– Попробуй передать энергию ты, – растерянно промолвил Арин. – Втолкни в неё свою силу, как делал это с энергетическим каналом. Если связь между вами образовалась достаточно прочная, если это в самом деле истинность, то тебя может подпустить. Но если и твою энергию она не примет.
– Примет, – решительно заявил я.
На самом деле наскрести в себе достаточно сил, чтобы отправить этот заряд в тело Марлены, было невероятно пусто. Я чувствовал себя путником, ищущим воду в пустыне. После восстановления поместья мне следовало бы отоспаться, отъесться, а не пытаться стать донором для умирающей девушки. Но я понимал: если Марлена погибнет, всё остальное для меня потеряет значение.
Сколько лет я учил людей, что они должны примиряться с потерями! Не впадать в депрессию, не опускать руки, а жить дальше, не сдаваясь. Ради тех, кто ещё жив, а самое главное, ради себя самих. Но в эту секунду я остро осознал, что никакого меня не будет существовать без Марлены. И это было не преувеличением влюбленного человека, эта связь существовала на каком-то едва уловимом уровне, плохо осознаваемом, но таком безгранично важном.
Марлена для меня всё. Как бы дико это ни звучало. И прочная нить, связавшая наши сердца, кажется, без нашего на то разрешения, не оборвется даже после смерти одного из нас. Просто утащит второго следом.
Вот что оно такое – быть драконом. И, наверное, этой нитью воспользовалась Ириана, чтобы уничтожить прежнего Альдо, превратить его в крылатое животное. И потому не могла достучаться до моего сердца, хотя наверняка пыталась это сделать, когда крутилась в небе над поместьем.
Все эти мысли пролетели в моей голове за считанные секунды. А потом была магия, чистая, первозданная, невероятно могущественная. Она потекла по моим жилам и вторглась в тело Марлены, побежала по её сосудам, наполняя девушку. Если б я мог видеть хоть что-нибудь, наверное, сейчас с восторгом бы смотрел на то, как светятся её запястья, как постепенно возвращается цвет лица.
Но глаза мои были закрыты. Я сосредоточился только на энергии, которая вытекала из моего тела и наполняла Марлену. Сейчас я чувствовал в себе силы наполнить её магией в такой мере, чтобы девушка даже вновь смогла колдовать. Ещё немножко, и она.
– Прекрати! Альдо, прекрати, слышишь? Марлена, если он отдаст тебе больше, то просто умрет.
Я почувствовал, что Марлена сама сопротивляется, пытается закрыться от меня и высвободить руки из моей хватки, и наконец-то полностью вернулся в реальность. Да, девушка уже пришла в себя и смотрела на меня слегка испуганными глазами.
– Жива, – с облегчением выдохнул я, делая вид, будто не чувствую ни слабости, ни усталости, ни тошноты.
– Жива, – прошелестела Марлена, садясь. – Что произошло?..
– Ты прокляла этих двух идиоток, – промолвил Арин. – Каким-то образом активизировала магию и почерпнула силу из запаса энергии для жизнедеятельности. Альдо смог поделиться с тобой силой. И я, кажется, могу предположить, что за заклинание использовал граф Жермон, чтобы так связать ваши жизни. Но для этого ему нужна твоя кровь. Либо кровь и воля твоего отца. Скажи, он мог это сделать? Мог вверить твою судьбу жениху?
Марлене, наверное, очень сильно хотелось ответить «нет». Но, помолчав с минуту, она прошептала:
– Да. Мой отец легко мог пойти на такой ритуал. Он же даже не понимает, что творит, просто течет по течению... да и только.
Она закрыла глаза, явно с трудом преодолевая усталость.
Арин вздохнул.
– Ладно, – решительно промолвил он. – Вы двое – спать, а я пойду в библиотеку и буду искать способы разобраться с этой дрянью. И никаких «но»!
Впрочем, мы и так не собирались с ним спорить. Спать так спать... Всё равно бороться с усталостью казалось уже невозможным.
Глава пятнадцатая. Марлена
Альдо клятвенно пообещал, что будет меня сторожить, станет охранять мой сон, и это было последнее, что я успела запомнить, прежде чем провалилась в полную усталости дрему. Когда открыла глаза, обнаружила, что за окном стало совсем темно, а внутри – очень жарко, ну, и стул, на котором дракон собирался бдеть, пустует. Зато вторая половина моей постели -совсем нет!
Во сне Альдо выглядел весьма невинно. Правда, крепко обнимал меня за талию, невольно подгреб под себя и сопел мне в шею, но это уже детали.
На самом деле наше положение было дико непристойным. Лежать в объятиях мужчины, который мне не муж, не жених, а просто похитивший меня дракон – это же такой кошмар! Я ведь принцесса, должна помнить про честь свою и рода!..
Только вот папенька мой тоже про честь забыл (и свою, и мою, и родовую, и даже белолесскую), и плевать он хотел на то, что его дочь убить могут – просто так взял и отдал на растерзание графу Жермону. И совесть его не мучила, и плохо ему оттого не становилось. Ну, а чего страдать-то? Подумаешь, дочь погибнуть может!
Он новую заведет.
