И впервые за весь минувший год я позволила себе думать о Рэймонде Коулз именно в момент проведения ритуала.
Я отчетливо ощущала, что моей стихии уже не нужны подсказки, что она поймала след и серьезно настроилась добраться до цели. Еще ни разу стихия не управляла мной, я испугалась, что теряю контроль и… открыла глаза.
Рэймонд Коулз самодовольным глюком разместился напротив, только руку протяни! Он хитро улыбался и не сводил с меня внимательного взгляда.
— Звездец, как мне темечко напекло, — пробормотала я, не в силах отвести взгляд. — Это форменное издевательство!
— Издевательство? — переспросил глюк.
— Ты еще и разговариваешь?! — возмутилась я. — А раньше молчал. Демоны бы побрали эти глюки!
— Глюки? — Глюк нахмурился.
— Маленькие сгустки энергии, излишки чар от проклятия местных земель. Они проникают в голову и надоедают прилипчивыми образами, — пояснила я, с ужасом понимая, что разговариваю сама с собой.
— Хм… — Глюк почесал подбородок, в солнечных лучах мелькнул ледяной кристалл, кожаным ремешком держащийся на запястье. — И чем отличаются глюки от не глюков?
— Ну, глюки, к примеру, совершенно бесплотны, — я протянула руку вперед, не ожидая что наткнусь на препятствие. Непонимающе сморгнула.
Явно эволюционировавший глюк широко улыбнулся.
— Значит, я к тебе приходил в виде глюков? — насмешливо протянул он.
Я глубоко вдохнула и выдохнула, вновь протянула руку вперед, даже две. Пощупала. Сперва руки, следом плечи и… кончиками пальцев коснулась едва ощутимой щетины. У глюков точно не бывает щетины!
— Рэй? — голос прозвучал сдавленно и испуганно, я сама себя не узнала.
Рэймонд Коулз.
— Ощущение, будто меня прогревают на вертеле, как свиную тушу! — ворчала Кассандра. — И это ночью! Что тут происходит днем?!
— Не заставляй меня жалеть, что взял тебя с собой, — легко пихнул сестру в бок.
Она сетовала на киножскую погоду уже час. Все время, что мы добирались из зала телепортаций до гостиного двора, в котором я планировал переждать до утра.
— Свиную. Тушу. На вертеле, — по слогам повторила Кэсси, протирая лоб. — И от того, что ты будешь жалеть, тот факт, что я уже нахожусь тут, не изменится! Хотя, признаюсь честно, я уже готова повернуть назад и дождаться вас в зимней прохладе Норманхема.
— Так поворачивай, — предложил я.
— Не могу, — сокрушенно выдохнула сестра. — Ватек сказал, что с ограничителем я и суток тут не продержусь!
— И ты решила, что во что бы то ни стало продержишься? Назло?
— Ты сам говорил, что ради любви нужно уметь совершать поступки.
— Я говорил о реальных поступках, а не о доведении себя до кондиции печеной картошки, — фыркнул в ответ. — Сними ты с себя эти браслеты. Я не скажу Ватеку.
— Ну уж нет. Я выдержу. И пусть ему будет стыдно, что из-за него у меня случится солнечный удар! Солнечный удар у огневички!
— Ага, весь отдел со смеху помрет.
Сестра проигнорировала. Она нырнула в едва ощутимую прохладу помещения и облегченно выдохнула. Я задержался на пороге, бросая взгляд на дом напротив. Мне не верилось, что Кэри сейчас спит где-то там. Что она находится невероятно близко и даже не подозревает, что я ее отыскал.
За этот год многое произошло.
Череда моих личных побед и поражений началась со срока Бернарда и Эстер. Внушительного пожизненного срока. Как после рассказывал Ватек, эти двое познакомились в игральном доме уже после того, как брата Кэри выгнали из семьи. И выгнали его вовсе не за азартные игры и противозаконные ставки, а за то, что он выкачивал из сестры магию и торговал на черном рынке. После изгнания Бернард затаил обиду, он считал себя единственным полноправным наследником рода Фарлоу. По понятным причинам.
У Лидс, которая была известна под именем известной мошенницы, Лидсаи Эст, на протяжении пяти лет успешно скрывавшейся от закона, имелись свои мотивы. Помимо любви к наживе, она ненавидела магов стихии воды и терпеть не могла Фарлоу. Из-за пра-пра-прадеда, который завоевал земли, откуда была родом Эстер. По ее словам, если бы не его выступление, она могла бы быть наследницей королевства, богатого рудниками.
С тем фактом, что сам Бернард когда-то тоже носил имя рода Фарлоу, она смирилась. А может, просто не успела дойти до такого состояния, чтобы самому изгнаннику пришлось столкнуться с мстительностью потомка пострадавшей стороны.
В любом случае именно Эстер-Лидсая была автором хитровыдуманного плана. Столкнуть Фарлоу и Коулз лбами, предварительно добавив перчинки в виде нашей с Кэри ночи. Это должно было пошатнуть эмоциональную выдержку и пробудить подавленную водную стихию.
А еще позволить Эстер с Бернардом от души позабавиться. Бернард искренне надеялся на то, что как только новость о нашей с Кэри ночи всплывет, его сестру тут же выгонят из рода, и он сможет со спокойной совестью качать из нее стихию. В роли брата, который уже прошел через тяготы изгнания.
