Лакей открыл дверь и жестом велел мне войти в комнату. Комната оказалась огромной гостиной. На стенах висели картины, стояли стеллажи со всякими статуэтками, диванчики и кресла уютно расположились возле камина. В гостиной уже сидели босс и его девчушки.
Миленькие такие, я бы сказала добренькие, если бы младшая не распарывала остервенело медвежонка, средняя обдирала с ехидной улыбочкой цветы, а старшая, та самая девица, в рваной одежде, которая нас встретила, не собачилась с Малининым. В принципе, девочки выглядели неплохо, достаточно гармонично даже. Одежда у всех сочеталась по цвету, так как была черного цвета. В семье траур? А я тут одна такая яркая и ослепительно красивая.
Увидев меня, все замолчали. С интересом таким посмотрели, я бы сказала хищным, но наверное, мне показалось. Сразу было видно, что меня ждали, причем с нетерпением.
7 глава
Малинин что-то сказал на своём языке и дети, выпрямившись, улыбнулись мне. Только старшая окинула взглядом мой прикид с ног до головы и, хмыкнув, отвернулась к отцу, вопросительно подняв бровь.
Младшая слезла с дивана, подошла ко мне, потрогала мою юбку, оставив на ней какое-то пятно, задрала голову, посмотрела мне в глаза. Затем она улыбнулась беззубой улыбкой, развернулась и уселась обратно, пристально меня изучая с абсолютно серьезным лицом.
Средняя с размахом воткнула иголку в медведя младшенькой и тоже мне улыбнулась, во все тридцать два зуба, очень так очаровательно, у меня даже мурашки по коже пошли от такой улыбки.
— Всем привет, — решила поздороваться я, при этом помахала рукой. — Меня зовут Ирина.
Не, ну а что? Я же еще молодая, чего меня по имени отчеству называть, поэтому решила быть мисс или мадмуазель, возможно синьориной, да хоть панночкой, не знаю как там у них — Ириной.
Малинин почему-то всполошился, встал с дивана и пошел к одному из шкафов, что-то там достал, потом прошел к столу, налил в стакан воды и подал мне какую-то пилюлю вместе со стаканом.
— Ирина, выпейте, чтобы вы понимали наш язык, — сказал он.
— Что это? — подозрительно глядя, на подношение босса поинтересовалась я.
— Магическое зелье, специально разработанное для иномирян. С ним обучение языку проходит в разы быстрее.
— А без зелья нельзя?
— А без шубы?
Шантажист несчастный! Я неуверенной рукой взяла то, что мне предложили. Девочки не сводили с нас пристального взгляда, от которого мне становилось жутковато. Я понюхала таблетку, взглянула на Малинина.
— Пейте, не бойтесь. Это не отрава, а разработка наших ученых, честное слово лорда Малинина.
— Давайте, на вас проверим, вы знаете немецкий, испанский, итальянский? — предложила я с самой очаровательной улыбкой, что у меня была.
— Мне это не нужно.
— Значит и мне тоже, — я протянула руку, отдавая пилюлю обратно Малинину, только он её не взял.
Босс махнул рукой, пилюля вырвалась из моих рук и сама запрыгнула в мой открытый рот.
— Запевайте! — скомандовал Малинин.
От неожиданности я проглотила таблетку. Рука моя, держащая стакан сама, без моего разрешения, поднесла его к губам и я запила это драконово зелье. Как так?! Как такое могло случиться?!
Едва я все выпила, руки стали меня слушаться. Я воскликнула:
— Что это было?!
— Магия, — будничным тоном ответил Малинин. — Минут через десять, вы будете понимать Маркедонский и говорить не нём. Он отвернулся от меня и сел в кресло неподалеку, от дивана, где сидели девочки.
Нет, ну нельзя же так знакомить хрупкую девушку с местной культурой! Этот дракон вообще понимает, что такое личное пространство?
— Я не умру? — спросила я первое за что переживала.
— Нет, это не входит в мои планы. Присаживайтесь, — Указал он рукой на второе кресло которое стояло тут неподалеку от всей честной компании. — Когда зелье подействует, я познакомлю вас с дочерьми.
Я с ужасом рассматривала свои руки которые только что меня совсем не слушались. Не входит это в его планы! А управлять мной как марионеткой входит? Это так до чего мы можем докатиться?
— Получается, вы меня магически заставили выпить то, что я не хочу?! Вы нарушили мои права! Я свободный человек планеты Земля! Требую справедливости!
Я даже ногой притопнула и вообще не хочу больше его слушаться!
— Ирина, вы же читали договор, а потом сами его подписали. Раз в сутки, я могу управлять вами ровно одну минуту. Этот пункт я вставил ради вашей же безопасности.
— Я?! Подписала?
Вот я идиотка! Прочитала всё по диагонали, думала, что договор типичный.
— Да, могу дать перечитать, — вставая сказал Малинин. — Кстати, возьмите, один экземпляр, он должен у вас находиться.
Малинин подошел к столу, дал мне бумажки. В этот раз я решила перечитать всё внимательно и задать вопросы, если мне что-то будет непонятно.
— Обратите внимание на пункт четвертый параграфа третьего, — порекомендовал босс, наклонившись ко мне и указывая пальцем в тот самый пункт.
