Спарроу усмехнулся: хорошо Лесу давать приказания, тем самым снимая напряжение.
— Двойной, командир, — сказал Боннетт. — Каждая секунда задержки означает удлинение «прохладительного» режима для тебя.
Спарроу подавил раздражение. Из правила № 90 следует, что в случае, когда вышестоящий офицер получает передозировку радиации, Боннетт должен взять на себя его обязанности. Но одна минута!
Гарсия пробежался по нему счетчиком радиации. Он действовал молча, жестами прося командира поворачиваться. Офицер-механик выпрямился и отключил счетчик.
— В дезинфекционную камеру, — сказал он и отцепил шланг костюма Спарроу от воздушной системы коридора, закрыл люк и задраил его.
Спарроу отправился в камеру и ощутил, как его омывают пенные потоки дезинфицирующего раствора.
— Джо, какова задержка? — спросил Боннетт.
— Он в дезинфекционной камере, Лес. Еще тридцать секунд.
— Скости их, Джо. Рэмси спускается вниз со шприцами наготове. Это сократит задержку еще на пару минут.
Рэмси шел над их головами по трапу, держа под мышкой аптечку первой помощи при радиации. Спустившись к ним на палубу, он помог Гарсии разоблачиться.
Спарроу вышел из камеры уже без костюма, нахмурился при виде аптечки в руках Рэмси.
— Нагнись, командир, — предложил Рэмси.
Спарроу нагнулся, спустил брюки и поморщился при виде иглы.
— Только не слишком радуйся, Джонни, — сказал он.
Рэмси достал иглу, протер дезинфицирующим раствором место укола.
— Это нужно сделать, но надеюсь, что тебе не придется оказывать мне подобной услуги.
Натянутость ситуации вокруг Спарроу имела прямое отношение к психологии.
Рэмси сделал инъекцию и закрыл аптечку.
— Пошли, — сказал Спарроу.
Гарсия повесил в шкаф защитный костюм и пошел вслед за ними.
«Интересно, что показывает дистанционный измеритель? — думал Рэмси. — О Господи, мне казалось, что он никогда не выберется из этого коридора».
Они пошли по центральному трапу на центральный пост. Внезапно смолк шум мощных двигателей подводной лодки. Спарроу со всех ног бросился в отсек центрального поста. Рэмси ринулся вслед за ним, в дверях чуть не наступив командиру на пятки.
Боннет стоял за пультом локатора, опустив руку на пульт управления двигателями. Широко раскрытыми глазами он смотрел на экран ультразвукового локатора.
— Сигнал. На границе зоны обнаружения. Теперь потеряли его.
— Однако они могли определить наше положение, — произнес Спарроу. — И теперь прочешут всю территорию. Какова здесь глубина?
— Мы на субарктическом шельфе, — ответил Боннетт. — Глубина около 350 фатомов.
— Слишком мелко, чтобы лечь на дно, — сказал Спарроу. — Они могут пройти очень близко от нас…
— Опять появился, — произнес Боннетт. Он нагнулся к осциллографу, подстраивая боковые шкалы.
— К северо-востоку от нас. Несколько шумов. Черт, снова потерял. Возможно, здесь рыбки учатся плавать.
— Бассейн Норвежского моря, — произнес Спарроу. — Нужно уходить в глубину, — сказал он и взглянул на экран ультразвукового локатора. — Курс девять градусов.
Боннетт включил двигатель и, устанавливая новый курс, повернул штурвал влево.
Спарроу подошел к навигационной карте и склонился над ней, выполняя расчеты.
— Расчетное время хода два часа шесть минут, — выпрямился он. — Джонни, останься здесь на локаторе, — повернулся он к Рэмси. — Они охотятся на нас, но осторожно двигаться можно.
Рэмси подошел к пульту. Гарсия появился в дверях.
— Хорошо бы лечь на дно, пока Восточный Альянс охотится на нас, — заметил он.
— Океан большой, — парировал Спарроу.
— А мир маленький, — ответил Гарсия.
Спарроу посмотрел на аптечку первой помощи при радиации, которую Рэмси бросил на табурет, и перевел взгляд на часы.
— Кто-нибудь засек время следующего укола?
— Я засек, — ответил Рэмси.
— Тебе нужно отдохнуть, командир, — произнес Боннетт. — Как только мы найдем место, где сможем затаиться, я помогу тебе.
— Я могу сделать это, — сказал Гарсия.
— Хорошо, — кивнул Боннетт.
— Таймер в аптечке, — произнес Рэмси.
Гарсия достал герметичную упаковку и жестом попросил Спарроу последовать за ним.
«Они беспокоятся обо мне, — подумал Спарроу. — Но одна минута — практически ничего не значит».
Рэмси отметил собственническое отношение к Спарроу Боннетта и Гарсии, и внезапно он понял, что это нормально. «Он — наш командир», — подумал энсин.
Спарроу и Гарсия удалились.
«Таран» крадучись двигался вперед.
— Уже глубже, спускаемся с горы — сказал Рэмси.
— Глубина здесь от 400 до 600 фатомов, — заметил Боннетт. — Когда пройдем 600, можно будет ложиться на дно.
— Сейчас 450.
— Долго тянется. Восточный Альянс будет тщательно прочесывать всю эту территорию.
В командный отсек вошел Гарсия.
— Лес, — позвал он.
— Ну, как он?
— Ты уверен, что он перебрал только одну минуту?
— Ну конечно, я уверен. А что случилось?
