Он лежал неподвижно, а вокруг собиралась толпа. На склонившихся над ним лицах читалось недоумение.
– Жаль, что он умер, – сказал судья в парике, – теперь мы не сможем его казнить. Но есть и хорошая новость, – продолжал он, – у нас имеется ещё вот эта парочка зверушек, с которыми мы и расправимся. Стражники, хватайте приговорённых и ведите их на виселицу! Пусть их повесят, разрубят на кусочки, четвертуют и сожгут!
Стражники схватили Гектора и Симонну и потащили их к выходу, оставив неподвижного беднягу Зага одного.
– Нет! Вы их не повесите! И не порубите, не четвертуете и не сожжёте! – раздался вдруг громовой голос за спиной у солдат. – Оставьте моих друзей в покое!
Дрожь ужаса охватила всех присутствующих в зале. Медленно-медленно все головы повернулись на голос и увидели огромного дракона Зага, опирающегося на все четыре когтистые лапы. Из ноздрей у него шёл дым, и выглядел он живее и бодрее, чем когда-либо.
– Оставьте их, – снова произнёс глухой раскатистый бас, – оставьте, или я сам вас разрежу, четвертую и сожгу!
– О, так он не умер! – воскликнула вязальщица и упала в обморок.
– Упс, – только и сумел выдавить из себя судья и разрыдался, сморкаясь в свой парик.
– Простите, простите, не ешьте нас, не убивайте нас, пожалуйста! – взмолилась толпа, а все солдаты в секунду встали на колени.
– Приятно снова видеть тебя в хорошей форме, дружок! – воскликнула Симонна, пробираясь через его чешую.
Похоже, Заг стал вдвое больше, чем был прежде.
Наклонившись к своим друзьям, он улыбнулся:
– Никогда в жизни я не чувствовал себя таким сильным, таким полным жизни, таким грозным и таким большим! – воскликнул он.
– Он это сказал… – зашептала толпа обеспокоенно.
– Что я сказал? – переспросил Заг.
– Вы сказали… Вы произнесли… слово, которое нельзя произносить… Уверяю вас, вы это сказали, и я больше всех огорчён этим обстоятельством, – сказал судья льстивым тоном.
– Правда, ты это сказал, – развеселилась Симонна.
– Ещё как сказал, отлично сказал, даже я это слышал, – поддержал кабанчик.
– Я сказал «большой»? – повторил Заг. – Я сказал «большой»! Как странно! Я бы мог много чего ещё сказать для разнообразия, например «огромный»!
– Он и это сказал! – выдохнула толпа и распласталась на полу.
– Да, – громогласно возвестил Заг, – я это сказал, а теперь ещё добавлю: высоченный, колоссальный, выдающийся, необъятный и гигантский! Да, я это сказал и не побоюсь это повторить.
Тут дверь распахнулась и, словно порыв бури, в зал суда влетел король Глюб – высоченный, колоссальный, выдающийся, необъятный и гигантский!
– Да пребудет он вечно в добром здравии, счастии и мудрости… – забормотал судья, снова водрузив парик на голову.
– Кто сказал «большой»?! – прорычал король громче, чем медведь, у которого только что украли горшок мёда.
Король выпрямился, и оказалось, что он действительно очень высокого роста, очень-очень высокого, правда, немного худой, даже тощий, но очень длинный, как лапша, которую тянули до бесконечности.
Без всякого предупреждения король выхватил меч, бросился на Зага и воткнул меч прямо в сердце дракона.
– Ох! – выдохнула толпа.
Но в тот же момент, когда лезвие меча коснулось Зага, он превратился в малюсенькую ящерицу, шмыгнул по полу в угол и исчез.
Разъярённый король бросился в погоню, попусту размахивая мечом в воздухе.
– Трус! Трус! – кричал король. – Вернись и вступи со мной в честный бой, если хватит отваги!
– Я здесь, – сообщил Заг, проскользнув между кольцами королевской кольчуги и щекоча ему спину.
– Хихихихи, хахахаха, хихихихи! – завизжал король и стал кататься по полу. – Это нечестно! Это незаконно! Так не сражаются честные воины! Выходи!
– Я здесь, – сообщил Заг, превратившись в божью коровку и летая вокруг верзилы-короля.
Бац-бац-уф… Размахивая мечом, король пытался попасть по насекомому, но промахивался раз за разом.
– Ты снова уклоняешься от поединка! – задыхаясь, кричал король. – Покажись в нормальном виде и нормального роста, и я отобью у тебя охоту надо мной издеваться.
– Я здесь! – сообщил Заг, превратившись в корову, красивую и очень толстую чёрно-белую корову с блестящими рогами, торчащими на голове из пучка желтоватой шерсти.
Король и ахнуть не успел, как корова подцепила его рогами, подкинула к потолку, поймала, стала катать перед собой и наконец оставила лежать в полном изнеможении.
– Трус, трус! Покажись в полной красе, птенец убогий, недоумок с огненной отрыжкой, выходи, я тебя на куски порежу! – с трудом выговаривая слова, бормотал король, пытаясь подняться на ноги.
– Я здесь! – сообщил ему Заг и превратился в курицу.
Это была небольшая, аккуратная курочка рыжего цвета с красным гребешком и пронзительным взглядом. Она крутилась вокруг большого, очень большого, но уже утомлённого, очень уставшего короля Глюба, а потом клюнула его в ухо.