Кое-как разобравшись с этой историей, мы с Кассандрой взялись за наш план. Помирить два враждующих рода для того, чтобы протолкнуть реформу о возрождении в королевстве водной стихии. Прежде чем возвращать Кэролину домой, следовало сделать жилище достаточно безопасным.
Признаюсь, было непросто. Найти с десяток магов водной стихии, способных показать свою магию всему высшему свету, убедить этот свет в том, что они безопасны. А до этого поучаствовать в маленьком перевороте, чтобы на трон сел более сговорчивый наследник…
Я четко знал, что и зачем делаю. Также понимал, что могу надеяться в этом вопросе на свою семью и семью Кэролины. Примирение далось на редкость просто, я ожидал больших проблем. И с такой командой… Все вышло даже лучше, чем я надеялся. И лучше, чем если бы боролся в одиночестве.
— Хочется верить, что тебе удастся ее найти и вернуть, — на прощание заявил лорд Фарлоу.
Он сильно сдал за минувший год. Было видно, что он тоскует по Кэролине и действительно хочет, чтобы она вернулась. Я знал о том, что она в Киноже уже довольно давно, но ждал официально подписанного указа, подтверждающего, что ее стихия теперь не вне закона.
— Благословите? — спросил я тогда.
— После всего, что мы сделали вместе? Кажется, у меня нет выбора, — усмехнулся тогда отец Кэри.
Я не смог сдержать улыбку от нахлынувших воспоминаний. Уже завтра я смогу ее увидеть… С этой мыслью я вошел внутрь гостиного двора.
— Я на местный рынок, — заявила наутро Кассандра, поправляя сползающую на лоб местную накидку. — Раздобыла местные наряды, чтобы не выделяться. Твой лежит на тумбе.
За ночь она избавилась от ограничителей, «справедливо» рассудив, что ее сутки закончились после полуночи, несмотря на то, что к этому моменту в Киноже она пробыла не больше пары часов.
— Что, даже свечку держать не будешь? — подколол сестру.
С одной стороны, я был рад, что она рядом. С другой…
— Ну уж нет, надержалась, — фыркнула в ответ она. — И кстати, особые гости короля совершают паломничество вот сюда.
Кэсси положила на стол карту, отметив место затухающего из-за проклятия источника.
— Самая особая гостья, у которой золотой медальон, начинает паломничество примерно… — сестра бросила взгляд на временной артефакт. — Минут через пятнадцать. Так что тебе стоит поспешить. И мне тоже, рынок работает только по утрам. В отделе с меня потребовали киножские сувениры!
И когда она успела все выяснить? Как по мне, весь вчерашний вечер она только и жаловалась на погоду и спорила с управляющим, который наотрез отказался выдать ей отдельные комнаты из-за того, что она женщина и это небезопасно. Именно в тот миг Кассандра сняла ограничители и продемонстрировала, что небезопасно это будет для того, кто решит сунуться.
Что-то мне подсказывало, что Ватеку тут же пришел сигнал на кристалл о том, что Кэсси проиграла спор. Впрочем, это уже не мое дело.
Накинув на голову идиотскую местную шляпу и мужскую накидку, наспех умылся и вышел на улицу. Стоило мне оказаться под палящим солнцем, как перехватило дыхание — и вовсе не из-за жары. Стихия позволяла мне переносить жар куда легче, чем многие местные. Я увидел Кэри, выходящую из резной деревянной двери.
Она была грустной и задумчивой, но в то же время я видел в ее взгляде открытость ко всему миру. Здесь она не заморачивалась сменой масок, больше походила на саму себя.
Перед Кэролиной почтительно расступались, даже кланялись, а потому идти за ней таким вот неспешным шагом было легко. Ее путь проходил через рынок, и я напрягся — если первой она увидит Кэсси, будет обидно. Сердце замерло, когда она остановилась посреди площади и начала оглядываться.
И забилось в привычном ритме, когда она продолжила свою дорогу. Я ощущал ее эмоции — смятение и надежду. Не только ощущал, я испытывал то же самое. Мне хотелось подойти, обнять и никогда не отпускать, но я никак не мог набраться смелости.
В своем письме она обещала, что сможет меня забыть и оставить в прошлом. Вдруг и правда смогла?..
Кэри добралась до натянутой ткани, создающей тень, и плюхнулась на почти ожигающий песок, стянув перед этим головной убор. Я мысленно подметил, что ее волосы сильно посветлели на солнце, но это странным образом мне понравилось.
Она закрыла глаза и начала полушепотом читать неизвестные мне слова, едва заметно раскачиваясь из стороны в сторону — мне удалось подойти ближе. Настолько близко, что я в наглую сел напротив. Так, что даже начал ощущать ее запах.
И почувствовал стихию, которая вдруг вырвалась из Кэролины и вонзилась в сухой песок, проникая все глубже и глубже. Пожалуй, за этот год Кэри поднаторела настолько, что могла бы преподавать на факультете стихии воды…
Внимательно рассматривая ее лицо — обгоревший нос, хлопья слезающей кожи на щеках, — я никак не мог перестать улыбаться. И до конца не верил в то, что наконец рядом. Как вдруг Кэри открыла глаза.