— Низкое содержание лейкоцитов. Тянет на полчаса сверх нормы.
— Есть ожоги?
— Пока нет.
— Может, он недостаточно восстановился после того, когда вытаскивал лейтенанта Службы безопасности? — спросил Рэмси.
— Именно об этом я и думаю, — сказал Гарсия. — Дал ему успокаивающее и сделал инъекции сульфидного и карбомидного препаратов.
— Отлично. Побудь с ним, пока я не позову, — повернулся к нему Боннетт.
— Хорошо, — и Гарсия вышел за дверь.
«Командует Боннетт, — подумал Рэмси. — Мы не рассматривали такой вариант. Готов ли он к этой работе?» И потом пришла другая мысль: «Господи! А если он — шпион?» Энсин искоса поглядывал на старпома.
«Таран» спешил вперед.
— Глубина 550 фатомов, — произнес Рэмси.
Боннетт повернул горизонтальные рули, и «Таран» начал мягкое погружение на глубину 500 фатомов. Когда стрелка измерителя давления остановилась на значении 1300 фунтов на квадратный дюйм, он выровнял положение палубы.
— Идем двадцать минут, — заметил Рэмси.
— Осталось еще немного, — сказал Боннетт. — Что такое с Джо? Почему он не докладывает о состоянии командира?
— Ты же ничего ему не сказал, — ответил Рэмси.
— Да, но…
— Скорее всего просто нечего говорить. Еще слишком рано.
— Свяжись с ним по внутренней связи.
Рэмси пожал плечами и нажал кнопку нагрудного микрофона.
— Джо?
— Слушаю.
— Как командир?
— Все еще спит. Мне бы все-таки хотелось узнать, какая на самом деле была передозировка.
— Снял показания дозиметра на его костюме?
— Сразу же после того, как он выбрался из коридора. Небольшая передозировка, как и говорил Лес. Я не медик, но нутром чую, что он надышался зараженным воздухом.
— Откуда ты знаешь?
— Я не знаю, на самом деле не знаю. Я видел, что прежде чем войти вовнутрь, он проверял внутрикостюмное давление. И когда он вышел, оно оставалось тем же. Утечки точно не было.
— Ты проверял систему фильтрации коридора?
— Именно об этом я и думаю, Джонни. Я на самом деле полагал…
Боннетт прервал его на полуслове и заговорил в микрофон.
— Ты можешь оставить командира одного?
— Да. Он пока спит.
— Пойди и проверь этот фильтр.
— Уже иду.
Боннетт повернулся к Рэмси.
— Пусть это послужит тебе уроком, и мне неловко говорить это Джо: нельзя ничего предполагать. Ты должен знать!
— Разве он не мог предполагать, что с системой фильтрации коридора все в порядке?
— Ну…
— Мы много чего знаем только предположительно о нашем маленьком мирке.
— Отличная система жизнеобеспечения. Самоподдерживающаяся, — бормотал Боннетт.
Гарсия молча прошел через центральный пост и вышел в противоположную дверь.
— Если система фильтрации дает утечку, я… — начал было Боннетт.
— Сигнал, — Рэмси хлопнул рукой по переключателю, отключая двигатели. «Таран» лег в дрейф.
— Идет на восток, — он сузил полосу сигнала. — Целая свора. Их несколько! — Рэмси покрутил ручку искателя. — Еще один на курсе 340.
— Берут в клещи! — сказал Боннетт. — А они заметили нас?
— Нельзя быть уверенными. Курс они не меняли.
— Какая глубина?
— На приборе 680 фатомов. Мы на самом краю акватории.
Боннетт включил двигатели, и «Таран» на минимальной скорости пошел вперед.
— Как только заметишь изменение курса любого из этих сигналов, немедленно сообщи.
— Есть.
— Лес? — раздался в динамике внутренней связи голос Гарсии.
— Что там?
— Фильтр в порядке, но шланг явно слегка протекает.
— Сколько?
— Шестьдесят миллирентген в час. В сумме получается передозировка 38 минут.
— Где утечка?
— Где-то внутри. Может, повреждение возникло при починке сломанного манипулятора. Точнее сейчас не могу сказать.
— Задраивай люк и поднимайся к нам. Мы засекли сигнал лодок Восточного Альянса.
— Есть. Я слышал, как вы приглушили двигатель.
— Глубина? — повернулся Боннетт к Рэмси.
— Около 7200 футов. Здесь шельф резко обрывается вниз. Лес! Группа позади нас изменила курс, — Рэмси не отрывал взгляда от приборов. — Они сжимают клещи, но пока не идут точно за нами.
— Это может быть уловка. Мы не можем рассчитывать на это.
Боннетт увеличил мощность двигателей, и «Таран» пошел быстрее.
— Они у нас на хвосте! Они изменили курс и увеличили скорость.
Боннетт до предела отжал рычаг управления. «Таран» вздрогнул, ощутив полную мощность гигантских двигателей.
В отсек центрального поста вошел Гарсия, вытирая испачканные маслом руки, и взглянул на экран локатора.
— Висят у нас на хвосте, а, ребята?
— Глубина? — проигнорировал его вопрос Боннетт.
— Чуть больше 1500 фатомов. Около 9100 футов, — Рэмси переустановил параметры шкалы осциллографа. — Стая к востоку от нас сменила курс. Они идут напрямую к нам.
— Приятно познакомиться, джентльмены, — произнес Гарсия.
— Мы не можем сворачивать на восток или юг, — сказал Боннетт, — там глубина больше нашего предела на 2000 футов.