Чтобы создать настоящего дубля, надо много времени потратить на детали, особенно на выработку побуждений и менталитета. Но она всегда была так занята… Будем смотреть правде в глаза. Она все сделала тяп-ляп. Вот ее шесть лучших дублей, но хрен его знает, как они себя поведут, когда запахнет жареным.
Она переключилась на экран и пульт управления. Инерциальные системы наведения шаттла были выведены на максимум готовности. Программа уклонения и ухода была готова начать маневры при первом выстреле. Страж на экране заполнил все поле. Поверхность его казалась изношенной, истертой, местами даже покрытой коркой. Он напоминал старый-старый голый валун с пятнами лишайников.
Какой-то больной вид у этой штуки.
Коммуникатор с почти истеричной интонацией передавал единственную фразу: «Мы идем с миром». Ответа не было, но не было и стрельбы, а шаттл давно уже вошел в ее традиционную сферу.
Цвет страха – коричневый. Эти старые пердуны-директора обдристали штаны. Зато в ее храбрости теперь не будет и тени сомнения.
Еще несколько километров.
Валерена взмокла в своем скафандре для открытого космоса. Руки у нее дрожали. Что там говорил Симон о том дне, когда они с Лупо взяли власть над Домом? «Зажми очко так, чтобы туда гвоздь кувалдой было не забить». Теперь она поняла, что он имел в виду.
Она тяжело дышала, с трудом глотая воздух. Скафандр предупредил ее о гипервентиляции легких.
Она разразилась тем громовым смехом, который был фирменной маркой ее отца. Теперь она и это поняла. Так разряжалось напряжение.
Она снова посмотрела на своих дублей. Сквозь скафандры на их лицах ничего нельзя было прочесть.
Глаза на экран. По-прежнему ничего от Стража. Даже огней нет. Стоп. Вон там, слева, как раз над курсом ее подхода. Открылась дверь ангара.
Достаточно понятно.
Она снова расхохоталась и заставила трясущиеся руки скорректировать курс и включить носовой прожектор. Гнездо для истребителя. Она увидела десяток кораблей преследования. Они казались заброшенными, как и сам Страж.
Внутри ничего не двигалось, кроме зловещих теней. Валерена ввела шаттл в ангар, повернула носом наружу. Будто и в самом деле надеялась в случае чего быстро удрать. Дверь ангара закрылась. Пятнадцать сантиметров брони – непреодолимая преграда для любого оружия ее шаттла.
Так близко к Стражу не подходил ни один Трегессер. В этом она перещеголяла даже Симона.
– Это только начало, – пообещала она себе. – Хватай его за рога и садись верхом.
Шаттл сообщил, что в ангар не закачивается воздух. Валерена сглотнула большой сухой ком.
Возврата нет.
Одна из Валерен-дублей стала открывать персональный люк.
– Стоит взять фонари, – предложил кто-то. В ангаре не было не только воздуха, но и света.
– Ладно. – Командуй, черт побери. Возьми дело в свои руки. – Брать полное снаряжение. На случай, если так по всему этому корыту.
Она просила Лупо дать ей информацию. Он рассказал ничего обо всем.
Он разделил все Стражи на четыре категории: «Нормальные» (тринадцать единиц), «Со странностями» (четыре единицы, в том числе «Примагения-1» и «Фульмината-12»), «Безумные и смертоносные» (три единицы – «Виктрикс-2», «Фурия-9» и «Траяна-4») и «Недостаточно данных» (все остальные, включая «Аджатрикс-6»). Судя по теперешнему поведению, Валерена отнесла бы «Аджатрикс-6» к «Безумным и смертоносным».
И она прыгнула прямо в пищевод дракона. Как глупая жертвенная девственница.
Выход ангара для персонала был герметично закрыт, но не заперт. В коридоре за ним тоже не было ни света, ни воздуха. Краска на переборках потрескалась и облетела пятнами и полосами. Повсюду лежала пыль.
– Он покинут?
– Кто-то же стрелял по нашим рудовозам?
– Кто-то же открыл дверь? И закрыл тоже.
Валерена повела группу.
Шли часы. Без перемен. Это все напоказ? Испытание нервов на разрушение?
Может быть. Еще чуть-чуть – и она начнет бояться призраков.
Они вышли в обширный зал. Здесь тоже было темно, но определялись следы атмосферы.
– Привал. Поедим.
Валерена сделала глоток питательной смеси. Четыре часа.
– Эй!
– Что?
– Я что-то заметила. За вон тем дисплеем. В указанном направлении скрестилось шесть лучей. Валерена проверила свои приборы.
– Я ничего не вижу.
– Я видела, но глазам своим не верю. Он был голый.
– Убрать оружие, – скомандовала Валерена. – Сидеть тихо. Посмотрим, что будет.
Прибор показал, что где-то неподалеку кто-то есть.
Этот кто-то болтался у края светового круга, пугливый, как эльф. Один раз Валерена заметила его. Молодой. И никакая одежда не защищала его от холода и вакуума.
Поевшая и отдохнувшая, овладевшая собой, несмотря на появление невероятного наблюдателя, Валерена предложила:
– Давайте его поймаем.
