В данном случае публика потеряла немного. Лимбек был так зачарован приготовлениями к казни, что совершенно забыл о том, что ему надлежит выглядеть мучеником, и до смерти замучил жирцов, которые привязывали его к раме, бесконечными вопросами.
— А на чем перья держатся? А из чего эта паста? А чем скреплена рама? А много ткани пошло на крылья? Да, так много? В самом деле? А интересно, зачем Кикси-винси делает ткань?
Кончилось тем, что главный жирец, под предлогом защиты невинных душ от ереси, велел заткнуть Лимбеку рот. Рот ему заткнули, и верховный головарь распорядился сбросить Крылья Справосудия в пропасть без особых церемоний (он опять надел свою корону, у него жутко трещала голова, так что он не получал ни малейшего удовольствия от этой процедуры).
Шестеро крепких жирцов подняли Крылья за середину. Главный жирец махнул рукой, и они побежали к краю острова. Но внезапно налетел ветер, подхватил Крылья, вырвал их из рук жирцов, поднял в воздух, покрутил и уронил наземь.
— Что вы делаете, идиоты! — завопил головарь. — Что там делают эти идиоты? — крикнул он своему шурину. Тот бросился к обрыву выяснять, в чем дело.
Жирцы вытащили Лимбека из-под обломков птицы и привели обратно на помост. Принесли другие Крылья Справосудия (головарь кипел и ярился), Лимбека снова привязали, главный жирец прочел наставление своим подчиненным, и те снова подняли раму и побежали к обрыву.
На этот раз ветер подхватил Крылья как раз в нужный момент, и Лимбек красиво взмыл в небо. Канат оборвался. Младшие жирцы, главный жирец и верховный головарь стояли на краю обрыва и смотрели, как птица медленно уходит вдаль и вглубь.
Видимо, Лимбеку все же удалось выплюнуть кляп, потому что Даррал Грузчик позднее клялся, что из пропасти донеслось последнее «почему-у-у?». Головарь снял чугунную корону, с трудом поборол желание швырнуть ее в Мальстрим, вздохнул с облегчением и отправился к себе домой, в свою цистерну.
Лимбек плыл в воздушных потоках, мягко спускаясь вниз по спирали, и вертел головой, пытаясь разглядеть, как выглядит Древлин снизу. Он долго наслаждался ощущением полета и созерцал нагромождения коралита, которые отсюда, снизу, выглядели совсем не так, как наверху. Очков на Лимбеке не было (он завернул их в платок и спрятал в карман), но его подхватило восходящим потоком, и он проплывал под самым дном острова. Вид отсюда был великолепный.
Внутрь острова уходили тысячи и миллионы отверстий. Некоторые были очень большие — Лимбек легко мог бы залететь в одно из них, если бы имел возможность управлять крыльями. Он увидел, что из этих отверстий вырываются какие-то пузырьки. Оказавшись на воздухе, они тотчас же лопались. Лимбек понял, что сделал важное открытие.
«Наверное, в коралите есть какой-то газ, который легче воздуха. Оттого-то остров и летает. — Лимбек вспомнил картинку, которую он видел в Глазе. — Интересно, а отчего одни острова летают выше других? Вот, например, почему тот остров, на котором живут ельфы, выше нашего? Наверно, их остров меньше весит. А отчего? А, ну да, конечно, — Лимбек не замечал, что его птица спускается вниз по такой головокружительной спирали, что он непременно испугался бы, если бы у него было время это заметить. — Наверно, все дело в породах. Ведь разные породы весят по-разному. Наверно, у нас тут больше всяких руд — железа и прочего, — чем наверху, у ельфов. Наверно, Менежоры потому и построили Кикси-винси здесь, а не там, наверху. И все же это не объясняет, зачем они его построили».
Лимбеку захотелось записать последнюю мысль, он шевельнул рукой и обнаружил, что рука к чему-то привязана. Он поднял глаза, чтобы выяснить, в чем дело, и вспомнил о своем интересном, хотя и довольно отчаянном, положении. Вокруг быстро темнело. Древлина больше не было видно. Ветер усилился и понес его по кругу. Птицу начало трясти и швырять из стороны в сторону, вверх, вниз, вперед, назад, вправо, влево… Пошел дождь, и Лимбек сделал еще одно открытие, не столь блестящее, как первое, но значительно более важное для самого Лимбека.
Клейкая масса, на которой держались перья, размокала в воде! Лимбек в тревоге наблюдал, как перья отваливаются с материи, сперва по одному, а потом целыми пучками. Лимбек невольно попытался освободить руки, хотя вряд ли он смог что-нибудь сделать, даже если бы руки у него были свободны. Он дернул правой рукой. Эффект вышел сильный — и совершенно непредусмотренный: птица перевернулась вверх ногами. Лимбек повис на руках под крыльями, на которых становилось все меньше перьев. А под ногами у него была пустота. Сперва Лимбека охватила паника, но потом он осознал, что никуда не падает, напротив — его положение улучшилось: материя, на которой почти не осталось перьев, вздулась и замедлила падение. Правда, его по-прежнему швыряло из стороны в сторону, но все же движение стало более ровным.
Неуемный ум Лимбека уже начал выстраивать законы аэродинамики, но тут Лимбек заметил внизу, в облаках, темное пятно. Прищурившись, Лимбек понял, что это не что иное, как один из островов Нижних Копей. Пока он парил в облаках, ему казалось, что он спускается очень медленно. Теперь же он с изумлением увидел, что остров несется ему навстречу с огромной скоростью. Лимбек тотчас открыл еще два новых закона — теорию относительности и закон гравитации.
