Представить такую женщину матерью и женой было сложно, но я чувствовала. Чувствовала ее боль, ставшую катализатором страшного. Хорошо, что теперь все позади.
– Да, завтра Тим сообщит Агнару, ее мужу, и мы доставим ее к семье. Думаю, ей светит столь долгожданный для всех отпуск.
Вен горько усмехнулся. Он знал об этой блондинке гораздо больше, чем я. Где-то внутри даже ревность заворочалась. Впрочем… Ерунда какая.
– Спасибо, что спасла две жизни. Мы сами во многом виноваты. Кто бы мог подумать, что пока Мими производила на свет своего сына, вер Хортон испустит последний дух. Он уже много лет жил практически в беспамятстве.
Поёжилась. Какого это для неё было? Она же чувствовала, Регги сказал, что девушка здесь крайне редко бывала. Жаль ее безмерно. Несмотря ни на что, жаль.
– Я не хочу больше об этом.
– А о чем хочешь?
Он развернул меня к себе. Щеки снова стали пунцовыми. Пожалуй, мы в первый раз просто так разговаривали. На равных, но уже связанные такими нитями, что не разрубить.
Набралась храбрости и начала:
– Ты видел облачко, верно?
На самом деле я хотела спросить другое. Хотела узнать, как он ко мне относится, что думает о дальнейшей жизни. Нравлюсь ли я ему без этого животного влечения?
Но слова застряли в глотке, а наружу вышло, что вышло. Он нахмурился, возможно, сперва посчитал, что у него галлюцинации, так и было:
– Я думал, что мне мерещится. Позже спрашивал Тима, но тот ничего подобного не заметил. Хотя в подобной ситуации вряд ли бы вообще кто-то что-то заметил.
– Нет, я так понимаю, никто, кроме нас, не может его видеть. Облачко появлялось несколько раз, и оно… Оно словно проекция нашего малыша. Общается и отвечает. Да только я не могу вызывать его и задавать какие-то вопросы, когда захочу.
Он тяжело вздохнул и увлёк меня вниз. Дом располагался практически на берегу, и тут, у самых волн, стояла беседка с качелями. На них лежали мягкие матрасы, а уютное расположение защищало от ветра.
Я послушно шла за ним, утопая ногами в мелком песке, совершенно не сопротивлялась, когда он присел, притягивая меня себе на колени. Ещё никогда я не была так напряжена и расслаблена одновременно.
Казалось, мое тело парило. Великое удовольствие просто касаться мужчины, к которому ты неравнодушна, но внутри все натянулось, словно я была одной сплошной стрелой. Вот такой вот диссонанс.
– Я, если честно, до сих пор не могу осознать… Ведь я помню, как неумело ты обращалась с силой, а теперь говоришь, что вся эта невероятная мощь подчиняется тебе, что наш сын уже умеет ею управлять. Тебя Ума, что ли, научила?
Я напряглась. Мне хотелось бесконечно ему верить. Все внутри стремилось к тому, чтобы открыться, принять его. Но я боялась. Казалось, страх впитался в мою кожу, и все эти вопросы…
– Нет, Ума ничему подобному меня не учила. Скорее пыталась привить классическое образование. Намекала, что знания, которые дал мне отец, никуда не годятся. А ещё она не собиралась отпускать меня, пока не родится малыш.
Я повернулась и встретилась с алыми окантовками. Глаза у Вена были не такие, как у меня. В моем случае алый цвет заполнял всю радужку, а в его – словно обручем опоясывал край.
Но, помимо этого, я мгновенно уловила одну эмоцию. Нерешительность. Даже не так… Сожаление и страх, что тайное станет явным. И снова в голову моментально пришло понимание того, с чем это может быть связано.
Сердце пропустило удар. Я подняла на него глаза, полные слез, уже догадываясь, какой ответ он даст на мой вопрос:
– Вен, а где Лонгер? Где мой папа?
Глава 32. Лира
Мы решили расположиться на большой поляне. Севилью перенаправили домой, и, хоть была ослаблена и хотела остаться, она не смогла убедить мужчин в необходимости этого.
Тим и Вен не желали, чтобы она была здесь. А ещё они запретили ей сообщать о том, что Мими родила и я помогла ее сыну выжить. Мальчика, кстати, назвали Вальмонт.
Имя так себе, как по мне, но ведь я и не мать. К слову, Мими мне нравилась, я только немного опасалась ее кипучей активности. А ещё втайне надеялась, что через пару дней после родов буду так же бегать и решать вопросы вселенского масштаба.
Наш разговор с Веном тогда закончился ничем. Точнее, моей странной, ничем не контролируемой истерикой. Мужчина обнимал меня и тихо обещал, что мы все сможем исправить. Вместе. Даже шутил, что с таким сыном нам все по плечу…
В конце я настолько выдохлась, что уснула прямо у него объятьях. А проснулась утром от жара его тела. Вот так неожиданно, бесстыдно закинув ногу на его мускулистое бедро. Голое.
Испугавшись собственных чувств, убежала на кухню и стала готовить завтрак на нашу ораву. Как раз застала момент, когда Тим отправлял бледную Севилью домой.
Чуть позже ко мне присоединилась Мими, брезгливо разглядывая разложенную по блюдам еду. Она держала на руках хныкающего младенца, делая вид, что собирается помогать.
