– А где мои друзья? – спросил он вместо этого, когда наваждение худо-бедно миновало. – Елена, Виктор? Где сама леди Александра?
– В гостях у доблестного барона Карского, я полагаю, – ответила графиня. – Хотя не исключено, что к этому моменту уже барон чувствует себя гостем в собственном замке, пока новая хозяйка – наша Александра – плетет, как ей кажется, хитрые интриги, строит заговор против короны – словом, готовится погубить и самого барона, и Елену с Виктором – как когда-то погубила твоего отца. Впрочем, можешь не переживать, – явно заметила она испуг на лице юноши, – ничего у нее не выйдет. Мятеж провалится, не успев толком начаться, Елена, если она в самом деле окажется той, за кого себя выдает, займет достойное место в благородной элите Королевства, не останутся обиженными и бароны… Единственное, что меня беспокоит, – это сама Александра. При всей ее недалекости она никак не могла всерьез рассчитывать на успех этой авантюры с претенденткой на престол из Драконьего Угла, а значит, в запасе у нее есть еще что-то. Что именно – я пока не понимаю, но понять должна. И полагаю, в этом деле мне поможешь ты.
– Я? – Эдуард уже перестал удивляться.
– Ты. Я предлагаю тебе службу, Эдуард, – на благо Королевства и одновременно – твоих друзей, которых Александра уже втянула в одну безумную авантюру, а когда та неизбежно потерпит крах, непременно постарается втянуть в новую. Службу, наградой за которую станет рыцарское «седло».
– «Седло»?!
– А почему бы и нет? Правда, в тебе – ни капли нартской крови, но твой отец-асат был рыцарем, так почему бы не носить стальной браслет и его сыну? Разумеется, это большая честь, и чтобы заслужить ее, придется постараться.
– Что… Что я должен сделать? – выдохнул он.
– Подвиг невелик: вернуться к друзьям и докладывать мне обо всем, что делает или затевает Александра.
– Шпионить? – лицо юноши исказила гримаса – смесь презрения и разочарования.
– Шпионить, – ничуть не смутившись, кивнула графиня.
– Я не стану шпионить за своими друзьями, – буркнул зло Эдуард, поднимая с пола край одеяла.
– А за друзьями и не нужно. Я ни слова не прошу тебя писать ни о Елене, ни о Викторе – только об Александре. От того, что я буду знать о ее планах, вреда твоим друзьям не будет – одна лишь польза. Александра неадекватна, – знакомое, но редко употребляемое слово резануло слух, – один хаос ведает, что она на самом деле замыслила. А уж в том, что на алтарь собственного успеха она, не задумываясь, бросит и Елену, и Виктора, и все Королевство, – тут ни у меня, ни у тебя сомнений нет, ведь так?
– Так… – «на автомате» пробормотал юноша. – И тем не менее, шпионить…
– Неволить тебя не стану, – пожала плечами графиня. – Выбирай сам. Или служба, польза от которой будет всем, разве что исключая презирающую тебя авантюристку Александру – думаю, месяца на два, на три, не больше, – что бы не намеривалась она предпринять – это дело скорого будущего, моя падчерица никогда не умела играть вдолгую. И в награду – «седло». Или… К друзьям ты все равно присоединишься, но при этом и Александра, и, что, может быть, не менее важно, Елена, прочтут вот это, – графиня вновь продемонстрировала ему все те же исписанные листы. Здесь все об их планах, а также о мыслях и чувствах одного знакомого нам студента риторской школы, причем с такими подробностями, которые не оставят никаких сомнений в том, с чьих слов сделана запись. Вот, собственно, и весь выбор. По мне, так он очевиден. Итак, что скажешь, Эдуард Минор Спурий, сын сэра Эдуарда?
– Я… Мне надо подумать… – с трудом выдавил юноша, совершенно подавленный обрисованной перспективой.
– Некогда думать, – покачала головой графиня. – Через час я должна отбыть в расположение королевских войск, завершающих блокаду Ан, поэтому ответ хочу получить немедленно. «Да» или «нет» – все просто. Скажу откровенно, что предпочла бы услышать «да», но космос не обернется хаосом, если это будет «нет». Своего я все равно добьюсь – пусть даже более долгим и сложным путем, с жертвами, которых можно было бы избежать. «Жертвы» – это я даже не о тебе – о той же Елене. Итак?
– Я… Мне… – Эдуард лихорадочно искал выход из западни, в которую угодил. – У меня…
– «Да» или «нет»? – повторила графиня. – Как я уже сказала, времени на то, чтобы слушать жалкое блеяние у меня нет, и новое «мне-у-меня» будет означать «нет» – окончательно и бесповоротно. Итак?
Мысли вихрем крутились в голове юноши, не задерживаясь ни на миг, чтобы можно было ухватить какую-то за хвост и спокойно обдумать. Шпионить? Какая низость! Особенно за друзьями! Нет, не за друзьями. Леди Александра неадекватна. Рядом с ней Елена и Виктор в постоянной опасности… Отговорка! Он просто боится. Да, боится… «Седло». Забудь о нем, дело не в «седле»!.. Одним Духам ведомо, как графиня вытянула из него все, что он знал, но как-то вытянула… Кто теперь ему поверит? Друзья так и так сочтут его предателям, хоть это и не так. Не так! Он готов жизнь отдать за Елену! Но не за леди Александру. Она погубила его отца, бросила на произвол судьбы его – погубит и Елену с Виктором. Он должен этому помешать, что бы о нем ни подумали. Потом он все объяснит. Елене. И Виктору. И…
Фигура графини качнулась, и он понял, что та намерена удалиться.
– Да! – истошно выкрикнул Эдуард. – Да, чтоб вам пусто было! – слова полетели женщине уже в спину.
Остановившись, графиня грациозно обернулась.
– Договорились, – кивнула она и покинула комнату, оставив юношу наедине с раздирающими его изнутри страстями.
34
– О космос! Куда катится этот мир?! – возопил сэр Роджер, картинно воздев к потолку свои пухлые короткие ручки. – Сегодня я, Инструктор, постигший глубинные секреты рыцарского боя, воспитавший трех бриллиантовых кавалеров и сотни чемпионов, трачу свое время, которого у меня, прямо скажем, не так уж много и осталось, на то, чтобы обучать кого ни попадя премудрости взлета с посадкой! Что же будет дальше? Уроки открывания бронеколпака? Наука включения обзорных экранов? Тайная техника подгонки пристяжных ремней?!
Эдуард понурил голову: как он догадывался, недовольство старого Мастера Луча было вызвано не столько самим предметом, который он должен был преподать ученику, сколько успехами оного ученика в овладении сим предметом. Точнее, полным отсутствием таковых успехов.
К сэру Роджеру его направила сама графиня – дела задержали леди Анну в Тэрако, и в перерыве между ними состоялась их вторая встреча. В кабинет хозяйки замка Эдуард явился, одетый по последней варварской моде: узкие неудобные штаны, сковывающие движения и пребольно трущие кожу в самых неожиданных местах, соединенная с ними при помощи хитрой системы ремешков короткая куртка со стоячим, упирающимся в подбородок воротом, и высокие, почти до колен, сапоги из мягкой черной кожи. Костюм ему выдал лакей, он же помог юноше облачиться в него – самостоятельно разобраться с тем, что за чем надевается и к чему и как крепится, было бы весьма затруднительно.
Графиня также сменила свое платье на мешковатые куртку со штанами, на пояс которых повесила кортик – вроде тех, что были у леди Александры и Елены, – из-за чего ее образ приобрел некую брутальность, ничуть не утратив, однако, при этом ни женственности, ни красоты. Беседа ее с Эдуардом не длилась и пары минут: леди Анна продемонстрировала юноше серебряный перстень-печатку, по которому тот должен будет узнать ее людей во время предстоящей миссии, выдала флягу с особыми чернилами для написания докладов – через минуту после нанесения на бумагу они должны были исчезнуть без следа, а на резонный вопрос, как же тогда текст будет прочитан адресатом, последовал ответ в стиле «не твоего ума дело» – и отослала к сэру Роджеру, чтобы Мастер Луча обучил будущего рыцаря основам пилотажа. Со встречи Эдуард ушел, окрыленный: во всему выходило, что ему и правда собирались выдать «седло» – какой иначе был смысл тратить силы на летную подготовку? В свете реальности вожделенной награды полученное задание уже не казалось таким уж сложным и неприятным.
Сэр Роджер оказался забавным старичком, напоминавшим слегка оплывший шарик, семенящий на коротких ножках и сучащий ручками. Первым делом он категорически запретил называть себя Мастером Луча: глупое, мол, название, придуманное тупыми и невежественными трубадурами. Сам себя он именовал Инструктором – на взгляд Эдуарда, слово не менее нелепое, к тому же неблагозвучное. Впрочем, у варваров полно идиотских названий.
Прежде чем приступить к занятиям, сэр Роджер несколько раз обошел вокруг Эдуарда, замершего посреди комнаты, то ускоряясь, то почти останавливаясь, – словно покупатель, осматривающий декоративную фарфоровую вазу на рынке.
– Похож, – выдал он, наконец, заключение.
– На кого похож, сэр? – не понял юноша.
– На сэра Эдуарда, на кого же еще, – заявил Инструктор.
– Вы… про моего отца? – не сразу догадался он. – Вы его тоже знали?
– Я его учил, – степенно сообщил сэр Роджер. – Старательный был юноша, со временем, поднабравшись опыта, мог вырасти в превосходного бойца. Жаль, что его турнирная карьера оборвалась, так и не успев толком начаться. Что ж, садитесь за тренажер, сударь, посмотрим, взяли ли вы от него что-то, кроме внешнего сходства, – велел он, не дав Эдуарду задать ни одного из тысячи вопросов, уже готовых сорваться с его уст.
Тренажер занимал почти треть помещения и, насколько мог судить юноша, был точной копией кабины «седла». Повинуясь приказу Инструктора, Эдуард забрался в кресло, оказавшееся куда удобнее сидения капсулы, в котором ему приходилось сиживать в ходе межзвездных перелетов. Экраны были включены, пульт светился разноцветными индикаторами, и, когда сверху опустился бронеколпак, иллюзия, что ты в самом деле находишься в готовой к взлету боевой машине, сделалась полной.
– Поднимайте «седло», сударь, – послышался из динамика голос сэра Роджера, – и выводите в стартовый створ.