– Остановитесь! – крикнул Риан. – Вам не спастись! Дальше будет только хуже, а всё, чего вы сможете добиться – это собственного истощения.
– Ну уж нет! – взревел Жермон. – Снимайте блокировку с телепортации. Снимайте немедленно, иначе я просто использую всю свою магию, и принцесса Марлена погибнет вместе со мной!
Магия графа Жермона тугой петлей обернулась вокруг него. Чужие силы плескались вокруг, очевидно, блокируя другие варианты его колдовства. Мы с Арином и сами остановились всего в двух метрах от Жермона, до конца не понимая, как его остановить. То, в каком количестве он использовал магию, явственно свидетельствовало о том, что граф потерял остатки совести и внаглую пользовался силой Марлены. Но остановить его. Увы, это было нам не под силу.
Жермон осклабился. Довольный тем, чего добился, он повторил своё требование:
– Отпустите меня! Я не собираюсь снимать преграду, и своим противодействием вы только заставляете меня использовать больше сил!
Его голос на мгновение дрогнул. Жермон понимал, что полное магическое истощение будет стоить ему если не жизни, то здоровья, но упорно удерживал линию обороны. Земля у него под ногами шла трещинами, не выдерживая огромного магического давления.
– Ты же погибнешь сам! – обвинительно воскликнул я.
– Вы меня отпустите, – усмехнулся граф Жермон.
Сквозь полыхание магии его лицо казалось невероятно уродливым. Искаженные силой черты напоминали причудливую мозаику, сквозь которую проглядывала гнилая истинная сущность мужчины. Отвращение, вспыхнувшее в моём сознании, очень плотно перемешалось со страхом.
Как бы я ни хотел это отрицать, в силах графа Жермона сейчас было погубить Марлену.
– Никто тебя не отпустит!
Звонкий женский голос, усиленный магией, привлек внимание всех. Я обернулся и увидел Марлену. Растрепанная, испачканная гарью и пылью, но живая, она стояла на одном из балконов поместья. Тех было не так уж и много, и большая часть размещалась с той стороны, где поместье нависало над пропастью. В силу этого мы с Марленой практически никогда не выходили туда.
Сейчас она выбрала балкон, размещавшийся на самом углу здания, размещенный очень странно. Правый его борт был на одном уровне с лицевой стороной дома, а сам балкон тянулся вдоль боковой, прямо над пропастью.
Марлена сейчас стояла сбоку. Но не в том суть, поместье было построено надежно, и окажись она просто на балконе, я бы почти не беспокоился. Но она успела уже перелезть через перила и теперь балансировала на крошечном отрезке пространства. У неё под ногами сейчас оставалось несколько сантиметров балконного пола, не больше, а внизу – пропасть. Срывающийся ветер трепал светлые волосы девушки, глаза – драконье зрение услужливо позволило разглядеть и это! – буквально светились изнутри. Она замерла на самом-самом краю...
Даже не шаг, а просто сильный порыв ветра мог стоить Марлене жизни.
Она вжималась спиной в перила, но держалась без особых усилий. Было видно, что Марлена не слишком трепетно относилась сейчас к своей судьбе, ветер дунет сильнее – и её унесет, а она даже не успеет крепче ухватиться пальцами за поручень.
– Слышишь, жених? – крикнула она. – Либо ты сейчас унимаешь собственную магию, либо я прыгаю, и тогда ты умрешь вместе со мной!
– Ты этого не сделаешь.
– Снимай защиту, если не хочешь проверять.
– Не сделаешь! – почти истерично воскликнул граф Жермон.
Марлена усмехнулась. Дико, свободно, улыбкой, достойной безумицы. А потом сделала шаг вперед, проваливаясь в пропасть.
Я услышал, как надсадно закричал за спиной граф Жермон, запоздало вываливаясь из петли заклинания. Время как будто замедлилось; я видел, как стремительно падала в пропасть Марлена, вспомнил, как меня самого сбросила вниз Ириана. Но ведь у Марлены не было крыльев...
Была только её магия.
Освобожденная графом Жермоном из-за испытанного им шока.
Марлена не успела разогнаться в полете. Она пролетела лишь несколько метров и спружинила ногами о воздух. Сгустившаяся вокруг неё магия потянула девушку вниз; она вполне сознательно управляла ею, плавно опускаясь на землю.
Мне сейчас невыносимо хотелось броситься к ней, но вместо этого я, вспомнив о враге за спиной и о здравом смысле, метнулся к графу Жермону. Тот попытался выставить новую порцию защитных заклинаний, но не успел.
Магия короля Риана, не встретив сопротивления, сковала графа по рукам и ногам. Он дернулся, пытаясь напоследок хотя бы себе причинить вред, но не успел. Я схватил его за плечо, останавливая, и, как бы ни дергался Жермон, высвободиться не смог. Драконья сила проникала ему под кожу.
– Ты сейчас остановишься, – в моём голосе зазвучали гипнотические нотки, никогда прежде не задействованные мною, ведь я даже не знал о такой особенности драконьего дара. -Замрешь. И уснешь.
Граф пошатнулся.
– Уснешь.