— Уж поверьте, обращу. — прошипела я. Караул! Обманывают среди бела дня. — А если что новый составить договор можно?
— Нет, этот закреплен магически. Пока не исполните всё что там прописано, силы новый иметь не будет.
Я прошла в освободившееся кресло и начала читать, пытаясь вникнуть в сухой офисный язык. Только вникнуть мне не дали. Старшая дочь стала что-то страстно доказывать отцу, а он её внимательно слушал.
Иногда, две другие девочки вставляли свои реплики. Вдруг, через их тарабарщину мне показалось, что я услышала, как Малинин сказал:
— В любом случае мы оплатим её похороны.
Я обратилась вся в слух. Чьи похороны они собрались там оплачивать? Надеюсь не мои. Он же сказал, что моя смерть не входит в его планы. Но голоса Малинина и девочек опять звучали на их языке. Я углубилась в изучения договора, но мои потуги хоть что-то понять прервала малышка, с восторгом заявив:
— Любену все в деревне называют огненной убийцей и теперь бояться с ней общаться.
Любену? Это старшую дочь? И опять я ни слова не смогла разобрать. Так-то старшенькая готично выглядит. Интересно, почему у неё такое славное прозвище?
— Пап, от нас уволилось пару служанок, сказали, что жить хотят, поэтому не будут больше работать в Малине. А твоя няня не боится? А то прошлая быстро ноги унесла после моих экспериментов, — проговорила средняя девочка.
Что?! Мне не послышалось?
8 глава
Я вся обратилась в слух, что там случилось с прошлой няней? Подозрительные у них разговоры, как-то не по себе мне от них. Жить то хочется. Но увы, опять сплошная тарабарщина и ничего не понятно, что говорят.
Малинин что-то усиленно объяснял девочкам, а у меня мурашки поползли по коже, и волосы на руках и ногах от страха встали, так как деточки смотрели на меня, и как мне показалось достаточно плотоядно.
— Пап, она такая яркая, красивая. Спасибо, что привез мне новую игрушку, — широко улыбнувшись, звонко поблагодарила малышка отца.
Что происходит?! Какая игрушка?! Это она про меня? Я живая! Подняв взгляд, я посмотрела на девиц. Ощущение, возникло, что все они хищницы, которые сторожат добычу из засады.
— Ирина, вы нас понимаете? — любезно поинтересовался дракон.
— Кажется, да, — с ужасом ответила я, вдруг осознав, что я говорю не по-русски, а по Маркедонски.
— Тогда я вас представлю. Я уже немного рассказал девочкам кто вы, откуда, зачем вы здесь и как с вами обращаться, — подчеркнуто строго Малинин сказал последнюю фразу, посмотрев на среднюю дочь. Та, фыркнув, отвернулась. — Итак, мою старшую дочь зовут Любена.
Любена встала с диванчика, на котором сидела вместе с другими девочками, любезно улыбнулась, сделала реверанс и плюхнулась обратно.
— Очень приятно, Ирина, — ответила я. Девочка была ненамного меня младше, лет так на семь, чего она будет официально ко мне обращаться?
Любена закатила глаза и отвернулась от нас.
— Радмила, моя средняя дочь.
Радмила встала, подошла ко мне и протянула руку для рукопожатия, Я, конечно, ответила столь радушной девочке.
— Запомните, меня назвали в честь радости, так как я родилась, чтобы всех радовать сказала она крепко пожимая мою руку и усиленно её тряся.
— Будем вместе радоваться, — улыбнулась я девочке, так как улыбка всегда красит человека и располагает его к себе.
Наконец, Радмила опустила мою руку и села на диван, при этом она не спускала с меня глаз и всё так же лучезарно улыбалась. Под таким пристальным вниманием мне вдруг почудилось, что у меня что-то не так с лицом. Я начала убирать прядь, которая лезла мне в глаза и заметила, что моя ладонь вымазана в чем-то черном. В это время Малинин представлял младшую дочь.
Приятная такая девочка Радмила. Главное, гадостная… ой, то есть радостная.
— Ягода, — моя младшая дочь, — продолжал Малинин, не заметив фокус, который выкинула средненькая дочь.
Я взглянула на Радмилу, та всё так же лучезарно мне улыбаясь, показала свою ладошку, которая тоже была черная. По всей видимости, она порадовала себя. Это что у нее ритуал такой для всех нянь? Мои размышления на эту тему сбила Ягода. Она подбежала ко мне, залезла на колени и обняв меня за шею начала рассказывать:
— Когда мама меня родила, то как раз был очень урожайный год. У нас имение было завалено малиной, поэтому мама назвала меня Ягодой. Правда красивое имя? Только потом мама умерла. Знаешь, она сбежала с любовником и папа догнал их и сжег. Но я этому не верю. Папа добрый он редко кого жжёт, хотя он самый сильный дракон. Теперь, когда я вырасту, я выйду за него замуж.
Захотелось переспросить, что сделал папа с мамой и её любовником? Но не стала. Все в комнате замолчали. Я с ужасом посмотрела на Малинина.
— Ягода! — воскликнул он.
Чтобы прервать неловкую ситуацию, я сказала девочке:
— Меня зовут Ирина.
— Нет, Ирина как-то не очень звучит, давай, ты будешь Ирен, — не обращая внимание на отца сказала малявка.