— Зачем тебе моя душа? — спросила с печальной усмешкой и посмотрела на его вьющиеся волосы. Вдруг захотелось к ним прикоснуться.
— Потому что ты принадлежишь мне, — поцеловал в лоб, потом в щеку. — Потому что я хочу принадлежать тебе.
— Ты? Мне? — и слезинка скатилась по щеке. — К чему все эти красивые слова, Романо?
— Разве я для тебя больше не Рома?
И Надя ощутила низом живота его член, но ощущение было какое-то странное. А когда хотела посмотреть вниз, Романо еще крепче прижал к себе.
— Подожди. Сначала я объясню кое-что. Анатомически мы отличаемся от вас.
— Поэтому было так больно?
— Да. В момент сильного возбуждения член дракона меняется. Меняет форму и размер. В принципе, это можно контролировать, но с тобой что-то у меня не выходит.
— Во что же он превращается? — вытаращилась на него.
— Дай руку.
Романо взял за руку и опустил под одеяло, накрыл ею член. А Надя аж дышать перестала, когда ощутила это нечто. И вот оно в ней вчера было? Все целиком? И попробовала обхватить тот, однако Романо тут же зажмурился.
— Тебе больно? — сразу убрала руку.
— Есть такое дело.
— Почему?
— Потому что такими нас сотворила Вселенная. Нам хорошо только в вас, — прижался головкой к ее промежности.
— Я хочу посмотреть.
— Ладно, но не пугайся. Все не так страшно, как может показаться, — усмехнулся и убрал одеяло.
Надя посмотрела вниз. Неужели подобное вообще бывает в природе? Да он… он ни на что вообще не похож. И размеров почти не человеческих, и весь в шипообразных наростах, а головка напоминает нечто инопланетное, но ужаснее другое, по нему словно волны пробегают.
После такого зрелища как-то совсем поплохело, и Надя откинулась на подушку, в глазах потемнело.
— Все настолько плохо? — подался к ней и припал губами к груди, провел языком по соску, втянул его в рот.
— Может, ты чем-то болен? — пролепетала таким голосом, что Романо не сдержался, рассмеялся.
— Да, сладкая. Я болен, — и в следующую секунду оказался над ней, — тобой. Поцелуй меня.
— Ром, я боюсь…
— Боишься поцеловать?
— Нет…
Но ощутив лобком член, ощутив эти странные вибрации, испытала влечение, а внизу живота возникла истома.
— Тогда поцелуй, — взял за руки, сжал у нее над головой.
И она поцеловала. Снова. Однако страх никуда не делся, отчего ноги задрожали.
— Прошу тебя, расслабься, — оторвался от губ. — Я хочу, чтобы тебе было хорошо со мной, — провел кончиком языка по уху, спустился к шее.
— Мне будет больно, — прошептала.
— Немного, в самом начале.
В этот момент Романо слегка подался вперед, и член оказался у самого входа. А мгновением позже Надя ощутила боль. Дракон вошел в нее очень медленно и сразу поцеловал. Глубоко, страстно, с напором. Когда же начал двигаться, она не стерпела, застонала. И вовсе не от боли, которая все еще чувствовалась, но уже не так, как вчера. Застонала от ощущения власти и силы над собой. Романо снова проник в душу. Его поцелуи породили желание, желание дойти до конца, получить удовольствие. И дракон прекрасно понимал ее настроение, стремление.
— Тебе нравится? — коснулся ее щеки. — Скажи, Надя.
Она могла бы соврать, но не стала:
— Да, — сама отыскала его губы и наконец-то зарылась пальцами в черных густых волосах.
И он ускорился, а вибрации усилились, давление начало расти, за давлением и возбуждение. Стоны слетали с губ все чаще, боль уже не мешала, наоборот, добавляла остроты. А Романо ощущал ее полностью, испытывая истинное удовольствие.
— Ты мои крылья, Надя, — произнес ей в губы.
— Не останавливайся, — обняла за шею, — только не останавливайся.
Спустя всего несколько секунд случилась яркая вспышка. Это был оргазм, первый в ее жизни оргазм во время настоящего секса, а Романо сдался следом, ибо ритмичные сокращения вмиг довели до исступления. Однако Надя почувствовала нечто горячее внизу живота, даже очень, словно что-то обожгло изнутри. И тогда пришло осознание, они же не предохраняются!
Потом Романо ушел… вернее, уехал на работу, но пообещал вернуться пораньше.
А Надя не торопилась вставать, в кровати хорошо думалось, тем более, внизу продолжало ныть и тянуть. Что же происходит? Ей действительно понравилось быть с ним? Ведь он взял, считай силой, поставил в безвыходную ситуацию и если бы она начала сопротивляться, то это точно не помогло бы. Значит, согласилась из-за невозможности отказать? Так получается? Или все же не так? Из-за столь напряженной работы мозга скоро и голова заболела, а желудок напомнил о том, что с вечерошнего дня пустует. И Романо что-то говорил про противозачаточные.
Спустя два часа выбралась-таки из постели, привела себя в порядок и отправилась на поиски Веры. Та как раз подавала на стол.
— Я уж хотела идти за тобой, — произнесла, не оборачиваясь. — Баро не навредил? Проявил себя как мужчина, надеюсь?
— Я… я не знаю, о чем вы говорите, — подошла к столу и осторожно опустилась на стул.
— Ты ведь знаешь теперь, какой он, как мужчина наших кровей. Верно?
