Освежилась в ручном умывальнике и сбегала до общественного туалета. Ивон тоже встала и уже наводила красоту. Всё-таки молодец она, мне вот было бы лень вставать раньше, чтобы прихорашиваться.
Чёрная краска почти слезла с волос, и теперь я могла похвастать густой шевелюрой ярко-алого цвета, отмеченной тёмными прядями. Заплела их в косу и собрала пучком на голове.
На новой работе мне не должно ничего мешать и отвлекать. Натянула цветастые свободные шорты и футболку. Это Бетани мне достала через свои контакты.
Она парню, работающему в швейной мастерской, нравилась, вот он и таскал ей оттуда всякие новинки местной модной индустрии. И стоили они совсем недорого. А мы нагло пользовались этим.
Улыбнулась Ивон, и мы отправились в путь. Вообще диву давалась, как девочки легко приняли меня в свою компанию. Вообще-то они с детства друг друга знали и давно были знакомы.
А я, как внезапный чужестранец, вклинилась в их размеренную жизнь. Это было не очень приятно, если бы я была на их месте. Но нет, девочки с первых дней втянули меня в свою небольшую компанию и окружили заботой.
Такие разные, они каждая по-своему помогали и даже подшучивали над новенькой. Мне было с ними комфортно, хоть и непривычно. Вот и сейчас мы с Ивон болтали обо всем на свете.
Она живо расспрашивала меня про Монстдар и его архитектуру, мечтая посмотреть тот самый хрустальный дворец. Как по мне, сомнительная идея. Опасное это дело. А то мало ли к какому дракону провалишься.
Я же интересовалась жизнью Оринтадара и района. Пыталась выяснить местные правила и обычаи. Спрашивала про праздник, который они упоминали. Ивон очень удивилась:
– Лира, ты что! Неужели не знаешь про праздник всех правящих? Это же самое крутое торжество шести полисов! Ходят слухи, что в седьмом его тоже справляют.
А вот это вряд ли. Насколько я поняла из полученной информации. О седьмом полисе известно только то, что он есть. И на этом все. Туда много лет ищут доступ, но конца и края этим поискам не видно.
– У нас с Монстдаре вообще никакие праздники не отмечали. Не знаю почему.
И это было чистой правдой. Наверняка это потому, что для отмечания надо вместе всем собраться и плащи снять, а это уже моветон. Ведь так ненароком и познакомиться можно.
– Ну вы даёте! Не хотела бы я жить в таком месте. Страсть-то какая. Хорошо, что ты теперь с нами, и мы тааак оторвёмся. Хотя не знаю, можно ли тебе будет?
Она опасливо покосилась на меня, но я лишь улыбнулась.
– Ивон, если я там жила, это не значит, что тоже придерживаюсь таких же принципов. Да и родители на меня больше не влияют. Мне можно все, что бы я ни захотела и что не запрещено местными законами.
Подмигнула девушке, но та лишь закатила глаза.
– Я не об этом, ну да ладно. Не хочешь признаваться, не признавайся. Я ещё хотела тебя кое о чем спросить…
Она неожиданно потупила взгляд, опустив глаза. Очень странно это было наблюдать, потому что за последнее время я привыкла видеть Ивон едва ли не надменной.
Конечно, это скорее внешняя оболочка, ведь девушка обладала такой броской и красивой внешностью, что априори казалась недоступной. Но все равно странно видеть, как она смущается. Решила подбодрить новую подругу.
– Спрашивай. Я не кусаюсь и с радостью отвечу на любой твой вопрос.
«Если только он не касается чересчур личного», – подумала я, навострив уши. Ивон же покраснела ещё сильнее и пролепетала:
– А что у вас случилось тогда с предсказательницей? Если честно, хотела извиниться. Это я твоему отцу рассказала, где ты. Я ведь не думала, что он пойдёт силком вытаскивать тебя оттуда!
Виноватое лицо с мольбой обратилось ко мне. А под ложечкой неприятно засосало. Потому что отец неспроста торопился меня забрать оттуда.
– Ничего. Он и я немного испугались напора этой женщины. А ты ему что про неё сказала?
Она словно выдохнула с облегчением, потому что я не стала на неё наседать. По всему было видно, что девушка давно ждала повода поговорить о том, что случилось.
Она лишь отмахнулась, заявляя:
– Да ничего особенного. Просто у нас ходят слухи, что под личиной этой женщины скрывается кто-то из правящих. Она приходит сюда, чтобы отобрать людей, достойных покинуть это место, и дарит им новую жизнь. Народ даже специально караулить ее стал, а тут ты просто так попала…
Немного зависти в ее голосе все же прозвучало. А если бы этого не было, то сочла бы ее умелой актрисой. Я бы тоже позавидовала на ее месте. Думаю, Ивон с радостью оказалась бы на моем месте.
Девушка изящно заправила черные прямые волосы за уши, привычным движением перебирая их. Я честно ответила, пожав плечами:
– Ну, я за ней повадок правящей не заметила, хоть никогда и не встречала таких. Хотя, признаюсь откровенно, и на провидицу она не тянула: загадочности мало. Что касается поведения отца… То он просто за меня испугался. Сама понимаешь…
Та кивнула, и по всему ее виду было понятно, что, дескать, да, понимает. Мы же не местные, а то место, откуда прибыли, накладывает определённый отпечаток. Людям верили мы слабо.