Глядя на это, я с улыбкой сообщила, откладывая нож в сторону и вытирая руки о полотенце:
– Да я уже закончила.
Девушка вздохнула с облегчением, воркуя над младенцем. Мне казалось, что, когда на него смотрела, она становилась невероятно нежной и любящей, а не колкой и стервозной.
– Фух, чудненько, а то боюсь, если начну готовить, мы все поумираем раньше, чем на нас нападет очередной буйный родственничек.
Она сказала это вскользь, но я ещё была слишком чувствительна. Помимо бесконечного счастья и облегчения, что царили в ее душе, после этих слов я уловила нотки беспокойства и даже затаенного страха.
И вот мы сидим за большим столом, весело переговариваемся, а я все не могу отогнать от себя чужие эмоции. Интересно, а все, кто обладает Даром чувствовать, живут в таком напряжении?
– Лира, что-то случилось? Ты выглядишь озабоченной.
Вен смотрел беспокойно, словно ощущал все, что творилось у меня внутри. Моя рука оказалась в его ладони, и снова стало так приятно. Так правильно ощущать его тепло и поддержку. Нет, всё-таки есть толк от моей чувствительности.
Я только что осознала, что он говорит от чистого сердца. Заботится обо мне искренне, без притворства. От этого понимания внутри все расцвело и захотелось плакать от счастья.
Мне вообще в последнее время очень часто хотелось плакать. Но глядя на собравшихся вокруг людей, я понимала, что раскисать нельзя. А ещё нельзя делать вид, что на спасении Вальмонта все закончилось.
– Я хочу, чтобы вы рассказали мне все, что знаете. Меня и моего малыша по-прежнему хотят убить. Вы же догадываетесь почему, верно? Мне тоже кое-что известно. Предлагаю объединить наши знания.
Венус и Тим переглянулись, нахмурив брови. Последний покосился на Регги, но тот заметил его взгляд и насупился. Обиженно надулся и проворчал:
– Вообще-то, этот дом пока ещё отдан мне! Дракона с два я уйду. Я ещё не настолько стар, чтобы…
Но ему не дали договорить, Тим прервал его, глядя как-то очень странно. Он прикрыл глаза, и я заметила, как Мими осторожно протянула ему под столом свободную руку.
Пауза затянулась, но в конце концов золотоглазый ещё раз перебросился взглядами с Венусом и негромко ответил:
– Да никто и не собирался выпроваживать тебя. Более того, нам нужно именно твоё присутствие, возможно, во всех семи полисах ты единственный можешь пролить свет на случившееся. Папа…
Я едва не поперхнулась. Папа? Он его папой назвал?! Регги говорил про двух сыновей и странные отношения, но… Но он не упоминал, что один из них женат на его внучке! Это как вообще понимать?!
Мое ошарашенное лицо заметили не сразу. Пока мужчины устраивали пикировку многозначительными взглядами, я неприлично пялилась на Мими и Тима.
В голове запоздало промелькнула мысль о том, что на самом деле меня сейчас окружает небывалое доселе число родственников. Их вообще в последнее время что-то слишком уж развелось.
Я всю жизнь была с мамой и папой, и больше в планах никого и близко не предполагалось. А тут такое многообразие. Вполне можно было обойтись и без него.
Мужчины о чём-то спорили, а мое замешательство наконец-то заметили. Мими поймала мой взгляд, полный ужаса и непонимания. Возможно, Венус бы сделал это раньше, но он обнимал меня сзади и увлечено слушал пикировки остальных.
– Лира, ты чего такая бледная? Эй, сильные и властные, а ну-ка притормозите. Что стряслось?
Последний вопрос явно предназначался мне. Я, как имбиала, переводила взгляд с девушки с малышом на руках на Тима, а потом на Регги. И слова не могла вымолвить.
Хотя надо было собраться и откинуть все эти предрассудки. В конце концов, меня не должно касаться, кто там за кем замужем и как вообще такое возможно. Но Мими удивленно раскрыла глаза, а потом заливисто рассмеялась.
Когда девушка успокоилась, она пояснила притихший публике и мне:
– Ох, Лира! Прости… Я совсем забыла, что ты ещё не все знаешь про нашу славную семейку. У нас тут дракон голову сломает. Не переживай, сейчас я быстренько введу тебя в курс дела.
Глава 33. Лира
Моя голова не лопнула от новых знаний только потому, что мне тоже было что сказать и чем разрядить обстановку. Если Мими рассчитывала, что сможет шокировать меня семейными перипетиями, то каково было ее удивление, когда я заявила, что мы родственники.
– Дракон меня дери! Это все напоминает мыльную оперу из телевилта.
Она кормила Валю, как мы теперь ласково звали малыша, ничуть не стесняясь, и пораженно щёлкала языком. Остальные пока хранили молчание.
– Так ты что, правда моя племянница? Дочь Редмонта?
И хоть Регги эту новость первый узнал, все равно он смотрел на меня как-то чересчур странно. Словно не верил в то, что случилось. Искал черты погибшего брата.
– Выходит, так.
Я развела руками и уложила их на живот. Малыш внутри несмело пинался, что скорее напоминало щекотку.
– Регнар, раз речь зашла о вашем брате, мне хотелось бы прояснить одну деталь. У него же была сводная сестра?