– Постепенно магия стала покидать меня, как женщина порой уходит от мужчины, сделавшегося калекой. Но пришло что-то иное.
– Иное? – тихо спросила она, подступая ближе.
– Знаешь, – на его лбу проступили морщины, задумчивый взгляд медленно блуждал по Керн-Роварру, – магия давала огромное могущество, даже осознать это в полной мере не получалось, пока не утратил. Но вместе с тем, когда она ушла я словно сбросил свинцовые вериги. Понимаешь?
– Да, как-то нет…
– Немощь духа компенсировалась мощью тела. Я стал расти словно подросток, обрёл такую силу и выносливость, о которых прежде без заклинаний и не мечтал. А ведь я и так мутант. Скорость рефлексов, сопротивление внешним раздражителям, иммунитет, всё улучшилось едва ли не на порядок. И вместе с тем ослабевало оружейное табу. Не в силах заниматься магией, я стал уделять время боевым практикам.
– Оу, – она окинула взглядом мощную фигуру, оценила ширину плеч, гибкость движений, царственную осанку, – так это не магия изменила твой облик.
– Только лицо, – тоже Эгге помогла, остальное изменилось как-то само. Отдохнула? Хорошо, давай-ка посмотрим, как ты можешь атаковать. Алгоритм Дыхания Первого помнишь?
Райла застонала, но за муляж взялась.
///
Гед Геднгейд пребывал на вершине своей крепости, парил в середине тридцатигранной залы, следя за работой всех служб, за всеми процессами, протекавшими в долине.
На заводах производились боевые техноголемы, там же преданные волшебники претерпевали процесс слияния с новыми, искусственными телами, чтобы присоединиться к Нержавеющей гвардии. В инкубатории зрели биоморфы, созданные на основании человеческих генов, – улучшенные, усложнённые, более защищённые люди с увеличенным боевым потенциалом. Всё в них было хорошо, только зрели медленно. На голубых мембранах грибовидных павильонов-гурханоулавливателей денно и нощно копилась драгоценная энергия. Обученные маги собирали, кристаллизовали её и направляли в подземные хранилища. Придёт время, когда вся эта магическая сила станет важным подспорьем в борьбе за выживание.
Но кроме хранилищ в глубинах под Керн-Роварром были многочисленные тоннели, жилые блоки, а также особо крупный инкубатор, где зрели совсем иные геноморфы, старая порода, приспособленная для горной войны.
В теле мёртвого великана добывались полезные ископаемые, заполнялись новые зеркальные хранилища, строились машины, работающие на гурхановой тяге, велась подготовка к исходу. Гед же контролировал каждый процесс, менял структуру тысяч лиг породы, создавая между хребтом и долиной прослойку изоляционного материала, строил сопла и защитные поля, которые смогут защищать Керн-Роварр от агрессивной среды и обеспечивать его мобильность. Выматывающая работа длиной в почти две декады. Кто бы знал, как тяжела она стала для бестелесного духа.
– За сим всё, учитель.
В тот час Геда Геднгейда посетили два его ученика, два архимага. Авангор доложился первым, как полагалось по старшинству и выслуге, но вот и молодой Фортуна закончил речь. Оба ждали реакции, но великий волшебник так и продолжал парить спиной к ним, а над его теменем висела сфера.
Авангор был стар и его жизнь уже много лет продлевалась только благодаря полной замене тела; органическая составляющая свелась к голове, нескольким позвонкам и нервной системе. Всё остальное было выковано в кузницах Геднгейда, закалено, зачаровано и собрано в виде техноголема, который единовременно предохранял Авангора от смерти, не давал ему больше стареть, и являлся боевым артефактом огромной разрушительной мощи. Архимаг служил своему учителю много десятилетий, его ненависть была перекована в верность, страх – в почтение. Именно Авангору было доверено возглавлять Нержавеющих.
С другой стороны, Илиас Фортуна, совсем молодой по меркам волшебников индивид, урождённый риденец, как и Авангор, безумно талантливый и амбициозный. Подумать только, когда он появился в долине Геднгейд не пожелал брать его на обучение, не увидел особого потенциала. Но Авангор что-то разглядел в земляке и повлиял на учителя. Время показало, что старший ученик оказался прав, но время же преподнесло ему сильное разочарование. Вместо того, чтобы присоединиться к ордену волшебников, постоянно служивших хозяину Керн-Роварра, Фортуна сбежал из долины и скоро занял высокое место в Гильдхолле, а потом и возглавил его. Правда, годы спустя он с горсткой подопечных приполз обратно, вытесненный, изгнанный, лишённый милости короля. На этот раз Авангор просил Геднгейда закрыть ворота для радужной швали, но не был услышан.
– Учитель? – тихо позвал Фортуна.
– Вы не чувствуете? – спросил Гед Геднгейд. – Что-то творится поблизости. Некий тёмный ритуал.
Архимаги терпеливо ждали, пока и до их восприятия не докатилась волна смертоносного негатива.
– Чувствую.
– Я тоже, учитель, – пробасил Авангор.
– Это ритуал призыва, – молвил Геднгейд хладнокровно. – Исполняйте свои обязанности, скоро на долину нападут.
Они быстро поклонились и телепортировались прочь.
