– Вероятно, так и есть, – подтвердила Александра. Сама она никогда не ощущала внутренней уверенности, общаясь с детьми – Ее юное Величество – лучший тому пример, – а потому охотно поддержала этот ничего не значащий разговор. – Последнее из сохранившихся королевских сокровищ. Его нашли под завалом во время реконструкции дворца. Вероятно, Обер-камергер обронил камень, когда бежал из Столицы.
– Здо́рово! – протянула девочка, мельком стрельнув глазами на витрину, но тут же вновь обратив взор на собеседницу.
– Мне сказали, ты назвалась баронессой Кольской? – графиня решила, что пора переходить к делу.
– Леди Изабелла, баронесса Кольская – к вашим услугам, миледи, – склонила голову гостья.
– Выходит, ты дочь сэра Павла Кольского? – уточнила Александра.
– Нет, миледи, я его вдова.
– Что? – не сразу поняла услышанное графиня.
Запустив руку за пазуху колета, девочка извлекла оттуда смятую бумагу.
– Вот, миледи, – протянула она ее Александре.
Разгладив лист на столе, графиня изучила документ – это в самом деле было свидетельство о браке между всадником Павлом и девицей Изабеллой, составленное где-то в Заокраинных Провинциях – местное название планеты ничего Александре не говорило.
– Тут не сказано, что этот Павел – из рода Кольских, – заметила она, поднимая глаза от бумаги.
– Ну, он же не мог раскрыться во Владычьих мирах, миледи, – словно нерадивой школьнице, принялась объяснять ей девочка. – Но теперь у меня еще и его «седло» – это ли не лучшее доказательство?
– Сколько тебе лет, Изабелла? – спросила Александра. – Двенадцать? Тринадцать?
– Одиннадцать, миледи. Полукровки часто выглядят немного старше своих истинных лет.
Всего одиннадцать? Свое «седло» Александра получила только в двенадцать…
– Одиннадцать… – повторила она вслух. – Сомневаюсь, чтобы этот брак мог быть должным образом консумирован…
Девочка покраснела – густо и стремительно.
– Он… был, миледи… – выговорила она, запинаясь. – Ну, почти…
– «Почти» в данном случае не работает, – сказала графиня – быть может, излишне резко, чем лишь окончательно смутила собеседницу, но подобрать для разговора нужный тон никак не получалось. – Впрочем, дело даже не в этом. Вступив в Орден, сэр Павел отказался от своих прав на родовой титул. После гибели отца и брата он сделался лишь его хранителем, но не носителем. Будь ты его законной дочерью, титул перешел бы к тебе. Роди ты в браке с ним ребенка – баронство унаследовал бы тот, а ты удостоилась бы титула учтивости баронессы-матери. Но об этом, как я понимаю, речь не идет?
– Нет, миледи, – понуро глядя в стол, пробормотала девочка.
– Не расстраивайся, Изабелла, – решила Александра все же утешить опечаленную гостью. – Точнее, правильно так: не расстраивайтесь, леди Изабелла! Сейчас такое время, что выслужить титул верной службой не является чем-то невозможным. Вы ведь за этим и прибыли в Столицу – для службы Ее Величеству, не так ли?
– Так, миледи, – кивнула девочка своей длинной челкой. – А когда я смогу повидаться с королевой? – неожиданно спросила она.
– Ее Величество не дает аудиенций, – покачала головой графиня.
– Почему? – удивленно вскинула голову Изабелла.
– По множеству причин, – не пожелала вдаваться в подробности Александра. – Например, из соображений безопасности. Вдруг среди допущенных на Верфь окажется шпион Октагона? Вдруг он попытается причинить Ее Величеству вред?
– Я не шпион! – запальчиво заявила девочка, нахмурившись.
– Я этого и не говорила. Но правила едины для всех!
– Мне кажется, она была бы рада меня видеть, – негромко проговорила Изабелла, вновь упирая взгляд в полированную столешницу.
– Возможно… – не стала спорить Александра. В самом деле, не пойдет ли общение со сверстницей на пользу юной королеве, в одиночестве запертой в холодных стенах Верфи? Не послужит ли ей это хоть какой-то отдушиной? Не сейчас, конечно, не сразу, надо будет еще присмотреться к этой Изабелле – одно то, что в Столицу ее прислал сэр Герберт, не может не вызывать подозрений… – Возможно, со временем… – аккуратно проговорила графиня. – А пока, как я понимаю, вам следует немного подучиться пилотажу. Ведь так?
– Капитан, приведший меня сюда, что-то говорил о школе, – подтвердила девочка. – Должна признать, я пока не слишком опытный всадник… то есть рыцарь. Сэр Павел немного учил меня, но мало что успел…
– Кстати, как он погиб? – поинтересовалась Александра.
– В бою с разбойниками, – быстро, словно ждала этого вопроса, ответила Изабелла. – Сэр Павел сбил их полдюжины, не меньше, но и сам был смертельно ранен. Это случилось в Заокраинных Провинциях, Владыки туда не заглядывают, и в системах часто вообще нет никакой власти, кроме разбойничьих банд, миледи.
– Что ж, примите мои соболезнования в связи с его кончиной, леди Изабелла, – сказала графиня. – Мне не довелось лично знать вашего… супруга, но, насколько я могу судить, это был доблестный рыцарь.
