Илиас Фортуна пожал плечами:
– Он изменился. Шивариус. Прежде он был жив, а теперь он мёртв.
– Стало быть, личная неприязнь?
– Арам, прошу, не притворяйся слепым или глухим. Не было ничего личного промеж мной и Шивариусом. Причина проста, – при жизни он всегда был первым. А умерев, создал окно возможностей.
– Ах. Пресловутая грызня магов за наивысшее место в иерархии.
– Не всем тщеславие чуждо также, как тебе. Не все согласны на второе место.
– Ты жаждешь быть первым.
– Жажду, – ответил Илиас жёстко, с неподдельной яростью в глазах. – Первый в своей гильдии, первый в Гильдхолле. Затем, когда угроза Шивариуса сделалась явной и серьёзной, я желал объединить всех магов Вестеррайха в борьбе против него и стать первым на Левом Крыле.
– Не вышло. – Арам Бритва допустил лёгкий намёк на ухмылку.
– Не вышло, – согласился Фортуна, – Майрон Синда сделал то, что иные почитали невозможным. Угроза исчезла, во втором Великом Волшебном Соборе отпала нужда…
– А потом Радован Багряный выжил тебя из своего королевства, – кивнул повелитель металлов.
– Увы, это так, мы с его величеством не сошлись во взглядах. Я пытался бороться с Орденом, а он являлся его высокопоставленным членом. Я желал оставить магию Ридена самостоятельной и независимой, а он считал, что маги должны служить короне как верные псы.
– Но теперь ты желаешь вступить в орден и занять место ещё более высокое, чем его.
– Желаю.
– Но не самое высокое. Выше меня ты не заберёшься.
– Как знать. Я всегда стремился наверх, а ты согласен быть и вторым, если первый более достоин. Со временем, может быть и ты станешь добровольно исполнять мои приказы.
– Тщетные надежды.
– Как знать, – повторил Фортуна. – И что же, соблюдёшь порядочность или попытаешься меня обмануть?
– Я всё ещё могу обвинить тебя в том, что ты сокрыл личность Синды. Если бы я знал, кто гостит у Геднгейда, возможно, подыскал нестабильной Зиру замену, и всё…
– Прошу тебя, Арам, хватит издеваться. Моккахины провалились, потому что рядом с Синдой оказалась Грандье Сезир. Это непреодолимое и непредсказуемое обстоятельство, – они просто не осилили старуху и моей вины в том нет. Опять же, нет у Ордена лучших лазутчиков чем эти полумёртвые убийцы.
Хмыкнув, Арам Бритва достал из воздуха небольшую коробочку полированной стали. Она открылась, явив золотое кольцо, украшенной рунами и круглым красным камнем.
– Илиас Фортуна, Орден Алого Дракона приглашает тебя в свои ряды и дарует место в правящем совете. Принимаешь ли оказанную честь?
– Несомненно.
Черновик Джассара перешёл к Араму Бритве, а Фортуна надел кольцо. Предательство окупилось.
– Ты знаешь, куда напарился Майрон Синда?
– Разумеется, – ответил новоиспечённый член совета, – Хранитель Истории вознамерился провести его по стопам Шивариуса, попробовать всё то, что оказалось бесполезно прежде.
– Значит, – решил Арам, – Абсалодриум Раздвоенный?
– Именно так. Что будешь делать?
Пришла очередь повелителя металлов пожимать сверкающими плечами:
– Отправлю туда нескольких индивидов…
– Только что вспомнил! – Фортуна улыбнулся. – Синда больше не волшебник.
– Хм?
– Его астральное тело покалечено, он больше не способен творить заклинания. Хотя это не помешало ему встать против моккахинов.
– Учту, – кивнул Бритва. – И раз уж мы заговорили о моккахинах…?
– Разумеется.
Радужный маг ловким движением кисти материализовал меж пальцев свою волшебную палочку, – не очень длинную, слегка изогнутую, тонкую, выточенную из кости. Кончик артефакта начертал по воздуху несколько светящихся линий и открылось магическое окно. Через него в привычную реальность вывалилась Зиру и Эгидиус Малодушный. Ужасная женщина пребывала под чарами паралича, а на шее колдуна виднелся ошейник с керберитовыми вставками.
– Остальные не пережили события.
– Остальные не важны, – ответил Арам Бритва. – Это всё, что ты хочешь передать Ордену?
– Думал, забудешь, – притворно улыбнулся Фортуна, – вот он.
Из нового пространственного окна выплыла глыба льда с запечатанным внутри посохом Архестора. Артефакт постоянно менял облик, становясь то безликим стержнем, то чернея и отращивая набалдашник в виде рогатой змеи. Судя по всему, это древнее оружие не могло понять, чем и с кем оно желает быть.
– Итак, ты говорил…?
– На захват Синды отправятся проверенные индивиды. – По знаку генетического отца воины Стального корпуса потащили пленников к железноножке.
– Такие, что смогут справиться со старухой Сезир и высшим элементалем воздуха?
– Вполне. А ещё такие, кого не жалко. Слышал об узниках Академии Ривена?
– Тёмные маги? – удивился Фортуна. – Те, кого Шивариус освободил, когда захватил Академию? Годами ничего о них не слышал.
– А они живы и уже не раз пригождались.
– Но… магические преступники? Можно ли доверять подобному отребью?