— Ну, да.
— Вот я и спрашиваю, не навредил ли.
— Вроде нет. Разве что мне бы специальные таблетки, — насколько же было унизительно об этом просить, да и вообще рассказывать.
— Дам таблетки, только их придется принимать каждый день.
— Знаю.
После обеда, который провела за созерцанием чудесного вида из окна, решила прогуляться. Самое верное, тем более погода стояла не слишком-то жаркая. Но не успела ступить за порог, как ее окликнула Вера:
— Послушай меня внимательно, — подошла к ней. — Раз уж ты с хозяином, раз уж приняла его, то отныне будь очень и очень осторожна. В словах, в поступках, даже в мыслях. Разжечь пламя легко, а вот потушить бывает крайне сложно.
— Вы могли бы изъяснять точнее? Я не понимаю вас.
— Хорошо, — усмехнулась как-то по-доброму. — Для начала так скажу, ты попыталась сбежать, у тебя не вышло. И поступок этот возымел последствия. Дальше все будет закручиваться только сильнее, дальше ты рискуешь угодить в такой водоворот, что страшно представить. Потому прежде чем совершить очередной поступок, сто раз подумай, чем для тебя это может обернуться, — затем помолчала с минуту, и добавила, но скорее уже для себя. — Бар Романо молодой и горячий, он пока что открыт для чувств, ты тоже молоденькая совсем и жизненного опыта у вас обоих никакого.
И удалилась обратно в кухню, а Надя вышла на улицу, осмотрелась. Хотелось сейчас только в одно место — на площадку. Несмотря на страх высоты, там почему-то было хорошо.
Романо в это время сидел в офисе, читал утреннюю корреспонденцию. Вдруг в кабинет вошли, даже не так, ввалились дорогие кузены. Вот ведь, навязал дядька лоботрясов. Но, что поделать, родня.
— Вы чего тут забыли? — посмотрел на них с кривой ухмылкой. — Разве не должны быть на объекте?
— А мы только оттуда, — плюхнулся Михаль в кресло.
— Мы, собственно, пришли полюбопытствовать, куда ты вчера запропастился? — Драго же устроился на подлокотнике соседнего кресла. — И на главное веселье не остался.
— Допустим, я в вашем клубе анонимных любителей секс-марафонов никогда и не состоял, — глянул на него с раздражением. — Я вчера улетел пораньше, у моей чаюри голова вдруг разболелась.
— И болела всю ночь? — расплылся улыбкой Драго. — Или ты просто не захотел делиться своим сокровищем с нами?
— Слушай, — вступил Михаль. — Это все шутки прибаутки, а если серьезно. У тебя же скоро свадьба. И не с кем-нибудь, а с дочерью Камелова. Неужели он спокойно отнесся к тому, что ты спутался с этой туристочкой? Или ты безумец, или решил показать, кто в доме хозяин. Я бы не рискнул так злить Черного барона.
— У меня есть право, я им воспользовался. Все всё восприняли как должное.
— Ошибаешься, братец, — Драго сложил руки на груди, откинулся на спинку, — Камелов всё видит, всё запоминает, разве что отвечает позже, когда, казалось бы, «все всё» забыли.
— Как-нибудь без вас разберусь, — и вернулся к почте.
— Сам-то сам, но мы тебя предупредили.
— С чего вообще такая озабоченность? — Романо уже ощущал нарастающее раздражение.
— А с того, — все довольство сошло с лица Драго. — Я вчера заметил твое особое отношение к этой тёлке. Мы все заинтересованы в сохранении семьи, в ее росте и укреплении связей. Не привязывайся к этой девице, иначе сам знаешь, чем может все обернуться.
— Вот что я хочу вам сказать, дорогие пшала, — поднялся из-за стола, — валите-ка отсюда и языки свои держите за зубами, иначе пополните когорту безработных.
— О чем мы и толкуем, — покачал головой Михаль, — в опасные игры играешь. Но, наше дело предупредить.
После чего поднялись и поспешили на выход. Романо же окончательно вскипел. Кто они такие, чтобы нравоучать его? Два дармоеда, которым и жен-то найти никак не могут, прославили себя вечными гулянками и прочим извратом. С отца деньги сосали-сосали, тому надоело, передал их сюда, теперь отсюда сосут. И думают, что он не знает. Давно знает, только пока молчит.
Вдруг зазвонил телефон.
— Алло, — ответил, не глядя на экран.
— «Здравствуй, сын, — прозвучал грозный голос родителя. Есть у него привычка, с первых слов напустить страху, а потом уже вести светскую беседу»
— Привет, дад. В чем дело?
— «Хотел сказать, что собираемся с матерью к тебе в гости. Давно мы у тебя не были, сам не зовешь. Мать уже обижается»
— Не думаю, что сейчас это уместно. Ты же знаешь, у меня дома живет девушка.
— «Ну и что. Она нам не помешает, главное, пусть сидит у себя тихо и не высовывается. Так что, жди нас послезавтра к обеду. Пусть Вера приготовит любимый пирог матери»
Когда разъединились, Романо отбросил телефон в сторону и закрыл глаза. Надо успокоиться! И в этот момент подумал о Наде, вспомнил их утро, как был в ней, как целовал, чувствовал. От столь приятных воспоминаний злость мигом сошла, однако дракон захотел другого, захотел снова ощутить свою чаюри рядом. Может, посетить сегодня горы? С ней…