Спустя десять минут Валерена поняла, что за ней следит не одна пара глаз. Окружить его не удавалось. Он ее куда-то вел. Этот бесенок все время торчал на краю освещенного пространства… Но Валерена не скомандовала прекратить погоню, поскольку этот невероятный тип был единственным, кого удалось увидеть. Как бы это ни было невозможно.
Он оставлял на пыли следы босых ног.
Мальчишка на глазах у Валерены проскользнул в люк в ста метрах впереди.
– Я созрела для нового привала.
– Я будто в волшебную сказку попала, – произнес чей-то голос.
Приключение с каждой минутой становилось все более невероятным.
Валерена шагнула в люк – и попала в яркий свет, приятное тепло и нормальную атмосферу. Похоже, это был центр управления боем.
– Все, расходись и падай отдыхать. Это здесь. – И через минуту:
– За каким все-таки чертом меня сюда понесло?
Время шло. Кое-кто из дублей расстегнул скафандры. Мальчишка мелькал, наблюдая из тени. Он осмелел, но не сильно.
– А, хрен с ним. Я вырубаюсь. Пока тут все нормально, меня не будить.
70
Панцирь поднял глаза навстречу влетевшей Миднайт.
– Что случилось?
– Мы летим на Приму Трегессера. За Блаженным пришел вояджер. Он берет нас с собой. Панцирь молча смотрел на нее.
– Ты не рад?
– Спокоен.
– А…
Он объяснял ей свою моральную дилемму. Она поняла, но ее это не взволновало. Он – Панцирь, а Панцирь не обижает людей.
Хотел бы он сам в себя верить до такой степени. Искушение и доводы разума припирали его к стене.
– Ты сказала Янтарной Душе?
– Да. Ее это тоже не взволновало.
– Пойду соберусь, раз мы летим.
Это помогло.
– Ой! Я тоже! – вскрикнула Миднайт и упорхнула.
Панцирь не стал собираться. Ему нечего было собирать. Он снова задумался над старым вопросом, который недавно задал Блаженный. Слышал ли он когда-нибудь о звездном двигателе, овердрайве, гипердрайве, как его ни назови, который позволил бы обойтись без Паутины?
Слышал. Но никогда в таком контексте, который предположил бы возможность его создания. Это была игра ума фантазеров, которых раздражали ограничения Паутины.
Панцирь спросил, зачем ему это.
– Любопытство. У меня хобби – думать, откуда могла появиться человеческая раса. Ни в одном мире, занятым ею сегодня, она не развилась. Она не мигрировала в космос Канона по Паутине. Первый ее контакт с Паутиной произошел за тысячу лет до основания Канона, когда гвеи прибыли на М. Вибрантию в Восьмиграннике. И все восемь ее систем были заселены за несколько тысяч лет до того.
– Жалко гвеев, – сказал тогда Блаженный. За первое тысячелетие на Паутине человечество воевало со своими благодетелями восемнадцать раз. Девятнадцатой войны не понадобилось. На сцену Паутины вышли Стражи, и их триумф был полным и абсолютным.
Блаженный хмуро посмотрел на Найо.
– Пусть ворчат. Я не двинусь с места, пока все не будет сделано. Я ничего не хочу оставлять падальщикам Провика или Стражам. Кейбл!
– Да?
– Что там с данными? Эти не вернулись, но это не значит, что они ничего не раскопали. Как ты думаешь?
– Думаю, что нет. Не вижу дыры, которая могла бы привлечь их внимание.
– А что ты делаешь сейчас?
– Думаю, как доставить наших гостей на Горату Трегессера.
– Кто-нибудь что-нибудь заподозрит, если я вернусь с биороботом для развлечений?
– Нет.
– С этим ясно.
– Биороботы приходят и уходят. Квайские воины – нет.
– Это в твоей компетенции. Найо, где Тина?
– Суетится, стараясь все погрузить на лихтер.
– И все уже погрузила, кроме живого багажа, – донесся голос с запястья Найо. – Вы идете или нет?
Блаженный осмотрелся.
– При отъезде у меня всегда такое чувство, будто я что-то забыл.
Найо хмыкнул. Кейбл ничего не сказал, пока они не дошли до пусковой платформы. То, что он сказал там, Блаженному слышать не хотелось.
– В конце концов придется поставить в известность Провика. Другого пути нет.
– Это значит отдать все в его руки.
– У него будет кто-то на вояджере. Кто-то будет возле нас все время. Способа спрятать квая не будет.
Первой, кого увидел Блаженный на вояджере, была та женщина, которую Провик привел тогда в Пилон. Она улыбалась загадочной улыбкой.
71
Н. Элоартия-3. Высший Город Хиксалага Трегессер. Мит Воргемут фыркнул. Он видал Нижние Города, которые были получше.
Спецэффекты создавали двойную палубу Высшего Города. Это был какой-то дурацкий праздник, которого Воргемут не знал и знать не хотел, хотя хозяином роскошного приема для сливок Высшего Города был он.
Сливки. Чуть лучше подонков Гораты Трегессера, говорил он себе, не снимая с лица улыбку.
Он еще раз фыркнул, посмотрел на гостей. Местные его не замечали. Он вполне может слинять на минутку за понюшкой.
Так он и сделал.
Он набирал понюшку из кувшина с травкой – настоящая «Голубая», – когда заметил, что он не один. К нему шла фигура в черном.