– Ты в Ордене всего несколько минут, а уже ставишь под сомнение мои решения. Начинаю сомневаться, что стоило соблюдать уговор.
– То ли ещё будет, – пообещал Илиас Фортуна, полушутя, но без улыбки во взгляде.
Эгидиуса Малодушного посадили в клетку со связанными за спиной руками дабы он не смог избавиться от ошейника. У Зиру отняли целые конечности, – просто отсоединили их, оставив лишь культю; надели на голову шлем, лишавший зрения и возможности говорить. Арам Бритва не желал, чтобы, когда дочь Шивариуса очнётся, она убила кого-то криком или погрузила в царство страха.
День 30 месяца окетеба (X) года 1650 Этой Эпохи, где-то в горах Драконьего Хребта.
Ферротибия без устали неслась по горам, а лишённая конечностей Зиру висела на стене, перетянутая ремнями крест-накрест. Она скрипела зубами от боли, но не издавала никаких звуков, сосредоточенная на сращивании позвоночника. Из всех девиаций, которые составляли организм Зиру, быстрая регенерация была самой полезной.
Стальной шлем стискивал череп женщины, полностью лишая зрения и плотно прижимая нижнюю челюсть. От этой ноши болела шея, но то мелочь, досадная помеха. Намного сильнее болели правая плечевая и обе тазовые «втулки». Проклятые выродки знали, как демонтировать рунические протезы, но сделали всё быстро и грубо. Теперь по нервной системе прокатывались болевые судороги… они за всё заплатят! Они все! Но прежде всего он, убийца!
Зиру превосходно запомнила, что произошло внутри сокровищницы Геда Геднгейда: схватку, крах, боль и забвение.
Радужный маг наслал на неё оцепенение, когда забирал из камеры, потом была темнота, а вернувшись на свет она увидела сверкающие доспехи Бритвы. Вот, значит, кто служил его ушами в долине.
Госпожа убийц попала в плен к названному дяде и это было хуже всего. Если Арам Бритва пообещал замуровать её без рук и ног, то он замурует её без рук и ног, ибо лоб этого старика имел стальную твёрдость.
Шлем отрезал множество звуков, но ушей каким-то образом достиг шёпот:
– Я подвёл вас, прекраснейшая госпожа.
Она бы и хотела закричать, что уж кому, но не Эгидиусу винить себя, однако, металл плотно прижимал челюсть.
Беспомощность подпитывала в Зиру злобу, ей было отказано во всём: в конечностях, в голосе, в свободе! Невыносимо! Невыносимо так существовать! Если бы её великий отец увидел сейчас дочь… Но он умер, оставив её одну. Пал от руки недостойного, который и её одолел без единого заклинания.
Госпоже убийц было противно признаваться в этом самой себе, но пережитое добавило к её ненависти щепотку болезненной страсти. Она всегда почитала силу и жестокость, а ненависть к собственному телу меняла отношение Зиру к боли.
Её вытащили как ручную кладь, долго несли. Она слышала голоса, шаги, шум чужой суеты. Вокруг было много разумных существ, наверняка, ферротибия прибыла в одну из сокрытых крепостей Ордена, не настолько пустую, как предыдущая. Зиру принесли куда-то в холод и вновь подвесили словно окорок в кладовке. Невыносимое унижение… впрочем, терпеть оставалось недолго.
Госпожа убийц висела смирно, не подозревая ни о том, где она, ни о том, есть ли рядом кто-нибудь. Хотя, на самом деле рядом всегда кто-то был. Всегда.
Её великий отец высоко ценил побратима за военные таланты, силу, верность, мощный Дар. Но Арам Бритва состоял не только из достоинств. К примеру, повелитель металлов не умел менять своё мнение о ком или чём-либо. Единожды взвесив, измерив и оценив, он считал, что навек познал истинную суть явления, либо человека. Зиру, с точки зрения дяди, была взбалмошным и никудышным существом с очень ограниченным потенциалом. Орден моккахинов, если верить ему же, являлся обузой для Алого Дракона, которому давно уже не нужны были прикормленные убийцы. Этот этап пройден.
Как же сильно он ошибался. Быть может, им нечего было противопоставить орудиям истребления вроде генетических сынов Арама, но этого и не требовалось. Не воины, но убийцы, моккахины владели всеми необходимыми навыками в совершенстве. А ещё они умели быть верными, держались вместе и следовали за госпожой. С самого начала. Арам хотел, чтобы Зиру взяла на миссию лучших своих убийц, и она взяла лучших, но не всех же.
Когда в замке, который держал шлем, тихо заскрежетала отмычка, женщина постаралась не шевелиться. Раздался щелчок, и давящая тяжесть ушла. Три моккахина опустились на колени перед висящей госпожой.
– Хорошо, – похвалила Зиру.
– Мы ждём указаний, саидати, – прошелестели они.
– Ноги и рука?
– Доставим сию минуту, саидати.
– Колдун?
– Через две камеры справа, саидати.
– Арам?
– В крепости, но ни о чём не подозревает, саидати.
– Хорошо… несите мои члены, освободите колдуна, и чтобы всё было тихо.
Две тени выскользнули из каменного мешка, в котором добрый дядюшка оставил её. Как жестоко с его стороны! Но ничего, скоро верные слуги принесли хозяйке протезы, а в дверном проёме встала тёмная фигура. Единственный глаз Эгидиуса пульсировал алой искоркой, колдун тяжело молчал.