лос Эдварда звучал крайне серьезно. – Как я могу тебе помочь?
Девушка едва слышно ответила:
– Я хочу покинуть проект. Я больше не могу тут оставаться.
На лицах остальных участниц появилось облегчение. Сегодня Магда выручила их всех. Я смотрела, как она вытирает слезы, и думала, что для мира не все потеряно. Если овца не хочет идти в стаде, то она становится человеком. Даже если ее успели заклеймить.
Вечер прошел спокойно. Куллинан в очередной раз брал у участниц интервью о том, что они думают о проекте и как изменились их чувства к Эдварду. Я лежала на кровати в своей комнате и изучала официальный паблик в соцсети, посвященный отбору невест.
«Эдвард кажется жестким человеком. Но я уверена, что это лишь защитная маска. На самом деле он хочет любить и быть любимым».
Под записью красовался снимок Юлии. Его сопровождало десять тысяч сердечек, а просмотров насчитывалось больше миллиона.
«Внимание, опрос! А вы бы согласились на огненное клеймо Эдварда?» Семьдесят восемь процентов опрошенных ответили: «Да», – и мне захотелось закрыть глаза.
«Добрый вечер, девочки! Сладких вам снов, и пусть приснится наша радость!» – А это уже был пост от подписчицы, которая сопроводила запись дюжиной снимков Эдварда. Простыня комментариев от девиц, истекающих слюной, была такой длины, что я не рискнула ее просматривать.
Макс был прав – проект можно было считать удачным.
С утра он уехал по делам в соседний город, и я чувствовала невольное облегчение. Жизнь и работа сделали меня человеком твердым и рассудочным, и я умела принимать важные решения. Макс был замечательным, я не сомневалась, что из него получится отличный муж, и в постели с ним тоже было хорошо. Проблема была только в том, что он меня любил, а я не могла ответить ему взаимностью. И я прекрасно понимала, что дальше будет только хуже.
Принцип «стерпится – слюбится» сам по себе отличный. Оставалось только примириться с ним.
Негромко завибрировал смартфон, выплевывая сообщение. Я покосилась на экран. «Белль, маникюр». Вспомнилось обещание папаши Финнигана: интересно, переписка считается тем, что я имею дело с Семеониди? Хорошо, что я успела наладить защищенное соединение. Хорошо, что его еще не взломали.
«Смотрю шоу. Ты по-прежнему не уверена в том, что драконов надо убивать?»
Конечно, я сомневалась. Пресыщенные мерзавцы и придурки были и среди людей. Злоба, алчность, желание манипулировать – это не только драконьи свойства. Но только драконы были настолько бесцеремонны, словно считали, что никто и никогда не сможет им противостоять.
«Их надо ставить на место, – ответила я. – Но ты знаешь мое отношение к убийствам».
«Говорят, тебя можно поздравить? – поинтересовался Кристиан и – о боже! – прислал смайлик. Эта улыбающаяся желтая рожица напугала меня, настолько она не вязалась с привычным обликом маленького Семеониди. Угрюмый богобоязненный рыцарь, не горящий в драконьем пламени, не может присылать смайлики. Просто не может.
«С чем это?» – поинтересовалась я.
«Ну как же. Тебя берут в семью Финниган».
Я чуть не выронила смартфон. То ли мое защищенное соединение оказалось насквозь уязвимым, то ли Кристиан слушал папашу Финнигана и оказался в курсе нашего утреннего разговора.
«Да, – ответила я. – Буду девицей с приданым».
И, выйдя из приложения с сообщениями, я выключила смартфон. Если Кристиан за всем следит, то пусть лучше подслушивает драконов, а не меня.
В дверь осторожно постучали: когда она открылась, в комнату заглянул Макс и спросил:
– Как тут дела?
– Магда Флинн покинула проект, – ответила я. – Эдвард весь в татуировках. А так – ничего нового. Как ты съездил?
Макс вошел, прикрыл за собой дверь и осторожно опустился на край кровати.
– Хорошо, – ответил он и смущенно улыбнулся. – Вообще-то я туда ездил из-за тебя.
– Это еще почему? – удивилась я, хотя, кажется, начинала понимать, куда он клонит.
Папаша Финниган ошибся с расчетами.
Макс вновь улыбнулся и, запустив руку в карман брюк, вынул маленькую бархатную коробочку. Щелкнула крышка, по золотому ободку скользнул луч света и спрятался в розовом бриллианте. Я представила, сколько может стоить такое колечко, и мысленно цокнула языком.
– Инга, – произнес Макс, глядя мне в лицо. Было видно, что ему очень страшно, но он не может молчать и ждать. – Инга, ты выйдешь за меня замуж?
Мне захотелось зажмуриться. Мне захотелось, чтоб время пошло вспять, не позволив Максу сделать мне предложение. Я никогда не видела кольца прекраснее, но сейчас оно казалось мне чуть ли не страшнее кандалов.
– Макс, – я взяла его за руку, – ты уверен?
Лицо Макса дрогнуло.
– Да, – кивнул он. – Да, я уверен.
– Ты ведь меня почти не знаешь, – прошептала я.
Незнание не помешало Максу отправиться за мной в дом Кристиана, почти на смерть, но свадьба была совсем другое дело.
– Я тебя знаю, – сказал Макс. – И хочу, чтоб мы были вместе.
