Так, надо прекращать эту задушевную беседу, а то они договорятся до опустошения всей бутылки.
– Доброе утро! – тихо рявкнула я. – Рассолом поделитесь!
– Доча, а чего ты так рано? Спала бы ещё, детка, а мы тут сами, – засуетился папа, пытаясь заныкать вожделенную бутылку под стол.
– Сами, как же, конечно.
Я хмуро хмыкнула, оглядела бардак на кухне и тяжко вздохнула. Да. Семейная жизнь в этом мире начинается прозаично: утро, голодные мужчины, куча грязной посуды в раковине недельной давности и пустой холодильник. Бухнула на плиту кастрюлю с водой, включила конфорку, затем, деликатно пихнув супруга бедром, полезла в морозилку, где обнаружила полный пакет замороженных сосисок. Это мама папе наготовила, чтобы он с голоду не помЁр, пока они с Анькой на югах золотились под жарким солнышком. Живём! Пока вода грелась, пошарилась в кладовке в поисках макарон. Они обнаружились в количестве двух пачек. Покосившись на мужчин, что следили за моими передвижениями в голодном молчании, поняла: надо прикупить ещё. Это им на один зуб.
В итоге, когда на столе появились тарелки с едой, я ощутила себя спасительницей сильной половины нашей семьи. А на подходе было похожее чувство, но только в отношении другого мира и трона Итэи в частности. Запихав его пока поглубже, закинула внутрь пару сосисок и немного макарон. Желудок, что прежде возмущался отсутствием работы, теперь задумчиво перебирал макаронины и молчал. Тишину на кухне разбавляло одухотворённое чавканье: мужики жрали, как не в себя. И куда только лезло? Недавно маялись похмельем, а теперь вон как вилками машут! Словно президента приветствуют в толпе жаждущих.
– Так, – я решительно закинула последнюю тарелку в посудомойку. Идти в магазин было откровенно лень. Поэтому планировала заказать продукты с доставкой. – Па, кроме макарон тебе что купить?
– Да я не знаю, – растерянно хлопнул глазами отец. – Думаю, ничего не надо. На голодный день этого хватит, поесть могу и в столовой, а там, глядишь, и мама вернётся.
– Ну, я бы на это не сильно надеялась, – я безжалостно оборвала его надежды. Тётка ТАМ, как в своей тарелке.
Рэй благоразумно промолчал. Всё же он всё больше открывается с хорошей стороны. Пока тыкала в телефоне пальцем, выбирая продукты, обдумывала ситуацию со своим браком. Вот ведь не хотела я этого всего! Или хотела? Я же не люблю его, и даже, совсем на минуточку, не влюблена! Но вот, как представлю, что он любезничает с кем-нибудь, навроде, Игрень, так аж руки чешутся повырывать ей белобрысые патлы, и собственноручно брачную татуировку сделать на морде лица ногтями. Кстати, о ногтях. Надо бы коррекцию сделать. А, некогда. Вот проклятие с королевы сниму, тогда. Ей-то, в принципе, всё равно с какими ногтями я это делать буду.
Дождавшись курьера, под изумлённые гляделки папы с Рэем, выгрузила продукты, распихала по полкам и холодильнику, задержалась на пачке с пельменями, что гордо именовались «Пельмени ночные романтические», огорчилась, что «дневных» не хватило на заказ, и только тогда заказала такси до бабулиного посёлка. Их с Тимкой ещё вчера отправили.
– Доча, – смущённо кашлянул, охмелевший от плотного домашнего завтрака с коньяком, великий (в проекте!) учёный, – зачем такси? Я и сам могу.
– Угу, до первого поста гаишников, – отвлеклась я от запихивания в сумку очередных джинсов и мокасин. А что? В длинном платье особо не побегаешь, а мне ещё много предстояло сделать, и не факт, что не запутаюсь в лишней материи.
– А как же… – начал он.
– Никак! – рявкнула я. Получилось очень даже грозно. – Сидишь дома! На работу тебе завтра, сосиски я сварила, макароны отваришь сам. Микроволновка на столе. Всё!
Прощание получилось скомканным. Полупьяненький папанька слёзно просил Рэя «проследить за любимой дочуркой, беречь и не обижать». А в конце деликатно заверил, что будет носить звание дедушки гордо и с удовольствием. А этот брюнетистый гад, нагло облапив мои нижние девяносто (справедливости ради нужно сказать, что совсем не девяносто, а ближе к восьмидесяти), сказал, что приложит все усилия к тому, чтобы это звание он получил как можно раньше. Гад! А где мои романтические ухаживания? Цветы, конфеты, шампанское? Хотя, нет, шампанского не надо. Вчера напилась так, что до конца жизни хватит.
Короче, отъезжали мы в самостоятельную светлую семейную жизнь под бдительным контролем «блоггеров» местного интернета (читай, бабок на лавочке перед подъездом) и, утирающего скупую отеческую слезу, папаньки.
Бабуля встретила нас, как всегда, одетая с иголочки и свеженькая, как будто вчера не пила с папиным начальником на спор – в кого больше влезет. Начальника унесли после шестой рюмки. Бабуля держалась до конца вечера. Пока Рэй с Тимкой решали мировые проблемы типа: наточить ножи на электрическом культиваторе, запахать грядки с сидератами мотоблоком и прокультивировать, я, хмуро уперев руки в боки, потребовала у неё пояснить ситуацию со своим рождением и последующем воспитании тёткой.
– А что? – открестилась бабуля. – Неужели думаешь, что знать, что мать тебя бросила и укатила с любовником, тебе было бы легче? Хотя, Ленка никогда не была взбалмошной. Очень уж она любила твоего отца-кобеля, прости Господи.
– Ба! – я искренне возмутилась. – А тебе в голову не приходило, что тут что-то не так?
Мне стало обидно за маму. Ей пришлось оставить своего ребёнка и долгие годы жить в полной изоляции от него, то есть, от меня. И папа совсем не «кобель».
– Знаешь, мне было не до чувства «чтотонетака», – нахмурилась бабуля. – Катька с характером, сама знаешь, приходилось следить, чтоб она куда не вляпалась. А потом, выучить её, Тимка на третьем курсе народился, хорошо, что Игорь порядочным оказался, не бросил её, женился. Не то, что твой…
– Да не бросал он нас с мамой! – в сердцах выпалила я. И рассказала о встрече с родителями.
– Никогда не думала, что всё так получится, – призналась она, выслушав до конца. – А, может, оно и к лучшему! Значит, ты унаследовала не только ведьминский дар, но и временнУю магию, – задумчиво произнесла бабуля. – Это хорошо!
– ???
– Кинжал, – пояснила она на мой немой вопрос, – тот кинжал, что ты принесла из леса. Заставить его работать можно только потоками такой магии. Он же так и называется – Индукционно ВременнОй Магопоглотитель. ИВМ сокращённо.
– И как им пользоваться?
Бабуля пожала плечами. Вот те раз! Опять затык! Ну почему, каждый раз, когда думаешь, что вот оно, решение, пять минут – и будет счастье, как говорил наш айтишник в колледже! На поверку оказываешься перед началом ещё больших проблем!
Я смотрела на изящный кинжал, более похожий на стилет, и отчётливо понимала, что чувствует обезьяна, которой всучили в лапу гранату. В таком задумчивом состоянии и застал меня Рэй.
– Душа моя, – муж дождался, пока я переведу на него расфокусированный взгляд и продолжил: – Ты всё собрала? Можем домой перемещаться?
– А бабуля?
– Не-не, – замахала та руками, – я тут останусь. А вы лучше в гости наведывайтесь. Мы с Тимофеем рады будем.
Тимка стоял в дверях и изо всех сил держал на лице маску безразличия. Эх, и мне тяжело. Как никак – старшая сестра. Кто теперь его будет опекать?
– Ты там, это, – буркнул он, – не больно-то нарывайся. Знаю я тебя, – и сгрёб меня в свои медвежьи лапы. И когда вырос? – А ты, – он переключился на Рэя, – береги нашу Сашу. Узнаю, что обижал – убью.
Вот так. Коротко и понятно.
Подхватив одной рукой меня, другой муж стал кастовать переход. А я крепко держала кинжал. Серебристый металл приятно холодил кожу, почему-то совсем не хотелось опускать его в недра сумки. И только вступив в мерцающее марево, поняла – почему. В тягучем киселе перехода кинжал засиял ярким серебристым цветом и… впитался в ладонь. Да что ж такое! То амулет внедряется, то кинжал, а дальше что ждать?
Глава 24.
Вывалились мы, ожидаемо, в камере «прилёта». Пока болтались в искусственной невесомости, рассматривала руки. Там, куда вживился кинжал, слабо мерцало его очертание, и то, к моменту, когда включилось притяжение, исчезло. Очуметь. Всё больше ощущаю себя магическим компьютером, куда закачиваются всякие приложения и расширения, и всё больше убеждаюсь в их аналогии со здешними артефактами.
– Проверка завершена. Доступ открыт, – произнёс механический голос.
В зале нас встретил офицер охраны и сопроводил до самых покоев. Моих. Шли молча. Даже никого не встретили. И неудивительно. Здесь ночь в самом разгаре. Только мы шарашимся по длинным коридорам и пугаем местные привидения.
– Ура! Наши приехали! – возопила Лушка. – А я уже котелок готовила к расставанию!
– Почему? – удивилась я.
– Ну как же? – в ответ удивилась такса. – Я ж без магической подпитки развоплотюсь. То есть, развоплощусь. Тьфу! Короче, сдохну. А котелок без хозяина остался бы. Снова. А он очень полезный. Там в нём знаешь сколько рецептов?
– Эй, а как же тогда в парке? – припомнила я судьбоносную встречу.
– Таки меня хозяйка напитала под завязку и провела ритуал разрыва связи перед своей смертью, у меня ещё сутки в запасе были. Вот я и пошла к Верховной, чтобы, значится, новую хозяйку найти. А тут, смотрю, – ведьмочка молодая, сильная, бесхозная. Дай, думаю, застолблю место, а то желающих много набежит.
– Оу, – озадачилась я. Не ожидала, что так всё здесь намудрено с фамильярами. В наших фэнтезийных книжках, не так.
А эта рыжая паршивка уже смекнула, что мы и в моём мире поженились. След на ауре остается после ЗАГСа, что ли? Или это заведение тоже какие-то метки ставит, не только печати в паспортах?
– Ай-с, молодца! – довольная Лушка вилась вокруг ног, словно натрескавшийся благодарный кот. – Домужила мужа, значит! Осталось это… Хотя, – она уселась на попу и строго пробуравила нас блестящими глазками, – сперва – арка, а после – ночные подарки!
– Что ж ты, поборница морали, тогда бросила меня с ним наедине? – прищурилась я.