На самом деле с детьми у отца не получалось. Если б он мог, то давно б уже имел сына, «достойного наследника престола». Но после моего рождения матушка сильно болела, а когда отошла от первых родов, проблемы случились уже у отца. Он чем-то переболел, какой-то неведомой заразой, и сколько б ни бегали к королю Белолесья целители, зачать ребенка так и не смог.
Ни со своей супругой-королевой, ни с фаворитками, которые тогда ещё посещали его покои.
Я скосила взгляд на Альдо. Он пробормотал что-то во сне и обнял меня покрепче. Пришлось замереть в кольце чужих рук, чтобы ведомый инстинктом дракон случайно не свернул мне шею.
Мне определенно стало получше. По крайней мере, я нашла в себе достаточно сил, чтобы в полумраке рассматривать точеные черты мужского лица и размышлять, что не так уж мне и не повезло. Ну, а что? У других венценосных особ жизнь тоже отнюдь не похожа на сказку. Мне, кажется, достался вполне положительный мужчина. Молод, хорош собой, могущественен.
В те моменты, пока им не овладевает драконья половина, весьма интеллигентен и достаточно порядочен. Сказка!
Правда, эта сказка грозилась очень скоро закончиться. Если вспомнить о том, что папа продал меня графу Жермону, а сказать правильнее, так и вовсе попросту отдал, не задумываясь о печальных последствиях этого скоропостижно принятого решения... И ритуал, позволяющий старику цедить из меня жизненные силы, только подтверждал, что добром эта чудесная история не закончится. Мне грозит если не смерть, то по меньшей мере истощение.
Дурные мысли как-то совершенно не отгонялись прочь. Вместо того, чтобы улететь прочь, они тучами клубились у меня в голове, и подсознание подбрасывало всё новый и новый материал для размышлений. Я целиком и полностью зависима от двоих драконов и иноземного короля, который, оказывается, ещё и из другого мира!
Пока что их намерения вполне порядочны. Но что будет потом? Вдруг король Риан решит немного расширить территорию Земнолесья? Даже долго страну переименовывать не придется, Белолесье – звучит похоже! Народ скоро привыкнет. У нас и так хватало эмигрантов, огромное количество людей сбегало из страны в более богатые края, и эти богатые края неизменно оказывались одной и той же территорией. Король Риан людей не гнал, а с тех пор, как орочье побережье очистилось, попасть в Земнолесье оказалось проще простого. С мирными намерениями, разумеется. Войска границы патрулировали, но чужаков, просканировав магией на предмет намерений, пропускали.
А Арин? Зачем ему всё это надо? Явно ведь не только благотворительности ради. Он пытается решить какие-то внутренние драконьи проблемы. Не удивлюсь, если надеется свергнуть Ириану и усадить кого-нибудь другого на её место. Или, быть может, драконья королева принялась творить такое, что иного выхода у него уже нет.
Так или иначе, в моих проблемах стало слишком много политики. И единственный, кого я могу ни в чем не подозревать – это Альдо. Иномирец, жертва ситуации! Чудо, что он так спокойно это принял. Но дракон в нём очень силен, и что может произойти, если этот самый сильный дракон вдруг вырвется на свободу и заявит о себе?
Я не спешила зарекаться, но боялась, как бы не получилось катастрофы.
Альдо тем временем что-то пробормотал сквозь сон и наконец-то перекатился на спину. Я же села на кровати и подгребла одеяло к груди. Прикрываться было не от чего, я уснула в одежде, и переодевать меня никто не стал. Наверняка служанки решили, что, если прикоснутся ко мне, схлопочут ещё одно проклятье. Арин сказал, что я наложила на них какое-то неснимаемое заклинание, но я не вникала в суть проблемы. Сами виноваты!
Хотелось пить. Первым делом я поискала взглядом графин с водой, но в помещении его не обнаружила. Тяжело вздохнула, коря себя и окружающих за непредусмотрительность, покосилась на Альдо. Можно его разбудить, попросить принести стакан воды.
Нет, он встанет. Если проснется именно его человеческая половина. А если на свободу покажется дикий и явно лишенный даже зачатков адекватности дракон? Что тогда мне делать? Арин говорил, что люые лишние волнения для Альдо нынче чреваты последствиями.
К тому же, он и так очень много для меня сделал, поделился своей силой после того, как едва не истощился, помогая Арину восстановить поместье. Нет, однозначно, будить его нельзя. Он, кажется, такой же невезучий, как и я, даром, что дракон.
Приняв решение проявить королевскую самостоятельность, я выбралась из постели и, кое-как расправив смятое платье, побрела к выходу из комнаты. Сейчас спущусь на кухню и принесу графин с водой. Плевать, что это не удел для настоящей принцессы, мне вообще пора забывать о царственных замашках и приучаться к обычной жизни. Трон мне, кажется, всё равно не светит...
Утонув в размышлениях, я толкнула дверь и уже почти перешагнула порог, но, благо, не успела, вовремя рассмотрела белеющие на полу знаки.
У двери кто-то начертил колдовскую пентаграмму.
Выглядела она откровенно странно. Я не настолько плохо разбиралась в рунах, чтобы не суметь отличить одно от другого, но в этих каракулях откровенно запуталась. Какую цель преследовал чертивший? Проклинал? Оберегал? Призывал демонов из иного мира?