В комнате было темно, от окна падала узкая полоска света – это мы шторы не до конца задёрнули. А где-то совсем рядом слышалось странное тихое постукивание, этакий нетипичный звук.
Затем прозвучало отчётливое «апчхи», и я испугалась. Осторожно выскользнула из постели и пересекла комнату, чтобы разбудить Миоль.
Соседка просыпаться не желала, попыталась обругать, но в итоге сообразила, что я не просто так пристала. Мы замерли и стали прислушиваться вместе.
– Надо разбудить остальных, – прошептала я.
Накинув халаты, вышли из спальни. Сокурсница подтолкнула в спину, мол, иди первая – ну я и пошла.
Шаг, и что-то произошло. Меня схватили, зажали рот и быстро отволокли в сторону. В процессе я услышала сдавленный писк своей белокурой товарки. После нескольких секунд паники, в памяти всплыла наука братьев и я, извернувшись, ударила нападающего ногой.
Промазала, не рассчитала и меня прижали крепче. Гад был огромным и очень сильным, стало совсем уж несмешно.
Глаза успели привыкнуть к темноте, она больше не казалась такой уж кромешной, и я заметила движение… Кажется, распахнулась ещё одна дверь, и кто-то из девчонок вышел на шум.
Новое движение и опять писк – эту тоже поймали. Вот теперь вспомнились не братья, а сёстры с их физиологическими рассказами о процессах между мужчиной и женщиной. Стало до того жутко, что у меня нашлись силы на второй рывок.
Поворот – насколько вообще возможно, удар ногой, и над ухом громко охнули. Потом тряхнули меня и выругались, а откуда-то из темноты прилетело раздражённое:
– Слышь! Тише!
Ответить мой обидчик не успел.
– Ай! Она кусается! – донеслось с другой стороны.
После этого крика в одной из спален вспыхнул свет, дверь распахнулась и на пороге появилась Дорина. Внушительная! В ночной сорочке, с гнездом на голове и тяжёлой шваброй наперевес!
– Ну и кто тут? – рявкнула кадетка.
За её спиной подпрыгнула Валетта – без швабры, но с пугающей перекошенной физиономией.
– Эм… – прозвучало из темноты.
Короткая заминка, а потом в гостиной тоже зажёгся свет. Мы увидели группу диверсантов – сияющих словно тазики высоких, широкоплечих и в целом симпатичных парней.
Старшекурсников было человек десять, и Дорина хищно оскалилась.
– Ага! – она сделала шаг вперёд и махнула тяжёлой шваброй.
– Эй-эй! – воскликнул один из гадов. Видимо, предводитель. – Девушки, всё хорошо!
Нас с Миоль и Пенелопой (а кусалась именно она) тут же отпустили. Отскочили от бывших пленниц на почтительное расстояние, и «предводитель» заявил:
– Мы пришли с миром!
– Кстати, мы ещё подарки принесли, – подвякнул кто-то другой.
Нам продемонстрировали огромную бутыль вина. За вином откуда-то, словно из воздуха, был извлечён кремовый торт и огромная коробка с шоколадными конфетами известной кондитерской марки.
– Пришли поздравить с поступлением, – продолжил главный. – Заодно показать вам кое-что.
– Кое-что – это что? – прорычала Валетта, высовываясь из-за Дориныной спины.
Парень расплылся в самодовольной улыбке:
– Прорехи в вашей обороне. Вы ещё ничего не знаете о военной науке, а ошибки лучше показывать наглядно. Вот мы и… Ну так, по-дружески.
– А теперь давайте-ка отметим знакомство, – влез ещё один кадет. Судя по ширине улыбки – главный местный весельчак.
Из дальней комнаты осторожно выглянула последняя из нас – Флавия. Мы все переглянулись. Миоль нервно поправляла халат, и явно была не против продолжить знакомство, как и кусачая Пенелопа. Зато мы с Дориной и Валеттой такую лояльность не разделяли!
– Как вы сюда вошли? – хмуро спросила я.
Дальше началась песнь из серии «ой, леди, ну что вы такая серьёзная…» Вернее попыталась начаться, только Дорина её моментально задушила.
– А ну быстро! – девушка вновь махнула шваброй.
– Леди, ну что вы…
Предводитель попробовал включить обаяние – не помогло.
– Отвечай! – потребовала Валетта.
А я подумала и произнесла тихо:
– Девочки, может нам просто поднять тревогу?
Не угроза, а лишь рассуждение – я ведь понятия не имела как эта самая тревога поднимается. Только мой взгляд сейчас цеплялся за небольшую красную коробочку, которая висела на стене неподалёку.
Я заметила эту коробочку ещё вечером, там внутри, под стеклом, был миниатюрный тумблер, и это отдалённо напоминало кнопку пожарной безопасности, которую недавно установили в нашем особняке.
Старшекурсники резко посерьёзнели. Главный вообще посмотрел на меня с ненавистью.
– Девчонки, да ладно вам, – сказал он без тени улыбки. – Мы ж по-доброму. Кто вам поможет кроме нас?
Возможно, это знакомство в самом деле было к лучшему. Вероятно, их помощь реально была необходима, но…
– Брысь отсюда! – рявкнула Дорина.
А Валетта добавила:
– Даём вам тридцать секунд!
Половину отведённого времени парни потратили на то, чтоб убедиться в серьёзности наших намерений. Затем они отступили к входной двери и принялись отпирать замки.