– Так и было, миледи, – твердо заверила девочка.
– А что касается его родового титула… Я подумаю, что здесь можно сделать. Посоветуюсь со знатоками права… – на ум ей сразу же почему-то пришел сэр Эмиль – хотя что может быть нелепее, чем советоваться о правах благородства с драконьей кровью? С другой стороны, а не нелепо ли само устройство Нового Королевства под вассалитетом Владык? – Возможно, сыщется законный способ признать вас баронессой – хотя бы в титуле учтивости.
– Благодарю, миледи, – вопреки ожиданиям Александры, какой-то безудержной радости девочка не выказала. Нет, определенно иметь дело с детьми – та еще морока!
– На этом предлагаю закончить, – заявила графиня, в глубине души немного задетая равнодушием к своему щедрому посулу. – Сэр Аскольд проводит вас к школе. Жить пока будете при ней, с прочими учениками. Я стану следить за вашими успехами, леди Изабелла! – пообещала она.
– Благодарю, миледи, – повторила девочка, выскальзывая из кресла и отвешивая глубокий поклон.
16
– Заседание суда окончено! – провозгласила Александра и, устало поднявшись из председательского кресла, направилась к выходу из душного зала, где минуту назад огласила приговор – окончательный и не подлежащий обжалованию – октагонскому шпиону. Бессрочная каторга, да. Несмотря на острое нежелание штамповать решение, предложенное сэром Эмилем, изучив документы и едва не до дыр залистав толстый том королевского уголовного уложения, она была вынуждена в итоге признать, что обстоятельства дела и буква закона, по сути, не оставляют ей выбора: приговор по делу может быть либо именно таким, либо неправосудным.
Стража предупредительно распахнула перед ней двустворчатые двери, и графиня вышла в дворцовый коридор, где едва не нос к носу столкнулась с сенатором Марком. Главный королевский ревизор – эту специально к случаю изобретенную должность она вписала в ордонанс, наделивший публикана его беспрецедентными контрольными полномочиями – был в своей неизменной пурпурной тоге, немного странно смотревшейся на фоне окружавших ее кафтанов и плащей. Марк, впрочем, держался так, как, вероятно, и подобает республиканскому сенатору среди варваров – уверенно и чуть снисходительно к окружающей его первобытной дикости.
– Доброго дня, миледи, – приветствовал он Александру.
– Доброго дня, сенатор, – ответила она, сбавляя шаг. – У вас ко мне дело?
– Сущий пустяк, миледи! – заверил ревизор. – Нигде не могу найти Мастера Ноя, а он мне, как назло, совершенно необходим.
– Ну так попросите слуг или Стражу найти его, – непонимающе пожала она плечами.
– Просил, миледи, – сообщил Марк. – Конечно же, просил. Но увы, бравый молодец, выделенный мне капитаном, ничем не сумел помочь.
– Сэр Аскольд? – в легком недоумении обернулась Александра к командующему Стражей, как раз выходившему вслед за ней из судебного зала, где он представлял сторону обвинения. – Будьте любезны, найдите сенатору Мастера Ноя.
– Сию минуту, миледи, – склонил голову капитан, тут же подзывая к себе подчиненных. – Отыщите Мастера Ноя и передайте ему, что его желает немедленно видеть Главный королевский ревизор. Быстро!
Получив приказ, стражники поспешно удалились, сенатор же остался на месте, очевидно, решив дожидаться казначея прямо здесь, в коридоре. Пройти мимо, следуя по своим делам, показалось Александре довольно неучтивым, посему графиня была вынуждена остановиться.
– Как движется ваша ревизия, сенатор? – задала она вопрос. – Удалось найти что-то стоящее?
– Немало, миледи, – живо заверил Марк. – Настолько немало, что, признаться, я не слишком удивлен загадочному исчезновению Мастера Ноя.
– В смысле – не удивлены? – сдвинула она брови. – Что вы имеете в виду, сенатор? Что вы нашли?
– Не хотелось бы опережать события, миледи, – я планировал представить итоговый доклад дня через три-четыре, но, если вдруг Мастер Ной так и не сыщется, готов сделать это уже нынешним вечером, – ответил публикан.
– Что значит, не сыщется? – еще сильнее нахмурилась она. – Извольте выражаться яснее, сенатор!
– Давайте сперва выскажется сэр Аскольд, – предложил вместо ответа ревизор. – Ясно и четко: увидим мы в ближайшее время королевского казначея или же нет. Если увидим – сложится одна ситуация, если же нет…
– Конечно же, увидим, – отрезала она, не дав капитану и рта раскрыть. – Вы же слышали: за ним уже послали!
– Желал бы я разделить эту вашу уверенность, миледи… – вздохнул сенатор.
Сэр Аскольд был мрачнее газовой туманности, засасываемой в черную дыру.
– В десять тридцать пять Мастер Ной вышел из дворца в сопровождении нагруженных вещами слуг, – угрюмо докладывал капитан. – Они прошли черным ходом, не попавшись на глаза никому, кроме стоявшего на посту стражника. У того не было насчет казначея никаких инструкций, поэтому, разумеется, чинить им препятствия он не стал. Выйдя в город, Мастер Ной проследовал прямиком в ближайшую факторию Гильдии. В одиннадцать но