На входе нас допросила и тщательно рассмотрела пожилая дэса, исполняющая роль вахтера. К моему удивлению, чубатого она пропустила, лишь напомнила, чтобы не задерживался. "Отнес что надо и на выход".
Журналистка было шагнула к широкой лестнице на второй этаж, откуда несся девичий гвалт и смех, но я отрицательно покачала головой и повела всех дальше по коридору.
- Особенное место? - осторожно спросила Мартэла.
- Уникальное, - подтвердила я.
- Тихое, чтобы никто не мешал тебе заниматься своими делами?
- Н-да, насчет "дел" - в точку!
- Хм, Кати, я настаиваю на активном участии.
- Как я могу отказать новой подруге!
С трудом повернув ключ в проржавевшем замке, я едва не уронила свою стопку книг, но успела прислонить ее к косяку. Выдохнув, широко улыбнулась и торжественно распахнула дверь, пропуская Мартэлу.
Которая тут же чуть не получила обратным ходом створки по лбу. Старые пружины решили не сдаваться захватчикам и попытались с силой закрыть комнату. Пришлось всем растопыривать локти и удерживать дверь, помогая протиснуться друг другу.
- Это что? - полуобморочно спросила журналистка, окидывая взглядом сумрачное помещение, чья дальняя стена полностью терялась в темноте. Зато по обеим сторонам от входа тянулись уже принесенные хозяйственниками шкафы, кровати, стулья. И на тумбочках высились две стопки из постельного белья, полотенец и ученической формы.
- Особенное, чтоб его, место, - призналась я и радостно добавила, - теперь нас двое, и вся уборка будет на двоих, при твоем активном участии, как и хотела. А еще здесь тихо.
- И страшно, - внес свои пять копеек чубатый, - кажется, сейчас на нас кто-нибудь бросится и растерзает. Пойду-ка я обратно. Милые дэсы, я горжусь знакомством с вами, вы такие храбрые и трудолюбивые. Надеюсь, завтра у вас будут силы прийти на занятия.
Ах, жук. Решил смыться, увидев завалы мебели. Но кто тебя отпустит, дружок, учитывая некоторые странности, которые я заметила в библиотеке.
- Стоять, - рявкнула я.
Многие девушки стесняются дать волю голосу. В моей прежней жизни, когда на третьем курсе моделировали задержание, большинство одногруппниц отдавали приказы, пища, словно придавленные кастрюлей мыши.
Да и некоторые парни скорее упрашивали, чем командовали. Типа, народ, да будьте же людьми, смирна! Вместо четкого исполнения приказа вся группа едва двигалась, фыркая и тихо обсуждая оратора.
Старлей, отвечающий за строевую подготовку, послушал-послушал и в итоге вывел нас на пустырь. Там вытаскивал из строя по одному, назначал временным командиром и шептал приказы едва слышно, почти в ухо. Тот, не сходя с места, должен был управлять остальной группой. То есть физическое воздействие не прокатывало, бегать и давать пинков галдящими баранам, в которых мгновенно превращались остальные, было запрещено. Только голос. Только харизма командира. И так все по очереди.
Мне старлей запретил даже жестикуляцию, заявив, что все эти "клацанья зубами и пальцем по горлу" информативности и полезности уроку не приносят. И зря. Однокашники намного быстрее после этого соображали.
Несколько выходных мы возвращались домой затемно. Злые, рычащие и до смерти ненавидящие строевуху, но у большинства вдруг, сквозь бешенство, начал прорезаться командирский голос.
- Не сметь! - продолжила я, когда чубатый от неожиданности присел и чуть не выронил книги. - Отставить побег, студент! Здесь, - я широким жестом обвела помещение, - темно и страшно! Мартэла, ты боишься?
- Не то слово. Чуть не сбежала, - искренне поддержала меня журналистка. Умница.
- Мы, то есть слабые девы, в опасности, - проникновенно продолжила я, отступая назад и, на всякий случай, припирая собой закрытую дверь. - Мы нуждаемся в твоей помощи, дракон. Как, кстати, тебя зовут?
- Э, - чубатый с тоской посмотрел за мою спину. - Чадсон. Томмерсон Чадсон.
- Теперь мы и имя твое знаем, герой. В следующий раз расскажем уважаемой дэсе Кайраге, как ты нам помогал и вообще достойно себя вел.
Почему-то он не сильно воодушевился, а даже повздыхал. Затем осторожно сгрузил книги на ближайшую тумбочку, встряхнул припыленными рукавами и обреченно спросил:
- Ладно, все понял. Что надо делать?
- Самое ответственное, конечно, - с облегчением ответила я. - Будешь мебель перетаскивать. Шкафы вроде нормально поставили, а вот кровати и комоды надо поближе к окнам, сейчас я их открою.
И работа закипела. Сначала, правда, журналистка отнекивалась, что никогда в жизни не держала в руках веник. Но после детального инструктирования, к моему удивлению, больше не капризничала. Работала неуклюже, но старательно. И только когда к нам присоединилась Вайалет, разохавшаяся, что "сама все доделает", Мартэла присела на стул.
Ее сложная, в локонах и косах прическа, порядком растрепалась. Под мышками темнели круги. Блондинка с интересом рассматривала огромные водянки на ладонях и... не жаловалась. Ни словом. Ни звуком. Ни взглядом.
