– Похоже, нам придется пробыть здесь всю ночь, – сказал он ровным, ничего не выражающим голосом. – Благодарю за помощь, мистер Лиленд. Но вас мы тоже вынуждены просить остаться здесь до завтра.
Лиленд поклонился и молча вышел из комнаты. Маркхем так и подскочил на месте.
– Вы что же, собираетесь торчать здесь до утра?
– Да, мой дорогой. – Ванса будто подменили. – Кстати, вам совсем не помешает познакомиться с жизнью своих избирателей. Да… Восхитительное дело. Я готов спорить на своего Сезанна: когда труп Монтегю отыщется, медицинское заключение будет содержать все, кроме того, что вы ожидаете.
Маркхем прищурился.
– Вы хотите сказать, что не считаете смерть Монтегю случайной?
– О, я узнал сейчас нечто потрясающее.
Больше Ванс не соизволил произнести ни слова. А Маркхем слишком хорошо был с ним знаком, чтобы понять: никакой силой Ванса уже не разговорить.
Глава 7Дно бассейна
В половине десятого утра Ванс поехал за Маркхемом. Ночью тот решительно воспротивился продолжать следствие вплоть до того, как у него на руках будет заключение судебно-медицинской экспертизы, и, несмотря на то, что его аргументы Вансом были вдребезги разбиты, негодуя на весь мир, отправился к себе.
Конечно, интуиция у Ванса тоже была, но только холодная, железная логика – основной его козырь – и позволяла решать многие проблемы, связанные со знанием сложной и запутанной человеческой натуры. В начальной стадии любого расследования он с неохотой говорил Маркхему о своих подозрениях: предпочитал думать, факты накапливать. Маркхем уже привык к его неожиданным выводам, которые, насколько я знаю, очень редко оказывались неточными. И всегда они основывались на том, что для других было незаметно. Так было и на этот раз. Поначалу Маркхем сопротивлялся, но утром был уже во многом на стороне Ванса.
Сержант Хит поставлен был охранять двери, а заодно и обитателей дома. Что касается Ванса, то его страшно заинтересовала тропинка, ведущая к фильтру, на которой Хит и Хеннеси обнаружили следы.
Доктору Холлидею уйти разрешили, но сиделка, по настоянию Ванса, должна была оставаться в доме вплоть до особого распоряжения. Трейнору было приказано передать двоим слугам – повару и горничной, – чтобы и они дома не покидали.
Распорядился Ванс и о том, чтобы люди Хита расположились друг ог друга на видимом расстоянии. Особо охранялось место, из которого открывались шлюзы.
Никогда еще Хит не был таким озабоченным и деловитым. И хотя он признавался, что в действиях этих не видит никакой логики, с упорством фанатика продолжал выполнять все приказания.
Надо признаться, что настойчивый интерес Ванса к этой истории меня тоже удивил. Прежде он относился к уголовным расследованиям Маркхема как-то несерьезно. А сейчас совершенно изменился. Исчезновение Монтегю его просто очаровало. Несомненно, он видел в нем нечто, о чем мы и понятия не имели. Его поведение прояснилось, только когда дело было предано гласности и зловещая смерть Монтегю превратилась в национальную сенсацию. Маркхему пришлось признать, что, если бы не настойчивость Ванса в первую ночь, один из хитрейших и изобретательнейших убийц нашего времени избежал бы правосудия.
Несмотря на то, что Ванс улегся только после трех часов ночи, утром он был свеж и бодр и даже поехал к себе переодеться. А когда я примчался за ним следом, оказалось, что он играет фрагменты из сонаты Бетховена, опус 106.
– Почему ты не спишь, Ван? – спросил он, исполнив последний аккорд. – Впереди у нас трудный день. Хочу немного почитать, надо прийти в себя. – И, налив себе бренди с содовой, устроился в библиотеке.
Отчего-то я ужасно нервничал и уснуть даже не пытался. Раскрыл «Мариуса-эпикурейца» и уселся у раскрытого окна. Время от времени я поглядывал в библиотеку, на Ванса, который сидел, запустив руки в волосы, перед огромным фолиантом. Рядом в беспорядке валялось еще десятка два книг и какие-то пожелтевшие карты.
Наконец он оторвался от своих занятий, посмотрел на меня и сказал:
– Налей себе виски с содовой, Ван. Это помогает. И мне заодно.
Ставя перед ним стакан, я прочитал название книги: «Mallaus Maleflcarum». Рядом лежали раскрытые труды Эллиота Смита «Эволюция драконов» и Реми «Демонология». С другой стороны красовалась работа Хоуэя по змеепоклонству.
– Мифология – увлекательный предмет, Ван, – заметил он. – Большое спасибо за напиток. – И снова уткнулся в толстый том, а я отправился спать.
Когда я проснулся, он, уже переодетый, пил турецкий кофе и курил свои «Реджи».
– Ван, позвони Кэрри и прикажи подать твой плебейский завтрак. Пора ехать за прокурором.
С Маркхемом мы встретились через двадцать минут. Он был в отвратительном настроении, и его приветствие особым дружелюбием не отличалось.
– Чем больше я думаю об этом деле, Ванс, – заявил он с ходу, – тем больше убеждаюсь, что вы напрасно тратите свое и мое время.
– А что еще вы на сегодня запланировали? – нежно спросил Ванс.
– Сон, – ответил Маркхем. – Как раз то, чем вы не даете мне заниматься. Представьте, я мирно и спокойно почиваю и вдруг меня будит ваш слуга и сообщает, что вы немедленно желаете меня видеть.
– Печально, печально. – Ванс жалостливо покачал головой. – Но, клянусь Юпитером, вы не разочаруетесь.
Мрачно усмехнувшись, Маркхем погрузился в молчание. До самого поместья он не вымолвил ни слова. Хит уже ждал нас. Был он явно раздражен и выглядел усталым. Причем настроение у него было такое скептическое, будто кто-то другой, а не он сам заварил всю эту кашу прошлой ночью.
– Время идет, – отрапортовал он, – и ничего не происходит. Все сидят по комнатам и притворяются нормальными людьми. Позавтракали сообща.
– Новости интересные, – сказал Ванс. – А как Штамм?
– Уже встает, но с виду зеленоватый. Успел пару раз тяпнуть.
– Мисс Штамм появилась?
– Да. – Хит пожал плечами. – Странная дама. Ночью с ней, видите ли, была истерика, и она чуть не каждую минуту падала в обмороки, а поутру выскакивает как ни в чем не бывало, свеженькая, словно огурчик, будто рада, что ее приятель отправился на тот свет.
– С кем она общалась сегодня у тром, сержант?
– Откуда мне знать? – удивился Хит. – Завтракать меня не приглашали. Да оно и к лучшему: травку эту дурацкую грызть… Правда, потом они уединились с Ли-лендом в гостиной и довольно долго там торчали.
– Вот это хорошо, сказал Ванс, разглядывая кончик сигареты. Очень разумно.
– Ну и ну, – Маркхем презрительно посмотрел на них обоих. Вам здесь все еще заговор мнится?
– Мнится? – Ванс развеселился. – Мой дорогой Маркхем! Заговором здесь и не пахнет, – Он повернулся к Хиту. – А какие новости о миссис Штамм?
– Сегодня она в порядке. Недавно доктор был. Сказал, что его присутствие здесь больше необязательно. Днем он вернется… И если продолжать разговор о докторах, то я звонил доку Доремусу и просил его сюда примчаться. Сегодня воскресенье, и он мог куда-нибудь удрать, а ведь мы собираемся искать тело Монтегю.
Ворота шлюзов еще охраняются?
– Конечно. Но дело в том, что одни ворота пропускают воду. К счастью, тоненькой струйкой. Чертов запор проржавел, пришлось сбивать его молотком. Если верить словам Штамма, примерно через час вся вода сойдет… Кстати, он сам хотел присутствовать при этой операции, но я сказал, что мы без него обойдемся.
– Совсем хорошо, – кивнул Ванс. – А по другую сторону шлюза людей поставили? Ведь труп может туда вынести.
– Конечно, – самодовольно сказал Хит. – Все продумано.
– В поместье кто-нибудь заезжал утром? – последовал новый вопрос.
– Нет, сэр. Да никого бы и не впустили. Утром Бурке, Сниткин и Хеннеси ездили в управление, так что там другие люди стояли. Но теперь они уже вернулись. Сниткин дежурит у восточных ворот, Бурке в вестибюле, а Хеннеси следит, чтобы никто не подходил к бассейну. – Он вопросительно взглянул на Ванса. – Чего вы хотите в первую очередь, сэр? Может быть, поговорить с мисс Штамм и Татумом? По-моему, с ними не все ладно.
– Нет, – задумчиво произнес Ванс. – Пока, пожалуй, не стоит. Давайте сперва осмотрим местность, сержант. Мистера Штамма пригласим.
Поколебавшись немного, Хит направился в дом и уже через минуту появился оттуда в сопровождении Рудольфа Штамма. На том были серые легкие брюки и такая же рубашка с короткими рукавами и открытым воротом. Ни пиджака, ни шляпы. Лицо его побледнело и опухло, иод глазами чернели круги, но шел он быстро и, приблизившись к нам, вежливо, но как-то нерешительно поздоровался.
Доброе утро, джентльмены. Извините меня за вчерашнее поведение, это плохое самочувствие виновато…
– Ничего страшного, – успокоил его Ванс. – Мы все понимаем… Нам бы хотелось осмотреть ваше поместье, особенно часть, прилегающую к бассейну. Вы бы не отказались поработать нашим проводником?
– Согласен, – ответил Штамм и повел нас по тропинке вдоль северной стены дома. – Это уникальное место. Ничего подобного во всех Штатах нет.
Тропинка влилась в широкую дорогу.
– Это Ист-роуд, – объяснил Штамм. – Много лет назад ее мой отец построил. Мы дали ей собственное название, хотя в ней всего пятьдесят ярдов. За границей поместья она соединяется с одной из самых старых дорог Нью-Йорка.
– А куда ведет она? – спросил Ванс.
– Да особенно никуда. Тянется вдоль Берд-Рифьюж к Клоуву и там разделяется на три ветки: до Шелл-Беда и Индейской пещеры, до Ривер-роуд и мимо Грин-Хилла, возле Пейсон-авеню до Милитери-авеню. Правда, последней пользуются редко, она в плохом состоянии.
Теперь мы шли вдоль дамбы. Справа показался гараж с широкой цементированной площадкой впереди.
– Конечно, место здесь неудобное, – заметил Штамм. – Но ничего лучшего мы придумать не смогли. 11еред домом гараж бы портил весь вид. Я собираюсь сюда асфальт от дома протянуть.
– А Ист-роуд мимо бассейна проходит? – спросил