— Ничего не подмешано, — заверил дракон. — Хочешь, давай поменяемся тарелками?
— Ну… — Эффи заподозрила, что он заранее обдумал это предложение.
— Надо же тебе что-нибудь поесть. — Его голос звучал почти нежно. Если дракон так же мил с принцессами, как с теми, от кого ждет вызова на бой…
— Я исхожу из предположения, что если бы ты или я хотели убить другого на месте, мы бы это уже сделали. Силы на это хватило бы у обоих. Однако давай отложим это до утра. Насладимся последней трапезой.
— Хорошо, — кивнула Эффи. — Я буду есть, но с одним условием. Бросим монетку, кому есть с белой тарелки, а кому с голубой.
— Ну, что ж. Однако, моментино… Дворецкий!
Дракон с дворецким пошептались, после чего белую тарелку унесли и принесли другую, голубую. Тарелки поставили на стол. Теперь оба соуса были одинаково темными. Потом дракон отыскал в странном на вид сундуке монету — старинный дублон с разным чеканом на двух сторонах (Эффи проверила). Они бросили монетку, разыграв тарелки. А потом Эффи потребовала ещё раз их обменять. Не безупречный способ, но хоть что-то.
Кушанье было необыкновенно вкусным. Эффи мигом уплела его. Десерт подали в большой хрустальной чаше, которую поднесли сперва Эффи, а потом дракону. На чаше была надпись: Спирис — Придер — Витрес. Те же три слова, что Эффи заметила раньше на статуях и гобеленах. На этот раз слова виньеткой окружали изображение колесницы с возничим и конем. Над колесницей стояло — Спирис, над возницей — Придер, и над конем — Витрес. Слова походили на росианские, только это был более древний вариант, чем тот, что изучала Эффи. Спирис… Что бы это значило? Призрак, дух или…
— Обычно я беседую с принцессами об искусстве и поэзии, — вздохнул дракон, — но для тебя, боюсь, это слишком утонченные материи. Как насчет крикета?
Эффи покивала, вспомнив, что дедушка любил крикет. И снова присмотрелась к виньетке на чаше. «Спирис» — это дух, точно. «Придер», насколько помнилось Эффи, что-то про мысли. Мыслить, рассуждать, размышлять… А «витрес» — действие или бой.
Дракон стал рассказывать о том, как прошел сегодняшний матч в крикет. Селяне собрали две команды: одна придумала какую-то хитрость, а потом другая их перехитрила и устроила так, что воротца подломились и шарик влетел… Пока он говорил, в голове у Эффи зародилась одна мысль.
— А если нам вовсе не драться? — спросила она.
— Извини? — не понял дракон. — Как это — не драться?
— Если мы найдем другой способ разрешить наши разногласия?
Дракон почесал чешуйчатый затылок.
— Интересная мысль, — сказал он. — Но разве у нас есть разногласия? Я всегда полагал, что истинный герой — или героиня — является к дракону просто, чтобы его убить. И начинается смертный бой. В этом сходятся все легенды. Конечно, истинный герой обычно добивается победы. Но бывали и исключения. Мой двоюродный прапрадедушка Георгий в Средние века вроде бы побил одного из ваших. И ещё была великая битва на холме Белой Лошади. Благодарю, Элмар.
Дворецкий, обойдя стол, подлил темно-красной жидкости в кубок дракона.
— Разногласия у нас насчет поедания принцесс, — объяснила Эффи.
Дракон очень удивился.
— А в чем дело?
— Мне кажется, принцессам не нравится, когда их едят.
— О небо! Почему же они молчат?
— А что, они ни разу не говорили и не показывали, как им страшно?
Дракон задумался.
— В самом деле, некоторые молили о пощаде. Но я думал, это часть ритуала.
— Я думаю, они не кривили душой.
— О… — опечалился дракон. — Надо же! Но школа всегда заверяла меня, что избрание для любой девочки — великая честь, и они очень довольны.
— Это они так говорят. Но это неправда. Кресченция прошлой ночью уснуть не могла от страха. Вы что, не видели, как у неё по дороге сюда руки дрожали? И она очень благодарила, когда я вызвалась вместо неё.
— Она совсем не хотела меня видеть?
— Ну… — Эффи обдумала вопрос. — Она, правда, говорила, что считает вас красивым. Но все-таки ей вовсе не хотелось, чтобы её съели. И она к тому же слишком молоденькая.
Дракон ещё немного поразмыслил.
— А как ты считаешь, Кресченция согласилась бы прийти ко мне, если бы я не собирался её съесть? Согласилась бы она просто со мной поужинать?
— Очень может быть — когда станет немножко постарше. Если вы согласитесь больше не есть принцесс.
Дракон посмотрел на свои чешуйчатые руки и снова обратился к Эффи.
— А что же я буду есть в Ночь Принцесс? Я их ЛЮБЛЮ! Они — мое любимое кушанье, — дракон совсем помрачнел. — Ты не пробовала принцесс? Нет, наверно, не пробовала. Но если доведется, это, право же…
— А вы знаете, что некоторых принцесс держат в темных клетках, чтобы они стали нежнее? Это разве жизнь?
— Ну, это, конечно, нехорошо. Кто же так делает?
— Другие драконы.
— Это надо прекратить. Принцессы должны вольно бегать на солнышке, радоваться свету и воздуху, летним лужайками и… ох, беда! Говоришь, их вовсе нельзя есть, никому?
— Да, — кивнула Эффи.
