И выскочил из кабинета чуть ли не бегом.
Молчали, прислушиваясь. Молчали, заслышав рокот мотора, когда Белостенный второпях мчался из деревни в город – слишком очевидно в храм Белой Стены.
Неуютно стало всем. В основном из-за неясности ситуации. Та походила на кашу, в которую сыплют совершенно незнакомые, а то и противоречивые ингредиенты.
Первым поднялся Колр. Чёрный дракон прошёл до входной двери в гостевой кабинет и оглянулся.
- Завтра не тренировка, - напомнил он. – Завтра игра, по результатам которой мы, вероятно, узнаем, чего именно добиваетс-ся Вальгард. Думаю, не нужно впус-стую ис-скать мотивы для его пос-ступков. Каждый понимает, что завтра многое с-станет яс-сным. И мы будем знать проис-сходящее.
Чёрный дракон вышел. Вышли по одному, негромко переговариваясь, взрослые. Селена, понурившись, посидела немного, а потом Джарри потянул её к выходу.
Перешёптываясь, младшие братства заторопились выйти, оглянувшись лишь раз на старших и сообразив, что они хотят посидеть здесь ещё немного. Когда вышли все, у двери замешкался Ивар. Кажется, он слегка растерялся: вроде и его учитель Трисмегист вышел, но почему остались старшие братства?
- Ивар, чуть позже загляни к нам в мансарду, - попросил Коннор. – Есть разговор.
- Почему не здесь? – удивился мальчишка-друид.
Коннор хмыкнул. Ивар прав: кроме братьев, в гостевом кабинете и впрямь больше никого нет. И предложил:
- Садись ближе к нам. Мы все с тобой хотим поговорить.
Изумлённый Ивар послушно сел напротив братства.
Хельми дёрнул бровями, но с места не встал, чтобы уйти. Коннор-то не предупредил о каком-то разговоре. Мирт пожал плечами и откинулся на спинку кресла, дожидаясь, что скажет мальчишка-некромант.
Коннор не собирался тянуть резину. Сидя напротив брата, он сказал:
- Ивар, нам нужно твёрдо знать, что ты ничего плохого тому мальчику не сделаешь.
После недолгого молчания мальчишка-друид не сумел сдержать небольшого раздражения:
- Ну, во-первых, я тебе уже говорил, что Кадм для меня – пустое место. Во-вторых… - Он замер, раздумывая, а потом пожал плечами. – Вы думаете, он из-за меня сбежал? И что? Хотите, чтобы я простил его за то, что он пытался со мной сделать?
Коннор смотрел ему в глаза некоторое время, а потом спросил:
- То есть ты до сих пор его не простил? Ивар, не забудь. Это Тёплая Нора. Нам тут не нужны всякие обиженки. Сам воздух здесь всегда дышал миром между ребятами. Мы можем ссориться, обижаться друг на друга, даже подраться. Но злобы здесь не должно быть. Младшие чуют её сразу. Новички без Кадма не могут. Тебе надо подумать и сделать всё, чтобы никто не чувствовал вашей вражды.
- А ты?! – уже озлясь, спросил Ивар. – Ты бы простил за такое?! Я же рассказывал тебе, как всё было! Ну?! Ты! Простил бы мне?!
И резко повернулся к Мирту, который спокойно сказал поразительные слова:
- Я же тебе простил.
Почудилось, что в гостевом кабинете пусто и небольшой шумок – едва слышный шелест – издаёт только огонёк единственной свечи. Жёстко скривившись в последней реплике, Ивар медленно расслаблял губы, неотрывно глядя на мальчишку-эльфа. И даже в тускловатом сиянии свечи видно было, как маленький друид бледнеет.
- Как… ты узнал?
Мирт не шелохнулся, был всё так же спокоен. Но ответил:
- Когда ты был отравлен иглами ками, я приходил вместе с Коннором к Трисмегисту проведать тебя и оценить состояние твоего здоровья. Ты был без сознания. Но в твоём личном пространстве я увидел то, что меня заставило приглядеться… Я увидел себя, прикованного к капищу. Под вечным дождём. Я увидел мелькающие руки со знакомой татуировкой тёмных друидов на запястьях – эту татуировку я запомнил на всю жизнь, потому что видел её, даже заворожённый друидскими заклинаниями. Эти руки заканчивали стягивать на моих руках цепи, чтобы моё тело плотнее прилегало к камню-вампиру. – Мальчишка-эльф помолчал и, пожав плечами, снова проговорил: - Я же тебе простил…
Ивар, до сих пор сидевший напряжённо, принялся возиться в своём кресле, словно устраиваясь удобнее. Он опустил глаза, но и без этого движения было понятно, как он растерян и не знает, что делать…
- Мы не хотим давить на тебя, - наконец сказал Коннор. – Просто напоминаем, что в жизни всякое случается. В том, что с вами делали друиды, вы оба: ты и Кадм – не виноваты. И не забудь: в Тёплой Норе не будет ничего, что расстроило бы маму Селену. Именно об этом я хотел с тобой поговорить. Всё. Мы тут ещё посидим. Если хочешь – оставайся.
Ивар молча вышел из кабинета.
Братья смотрели на закрывшуюся дверь. Хельми бесшумно барабанил длинными пальцами по подлокотнику кресла. Покой на лице Мирта сменился несвойственным мальчишке-эльфу выражением презрения. Зато Коннор был бесстрастен.
- Нас лепят те, кто рядом, - наконец сказал он, не отрывая взгляда от двери.