Жермон смежил веки. Ноги его подкосились; он как подкошенный рухнул на землю, и в ту же секунду покачнулась и Марлена.
В этот раз я уже не мог сдержаться и сразу бросился к ней, заключая в свои объятия. Девушка обвила руками мою шею, прижалась ко мне всем телом, практически не тая собственный порыв, и ткнулась носом мне в плечо. Она была слаба, но на ногах, к счастью, держалась; ментальное воздействие на графа Жермона никак ему не вредило, а значит, не могло опосредствованно оказывать влияние на Марлену.
– Всё закончилось, – прошептал я. – Слышишь? Всё закончилось.
– Всё только начинается, – усмехнулась она. – У тебя там король чужеземный с женой гору сдвинул, часть иностранной армии дремлет под этими самыми горами, а в поместье ребенок проснулся, заплакал и штору поджег. И граф Жермон со странными намерениями, вот. А ты говоришь, что всё закончилось.
Вместо ответа я сгреб Марлену в свои объятия и крепко-крепко прижал к своей груди, мысленно поклявшись, что ни за что не выпущу её из кольца своих рук больше никогда. И никогда никому не позволю ей навредить.
Марлена, затихнув, ткнулась лбом мне в плечо – и, кажется, совершенно не противилась такой гипертрофированной заботе... Может, понимала, что со мной, драконом, нет смысла спорить, а может, ей в самом деле было приятно. Я, по крайней мере, надеялся на второе.
Глава двадцать седьмая. Марлена
Я даже не предполагала, что в драконьем поместье были тюремные камеры. Собственно, Альдо тоже не предполагал, как и Арин, и селяне, даром, что занимались ремонтом и вроде как облазили весь дом вдоль и поперек.
Вдоль и поперек облазили, а вглубь не продвигались, деловито заявил нам король Риан, а потом, утверждая, что у него богатый жизненный и королевский опыт, принялся искать тюремные камеры сам. И нашел. Каким чудесным образом он определил нужный поворот, осталось загадкой природы, тем не менее, три минуты блужданий по подземельям, и вот они, камеры, как на ладони, три штуки.
– Вау, – присвистнул Альдо, впечатлившись подобными поисковыми действиями короля Земнолесья.
– Замки строятся по похожему принципу, – пояснил Риан. – Архитектура большинства поместий Драконьей Гряды очень похожа, Арин мне рассказывал.
– Тем не менее, – буркнул Арин, – я не знал, что тут есть подземелья.
– Потому что архитектура похожа, типична и выстроена по одной математической модели, а не одинакова. Мне положено в этом разбираться. Я всё-таки аналитик... – он перехватил взгляд супруги и исправился. – Король, в смысле. Должен знать всё.
Вообще, вживую с Рианом и Маргарет общаться оказалось даже легче, чем по магической связи. Я поначалу не верила, что мы найдем общий язык, но потом пришла к выводу, что поладить с этими двоими раз в двадцать легче, чем с самым паршивым вельможей из моей родины.
Оказалось, что, узнав о нападении армии Белолесья, Арин отправил официальный запрос от себя как от драконьего посла в Земнолесье, сообщая о том, что условия перемирия между драконами и людьми были грубо нарушены. Риан не стал временить; боевой круг магов как раз находился в столице, и собрать их, чтобы с помощью телепорта переместиться к драконьему поместью, удалось достаточно быстро. В Земнолесье король славился своей адекватностью, потому у магов не возникло вопросов, почему они должны участвовать в чужом сражении.
Если король призвал, значит, у него на то есть свои причины, и всё, что должны сделать маги – это немедленно броситься на помощь. В конце концов, это впервые Риан позволял себе влезть в чужое сражение, значит, дело действительно того стоит.
Мы увидели уже последствия. До подтверждения факта использования драконьего яда Земнолесье, к сожалению, никак не могло вмешаться в бой, не позволяли мирные договора, но это не мешало заготовить заклинания заранее. Маги ждали, постепенно сращивая собственные магические связи с окружающим миром, и, когда драконий яд был распылен в воздухе, активировали свои силы.
Я запомнила далеко не всё происходящее. Когда небо заволокло серой пылью драконьего яда, я поняла, что не могу ничего разглядеть, и моих магических сил слишком мало, чтобы помочь Альдо и Арину. А когда задрожала земля, я мысленно похоронила их, считая, что это упали драконы.
Но потом почувствовала, как наполняются силой окружающие горы.
Такому меня не учили. Я могла использовать магию только относительно себя, и это в какой-то мере было моей величайшей слабостью. Мне левитировать-то было гораздо легче, чем поднять в воздух, к примеру, корзинку с едой, даже если она будет весить в десять раз меньше меня самой.
То, как потрясающе сращивались маги Земнолесья с окружающей средой, меня впечатлило. Я потеряла много сил и не могла подняться на ноги, потому, прижимаясь к крыльцу, чувствовала, как наполнялось всё вокруг меня невероятной силой.
Конечно, один человек не мог обладать таким резервом. Маги объединились в круг и позволяли главе этого круга черпать их силу в неограниченных количествах. Для того, чтобы так довериться другому человеку, надо быть очень смелым, ведь мага могут исчерпать до смерти!