Кстати, замков было два. А засовов вообще три, и каждый массивнее другого. Запирая дверь, мы свято верили, что ни одна козлина не пролезет, а тут…
Как они вообще прошли?
– Ну и дуры, – донеслось из коридора, едва гостиная опустела.
– Ладно, в следующий раз будем хитрее, – буркнул другой голос.
А третий, едва различимый, заявил:
– В следующий раз нужно услать куда-нибудь подружку директора. Тревогу она, видите ли, поднимет…
Я решила, что послышалось. Точно послышалось! Ведь меня не могли так назвать?
Шокированная я повернулась к девочкам и уточнила:
– Мне показалось?
– Что именно? – Дорина всё ещё напоминала грозовую тучу.
Я не сказала. Просто не смогла повторить тот абсурд.
– Ну что? – Валетта упёрла кулаки в бока. – Будем искать «прорехи в обороне»?
– Прямо сейчас? – Миоль скривилась.
– Второй раз за ночь к нам вряд ли кто-то сунется, – добавила Пенелопа.
Вот это «вряд ли» и стало решающим аргументом. Заперев дверь на прежние два замка и три засова, мы устроили обыск в гостиной. Провозились до середины ночи, а итог – ничего.
Первый учебный день начался вполне благополучно. Я облачилась в выданную ещё до перехода сюда кадетскую форму, натянула мягкие форменные сапоги и собрала волосы в строгий пучок.
К косметике, как и остальные леди, не притронулась. Сложила в сумку несколько чистых тетрадей, писчие принадлежности и неприятно удивилась тому, что у соседки уже есть учебники.
– Что? – поймав мой неоднозначный взгляд, фыркнула девушка. – Их выдали вчера.
Вчера. А меня не предупредили, и Йерс тоже не обмолвился. Впрочем, второкурсник вряд ли мог помнить обо всех проблемах «первоклашек», у него и своих полно.
А ещё у Миоль нашлось расписание занятий, и я почувствовала себя совсем уж отсталой. Я промолчала на этот счёт, а соседка по комнате всё-таки прокомментировала:
– Ну а как ты хотела? Поступила незаконно, вот и молчи.
Очень глубокий вдох, и я решила подумать об этом позже. Тем более дальнейшее общение с девчонками складывалось неплохо, Миоль оказалась единственной кто пожелал укусить.
Сплочённой группой из шести кадеток мы посетили столовую, где я спросила у девочек насчёт расписания и учебников. После состоялась первая лекция, которую читал магистр Острис – статный, но полноватый дракон с добрым лицом.
Он оказался нашим куратором, и первый час разглагольствовал о важности высшего образования. Что подкупало – принципиальной разницы между леди и молодыми людьми куратор не видел, его ободряющие слова относились к каждому из нас.
Затем состоялась вторая лекция и обед. Сокурсники и остальные парни косились на нас, но не приближались. Даже вчерашние диверсанты, которых мы тоже видели, предпочли держаться в стороне.
После обеда я отбилась от стаи и посетила учебную часть, чтобы добыть вожделенные предметы – то самое расписание и книги. Быстренько отнесла всё в комнату, а на пути к аудитории, когда проходила узким безлюдным коридором, меня и подстерегли.
Миниатюрный дракон с янтарного цвета чешуёй выступил из золотистого облачка и сказал:
– Доброго дня, леди Августа.
Это явление было настолько неожиданным, что я вздрогнула. Но быстро сориентировалась: весь мой позитив сразу улетучился, а в памяти всплыли… да, пауки.
Попутно я вспомнила, что передо мной существо невероятной силы, однако прикусить язык оказалось сложнее, чем при вчерашнем стоянии на тумбочке. Тем не менее я промолчала. И остановилась, ведь Янтарный дух загородил путь.
Несколько секунд тишины, и дракончик заговорил первым:
– Что молчишь? Обиделась?
Тон был таким, словно из нас двоих обижаться должен именно он.
Это возмутило, но я ещё помнила о необходимости держать себя в руках, поэтому вместо тирады из подслушанных у эр Форса нецензурных слов, прозвучало:
– Не обиделась. Я ужасно зла на вас, вы поступили бесчестно и даже подло.
Хранитель показательно округлил глазёнки:
– Я? Бесчестно? Да я…
– Я могла умереть!
Меня тряхнуло. После возвращения со второго «собеседования» я много размышляла о произошедшем, и даже как-то со всеми событиями примирилась. Но приключения в пещере всё равно оставались тем, о чём лучше не напоминать.
И отдельно – не напоминать о том, что спас меня лорд Эрвин. Чтоб у лживого гада язык отсох!
– Умереть? Ты? – продолжил удивляться дух.
Тут на мгновение показалось, что Янтарный про лабиринт не знает и вообще не причастен. Что перемещение к монстрам не имело отношения к его угрозе. Но…
– Нет, Августа, – дракон поморщился. – Там не умирают. Там же никакой опасности, только высококлассная, идеальна иллюзия. Ужас, который подстраивается под твоё сознание и побуждает к действию. Помогает взбудоражить нервную систему так сказать.
Я застыла. Рот приоткрылся в изумлении.
– Тебе ничего не грозило, – повторил дух. – Я ведь не маньяк какой-нибудь, а доброе, миролюбивое существо.