Давным-давно, проходя обучение в Академии Ривена, он жил с уверенностью в том, что участь серого мага быть посредственным во всем, а не мастером в чем-то одном. Тобиусу говорили, что он не достигнет успеха, ибо обучать подобных ему никто не умеет и никогда не умел. Тогда серый волшебник и не мечтал стать магистром, он не знал ни о каких Драконовых Бастардах и не думал, что заклинание Драконьего Дыхания когда-либо пригодится ему. Как же он ошибался.
Вновь складывая пальцы в нужные знаки, произнося словоформулы и сплетая призму инверсии магического потока, он готовился к тому, чтобы изрыгнуть шквал белоснежного пламени – чистую антимагию, которая разрушит защиту и уничтожит злосчастный артефакт. Все следовало сделать с филигранной аккуратностью, дабы не задеть столба Сердцевины и не уничтожить Мистакор.
Белое пламя выметнулось из широко распахнутого рта, прожгло барьер и расплавило камень маски.
Тот же миг башня дрогнула с грохотом раскалывающегося пополам горного массива, затем со стоном стали рваться невидимые «стальные канаты». Мистакор вздрогнул раз, еще раз, и Тобиус покатился по полу вместе со слетавшими с тумб и пьедесталов артефактами. Его чуть не убил упавший терракотовый голем, а потом раздался хлопок телепортации, и в хранилище сразу стало тесно – Осмольд Дегерок появился над творившимся хаосом в своем парящем лотосе. Он протянул к Сердцевине руки и гулким голосом провозгласил сложнейший речитатив. Аметистовая башня перестала дрожать и издавать ужасные звуки. Верховный маг Архаддира движением пальца вернул все артефакты на свои места.
– Внимание всем, говорит ректор, – загремел голос Дегерока на весь Мистакор, – объявляю немедленную эвакуацию студиозусов и горожан, Аметистовый университет переходит на осадное положение, всем преподавателям приготовиться к бою!
– Что… ваше могущество, я…
Внимательный взор архимага пронзил сущность магистра на всех пластах мироздания.
– Тобиус Моль из Ривена… От многих я мог ожидать такого удара, но никак не от тебя. За что ты обрек нас на гибель, юноша?
– Гибель? Какую гибель?! Мне поручили уничтожить артефакт…
– Который держал на себе самую первую и самую прочную линию обороны Мистакора. Заклинание было почти неразрушимым, но для его поддержания требовался постоянный ретранслятор, а ты просто взял и уничтожил его… – Гигант умолк, глубоко вдохнул и медленно выдохнул. – Дело сделано, чего уж теперь яриться. Я смог связать расползающиеся части плетения, но скоро оно рухнет.
Лотос развернулся и поплыл прочь, к одной из кристаллических стен. Тобиус же, чей мир только что осыпался градом мелких осколков, заставил себя вскочить и броситься следом.
– Ваше могущество, я ничего не понимаю…
– Не сомневаюсь, что это так. Думаю, тебя обманом втянули в это. Скажи, как ты прошел через охранные заклинания, Тобиус Моль?
– Я… Ваш помощник Лью…
– Лью Гаралик исчез без вести больше месяца назад, когда я начал подозревать, что он переметнулся под посох Шивариуса. Выходит, я был прав. Это он подготовил тебя?
– Он предоставил…
– Ясно. Что ж, тебе пора бежать, Тобиус Моль. Совсем скоро здесь разразится Пекло.
– Но как же… – в растущем отчаянии воскликнул магистр.
– Шивариус всеми силами пытался заставить меня перейти на его сторону или хотя бы отдать ему Шкатулку Откровений. Поняв, что не преуспеет, он наверняка решил ударить изнутри, лишить моллюска раковины. Целая армия ринется сюда, как только его маги смогут пробить бреши в оставшихся защитных полях и провесить порталы. Отдавая тебе Шкатулку Откровений, я надеялся, что ты не только сможешь воспользоваться ею с умом, но и спрячешь подальше от лап нашего архиврага.
Тобиус, бежавший за ректором, споткнулся, упал и отчаянно прокричал с пола:
– Шкатулки Откровений у меня нет и никогда не было! Я надеялся воспользоваться ею сегодня, пробравшись сюда!
Дегерок остановился и резко развернул лотос.
– Этого не может быть!
– Ваше могущество, мне кажется, что либо я схожу с ума, либо мы оба введены в заблуждение! Откуда бы ей взяться у меня?!
– От Октавиана Риденского, разумеется!
– Чт… но… – Тобиус давился возгласами.
– Октавиан – выпускник Мистакора, я сам принимал у него защиту дипломного трактата и поддерживал прочную связь с тех пор, как он стал придворным магом Ридена. Через него я передал тебе Шкатулку Откровений, так как знал, что ты украл у Шивариуса черновик Джассара. До того ренегат показывал мне эту священную книгу в надежде подкупить перспективами, а после его разоблачения пять лет назад, по тому как рьяно Шивариус искал тебя, я понял, что черновик сменил владельца. Скажи мне, Тобиус Моль, ты точно не получал Шкатулки Откровений?
– Ваше могущество, возможно, Октавиан просто не успел! В день своей гибели он собирался о чем-то со мной переговорить, но не… – Тобиус осекся. Внезапно он вспомнил, как однажды тот упомянул о некоем даре, посланном ему, Тобиусу, но которого он, Тобиус, не получал. Это произошло задолго до смерти Октавиана.