В ещё внутри заворочался червячок, который подсказывал: всё-таки я немного соврала. И с правящими я знакома: чем Хохото не подходит? И руки не совсем рабочие у дамочки я заметила.
– Тогда все с тобой понятно, Лира. Все время забываю, что ты из горного полиса родом. Мне кажется, тут ты как-то получше смотришься. Да и я думала, что сбежала ты по другой причине…
Она снова многозначительно посмотрела на меня. Таким долгим и немного обиженным взглядом. А вот это уже немного напрягало. Тем более что мы уже приблизились к театру. В конце концов не выдержала и спросила:
– Ивон, да что ты, как Уная, все глаза закатываешь да загадками говоришь? Скажи сразу, в чем вопрос?
Мой возмущённый тон не оставил ее равнодушной, и девушка в сердцах выпалила:
– Да в том, что ты не хочешь признаваться нам, что беременна! Мы давно это заметили!
Споткнувшись, едва не потеряла равновесие и ошарашенно посмотрела на девушку. В голове словно лампочка с драконовым пламенем зажглась. Святые правящие!
Глава 30. Венус
В течение последних нескольких недель мне казалось, что я попал в какую-то странную историю. С тех пор как Эванесенс Лавли явила себя миру, тот сошёл с ума.
Все шесть полисов словно свихнулись, пытаясь прикоснуться к «великой». Вот только, на мой взгляд, она таковой не являлась. Наверное, я был одним из немногих, кто знал ее очень давно.
И видел, ещё будучи ребёнком, женщину уставшую и понурую. Не делающую ничего просто так. Она ещё тогда казалась мне очень сложной и просчитывающей собственную выгоду по максимуму.
Или не собственную…
Некогда непревзойденная наездница, лучшая в своём деле, она много лет блистала на арене со своим ночным стражником. Это был великолепный огромный дракон, превосходящий любые ожидания.
Когда она на нем прилетела для переговоров на арену Эвы Овайо, все стояли, поражённые размерами зверя. Даже ночной стражник Перейя – Верховного правящего – не мог сравниться с этой махиной.
Но для меня было важно другое. Я наблюдал. Следил словно со стороны, хотя Эванесенс четко дала понять: она будет работать только через меня и в моем присутствии.
Взяла клятву, запечатанную ее Даром, что я всегда в момент переговоров буду рядом и весь процесс поиска алого наследника возьму на себя.
Это первые переговоры с участием нескольких сторон. Как говорится, в правом углу ринга вери Лавли как представитель седьмого полиса, предположительно его правящая (ведь она так и не рассказала о себе ничего), а в левом углу – весь цветник шести полисов: Верховный правящий Коул Перей, его супруга и дочь Лавли Эва Овайо, позади них – дочь Перейя, Минерва Сицил, держа за руку мужа, Тима Бекойна.
Ещё был человек, который сказал, что если мы его не позовём, то он все равно найдёт способ быть здесь, и если для этого придётся вскрыть черепушки всем высокопоставленным лицам, то он сделает это. Лично я ему верил.
Потому что Пассий Музеонис был самым искусным обладателем Дара разума в мире. Если он не мог что-то достать из головы человека, то этого не мог никто.
А ещё он был отцом Эвы и человеком, который вложил много лет и денег на поиски некогда исчезнувшей любимой женщины. И теперь с горящими глазами смотрел в сторону снижающегося на арену дракона.
Ещё неподалёку стояли два представителя службы безопасности Верховного правящего. Это уже, как говорится, их блажь. Но здесь не мог не согласиться, что не пригласить их было бы как-то странно.
Эванесенс Лавли, как и обещала, прилетела одна. Она изящно приземлилась на огромную красивейшую арену, построенную Коулом специально для любимой супруги.
Располагалась она на плато, что мы с Минервой, которую все звали Мими, нашли ещё детьми. Очень гармоничное место, с одной стороны защищённое горами, а с другой – морем.
Соленый воздух щекотал ноздри и дарил обманчивое ощущение спокойствия. Потому что в ближайшие часы я рисковал оказаться втянутым в базарные разборки.
Ибо какими бы высокопоставленными ни мнили себя чиновники, как бы некоторых из них я ни уважал или даже искренне любил, они все равно готовы были глотки перегрызть женщине, которую я обязался представлять.
Коул хотел высказать ей претензии за то, что она бросила его обожаемую жену в младенчестве.
Эва наверняка имела те же намерения.
Пассий негодовал, что она ничегошеньки ему не сказала, когда пропала много лет назад, ни про себя, ни про общего ребёнка.
Мими злилась, потому что считала, что своеволие Эванесенс тормозит поиски алого наездника.
Тим злился, что она… Да понятия не имею, почему он злился, но на лице мужчины отражалась масса далеко не радужных эмоций.
Я же стоял поодаль, и все мое внимание было приковано к женщине на ночном стражнике. На ней была простая темно-синяя туника. Как и в день встречи со мной в домике на дереве, она оделась просто, без знаков отличия.