В отличие от причитающего Томмерсона, который в процессе пару раз пытался сбежать по "срочным делам" и немного поутих, только когда служанка принесла поднос с пирожками и морсом. Не слишком крепкий парень оказался, хотя всю поставленную задачу выполнил. По шкале майора Уточкина "не гуано, но и не пуля"[*]. Я бы его отпустила давным-давно, но... чубатый был мне нужен.
- Томми, - нежно проворковала я, протягивая парню полотенце, после того как он помыл грязные руки и облизнулся на снедь, - бери-бери, не стесняйся.
- Да-да! Докажите ей, благородный дэс, что моя еда неядовитая! - заголосила Вайалет, которая в это время балансировала на стуле, пытаясь повесить шторы. - А то всего разок траванула для дела, а капризная дэса больше ни крошки не съела, позорит меня!
Чубатый от неожиданности закашлялся и проглотил жадно откушенную половину пирожка. Икнул и принялся с ужасом рассматривать оставшуюся часть. Очаровательно румяную, к слову. Служанка явно расстаралась, потому что пахло от выпечки одуряюще вкусно, прямо призывало "Съешьте меня немедленно".
- Эм. Глупости она рассказывает, не обращайте внимания, - пробормотала я, стараясь не коситься на материализовавшийся из воздуха блокнот журналистки. - Действительно, было-то один раз. Можно сказать - статистически неважно.
- Ой, - до Вайалет, как обычно, слишком поздно дошло, что при незнакомцах не следует болтать лишнее. - И правда, глупости. Все в точности как добренькая, неругательная дэса Эграс сказала. Неважно! И откачали-то быстро, сильного дракона как отравить? Стараешься-стараешься, а он, тьфу, полежит чуток, помучается и снова здоров.
- Пожалуй, я позже доем, - твердо заявил Томмерсон, возвращая недожеванный хвостик от выпечки на поднос и взглядом оценивая расстояние между собой и служанкой. Пара метров им явно были признаны безопасными, поэтому первокурсник гордо не отбежал. - Кровать вот эту еще немного пододвину, силы-то остались. А на пирожки можно и старшекурсников пригласить, ваша дэса с ними на улице раскланивалась. Они парни здоровые, проявленные, такие после тренировки все сожрут, не поморщатся.
Вайалет расстроенно всплеснула руками.
- Отказываются! Я мимо шла, увидела лорда Таумарана и дэса Кейтера, звала в новую комнату дэсы, вкусности им обещала. Нет, говорят, рейд у них ночью. Если слягут - профессор Фьюри очень злиться будет. Так и сказали: "Не заманишь!" А мебель обещали вечером перетаскать, как я уйду. Так пропадет же сдоба, вот горе! Может вы, дэса Мартэла, попробуете? Ну, пожалуйста. Испортится же, а я старалась, удивить хотела.
Блондинка открыла шкаф, заглянула туда и старательно похлопала дверцей, выгадывая время для ответа.
- Что-то я слышала про ваши пирожки, милочка, не потянуть мне. Мой дракон не настолько силен, - осторожно протянула она.
- Откуда слышали?!
- Ну-у, говорят, - уклонилась от ответа журналистка, отводя глаза.
Не успела я обдумать сведения о неожиданной утечке информации, как друг за другом произошло несколько событий. Окончательно расстроенная Вайалет с силой топнула по стулу, и он... с хрустом развалился, разъехавшись ножками.
Пытаясь ухватиться за воздух, молотя изо всех сил руками, служанка начала падать в сторону Томмерсона, который вдруг осознал, что два метра не такое уж и большое расстояние. Не знаю, что ему показалось - возможно, он опасался насильственного кормления отравой или просто не любил, когда на него падают девушки, в любом случае, дальше он поступил не как джентльмен.
Вместо того чтобы поймать служанку, Чубатый попытался перемахнуть через кровать, которую двигал. Но Вайалет не пожелала падать на пол, поэтому выбросив вперед руки и эффектно прогнувшись, она с отчаянным воплем дотянулась до несчастного, вцепляясь ему в спину.
Сделав еще несколько быстрых шагов с повисшей на нем ношей, он почти с облегчением врезался в открытую Мартэлой дверь шкафа. Упал. И дверца свалилась сверху, легко вывернувшись из петель и накрыв вцепившуюся в парня служанку.
- Что тут с мебелью? - изумленно выдохнула я. - Почему такая хлипкая? И вы, дэс Томми, слишком нервный, полкомнаты зачем-то разгромили.
- Убежать хотел, - грустно сообщили мне откуда-то снизу, - но не получилось. Освободите меня, очень прошу. Съем что скажете, если без этого никак. Главное потом отпустите.
Я вцепилась в здоровенное деревянное полотно и принялась тянуть его на себя. Сначала шло не просто, но потом помогла Мартэла. Легко сдвинув дверцу и подняв на ноги служанку.
- Не удивительно, дорогая Кати, - сказала журналистка, - что потом все мужчины вам делают предложение. Территория академии не такая уж и большая, убежать некуда, а у вас - сплоченная банда. - Ее губы прыгали от едва сдерживаемого смеха. - Но я бы посоветовала временно забыть о молодых красавцах и сосредоточиться на другом. - Она подошла к открытому шкафу и вытащила из него полку. Стукнула по ней легонько рукой, и деревяшка с треском согнулась. - Кто-то все испортил. У тебя есть недоброжелатели?