Джим скосил глаза — никого. Прислушался. Лишь цокот копыт и шум капель нарушали тишину громадной пещеры. Джим скосил глаза влево — есть! В некотором отдалении от дороги за несколькими рядами столбов мелькнула небольшая, темная, бесформенная фигура. А вот и другая! Еще одна! Джим снова перевел глаза вправо. Да этих существ целое полчище! Джим присмотрелся. Невысокие, мохнатые, похожие на обезьян, они неуклюже перебегали от одного каменного столба к другому, на мгновение исчезали и появлялись снова в полосе света, двигаясь вровень со всадниками.
Странные существа привлекли внимание не одного Джима.
— Гоблин прав, Джеймс, — вполголоса сказал Брайен. — Нас окружает целое войско. Того и гляди, на нас нападут.
— Гоб, — спокойно проговорил Джим, стараясь не отрывать глаз от мелькавших между столбами фигур, — спроси Хилла, не знает ли он, что за странные существа сопровождают нас.
— Я уже спрашивал его об этом, милорд, — отозвался гоблин. — Хилл ничего не ответил, будто не услышал меня.
Джим обернулся. Маленький человечек, сидевший рядом с Гобом на вьючной лошадь на этот раз не пожирал Джима глазами. Он пристально смотрел на возвышавшиеся впереди каменные столбы, казалось не замечая ехавших перед ним всадников.
— Хилл, послушай меня, — с легким раздражением сказал Джим. — Я хочу спросить тебя кое о чем.
Маленький человечек молчал. Джим снова обратился к нему. Никакого ответа. Джим задержал взгляд на Хилле. Надо же, маленький человечек преобразился. Он больше не походил на бесхитростного ребенка. В его чертах проступило выражение сосредоточенности и суровости, как у солдата перед смертельным боем.
— Эти мохнатые коротышки подобрались ближе к дороге, — заметил Брайен. С этими словами рыцарь скрестил перед собой руки, придвинув левую с зажатыми в ней поводьями поближе к рукоятке кинжала, а правую поближе к мечу.
— Если на нас нападут в этих каменных джунглях, то лучше защищаться мечом и кинжалом, — пояснил рыцарь. — Копье не выручит. Не успеешь проткнуть копьем одного, как в тебя вцепится ватага этих коротышек. Да и тебе, Дэффид, лучше отбиваться кинжалом.
— Я уже приготовил нож, — спокойно ответил лучник. — Думаю, этим существам нас не осилить.
Джим почувствовал, что его легонько трогают за плечо.
— Прошу прощения, милорд, — услышал он голос гоблина, — мне спокойнее, когда я с тобой.
— Хорошо, Гоб, — тихонько ответил Джим. — Садись мне на плечо.
Внезапно вьючная лошадь протиснулась между Бланшаром и жеребцом Дэффида, с важным видом вышла вперед и зашагала степенным шагом. Теперь казалось, что она ведет на поводу жеребца. Да что жеребца! Вьючная лошадь повела за собой весь отряд! Сидевший на ее шее Хилл с невозмутимым видом смотрел прямо перед собой, по-прежнему ни на кого не обращая внимания.
Похоже, его даже не интересовали мохнатые существа. Теперь они были на почтительном расстоянии от дороги, да и их ряды поредели.
— Мне кажется, эти мохнатые коротышки отошли от дороги, заприметив этого парня, — заметил Брайен, кивнув в сторону Хилла. — Может быть, они и вовсе уберутся отсюда.
— Может быть, — согласился Джим. Однако, вопреки предположению Брайена, странные существа снова стали стягиваться к дороге. Они уже не боялись задерживаться на свету и время от времени останавливались между столбами, сверкая глазами и скаля зубы.
Брайен перекрестился.
— В чертовых дырах, вроде этого подземелья, приходится отступать от обычая, — недовольно проговорил рыцарь. — Разве здесь найдешь священника, чтобы исповедоваться перед боем?
Перед боем? Джим заерзал в седле. Может быть, обойдется? И все-таки оказалось, что Брайен не далек от истины. Мохнатые существа внезапно остановились и принялись размеренно бить кулаками по сталагмитам. Ритмичные глухие удары походили на приглушенный барабанный бой. Джим насторожился. Что это? Сигнал к атаке? Он поспешно привязал поводья к передней луке седла и схватился одной рукой за меч, а второй за кинжал.
Джим поторопился. В пещере раздался другой звук, чистый и звонкий, похожий на удар кирки о неподатливый камень. Звук повторился. Снова! Еще раз!
Вот он уже поглотил глухие удары о сталагмиты. У Джима зазвенело в ушах. Он огляделся. Мохнатые существа застыли как изваяния. Внезапно, стряхнув оцепенение, они бросились врассыпную и исчезли за каменными столбами.
Странные звуки не умолкали.
— А это что? — тихо спросил Брайен. — Похоже на колокольный звон. Что это, Джеймс?
Джим не ответил. Брайен поравнялся с Хиллом и гаркнул:
— Что за звон?
Маленький человек безмолвствовал.
— Какого черта... — вознегодовал было Брайен, но его остановил голос гоблина, сидевшего на плече Джима.
— Сэр Брайен, Хилл ответил тебе.
— И что он сказал? — спросил, обернувшись, рыцарь.
— Хилл сказал, что этими звуками его друзья дают знать о себе.
— Так я и думал! — воскликнул Брайен, придерживая коня. Когда Джим поравнял я с Брайеном, рыцарь пояснил свою вспыльчивость:
— Этот парень уже бывал здесь. Теперь в это можно не сомневаться.