– Я послал Шкатулку Откровений намного раньше. Не сходится!
Ректор развернулся и завершил свой путь возле участка стены, ничем не отличавшегося от прочих. Он протянул руку и коснулся сиреневой поверхности, отчего по той расползлись ленты горящих символов, затем нерушимый кварц стал мягким и податливым, пропуская толстые пальцы сквозь себя.
– Мы стали жертвами хитроумной махинации, – произнес Осмольд Дегерок, вытягивая руку обратно, – но нет ни времени, ни смысла рассуждать об этом сейчас.
– Ваше могущество, мэтр… я должен искупить…
– Не стоит. Тебе следует быть как можно дальше отсюда, когда Шивариус придет.
Метаморфоза произошла очень быстро: рука ректора изменила вид, ее плоть превратилась в блестящий ком розовой слизи, который шмякнулся на пол, после чего отпавшая кисть восстановилась в прежнем виде, а слизь, что упала, вытянулась и приняла очертания человеческого тела.
– Не удивляйся так, Тобиус, это существо – все еще часть меня. Оно позаботится о том, чтобы ты ушел живым.
– Я? Ушел? А вы?
– Я выступлю против Шивариуса и постараюсь его убить. Вот, взгляни.
В правой ладони архимага лежало крупное каменное яйцо.
– Ты видишь перед собой овеществленный Каменный Туман. Это заклинание запредельной убийственной силы запрещено в Вестеррайхе под страхом отлучения от Церкви, и из волшебников, способных его сплести, остался лишь один, мой старший товарищ и во многом наставник – Гед Геднгейд.
– Отшельник из Керн-Роварра?
– Он самый. Мне пришлось долго просить, чтобы Гед снабдил меня этим «оружием последней надежды». Когда Шивариус явится, я вскрою яйцо и ударю по нему. Ты должен будешь оказаться уже далеко от Мистакора и спрятаться. Не знаю, какие чары защищают тебя от поисковых заклятий ренегата, но советую держаться за них. А теперь иди, моя частица позаботится о тебе.
Тобиус не сдвинулся с места. Он запрокинул голову и глядел на архимага глазами, налитыми кровью. Никто из знавших серого волшебника не смог бы вспомнить раза, когда бы тот проронил слезу. Он не плакал и теперь, но глаза его стали похожи на кровоточащие раны.
Башня вздрогнула, снаружи раздался взрыв.
– Тобиус Моль, довольно смотреть на меня! Беги же!
– Я совершил ошибку, ваше могущество… мэтр. Я должен за нее заплатить.
Дегерок вздохнул и опустил огромную ладонь на плечо рива.
– Мы знакомы всего ничего, но я знаю тебя, о волшебник, который всегда протягивает руку помощи, который не поражен плесенью равнодушия и мучим обостренным чувством справедливости. Своей смертью ты ничего не исправишь. Выживи, и если я не преуспею, продолжи борьбу. Ты должен выжить, Тобиус Моль.
– Я…
Существо из розовой слизи схватило магистра за руку и попыталось тащить за собой, но он вырвался и, судорожно порывшись в сумке, вытянул на свет божий свиток.
– Еще до всего этого я обещал Илиасу Фортуне передать вам послание…
– Послание от Фортуны? – Свиток взлетел, приблизился к лицу ректора, и печати были сломаны. Дегерок пробежал по тексту глазами и тяжело вздохнул. – Старый друг Илиас все никак не успокоится. Если когда-нибудь встретишь его, Тобиус, передай, что я никогда бы не согласился на эту авантюру с Ковеном. Она слишком далеко идет. А теперь вон!!!
Слизистый человек вновь ухватил Тобиуса за руку и потащил прочь из хранилища, прочь из личных покоев, вниз, через ректорат и десятки этажей все чаще вздрагивавшей башни.
Астрал начинал закипать от усиленной магической атаки на Мистакор, от гудения и вибрации разрываемых защитных заклинаний.
В городе распахнулись бесчисленные порталы, и сквозь них на улицы ринулась армия магических существ и чудовищ: непроглядная тьма смрадов, осклизней, верховых хобгоблинов, многоголовые стаи боевых химер, группы белокожих геноморфов, отряды закованных в стальную чешую антропоморфных существ неизвестной природы, громыхающие каменными ступнями шеренги големов, огненные, земляные, воздушные и водные элементали. Вели эту орду маги, все как один закованные в покрытые светящимися глифами доспехи. Словно боевые колдуны древнего Грогана, они размахивали колдовскими клинками и расшвыривали гроздья плетений.
Главная башня ударила по городу шквалом заклятий, многие из которых разбились о поднятые над войском Щиты Кудулы. Захватчики ударили в ответ, начали бомбардировать стены из вечного кварца. Под безумный, оглушающий рев тысяч нечеловеческих глоток орда рвалась вперед, круша и ровняя с землей дома, а навстречу ей выступили аметистовые стражи, големы, химеры и чудовища, стоявшие на охране университета. В то же время парящие зеркала поменяли расположение так, чтобы создать поток отражаемого и фокусируемого солнечного света, который бил вниз испепеляющим лучом. Битва началась.
Башню немилосердно трясло, повсюду носились преподаватели и другие состоявшиеся волшебники, участвовавшие в обороне; раздавались приказы, отряды магических слуг, подчиненных чудовищ и боевых големов топотали по лестницам с этажа на этаж, а Астрал бурлил и ревел от тысяч энергетических отдач, рождавшихся в пылу боя.