– Ай!
И она дважды клюнула его в лоб…
– Ай, ай…
…наконец трижды клюнула в нос, после чего король рухнул на пол.
– Ай, ай, ай! Я умер!
Он рухнул, как падает дерево в лесу. Хотя зал суда был достаточно просторным, ноги его торчали на улицу, одна рука вылезала в окно, а голова лежала на скамье подсудимых. А Заг через секунду превратился в дракона, и только маленькое облачко фиолетового дыма, пахнувшего манго, напоминало о недавних событиях. Дракон приобрел наилучшую драконью форму, у него был миленький носик и забавные уши.
Но поверьте, это не был прежний Заг, который так хотел всегда оставаться незаметным, который повсюду безвольно разыскивал свою плюшевую игрушку и готов был завалиться спать прямо на краю поля. Зелье колдуньи сделало своё дело, и отныне Заг был готов и чувствовал себя в силах вступить в настоящую драконью жизнь.
Развернув крылья широко, как никогда раньше, вытянув шею и показав свои зубы, он наклонился над королём и тихонько заговорил ему на ухо:
– Кто тут самый великий?
– Нет… – хныкал король.
– Кто же самый великий? – настаивал дракон.
– Это вы, – согласился король, – вы.
– Нет, – возразил дракон. – Не я и не вы. Все и каждый имеет право быть великим.
Он повернулся к толпе, съёжившейся от ужаса в глубине зала.
– Вот ты, – обратился он к одному из мужчин, – кто ты по профессии?
– Я кузнец, – ответил тот испуганно.
– А ты хороший кузнец?
– Да… вообще-то я не знаю, но мне кажется, что да… – бормотал бедняга.
– Он хороший кузнец? – спросил Заг у толпы.
– Да… – раздался в ответ чей-то робкий голос.
– Да, самый лучший, – ответил другой.
– Это отличный кузнец, – подтвердил третий издалека.
– Значит, он имеет право называться великим, – сказал Заг. – Не так ли? – поинтересовался он, щёлкнув зубами у самого уха короля.
– Да-да, – согласился король, дрожа от страха, – все могут быть великими, буквально все.
Тут началось настоящее безумие: кондитер, мясник, плотник, рыбак – все, абсолютно все, стали называть себя великими, и все были страшно довольны.
– Я тоже, я тоже! – заверещал вдруг судья, прыгая от радости, и парик у него на голове съехал набекрень. – Я тоже хороший судья, я великий судья.
– Нет, – единодушно возразили все собравшиеся. – Ты – нет!
– Но почему я – нет? – спросил очень расстроенный судья.
– Ты несправедливый! – ответил ему один человек.
– Ты злой! – сказал другой.
– Ты жестокий, – бросил третий.
Понемногу люди стали расходиться, и вскоре зал суда опустел. В нём остались лишь король, судья и трое друзей. Король тихо плакал, сидя в углу и обнимая колени руками, здоровенные слёзы катились по его длинным щекам и капали на пол.
– Кем я теперь стану? – спросил он самого себя.
– Большим королём, – ответил ему Заг. – Если ты будешь справедливым и станешь служить своему народу, можешь стать большим королём. Ты был просто длинным королём, а станешь по-настоящему большим.
– А я? – спросил судья.
– Ты? – переспросил Заг, и глаза его вдруг совершенно почернели. – Ты?
– Да… я… – И парик на голове судьи затрясся.
– А тебя я разрежу, раскромсаю, четвертую и потом сожгу. Это самое лучшее, что может с тобой случиться, потому что, по-моему, это именно то, что тебе больше всего нравится.
Судья чуть не упал в обморок, а Заг расхохотался.
– Нет, – продолжал дракон, – но ты будешь выполнять свою работу самым честным образом, и тогда ты тоже, может быть, станешь большим судьёй.
Прошло немного времени, и в тот момент, когда большой-пребольшой король Глюб, собрав свой народ, объяснял, что отныне всё в королевстве пойдёт по-другому, с вершины самой высокой башни очень-очень высокого дворца взлетел дракон Заг. Он возвращался домой. Он так скучал по своей пещере, по Зиг и с радостью предвкушал момент, когда познакомит её с Симонной и Гектором, которым предстояло совершить прекрасное путешествие у него на спине.
Три взмаха крыльями – и дракон взлетел над облаками. Кабанчик, сидя на спине дракона, пребывал в прекрасном настроении. А вот курица, хоть она и птица, чувствовала себя неважно: прежде летать ей не приходилось ни разу. Симонна была обеспокоена: выяснилось, что от высоты у неё кружится голова.
– Только, пожалуйста, никому об этом не рассказывайте, – просила она друзей. – Головокружение от высоты у птицы – это никуда не годится.
По дороге они встретили розовых фламинго, которые закричали:
– Дра…дра…драдра! – и улетели впопыхах.
– Вот увидите, они привыкнут, – объяснил Заг своим друзьям.
Чуть дальше навстречу им попался альбатрос. Заметив их, он пришёл в неистовство и закричал:
– Дра…дра…драдра!..
– Не драдра, а дракон! – возразили Симонна и Гектор и рассмеялись.
Наконец в самом конце путешествия им повстречался ворон, который махнул им крылом в знак приветствия и без всякой истерики ограничился словами: