Девушки восторженно стонали. Я сидела, стараясь сохранять ровную осанку, и чувствовала, как низ живота сводит от нарастающего желания, а щеки охватывает огнем. Сейчас во всем мире не было никого, кроме темноволосого мужчины, который шел, казалось, прямо ко мне.
– Здравствуйте, – произнес он бархатным тоном, от которого по спине побежали мурашки. – Здравствуйте. Я очень рад видеть всех вас.
И ведь не поверишь, что его воротит от самой идеи свадьбы! Сейчас Эдвард выглядел не как пресыщенный мерзавец, а как человек, который искренне хотел найти свою любовь на всю жизнь и смотрел на каждую участницу отбора так, словно спрашивал: «Это ты? Ты та, с которой я буду счастлив?»
Началась церемония знакомства. Эдвард вручал участницам по розе, целовал руку и представлялся. Одни девушки кокетливо хихикали, другие держались серьезно и с достоинством, но все были равно очарованы. Куллинан стоял в стороне, наблюдая за происходящим с таким трепетом, словно он сам участвовал в отборе. Я покосилась на Макса: тот смотрел на брата, и в его взгляде была спокойная грусть.
Пожалуй, пора прочесть сообщение Кристиана и задать ему пару вопросов насчет наползающей тьмы.
«Как самочувствие?» – интересовался он. Я вздохнула и быстро написала:
«Ты не предупреждал, что лекарство действует настолько болезненно».
Смартфон пискнул, выплюнув смайлик, разводящий руками.
«Уже завтра этого не будет, – написал Кристиан. – Смотрю прямой эфир. Наша звезда упала с неба. Впечатляет».
Он был прав, появление дракона действительно получилось зрелищным. Все телеканалы, все сайты и соцсети будут гудеть. Как говорит Макс, рейтинг рванет – шкалы не хватит.
«Береги себя, – добавил Кристиан. – И будь очень осторожна».
«Ты тоже», – ответила я. Макс с неудовольствием покосился на меня и сказал:
– Фрин Инга, ваше общение можно перенести?
Я нажала на кнопку, погасив экран, и посмотрела на Макса с самым невинным видом. Тот нахмурился и хотел было что-то сказать, но в это время Эдвард вышел в центр гостиной.
– Дорогие участницы, – произнес он все тем же бархатным, обволакивающим голосом. – Я решил жениться, и одна из вас станет моей супругой. Надеюсь, наше общение в течение съемок принесет вам только удовольствие и радость. Спасибо вам!
Очередной дружный стон девиц, аплодисменты и возгласы счастья. Эдвард махнул рукой на прощанье и быстрым шагом направился в сторону лестницы. Проходя мимо нас с Максом, он бросил:
– Идемте, есть разговор.
Я устало вздохнула и поднялась с диванчика. Почему-то у меня было дурное предчувствие.
Переговорная располагалась на втором этаже, чуть в стороне от комнат организаторов. Войдя в просторную, богато обставленную комнату, я села на маленький белый стул, и Эдвард, который направился к окну, произнес:
– Ну что, фрин Инга, умею я быть паинькой?
Зашуршали жалюзи, впуская в переговорную солнце. Макс взял пульт, нажал на кнопку, и большой экран на стене засветился, показав гостиную. Девицы наперебой обменивались впечатлениями, задыхаясь от восторга, Куллинан чуть ли в ладоши не хлопал, и общее настроение было таким, словно в гости заглянул настоящий волшебник с подарками.
– Да, полет выглядел впечатляюще, – согласилась я и, вспомнив сценарий, добавила: – Вы сегодня ужинаете с девушками и ведете непринужденную беседу о том, почему они решили участвовать в шоу. Большое знакомство. Уделите особое внимание юной Дварксон.
Эдвард скривился так, будто я предложила ему не ужин с лучшими девушками столицы, а, пардон, дерьмо на лопате.
– От этого не отвертеться? – уточнил он.
Макс угрюмо кивнул. Он был бледен и выглядел почти больным. Неужели наш разговор в самолете настолько сильно задел его?
– Придется, – сказал Макс и заглянул в свой планшет: – О, наши акции растут. Шумиха на пользу, я же говорил.
Эдвард задумчиво посмотрел на меня, поправляя золотой браслет на правом запястье.
– Биржу хорошо тряхнуло в середине дня, – сказал он, – когда Семеониди подпалили хвост. Что, фрин Инга, успели закупиться хортасином? Или как там ваше зелье называется?
Я посмотрела на него с усталым неудовольствием, как учительница, которая вынуждена в очередной раз объяснять правило глупому ученику или распекать неуемного шалуна. Эдварда почти проняло – он, во всяком случае, отвел взгляд.
– А при чем тут хортасин? – спросила я, невольно вспоминая, каким был Макс, когда я увидела его взглядом драконоборца. До сих пор холодом пробирало. Эдвард наверняка еще страшнее, что уж говорить о папаше Финнигане. – Производство не остановится со смертью владельца. Тем более Семеониди жив.
На лицах братьев появилось одинаковое выражение, словно то, что Кристиан уцелел во время взрыва, вызывало у них зубную боль. Я вполне понимала их чувства. Сложно радоваться тому, что человек, которому нужны ваши трупы, жив и здоров.
– Странно, правда? – угрюмо спросил Эдвард.
Я откинулась на спинку стула и, скрестив руки на груди, поинтересовалась:
– Упреждающий удар, правильно?