Мне оставалось только кивнуть и постараться придать лицу радостное выражение. В конце концов, я ничего не теряю. И брак с хорошим человеком, который всегда будет со мной добр, не та вещь, которой стоит опасаться или бояться.
– Тогда я согласна, – ответила я.
Кольцо село как влитое. Я рассматривала игру света в камне и думала о том, что дракон всегда тащит добычу в свою пещеру и не мешкает. Макс протянул мне руку, и, когда я поднялась с кровати, сказал:
– Тогда не будем тратить время.
– То есть? – удивилась я.
Подойдя к окну, Макс открыл раму и несколько минут прикидывал ее размеры.
– Эльфорт славен тем, – сказал он, удовлетворившись увиденным, – что там круглосуточно регистрируют браки.
– Ты с ума сошел! – воскликнула я.
Мне вдруг стало легко и весело: в Максе была доля того сумасшедшего авантюризма, который делает жизнь захватывающей и интересной. Может, не так все и страшно?
– Да, – просто ответил Макс. – Да, сошел. В тот день, когда увидел тебя в бассейне.
В следующий миг огненный вихрь уже подхватил меня, и я, ошеломленная видом крупных звезд, которые вдруг оказались близко-близко, могла только кричать от радости. Надо мной тяжело хлопали драконьи крылья, земля стремительно удалялась от нас, и особняк, в котором проходили съемки проекта, стал маленьким, почти игрушечным.
Мы летели недолго, минут десять. Вскоре в сгустившейся вечерней тьме возникла россыпь золотых и рыжих огней, словно на землю упала звездная туманность. Дракон начал снижаться, и туманность постепенно начала принимать очертания городских кварталов, дорог и улиц.
Если жители столицы привыкли к драконам, то тут появление Макса произвело самый настоящий фурор. Когда дракон летел над городским проспектом, выбирая место для посадки, то машины издавали звонкие гудки, и я видела, как пешеходы останавливаются, задирая головы, и показывают в небо. Когда дракон сорвался в пике и маленькую площадь перед мэрией заполнили огненные искры, сквозь гудение пламени я расслышала радостные вопли прохожих.
Ноги подкосились, и если бы Макс не подхватил меня, то я бы упала на асфальт. Свидетели нашего появления аплодировали, смеялись, и я вдруг подумала, что моя свадьба будет самой неправильной на свете. Босиком – тапочки, в которых я ходила по комнате, разумеется, потерялись, в простеньких домашних брюках и футболке с совой: кто еще, кроме меня, может выйти замуж в таком виде?
На двери кабинета регистрации красовалась табличка: «Запись актов гражданского состояния. Режим работы: круглосуточно». Молодая сотрудница, сидевшая за столом, посмотрела на нас совершенно спокойно: похоже, по долгу службы она повидала еще и не таких молодоженов.
– Добрый вечер, – сказал Макс и подтолкнул меня к столу. – Мы хотим пожениться.
По лицу девушки скользнула профессиональная улыбка, одновременно доброжелательная и равнодушная. Она протянула нам планшет и сказала:
– Положите руки на сканер для идентификации личности.
Мы подчинились. Сканер выдал наши личные файлы на монитор, и, всмотревшись в запись, девушка уточнила:
– Финниган? Дракон?
Макс кивнул.
– Совершенно верно.
– Родственник Эдварда Финнигана? – теперь во взгляде регистраторши был искренний интерес. – Того, который в шоу?
– Брат, – серьезно ответил Макс.
Похоже, его стало раздражать то, что даже на его собственной свадьбе над ним нависает тень старшего брата.
– Хорошо. – Девушка посмотрела на меня, и теперь под ее профессионализмом появилось удивление, словно она хотела спросить, как настолько непривлекательная я сумела завоевать сердце дракона. Видит Господь, я не знала, что на это ответить. – Фрин Инга Шуман, согласны ли вы взять в мужья фро Максимилиана Клауса Финнигана?
– Да, – ответила я и улыбнулась, посмотрев на Макса. – Да, я согласна.
Сказал бы мне кто-то пару недель назад, что я стану фра Финниган – да я бы расхохоталась ему в лицо. И вот теперь я держала Макса за руку, и моя жизнь менялась так, что я не знала, чем все закончится. Даже не предполагала.
– Ваше решение принято самостоятельно и без давления?
– Да, – кивнула я. – Я действительно хочу выйти замуж за этого мужчину.
Пальцы Макса дрогнули на моей руке. Он смущенно улыбнулся – так, словно наконец-то стал счастливым по-настоящему.
– Теперь вы, фро Максимилиан Финниган, – обратилась регистраторша к Максу. – Согласны ли вы взять в жены фрин Ингу Шуман?
– Да, – твердо сказал Макс. – Я принял это решение самостоятельно и без давления.
– Хорошо, – улыбнулась девушка, и принтер зашуршал, выдав зеленый бланк свидетельства о регистрации. Протянув Максу ручку в золотом корпусе, она сказала: – Поставьте подписи напротив ваших фамилий. Властью, данной мне городом и страной, я объявляю вас мужем и женой и искренне поздравляю с этим событием.
Подпись Макса была размашистой и витиеватой, как и полагается подписи дракона. Когда я отложила ручку, девушка протянула нам свидетельство и уже не таким официальным тоном сообщила: