Я прислушалась — вокруг царила тишина. Целитель Лорес ушёл к хозяйке дома. А слугам он строго запретил, заглядывать в его комнату.
Вытащив из кармана мешочек с осколком, я подумала, что стоит его перепрятать. Например, вложить в медальон и носить на шее.
Фарфор привычно потеплел в моих пальцах. Осторожно коснувшись им маслянистого зелья, я с радостью наблюдала, как цвет с темно—коричневого изменился на зелёный. И неприятный запах тоже исчез.
«Отлично, Мира, — мысленно воскликнула я, — теперь ты можешь не бояться уроков зельеварения в Академии. И ещё…»
— Что вы делаете?
Холодный голос, прозвучавший за спиной, заставил меня вздрогнуть. Бутылочка с зельем едва не выпала из пальцев, но метнувшийся ко мне Лорес успел её поймать.
— Как интересно, — процедил он, рассматривая зелье, и торчащий из него осколок статуэтки. — Ничего не хотите объяснить?
Глава 14
Я молчала. Не дождавшись моего ответа, целитель осторожно вытащил осколок фарфора.
— Откуда это у вас?
— Нашла в шкатулке, случайно, — сообщила я чистую правду. Но Лорес презрительно скривился:
— Считаете себя самой умной? Напрасно. Я чувствую огромную силу в этом артефакте. У семьи Ренси нет ничего подобного. А что касается зелья, — он внимательно рассмотрел его, затем принюхался, — то вы сделали почти невозможное для ученицы Академии.
Похвалой его слова не звучали, скорее, предупреждением.
— Я ничего не знаю об этом артефакте. Просто решила проверить, получится ли у меня исправить зелья, — жалко оправдывалась я.
Целитель медленно повернулся и посмотрел на меня. Теплоты в его глазах не было:
— И последний вопрос. Кто вы такая?
Я почувствовала, как кровь широкой волной хлынула к сердцу. Голова закружилась, и, чтобы не упасть, я схватилась дрожащей рукой за шкаф.
— Я не понимаю вас, целитель Лорес. Я — Мирабель Ренси, дочь хозяина этого дома.
Секундная пауза, последовавшая за моими словами, показалась мне вечностью.
— Мирабель Ренси была доброй девушкой, но слабым магом. Если бы не старания отца, она не поступила бы в Академию. Она плохо училась, и, возвращаясь домой, никогда не сидела над книгами. И, уж конечно, она не стала бы дополнительно тренироваться или исправлять чужое зелье.
Я знал её лучше, чем родители. Она делилась со мной своими планами и мечтами. И я не верю, что человек может полностью измениться после несчастного случая.
Каждое слово целителя звучало в моей душе, как удар колокола. Я мечтала провалиться сквозь землю, лишь бы не слышать его, не чувствовать на себе обвиняющего взгляда.
Сделав несколько шагов, я буквально упала на стул. Лорес не подошел ко мне, не протянул руку, чтобы поддержать, как раньше.
Мне вдруг стало все равно. Придумывать новую ложь не хотелось, да и целитель бы мне не поверил.
— Дверь закройте, — попросила я, не поднимая головы. — Не хочу, чтобы нас подслушали.
— Не волнуйтесь, на эту комнату наложены чары, поглощающие звук. Итак?
Я глубоко вдохнула, как перед прыжком в воду:
— Вы правы, я не Мирабель Ренси. Меня зовут Мира, и я из другого мира.
***
В комнате повисла тишина. Я не решалась взглянуть на Лореса, опасаясь прочитать презрение или недоверие в его глазах. Поэтому начала сбивчиво рассказывать о мачехе и моём женихе, о подготовке к свадьбе, подаренной статуэтке и о том, как оказалась в Ристании.
Не знаю, чего я ожидала. Сочувствия, понимания, помощи? Удивления, сдержанного негодования? Или того, что целитель запрёт меня в комнате и сообщит господину Ренси, что, под личиной его дочери, скрывается самозванка?
Если честно, мне в ту минуты было всё равно. Я устала бояться, устала играть чужую роль и прислушиваться к каждому слову «родителей». Устала ждать, что найдут тело настоящей Мирабель Ренси. В глубине души я даже обрадовалась, что угодила в ловушку Лореса и бросилась исправлять зелье.
Я слишком мало знала об этом мире и о своей предшественнице. Рано или поздно, я бы себя выдала. Но вряд ли люди, раскрывшие мою тайну, оказались бы такими же, умными и образованными, как целитель Лорес. Если он мне не поверит, не поверит никто.
«Интересно, а моя Пара поверит мне? Признает меня? — мелькнула тоскливая мысль. — Или же будет искать девочку-младенца с необычными способностями?»
Впрочем, я сразу же забыла об этом. Закончив рассказ, я замерла на стуле, ссутулившись и втянув голову в плечи. Как преступник в ожидании приговора.
— Вот, значит, как всё случилось, — послышался голос Лореса.
Я бросила в его сторону быстрый взгляд. Он не улыбался, но и не хмурился, задумчиво постукивая пальцем по столу.
— Вы мне верите? — выдохнула я.
— История слишком нелепая, чтобы оказаться выдумкой. Хотя слышать о подобном мне не приходилось.
Мои надежды угасли:
— В Ристании не появлялись люди в странной одежде, говорившие на незнакомом языке? Не было преданий о статуэтке, разбив которую, можно путешествовать между мирами?
Вместо ответа мужчина поднес к глазам фарфоровый осколок, потом осторожно опустил его на стол.
— Вы забываете, Мира, что я — всего лишь бедный целитель. Я покупаю книги, ищу новые способы лечения, готовлю зелья. Но у меня нет старинных артефактов или свитков, передающихся из поколения в поколение. Если бы поискать в библиотеке королевской семьи или, хотя бы, в Академии. Одно могу сказать точно — статуэтка очень древняя, и, несомненно, принадлежит драконам. Даже её осколок сохранил магическую силу. Вы с его помощью отрабатывали заклятия?
Я кивнула.
— Интересно, — произнес целитель. — А также то, что вы рассказывали о ярком свете, который видели во время прохода между мирами. И то, что ваша одежда исчезла, а взамен появились вещи из нашего мира. Не будь этого, и вашего сходства с Мирабель Ренси, вас не приняли бы за неё.
— Вы хотите сказать…
— Да, Мира. Вас специально направили в Ристанию.
— Но, кто? Зачем? — вырвалось у меня.
Целитель не ответил.
— Поверьте, господин Лорес, я не хотела занимать чужое место. Я просто испугалась, оказавшись в другом мире. Искупалась в озере, с трудом добралась до берега. И как бы отреагировали господин и госпожа Ренси, рискни я признаться?
— Нетрудно догадаться, — слабо улыбнулся Лорес, — родители Мирабель не верят в чудеса. Они сочли бы, что дочь, после несчастного случая, плохо себя чувствует и нуждается в лечении.
Снова повисла пауза. Целитель внимательно рассматривал склянку с зельем, исправленным мной, а я ждала его решения.
— Вы талантливы, Мира, — наконец, сказал он. — И у вас есть желание жить, в отличие от Мирабель Ренси. Та, бедняжка, предпочитала плыть по течению, а не работать и развивать свой дар. Возможно, Высшие не ошиблись, направив вас в Ристанию.
— Вы меня не выдадите? — не поверила я.
— Кто я такой, чтобы сомневаться в решении Высших, или мешать им? — вопросом на вопрос ответил Лорес. — Но я прошу вас об одном. Мира…бель. Расскажите мне всю правду, только тогда я смогу вам помочь.
Я открыла рот, собираясь признаться, что являюсь Парой дракона… и не смогла произнести ни слова. Как и в иллюзорном мире, язык отказывался мне повиноваться.
— С вами всё в порядке, Мирабель? — с беспокойством спросил целитель.
— Да, конечно, — пробормотала я, отмечая, что могу говорить, если не упоминать о своей Паре. — Мне больше нечего рассказывать. Я пойду, целитель? Хочу немного отдохнуть. И спасибо вам за всё.
Я вышла из комнаты, провожаемая задумчивым взглядом Лореса.
Глава 15
Комната госпожи Ренси была большой и светлой. Её окна выходили на восток, и вечером здесь царила приятная прохлада. Обстановка напоминала будуар знатной дамы из восемнадцатого века — пара низких диванчиков, обитых бархатной тканью, круглый столик из темного дерева, мягкий ковер на полу. В больших вазах стояли свежие цветы, от аромата которых кружилась голова. Или же причина заключалась в духах, которыми щедро обливалась моя «матушка»?
Я, не сдержавшись, чихнула, заслужив неодобрительный взгляд Айрин.
— Госпожа Мирабель, пожалуйста, подойдите к зеркалу, — попросила швея, застегнув мне платье.
Я выполнила её просьбу, и взглянула в зеркало, не ожидая ничего хорошего. В прошлой жизни Мира Львова десятки раз примеряла платья и блузки, но одежда не делала её привлекательней, скорее, подчеркивала заурядную внешность. Поэтому, в отличие от большинства девушек, я не любила шопинг.
Но сейчас я изумленно распахнула глаза. Стройная девушка в лёгком платье из бледно-лилового шелка, оставлявшего обнаженными плечи и часть спины, никак не могла быть мной. Корсаж украшала вышивка в виде переплетенных роз, тонкую талию подчеркивал пояс.
Юная леди, отражавшаяся в зеркале, казалась нежной и хрупкой, как розы, украшавшие комнату Айрин Ренси. И только взгляд серых глаз, печальный и пристальный, противоречил этому впечатлению.
«Мирабель… нет, Мира, слишком многое пережила, чтобы сохранить наивность», — с грустью подумала я.
— Вам нравится, госпожа? — с беспокойством спросила швея, смахивая с платья невидимую пылинку.
За меня ответила Айрин Ренси:
— Очень недурно, Ирма, — и тут же обратилась ко мне, — дорогая, держи спину прямо. И не забывай об улыбке, иначе распугаешь всех мужчин, желающих с тобой потанцевать.
Я вздрогнула, подумав, что не знаю ни одного местного танца. Что же я буду делать на балу? Повторять чужие движения? Или, сославшись на плохое самочувствие, спрятаться где-нибудь в уголке?
Вряд ли госпожа Ренси, мечтающая выдать дочь замуж, мне это позволит.
Я бросила косой взгляд в сторону «матушки». Судя по тому, как блестят её глаза, женщина надеется, что с бала я вернусь уже помолвленной. Или, хотя бы, встречу богатого и знатного мужчину, готового сделать мне предложение.
Как бы она удивилась и обрадовалась, узнав о принце, ставшем моей Парой. Только я не могу признаться, даже если бы хотела. После той беседы с целителем Лоресом я несколько раз пыталась, рассказать о партнерстве с драконом. Но горло перехватывало, и с губ не срывалось, ни звука.