Эдвард кивнул. Он подошел к окну и некоторое время смотрел на пышную лесную зелень, окружавшую особняк. Должно быть, вспоминал, как красиво это место выглядит с высоты.
– Отец обещал принять меры, да, – кивнул он и обернулся в мою сторону. – Вы не знаете, фрин Инга, почему ваш заказчик не горит в драконьем огне?
Я только руками развела. Значит, моя догадка была верной. Возможно, огнем плюнул лично папаша Финниган.
– Понятия не имею, – сказала я и уточнила: – Он не мой заказчик, фро Эдвард. Вы что-то путаете.
Эдвард вздохнул.
– Одни проблемы, – затем он обернулся к брату и сказал: – Макс, оставь нас.
Похоже, Макс был только рад, что странное совещание для него закончилось. Когда он вышел и закрыл за собой дверь, я спросила:
– Так о чем вы хотели поговорить, фро Эдвард?
Эдвард отошел от окна и сел на край стола рядом со мной – похоже, ему нравилось нависать и подавлять. От него шел тонкий запах элитной туалетной воды, дорогой светлый костюм мягко облегал его тело – настолько соблазнительно, что хотелось поскорее содрать с Эдварда одежду. Именно это и чувствовали девушки, когда их принц шел к ним легкой уверенной походкой, и я сейчас ничем не отличалась от его фанаток, только умела скрывать свои чувства.
– Честно? Не знаю, – признался Эдвард. – Хотел на вас посмотреть.
Это прозвучало настолько неожиданно, что я нахально почесала в ухе: не ослышалась ли?
– Посмотреть на меня? Зачем?
Эдвард скользнул по мне оценивающим взглядом – настолько липким и неприятным, что я поежилась. Захотелось убежать в свою комнату и принять душ.
– Любопытно, – признался Эдвард. – Любопытно, что в вас такое скрыто. Макс потерял голову. Семеониди тоже… как это называется на юге, рухнул в любовь. – Эдвард склонил голову к плечу и поинтересовался: – У вас там поперек?
– А у вас? – парировала я. – Задавать такие дрянные вопросы может только дрянная баба.
Ноздри Эдварда дрогнули, а над головой поплыли искры гнева. А чего он ждал? Что я буду обсуждать с ним, с кем и в какой позиции сплю? К щекам прилил огонь – когда есть повод, я могу испытывать гнев похлеще драконьего.
– Отец был прав на ваш счет, – сказал Эдвард. Красивые губы сжались в тонкую нить. – Вы действительно дурная беспорядочная баба.
– Это все? Можете только повторять чужие гадости? – Я поднялась со стула и сделала шаг к дверям. – Тогда я пойду. Мне с вами скучно.
Эдвард мгновенно перехватил меня и прижал к себе. Да, похоже, я уйду отсюда только тогда, когда позволят. Если бы он знал, насколько сладко в его объятиях, то держал бы меня крепче. Крепче и чаще.
– Помните, что я вам говорил по поводу вашей головы? – прошептал Эдвард.
Я, конечно, помнила. Но когда его губы были возле моего уха, а дыхание обжигало, все угрозы не имели значения.
– Обещали разбить ее, – усмехнулась я. Похоже, мой цинизм его бесит. – Но я не сделала ничего такого, за что меня надо выбросить из окна.
– Конечно. – Ладони Эдварда мягко сжали мою грудь.
Спиной я чувствовала, как гулко колотится его сердце. Дракон был возбужден и взбешен. Мы оба понимали правила игры: мне следовало стонать от восторга, что сам Эдвард Финниган обратил на меня свое высочайшее внимание. Но я брыкалась, дерзила, отвергала его – словом, вела себя не так, как клубные дешевки, с которыми он привык иметь дело.
И он растерялся.
– Конечно, – повторил Эдвард. Я осторожно запустила пальцы в карман брюк и вытащила смартфон, надеясь, что Эдвард этого не заметит. – И сейчас ты будешь хорошей девочкой. Выйдешь отсюда, пойдешь к Максу и скажешь, что сглупила. А потом ляжешь на кровать и будешь стараться. До ужина еще два часа, успеете.
В следующий миг я уже вскинула руку со смартфоном и нажала на кнопку серийной съемки. Эдвард и ахнуть не успел, как десять наших снимков загрузились в облачное хранилище. Он оттолкнул меня так, что я приложилась бедром о край стола, но смартфон не выпустила.
– Полегче, фро лицемер! – прошипела я и скользнула к дверям. В коридоре слышались голоса: менялась операторская смена. – Хочешь, чтоб Макс увидел, как ты уговариваешь меня к нему вернуться?
Грудь до сих пор сладко ныла от прикосновения. Эдвард растерянно смотрел на меня, почему-то даже не пытаясь вырвать смартфон. В его взгляде было сытое удовлетворение огромного змея.
– Это компромат, – сухо сказал Эдвард.
Я понимающе кивнула.
– Разумеется. Раньше такого не было, но теперь ты официально объявил отбор невест. А сам лапаешь организаторшу.
– Сотри, – мягко попросил Эдвард.
Я ощутила волну тепла, и в комнате сразу же стало намного светлее. Знаменитое драконье обаяние, которому невозможно противостоять. Вот только я не собиралась сдаваться.
– Ни в коем случае. Приберегу до конца шоу. Вдруг ты снова решишь мне указывать, что я должна делать.
– Сотри, – с нажимом повторил Эдвард.