— Видимо, так, — мрачно ответил Джим. — Зато, пожалуй, теперь кое-что прояснится.
— По-моему, кое-что тебе уже ясно. Мне показалось, что ты узнал ту притворщицу, что звала о помощи. Может быть, она продолжает строить козни.
— Вряд ли. Однако ты прав: я узнал ее. То была Агата Фалон, тетка Роберта.
— Как тебе удалось опознать ее? — удивился Брайен. — Ведь ее лицо было скрыто густой вуалью.
— Я сдернул с нее вуаль, но еще до того опознал ее по кинжалу. Он приметный. Я видел этот кинжал в руке Агаты Фалон, когда та в замке графа Сомерсетского пыталась убить Энджи, после того как моя жена помешала Агате убить Роберта. Когда только мое вмешательство спасло Энджи и ребенка.
— Помню эту историю, — задумчиво проговорил Брайен. — А что, у Агаты Фалон есть муж? Ты мог бы вызвать его на поединок.
— Агата не замужем, — ответил Джим. — У нее свои вожделения. Она вертится при дворе. Сначала ей удалось прельстить короля, а затем она испробовала действие своих чар на принце. Лезла из кожи вон, чтобы завлечь того в свои сети.
— Раз у Агаты нет мужа, ты мог бы вызвать на поединок ее избранника, — рассудительно сказал Брайен. — Она нашла бы, кому довериться. Впрочем, я и сам виноват: вовремя не наставил тебя на ум.
— Ты забываешь, что Агата была в фаворе у короля, — возразил Джим. — Говорят, она снова у него в милости. Лишний шум только бы повредил нам и Энджи.
Брайен недовольно нахмурился и пустился в рассуждения о запрете попранной чести.
Между тем дорога все более и более шла под уклон. А вот и конец пещеры! Однако путешественники не уткнулись в тупик. Еще одно аркообразное отверстие, шире и выше первого, предстало перед их взорами. Всадники углубились в тоннель. Странный монотонный звук, похожий на звон колокола, не прекращался и здесь. Все молчали. Брайен уже успел излить душу, а Дэффид говорил редко.
Джим предался своим мыслям. Разговор с Брайеном напомнил ему об Агате Фалон. Появление тетки Роберта в Лионессе казалось необъяснимым. Может быть, она узнала, что он вместе со своими друзьями отправился в Лионесс на поиски похищенного младенца?
Но каким образом она попала сюда? Как сумела привлечь на свою сторону великанов? Как ей удалось пропасть у всех на глазах?
Понятно, исчезновение Роберта было Агате на руку. Она спала и видела, что владеет собственностью Фалонов, принадлежащей Роберту по праву наследования. Не исключено, что Агата принимала участие в похищении ребенка. А раз она попыталась погубить путешественников, значит, Роберт где-то недалеко. Однако коварной притворщицей могла быть и не Агата Фалон. Каролинус предупреждал, что в Лионессе нельзя верить всему тому, что увидишь. Может быть, Агатой Фалон обернулось какое-то злобное существо? Уж не один ли из пособников Темных Сил? Стоило ему вместе с Энджи очутиться в средневековье, эти силы ополчились на них. У них одно на уме: нарушить равновесие между Случаем и Историей.
Джим вздохнул. Новые загадки, новые домыслы! А куда ведет этот ход? Интуитивно Джим чувствовал, что отряд на верном пути, только интуиция может и подвести. Единственной реальностью был тоннель, который неизменно шел под уклон.
Размышления Джима прервал голос гоблина:
— Мне они нравятся!
Джим встрепенулся. Звон в тоннеле затих. Лишь цокот копыт, казалось сопровождавшийся мерным топотом, нарушал тишину.
Джим повернул голову и увидел на плече гоблина. Ах да, гоблин сказал, что ему кто-то понравился.
— Кто тебе нравится, Гоб, — спросил Джим.
— Стуканцы. Те, кто шествует позади нас.
— Позади нас? — озадаченно повторил Джим. Он оглянулся. Следом за путешественниками — по десять душ в ряд — шел целый отряд маленьких человечков, удивительно похожих на Хилла, только чуть ниже ростом. Человечки — все как один в кожаных шотландских юбках и рубашках с длиннющими рукавами, полностью скрывавшими руки, — шли босиком и — надо же! — умудрялись на колком полу чеканить шаг, как солдаты. Странные существа походили на рудокопов: у каждого за пояс были заткнуты молоток и заостренная с обоих концов кирка, а за плечом висел металлический прут, вполне пригодный для того, чтобы углублять трещины в скальном грунте.
— Кто это, Гоб? — спросил Джим. — Зачем они увязались за нами?
— Это друзья Хилла.
Джим повеселел. Может быть, эти человечки наведут на след Роберта?
— Тебе нравится Хилл? — поинтересовался Джим.
Гоблин чуть помедлил с ответом, а затем тихонько прошептал:
— Нравится. — И тут же выпалил:
— Только пусть он не воображает, что ему достанется то, что принадлежит мне по праву. Маленконтри, миледи и ты, милорд, — мои и ничьи больше!
Джим вздохнул и покачал головой. Мало ему слуг, которые смотрят на него как на свою собственность. И Гоб туда же! Хотя, может быть, слова гоблина вызваны ревностью, а не собственническими замашками?
— С чего ты взял, Гоб, что у Хилла такие мысли? — миролюбиво спросил Джим. — Я думаю, ему не до Маленконтри и не до нас с Энджи.