- Не с-соглас-сен. Ты вылепил с-себя с-сам, - хмуро отозвался юный дракон.
- Не уверен, - тут же возразил Мирт. – Коннор киборгом очнулся сразу, после того как был ранен в машине. Кто его вылепил? Родители. Ну, может, ещё Трисмегист. Правда, этот… в нём я тоже не уверен.
- Э! – окликнул их изумлённый мальчишка-некромант. – Вы меня так обсуждаете, как будто меня рядом нет.
- Сам виноват, - немедленно ответил Мирт. – Подкинул тему – думай теперь. Да и… интересно же!
Трое переглянулись – и рассмеялись.
- Думаете – он понял? – с надеждой спросил Коннор.
- Не хочу думать! – заявил Хельми. – Как только тот, второй, очнётс-ся, надо будет привес-сти к нему Ивара и зас-ставить поговорить на С-селенину любимую тему: «Мирис-сь, мирис-сь – и больш-ше не дерис-сь!»
- А если Ивар не захочет?
- Ты будеш-шь возражать, ес-сли я возьму его за ш-шкирку и принес-су к Трис-смегис-сту?
Братья хохотали так, что прибежали младшие, потому как по браслетной связи застали только конец беседы и хохот старших.
- У нас столько проблем, а вы ржёте! – удивился Мика. – Кого вы хотите отнести за шкирку к Трисмегисту?
Пришлось объяснить, в чём дело, а затем вспомнить о насущном.
- Вы про ужин не забыли?
Договорив, мальчишка-некромант нехотя ухмыльнулся: не догадались ли братья, что он так быстро спросил, оттого что боялся – они снова начнут об Иваре?
Пришлось идти на ужин, а потом – на тренировки.
Осматривая личный маркер, Хельми задумчиво сказал:
- Вас-с Понцерус-с не напугал? Меня – довольно-таки прилично.
- Не только тебя, - откликнулся Колин. – Я только что видел Сири. Разговаривал он с Джарри. И они стояли возле загона с козами. Сири спрашивал, выдержит ли такой загон, если в него поместить кабанов.
Старшие переглянулись.
- То есть… - медленно сказал Мирт. – Сири уверился в защите деревни, но хочет быть уверенным, что хватит пищи на время… осады? Ну-ну…
- Любопытно, - хмыкнул и Коннор. – Наш оборотень вырос из боевого безумия и предпочитает отсидеться?
- А ты? – подначил его Хельми. – Что будеш-шь делать ты?
- Знать бы, в какой форме придёт к нам враг… И откуда. Придумал бы ловушки, чтобы по дороге к нам половину армии потерял.
И замолчали, глядя на пейнтбольное поле и тяжело думая о тёмном будущем.
Долго раздумывать, да ещё напрасно не дала Ирма. Вместе со своей компашкой она влетела на поле, будучи на скейте, и воинственно заверещала, на сумасшедшей скорости мчась мимо скамьи с братьями:
- Всех победю!!
Компашка откликнулась своей предводительнице пронзительным кличем на разные тоненькие голоса, так что братья снова рассмеялись и побежали на своё место у стартовой линии: азарт волчишки не дал посидеть просто так. А там их уже ждали члены сборной команды.
На тренировке выяснилось, что Ирма не просто вопила свой кровожадный клич. Она придумала кое-что оригинальное, в результате чего сборная старших пейнтболистов была прорежена в самом начале первой площадки поля. Всё достаточно примитивно: пейнтболисты подзабыли, что первый этап настоящей игры на поле военного училища будет проходить с поддержкой магии. А волчишка не забыла и приготовилась! Её собственная команда, ощетинившись ёжиками, в первые же секунды легко посбивала с ног половину команды Коннора, выполнив парочку заготовленных заклинаний необходимого направления.
Так что теперь обиженно орала та самая половина Конноровой команды, что забыла о магической поддержке.
Колр же, жутко довольный, поаплодировал Ирме.
Зрители, знавшие о генеральной тренировке, плакали от восторга и смеха!
Утешая своих выбывших в перерыве, Коннор кивнул им:
- Во всём надо искать плюсы!
- Ага, на этой скамейке! – пожаловался Вереск, грозя кулаком волчишке, победно проезжающей мимо скамьи выбывших.
Та в ответ высунула язык и удрала.
Когда мальчишка-некромант вернулся к своим игрокам, Мирт полюбопытствовал:
- А что ты имел в виду под плюсами?
- А вы взгляните на зрителей, - вполголоса предложил Коннор. – Видите, кого привела на игру Селена?
Ребята обернулись. И хмыкнули: вокруг хозяйки места жались шестеро новеньких детишек. Тут же сидели Гарден и Оливия, Минна со своими сестрёнками и Вильма с половиной своих яслей-сада. Плюс оказался в том, что новичкам игру пришлось объяснять. А за подробными и доброжелательными объяснениями новички поняли, что никто на них рычать не будет, если они зададут следующий вопрос. Поэтому на зрительских рядах вокруг Селены кипела настолько насыщенная болтовня, что к этим зрителям постепенно пересаживались остальные ясельники, которые тоже хотели принимать столь же бурное участие в обсуждении пейнтбола и его правил.
- Ха, - сказал Колин, - а Ирма уже не присматривается ли к самым азартным из них?
- Дай им освоиться, - пожалел новичков Мика. – Пусть отъедятся, а то они не то что бегать – ходят еле-еле!
Коннор покосился на Ивара, стоявшего рядом. Тот смотрел на зрительские трибуны мрачновато, но, возможно, его настроение относилось к потерям их команды.