Но, к несчастью, оба эти открытия вылетели у него из головы в тот момент, когда птица рухнула на землю.
Глава 14. ГДЕ-ТО НАД АРХИПЕЛАГОМ УЛИНДИЯ, СРЕДИННОЕ ЦАРСТВО
В то утро, когда Лимбек летел вниз, к островам Нижних Копей, Хуго и принц летели на драконе вслед уходящей ночи где-то над Улиндией. Лететь было холодно и скучно. Триан дал дракону все нужные указания. так что Хуго оставалось лишь сидеть в седле и размышлять. Он не мог даже следить за дорогой — их сопровождало магическое облако.
Временами дракон спускался вниз, к земле, чтобы взглянуть на местность, и тогда Хуго пытался определить, где они находятся. Он был уверен, что дракон путает следы. Он отдал бы половину денег, что были у него в кошельке, чтобы узнать, где находится укрытие Стефана. Однако вскоре он понял, что это дело безнадежное, и сдался.
— Я есть хочу! — сказал Бэйн. Его мальчишеский голос громко прозвенел в ночной тишине.
— Цыц! — оборвал его Хуго. — Попридержи язык! Он услышал, как мальчишка всхлипнул. Обернувшись, он увидел, что глаза у принца расширились и блестят от слез. Небось на него за всю жизнь никто ни разу не прикрикнул…
— Ваше высочество, — мягко сказал Хуго, — в ночном воздухе звук разносится очень далеко. Возможно, за нами кто-то гонится. Не стоит облегчать ему поиски.
— А что, за нами действительно кто-то гонится? — Бэйн побледнел, но ничем не выдал своего страха. Смотри-ка, а парень не из трусливых!
— Скорее всего да, ваше высочество. Но вы не бойтесь.
Мальчик закусил губу и робко обнял Хуго за пояс.
— Вам ведь это не мешает?
Теплое тельце прижалось к Хуго, детская головка привалилась к его могучей спине.
— Я не боюсь, — сказал Бэйн, — просто мне так лучше.
Убийцу охватило странное чувство. Хуго внезапно почувствовал себя последним подонком. Он скрипнул зубами — ему захотелось отпихнуть мальчишку, но он устоял, сосредочившись на грозящей им опасности.
За ними действительно кто-то гнался. И кто бы это ни был, он знал толк в этим деле. Хуго обернулся, надеясь, что преследователь, боясь потерять их в облаках, утратит осторожность и покажется ему. Не тут-то было! Хуго даже не знал, почему он так уверен, что они не одни. Он просто чуял это — спиной, нюхом, каким-то шестым чувством. Ладно, гонятся так гонятся, тут уж ничего не поделаешь. Интересно бы знать, кто и зачем.
Триан? Может быть, но вряд ли. Волшебник знает, куда они направляются, лучше самого Хуго. Может, он преследует их, чтобы проверить, не вздумает ли Хуго подчинить себе дракона и удрать вместе с ним? Ну, уж это было бы верхом глупости! Хуго не волшебник и не такой дурак, чтобы пытаться разрушить чье-то заклятие, тем более заклятие, наложенное на дракона. Когда драконы во власти чар, они послушны и ими легко управлять. Но стоит разрушить заклятие — и они тотчас обретают свой природный ум и сообразительность, становятся своевольны и совершенно непредсказуемы. Такой дракон может тебя послушаться, а может подзакусить тобой.
Но если не Триан, тогда кто же?
Несомненно, кто-то из людей королевы. Хуго тихо, но выразительно обругал волшебника и короля. Эти идиоты не сумели сохранить в тайне свои планы! А теперь придется разбираться с каким-нибудь графом или бароном, который собирается спасти принца. Придется избавиться от него. А это значит — подстеречь, перерезать глотку, спрятать труп. Мальчишка может увидеть этого человека, узнать в нем друга. У него появятся подозрения. Хуго придется убеждать принца, что его друг был его врагом, а его враг на самом деле — его друг. Столько возни — и все из-за того, что этот Триан и его совестливый король не умеют держать язык за зубами!
«Ну ничего, — подумал Хуго, — они мне и за это заплатят!» Дракон пошел вниз, хотя Хуго ему этого не приказывал. Хуго решил, что они прибыли на место. Волшебное облако исчезло, и Хуго увидел внизу рощу, черную на фоне голубоватого коралита, а затем расчищенное место и прямоугольные образования, которые могли быть созданы лишь человеческими руками.
Это была маленькая деревушка, лежавшая в коралитовой долине и окруженная густыми лесами. Хуго знал множество таких поселений, прячущихся в горах и лесах от нападений эльфов. Правда, они лежали в стороне от основных воздушных линий, но, когда дело доходит до выбора между жизнью и благосостоянием, многие охотно соглашаются жить в нищете.
Хуго знал цену жизни. Поэтому предпочитал благосостояние.
Дракон кружил над спящей деревней. Увидев в лесу прогалину, Хуго направил дракона в ту сторону. Сбрасывая на землю мешки, Хуго мельком подумал, куда же девался их преследователь. Но долго размышлять над этим не стал. Он уже расставил ловушку. Оставалось ждать, когда добыча клюнет.