Тогда-то и придумали аферу, благодаря которой предателя можно было раскрыть. Однако не обошлось без сюрпризов от сильного противника. Случившийся просчет дорого стоил пятерым заговорщикам: погибла женщина, и из-за ее смерти враг получил в руки огромный козырь, а после самого принца подвергли ритуалу, в котором и я приняла участие…
Весь рассказ старшего советника был обтекаемым и не всегда понятным, но я уловила суть: некая компания из пяти человек собралась ради разоблачения другой компании, мечтающей уничтожить наследника Буджерсов. Политика и магия переплелись воедино, рождая интриги, смерть и еще большую путаницу. Игра, как называл всю эту гадость Андрис Геррард, набирала обороты с каждым днем, и «пешек» – людей, случайно попавшихся на пути, – никто не собирался жалеть, ведь проигрывать его величество не собирался.
Увидев мои глаза, полные возмущения, старший советник поспешил добавить, что меня пешкой никто не считает. Наверное, это должно было успокоить…
По поводу обмена телами Андрис заверил меня, что вскоре исправит случившееся, а пока просил максимально избегать стрессов и любых переживаний. Я попыталась задать несколько вопросов о своей магии и ее изменениях, но тут советник лишь переводил тему, сурово хмурясь и поджимая губы.
Я хотела злиться на него. На всех. Но выходило плохо. Почему-то особенно сложно оказалось осуждать эра Андриса… Это злило меня, выводя из равновесия.
Собрав волю в кулак, я обернулась и, стараясь придать себе безразличный, даже скучающий вид, поделилась соображениями:
– Что ж, хорошо, вот что я думаю… Мне кажется, вы и правда не должны были говорить мне про покушения и все остальное. Не понимаю, для чего мне знать о покушениях и внутриполитической грязи? Еще я усвоила важное: ваша должность обязывает вас быть холодным и предусмотрительным, заботясь прежде всего о короле и его отпрысках. Вы доступно мне это объяснили. Клятва короне и интриги вокруг нее – это ваша жизнь, и даже смерти вокруг вас не пугают. Осуждать вас я не имею права и не собираюсь, но мне лестно, что вы все же решили не бросать меня в сложившейся ситуации. Ну и… остается лишь верить, что все наладится.
– Это… интересные выводы.
– Спасибо.
Геррард чуть склонил голову, разглядывая меня слишком пристально.
– Еще что-нибудь? – уточнил он. – Или выводы кончились?
– Да, кое-что еще. – Посмотрев на него с вызовом, я сообщила: – Хотелось бы знать, как себя чувствует эр Ян Корст.
Мой собеседник посерьезнел. Глаза, и без того темные, совсем заволокло тьмой, а на скулах показались желваки.
– Для чего?
– Для чего? – удивленным эхом повторила я. – Мы с ним были обручены, собирались пожениться. Я волнуюсь о нем. Разве это не очевидно?
Судя по недовольству на лице Геррарда, очевидно ему ничего не было.
– С ним все хорошо, – теперь тон Андриса стал другим, более чужим и властным.
– Хорошо? Какое интересное определение. Его пытались убить, – напомнила я.
– Но не убили.
Теперь в его голосе мне послышалось сожаление. Старший советник даже позволил себе слегка поморщиться, показывая тем самым, насколько неприятна ему живучесть Яна и поднятая тема в целом.
Ранимый какой, надо же! Подумаешь, кого-то там чуть не погубили, это же не принц – значит, неинтересно!
– Ян мечтал работать на вас, – зло напомнила я. – Он просто бредил идеей, как станет незаменимым сотрудником. И он не злой человек, эр Геррард, но попал в руки негодяев из-за моего проклятья.
Старший советник посмотрел на меня удивленно.
– Какая глупость, – сказал он раздраженно. – В этом все дело? Вы и правда вините себя?
– Само собой. Он… испытывал ко мне чувства и поплатился за это.
Геррард фыркнул, совсем как моя сестра в минуты высшего раздражения:
– Даже не смешно, эра Марианна! Уверяю, Корст стал жертвой политических интриг, и да, скорее всего это случилось из-за его маниакального желания стать моим секретарем. Он виноват не меньше, чем те, кто вовлек его в игру. Я с этим разберусь. А его жизнь теперь вне опасности. Этого достаточно?
– Нет. – Я немного замешкалась, прежде чем озвучила придуманное несколько дней назад желание. – Помните, вы обещали выполнить одну мою просьбу? В честь дня рождения. Так вот, мне хотелось бы видеть эра Корста. Я должна убедиться, что он в порядке.
– Моих заверений вам недостаточно? – Геррард сложил руки на груди и уставился выжидающе.
Я покачала головой.
Старший советник чуть отклонил голову назад, задумчиво взглянув на потолок, а затем безрадостно на меня. По всему выходило, он был ужасно недоволен услышанным, но не спешил высказываться на этот счет. Молчание затягивалось, и мои нервы лопнули первыми.
– Прекратите пытаться меня напугать, – зачем-то сказала я.
Страха во мне не было ни капли, а вот ощущение неправильности собственных поступков и слов нарастало.
– Куда уж мне…
– Тогда не смотрите так! – Я нахмурилась, пытаясь подобрать подобающее определение к тому, как именно он на меня смотрел, но ничего, кроме «вызывая чувство сожаления о сказанном», не придумала. Потому передернула плечами и капризно закончила: – У меня от вас мигрень! Вы что, пытаетесь проникнуть в мою голову?
Геррард заломил бровь, покачал головой и медленно проговорил:
– Боже упаси меня от проникновения… в вашу голову.
– Как это понимать? – Я, кажется, покраснела. – Считаете, там настолько глупые мысли, что и слышать такое страшно?!
– Считаю, что хочу быть с вами честным, Марианна, и не «читаю» вас против воли. Хотя многое из того, что вы испытываете, все же оказывается «на слуху», и тут я бессилен.
– Могли бы заткнуть уши, – сердито ответила я, с ужасом подозревая, как могла выдать свои тайные чувства глупыми мыслями.
На щеке Геррарда, в месте шрама, в который раз появилась ямочка – верный признак того, что советник короля не проникся моим плохим поведением.
– В любом случае я рад, что с вами все хорошо, – сказал он, внезапно тронув кончик растрепавшейся косы, лежащей на моей груди. Захватив волосы между указательным и большим пальцами, старший советник потер их, словно пробуя на ощупь, и улыбнулся еще шире, загадочно проговорив: – Так и думал.
Не прошло и пары секунд, как рядом оказалась съерра О’Нил. Замерев осуждающим, но молчаливым изваянием, она уставилась на старшего советника таким взглядом, что даже мне захотелось начать оправдываться. А ему нет.
– Всего хорошего, – мягко сказал Андрис Геррард, не обращая внимания на гувернантку. – Спокойных вам снов. Не забывайте принимать настойку, пока все не разрешится.
– Да, конечно, – пробормотала я, совсем забыв о том, что собиралась проявлять лишь холодную учтивость. – Берегите себя.
Зачем я сказала последние слова – не знала. Они просто сорвались с губ, как птицы, которых не вернуть… В глазах старшего советника промелькнуло нечто странное, но больше он ничего не сказал.
Сняв полог тишины, Андрис Геррард легко поклонился и быстро вышел из комнаты, затворив за собой дверь. Только тогда я вспомнила, что он так и не ответил мне, отведет ли к Яну Корсту.
Чужое тело. Я снова побывал в нем.
Теперь уже без страха, лишь с легким удивлением от неожиданности.
И снова увидел ее. Мэделин Айгари смотрела на меня с беспокойством, еще не понимая, кто перед ней. Гладила спутанные волосы, мило улыбалась и просила прощения за свою глупость.
– Это я виновата, – говорила Мэделин, – не держи на меня зла, Мари. Так увлеклась, что совсем забыла об опасности. Ты не обижаешься? Все хорошо?
– Хорошо, – ответил я, вглядываясь в ее лицо и понимая, что скучал по нему. Эта девушка так или иначе постоянно была в моей голове. То злила, то вызывала улыбку, главное – не оставляла безразличным.
Теперь, встретившись с ней, я рассматривал утонченные черты лица и гадал: чем она так привлекла меня?
Улыбкой? Может быть. В уголках ее губ крылась шалость, кажется – всегда готова сказать или сделать нечто нетривиальное, то, что выделит ее из толпы.
А может, глазами? Хитрым прищуром и живым блеском. Мэделин Айгари смотрела так, будто видела в каждом некую загадку и собиралась вот-вот ее разгадать.
И небольшой, чуть вздернутый носик лишь напоминал о характере своей хозяйки, миниатюрной вездесущей, любопытной девицы.
Андрис звал ее занозой в причинном месте.
Вспомнив это, я расхохотался.
– Ты чего? – Мэделин, почувствовав неладное, встревожилась, отпрянула. – Что смешного, Мари? Эй!
Я глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. Откуда во мне это безудержное ненормальное веселье? С чего бы мне так себя вести? Наверное, просто нервное. А может, всему виной наша встреча.
Я и правда хотел видеть эту девчонку. Несносную, неугомонную, задающую неудобные вопросы и заставляющую Андриса кривиться от ее присутствия. В чем-то мы были даже похожи. Хотя серьезности и прозорливости в ней, несомненно, оказалось больше моего.
– Ваше высочество? – догадалась она. – Это вы?
– Может быть. – Я широко улыбнулся.
– Но… – Мэделин посмотрела на дверь, за которой скрылась съерра О’Нил, решая должно быть, позвать ли ее на помощь.
Я поднялся с кресла, только тогда поняв, что эра Марианна одета лишь в ночную сорочку и халат.
– Не смейте так смотреть на… нее! – выпалила Мэделин.
– Почему? – Я улыбнулся. – Так можно смотреть только на вас?
Она вспыхнула, негодующе всплеснула руками и, судя по личику, собиралась ответить некую колкость, но я ее опередил:
– Вы прекрасно выглядите.
Мэделин сбилась. С алыми от гнева щеками, она стояла напротив меня и смотрела своими большими глазами, не понимая, как поступать дальше.
Это раззадорило. Черт, она была прекрасна в этом неведении. Будто впервые из-под маски ершистой девчонки выглянула невинная милая красавица. Теперь хотелось выманить ее полностью, рассмотреть, а лучше пощупать…
– Знаете, я думаю, наше знакомство не с того началось, – сказал, шагнув к ней.