– Чего ржёте? – огрызнулась та. – Не видите, звезда упала!
– Нам загадывать желание? – нашёлся с ответом Тимка.
– Если ума хватит, – пробурчал пёс, вернее, псина, о чём свидетельствовал гладкий животик без всяких мужских опознавателей, выставленный на всеобщее обозрения во время валяния на спине. – И чё уставились? Котелка не видели, что ль?
Ей удалось всё же перевернуться, теперь собака, вероятно породы такса, если тут такие есть, пыталась закинуть себе на спину, замызганное временем и непутёвой хозяйкой, творение местных мастеров.
– Тьфу, – психанула такса, не справившись. Котелок, жалобно дзинькнув, застыл около коротких лап. – Где тут бал намечается? Мне ведьма верховная нужна.
– Ой, смотрите! Кухаркина дочка себе такую же вшивую компанию нашла, да ещё и с оборудованием!
Этот мелодичный голос мне знаком. Я, медленно зверея, обернулась в поисках того, кто сие противноголосие производил. Стоящая позади нас девица с двумя подружками-припевалами была умопомрачительно красива. Белокурые волосы крупными локонами спадали из высокой причёски на обнажённые беломраморные плечи. Полная грудь слегка колыхалась от ехидных смешков, а в ложбинке сверкал крупный прозрачный камень. Синие глазки красавицы обрамляли длинные чёрные ресницы, над ними идеальными крыльями разлетались тонкие бровки. Платье было… моему приличному было до него, как мышиной шкурке до собольего меху. И эта мисс драконьего мира стояла и насмехалась над моей сестрой. Р-р-р-р!
– Да, уж, кухонная утварь под стать хозяйке! – вякнула новая кандидатка на корону.
О. А вражеского полку прибыло. Ещё одна стайка рябила в глазах брильянтами и шелками. Похоже, они тут развлечение предвкушают. Вон как глазки горят! Только попкорна не хватает и мягких кресел. Ну-ну. Хотите театру? Будет вам спектакля. Со спецэффектами.
Я притворно испуганно воскликнула:
– О, боже! У маркиза Шерзского вши? Да, ладно! Разве у драконов могут быть вши? Или могут? – показательно отцепила от Антошки хмурую Аньку и задвинула её к Тимке за спину. – Или только блохи? Какая удача, леди, что Вы встретились нам! Я и не была в курсе драконьих отношений с представителями этого вида фауны. Это ж надо такое, – всплеснула руками, как баба Катя, когда у неё козы всю капусту пожрали в огороде. – Вши с блохами!
– Ты о чём? – девица в недоумении захлопала ресницами.
Так, представление набирает обороты. Девицы со второй группки аж рты пораскрывали. Анька скоро лопнет от злости, а Антошка покраснел, не знаю от чего. Может, ветер, что гоняют ресницы этой фифы, слишком горячий для него?
– Ну, как же! – широко улыбнулась я. – Вы же только что сообщили нам о наличии блох у маркиза! Я сейчас же извещу герцога Шерзского о проблеме его сына! Не сомневайтесь! Надо срочно устроить проверку всего двора на вшивость! – Тут же обняла маленького маркиза и сказала, уже обращаясь лично к нему и подмигивая: – Твоя светлость, ты не расстраивайся! Тётя Саша мигом прогонит этих мерзких насекомых!
– Я не это имела в виду! – взвизгнула девица. Похоже, перспектива быть обследованной на вшивость её почему-то не обрадовала.
– Так разговаривать леди не прилично, – выдавил, наконец, из себя деть. Он уже понял, что я просто развлекаюсь, и сам решил поучаствовать. – А невестам будущего герцога Шерзского, тем более.
– Ах, Ваше сиятельство! – ядовито защебетали две приживалки. – Мы так рады быть приглашёнными на бал в Вашу честь! И счастливы пообщаться с Вами! Ведь Вы после бала отправляетесь в училище «Золотой зуб»? Как жаль, что в следующий раз мы сможем увидеться только через 10 лет! Это так жестоко, – отправлять маленьких драконят в такие суровые условия! Но зато оттуда выходят такие мужчины!
Мне жуть как захотелось уточнить по поводу «условий», но тут опять встряла фифа:
– О, да! А на балу герцог сделает объявление о нашей с Рэйнардом помолвке! После свадьбы мой отец, который является председателем попечительского Совета, обеспечит тебе, маркиз, самые «лучшие» условия! Будь уверен, – ты станешь сильнейшим из выпускников, – тут она улыбнулась, и красноречиво добавила: – если, выживешь!
Желание выяснить про «условия» шариком распирало всё сильнее, прям, взорвусь сейчас, но тут подала голос Анька:
– Ты, фря разукрашенная, сначала стань официальной невестой! Мечтать не вредно, особенно, когда думать нечем!
– Ах, ты вошь мелкая! – зашипела девица. Лицо исказила злобная гримаса. Я вам так скажу, –нельзя слишком резко менять образ, зрителей инфаркт хватить может. Вон, девиц из зрительских рядов уже перекосило. Инсульт безобразничает? – Да как ты смеешь со мной так разговаривать? Тля недодавленная! – Фря двинулась к Аньке, замахиваясь для удара.
Ну, со мной такие номера не пройдут! У меня брат, оболтус, меньший и сестра младшая, так что реакция, как у овчарки. Миг, – и тонкое аристократическое запястье «разукрашенной фри» оказалось в железных оковах из моих пальцев.
– Тронешь, – убью, – проникновенно сообщила я, глядя в ледяные глаза.