У каждого из трёх приближённых Геда Геднгейда были свои обязанности. В случае нападения на Керн-Роварр старый мажордом Узхет отвечал за безопасность внутри Зеркального Оплота, его воле подчинялись духи-надзиратели, горгульи, големы, сеть мощных охранных заклинаний и, разумеется, самые страшные чудовища из всех вообразимых.
Авангор, когда начинала звучать тревога, выводил из казарм Нержавеющих. Они вполне могли бы достойно показать себя даже во времена Второй Войны Магов.
У молодого Фортуны обязанностей было меньше, первейшая из них, – не мешать старшим. Теперь, когда Могила Великана перешла на военное положение, он обязан был выйти вместе со своими волшебниками в долину и начать эвакуационные операции, переправить работников и штатский персонал в безопасные убежища под землёй, а дальше действовать по обстоятельствам.
///
Майрон оставил Райлу в скором времени, отправился к себе чтобы совершить омовение.
Он распустил косу, повесил одежду в шкаф и стал под парящий кипяток. Наслаждаясь бегом воды по телу, слушал громкое мяуканье Лаухальганды из гостиной и представлял, что скажет серому старику. Именно сегодня следовало дать ответ, и так уже порядком протянул. А ведь Гед Геднгейд тоже наверняка ждёт его решения, для того и призвал к себе… Седовласый не успел мысленно обозвать великого мага трусом, остановил себя, напомнил, что не вправе осуждать. Геднгейд мог бы сбежать сам уже давно, но решил спасти частички цивилизаций, которые наверняка не переживут явление Господ…
Продолжая размышлять, Майрон покинул ванную, но, не добравшись до шкафа, замер. По Зеркальному Оплоту стал разноситься громкий противный звук, – заклинание Тревога. Майрон рывком распахнул шкаф и вынул вешалку, оделся быстро, проверил оружие и оттянул в сторону край плаща.
– Лаухальганда!
Ушастый мячик запрыгнул в экстрамерный карман и вскоре Майрон уже шёл по бесконечным коридорам и анфиладам башни. Мимо него, грохотали колонны боевых техноголемов, летали под потолками горгульи, служители стайками скользили по своим делам, пока один не отбился и не преградил риву путь.
– Вам не следует находиться здесь.
Он был таким же как все остальные, мужчина неопределённого возраста с безжизненным и бессмысленным лицом, с пустотой в зеркальных глазах.
– Пошёл вон.
– Скоро здесь станет опасно.
– Вон, – повторил Майрон, продолжая идти.
– Мастер Узхет вот-вот выпустит в коридоры кошмары из Ида…
– Из Ида? – Майрон не испугался, но удивился. – Не задерживай меня и, быть может, успею.
– Если вы направляетесь к своей спутнице, то этот путь короче.
Служитель отплыл в сторону и стянул ткань с одного из зеркал. Их так хорошо прятали ради удобства Райлы, что Майрон успел позабыть о таком способе передвижения. Он шагнул в зеркальную гладь и сорвал ткань с другой сторону, едва не запнувшись об неё. Появившийся следом служитель быстро заскользил в сторону и через минуту они стояли перед нужными дверьми.
– Прошу, не выходите пока не смолкнет Тревога.
– Ничего не обещаю.
Майрон поспешил через сад к домику Райлы, отметив, что внутри карманного измерения Тревоги почти не слышно.
– Райла? – Он вошёл под крышу, прислушался. – Райла?
Оказалось, что охотница спала в горячей ванне, благоухавшей ароматами полевого разнотравья. Майрон вернулся за дверь и позвал громче.
– Кто здесь?!
– Это я. В крепости что-то происходит, кажется, на долину напали.
Она растерялась, судя по заминке, но быстро собралась.
– Подай мне одежду из шкафа, пожалуйста.
Так он и сделал, а затем почувствовал вдруг мощные возмущения в Астрале, будто что-то огромное и гнетуще-гнилостное взяло, да и родилось на пустом месте. Волосы вздыбились. Действуя по наитию, Майрон пошёл сквозь сад на балкон, его взгляд устремился на северо-восток.
Вскоре Райла присоединилась, продолжая сушить волосы пушистым полотенцем.
– И что же? – спросил она.
///
Три десятка Нержавеющих пробудили полётные артефакты и выпорхнули в небо через высотные врата. Авангор возглавлял клин, держась северо-восточного направления, до края долины с их скоростью можно было добраться за минуты. Ощущение тёмной волны непрестанно нарастало.
– Выше, – приказал Авангор и первым устремился вверх.
В ментальном эфире всех Нержавеющих зазвучал голос повелителя.
– Задействуйте компоновку чар «Воин Света», – приказывал Геднгейд из тридцатигранной залы, – оставайтесь на господствующей высоте и ждите указаний.
Приказ был исполнен немедленно и в точности. Большинство Нержавеющих были созданы по схожим лекалам: головы, защищённые округлыми шлемами с зеркальными забралами; массивные чёрные тела, похожие на покрытых бронёй великанов, тут и там в ней сверкали кристаллы, пылали магические символы, чертежи; оружием мощные боевые артефакты дальнего боя в виде ручных бомбард, – чаромёты, а также магические копья, мечи, глефы, алебарды.