— А что же тогда будут есть драконы? О! Как насчет крестьянских сыновей?
— Нельзя.
— А падших женщин?
— Нельзя.
— Деревенских дурачков?
— Нет. Людей есть вообще нельзя.
— Совсем никаких?
— Да.
— Вот беда, — дракон отхлебнул вина. — Впрочем, ты ведь ещё не победила. Ты меня не убила и не свалила. Не тебе решать, что мне делать.
— А я драться и не хочу, — возразила Эффи. — Нет смысла. К тому же, вы сами сказали: драконы обычно проигрывают. Может, найдем другой способ? Например, если я выиграю в соревновании, вы, может быть, согласитесь никогда больше не есть людей, и все будут счастливы.
Дракон задумался.
— Мне рассказывали об одном моем дальнем родственнике — великом лучнике. Встретившись в лесу с истинным героем, он предложил ему состязание по стрельбе. Может, что-нибудь в этом роде? Соберем селян и проверим, кто больше подстрелит? Я довольно ловко обращаюсь с луком.
— Я думаю, лучше устроить так, чтобы никто не пострадал.
— А это вообще возможно?
Эффи призадумалась. Ей, чтобы спасти Кресченцию и других девочек, нужно было предложить состязание, которое придется ему по душе и в то же время даст ей шанс на победу. Что она умеет? В чем упражнялась? Перед глазами снова встали три слова: «Спирис — Придер — Витрес». Дух, мысль, действие. Картинка на чаше намекала, что первые два главнее третьего. А что, если…
22
— Состязание на смекалку! — воскликнула Эффи. — Проверим, кто из нас умнее.
— Великие небеса, — удивился дракон. — Да ведь у меня мощнейший интеллект, а ты ещё ребенок. Разве истинные герои не полагаются на грубую силу?
— Как видите, не всегда, — заметила Эффи.
— И верно. Что ж, хорошо. Состязание на смекалку.
Дракон хлебнул вина.
— Вы уверены, что это мудро, сэр? — вставил дворецкий.
— Да-да-да. Я практически уверен, что умом превзойду почти любого. Ух! Это будет вроде новой битвы на холме Белой Лошади, только не так кроваво. Ну что ж, я согласен. Как будем состязаться? И нам нужен рефери. Элмар подойдет.
Дворецкий поклоном выразил согласие.
— И ещё правила. Нужны правила. Как будем играть?
— Можно задавать друг другу вопросы и… — Эффи поразмыслила. — Это должны быть вопросы на смекалку, а не на память или знание фактов. Нельзя будет спрашивать про второе имя вашего двоюродного прапрадедушки Георгия или ещё что-нибудь, чего я знать не могу.
— Вот это да! — изумился дракон. — Как ты догадалась, что я об этом хотел спросить?
— Вы имеете в виду загадки, мисс? — вмешался дворецкий.
— Наверно, да, — кивнула Эффи. — Их иногда ещё называют задачами на магическое мышление и даже задачами на нестандартное мышление. Но можно назвать и загадками.
— Смею предложить следующий формат, — сказал дворецкий. — По-моему, он называется «Внезапная смерть». Каждый из вас задает по вопросу и отправляется спать. На рассвете вы встречаетесь на арене и даете ответы. Если оба отвечают правильно, то загадываете по новой загадке, и все повторяется. Но если кто-то не может ответить, он проигрывает. Тогда считается, что он «убит».
— А если мы оба не найдем ответа? — спросила Эффи.
— Тогда этот раунд не в счет и начинается новый раунд.
— Прекрасно! — обрадовался дракон. — Я уже придумал вопрос.
— Ещё одно, — напомнил дворецкий. — Мы уже решили, что если проигрывает дракон, он обещает больше не есть людей. А если он победит? Какой приз получит он? Пусть назовет.
Эффи ожидала, что тогда дракон просто решит всю жизнь питаться принцессами. Но тот задумался на несколько минут.
— Тогда, — наконец обратился он к Эффи, — ты станешь моей невестой.
— Как? — удивилась она. — Ведь…
— Да. Если проиграешь, тебе придется выйти за меня замуж и остаться здесь жить.
— Но ведь… я думала, вам больше нравится Кресченция?
— Да. Но ты должна поплатиться за проигрыш. А с такой женой, как ты, не соскучишься.
— Хорошо, — кивнул дворецкий. — Тогда начнем.
Дракон, хоть и говорил, что уже приготовил вопрос, прикрыл глаза, прижал к вискам когтистые лапы, наморщил лоб и издал низкий гудящий звук. Эффи оглянулась на дворецкого.
— Он думает, мисс.
— А, тогда ладно.
Эффи тоже задумалась. Хотя уже знала, о чем спросит. Ну, почти наверняка. Даже совсем наверняка. Хотя…
Гудение оборвалось, и дракон, открыв глаза, уставился на Эффи.
— Приступим, — сказал дворецкий. — Дракон спрашивает первым.
— Ну, хорошо, — сказал дракон. Так. Что за создание утром ходит на четырех ногах, в полдень на двух, а вечером на трех? Назови его.
— Это ваша загадка, сэр? — уточнил дворецкий.
— Да, — дракон самодовольно улыбнулся и откинулся в кресле, ожидая загадки Эффи.
— Прошу вас, мисс, — сказал дворецкий.
— Готова, — заявила Эффи. — Человек бросает мячик…
— Для крикета? — перебил дракон.
— Да, если хотите, — согласилась Эффи. — Человек бросает крикетный мячик. Мя