Девица оказалась не из робкого десятка. Это и понятно. Слабые точно в таком террариуме не выживут. Тут надо иметь острые зубы или чью-то широкую спину, за которую можно спрятаться.
– Кишка тонка, – так же «ласково» ответила мне фифа. Как же её имя? О! Игрень!
– Проверим? – заломила бровь, и усилила хватку.
Игрень пальцами свободной руки принялась что-то изображать в воздухе. Может, она тоже это училище заканчивала? Во всяком случае, вряд ли пансион благородных девиц. Там точно такому не учат: нападению на маленьких детей. Эта выдра чешуйчатая, оказывается, атакующее заклинание плела! Я-то в этом не соображаю ещё, а вот Антошандр сообразил мигом. В следующий момент на месте милого мальчика стоял грозный минидракон. Я жутко испугалась за ребятишек и за Тимку. Была б моя воля, я бы эту мисс «добродетель» голой попой на вон тот куст с шикарными цветочками посадила. Ага, а под цветочками – такие же шикарные колючки произрастают.
То, что произошло дальше, не поддавалось никаким умозаключениям. Моим, конечно. Драконам-то всё понятно, они эти заклинания на нюх чуют, и принимают меры защиты. Во всяком случае, охранники среагировали мгновенно, как только их подопечному стала угрожать опасность. А внутри меня собрался какой-то комок, как воздушный шарик. Два Антошкиных охранника встали стеной перед детьми, вскинув руки со светящимися пальцами, – это я успела заметить краем глаза. И тут мой шарик взорвался. Мир на миг померк, а когда зрение соизволило вернуться, я наблюдала следующую картину: Игрень с круглыми огромными глазами, словно сове ёжика показали средь бела дня, восседала на кусте с теми самыми цветочками, закрывая их многочисленными юбками, её две пресмыкающиеся подружки также старались попасть в книге рекордов по выпучиванию глаз, сзади что-то потрескивало, на голове у меня что-то шевелилось, а вокруг стояла странная тишина. Все замерли в напряжении и молчали. И только такса, сплюнув попавшие в пасть травинки, придвинула поближе котелок, и задумчиво произнесла:
– А, может, и не нужна уже.
Первой отмерла Анька.
– Йесс! – завопила она, резко дёрнув при этом прижатыми к бокам согнутыми в локтях руками.
Это волшебное слово вдохнуло во всех жизнь. Тимка неприлично заржал, Антошандр, – вот что значит воспитание! – аристократично прыснул в кулачок, охранники, переглянувшись, разделились: один остался около маркиза, другой стал что-то булькотеть в переговорное устройство. Девицы из оппозиции дружно заобмахивались веерами (блин, лучше б сковородками!), прихлебалки закудахтали, словно выдали на гора по десятку яиц сразу, а главная героиня на сцене, то бишь на кусте, заорала. Как же она орала … Бальзам на душу! Я даже пожалела, что женщины тут не носят панталоны а-ля подштаники. Хоть немного бы сделали мягче приземл… нет, – прикустение! И вообще! Я, можно сказать, бесплатный сеанс иглоукалывания провела!
– Ты-ы-ы, – захрипела Игрень, неблагородно тыча в мою сторону пальцем. – Это ты!
Ну, вот и буквы вспомнила. Осталось только выучить благородные слова. А чего это все уставились на меня и опять примолкли? Мельком глянула вниз: платье на месте, грудь в платье, всё нормально. Тогда – что?
– Ух, ты! – восхитился Антошка. – Я и не знал, что нашего роду!
– Сашка, ты где такой парик клёвый откопала? – это братец.
– Госпожа, Вы бы это … – проблеял тот охранник, который остался подле маркиза, и сделал красноречивый жест вокруг своей головы.
У меня там что, нимб образовался? Это ж как надо было насолить местному божеству, что он разразился благодарностью мне, причислив к своей свите? Пошмякав по макушке, сама обомлела. Нет, нимба не было. Просто волосы жили своей жизнью, шевелились, переплетались и были на ощупь, как сказать, облитыми бальзамом для волос. Ну, я же для души заказывала, а не для своей гривы!
Рядом открылся портал, выплюнув Рэя, двух мадамов, и, судя по мантии и чемоданчику, доктора. И пока старший маркиз левитацией снимал с кустов кандидатку в невесты, эти две охали с завыванием, а доктор молча стоял и делал вид, что ему всё до фонаря.
Такса почухала лапой за ухом, сморщила нос и проворчала:
– И не зачем так орать! Таки всех женихом можно распугать. Им же голосисих подавай, а не голосистых. Дура в корсете, шикарные мозги зажала. Что? – покосилась она на охранника, который многозначительно показывал глазами на детя. – У мозга тоже два полушария, я не виновата, что эта фря с врождённой аномалией родилась: мозг образовался в сиськах.
Тем временем, процесс снятия пострадавшей подошёл к концу и к ней устремились тётки с доктором.
– Надо делать когти, пока графья в маникюры не заделались, – подхватилась такса. – Эй, малой, держи моё приданое, тока НЕЖНО! – кинула в Антошку котелок и подпрыгнула на всех четырёх лапах. – Ну, чё стоим? Ноги в руки, юбки в зубы и айда за тетёй Лушей!
И порысила от главной сцены, где как раз разгорался пик представления, – скулящая фря висела в воздухе филеем кверху и пыталась упасть в обморок. Так хотелось досмотреть финал, но такса шустро перебирала кривыми лапами в сторону замка, а мы, как на верёвочке, побежали за ней.