Он усмехнулся, прижал меня еще ближе и перебил:
— Спи, страшилка. Сейчас ты готова наговорить такого, о чем завтра можешь пожалеть.
— Но вы не хотите это слушать, потому что все еще ненавидите меня.
— Ненавижу, — легко признал он.
— И потому ни разу меня не поцеловали?
— Спи, страшилка. Я не хочу с тобой ничего обсуждать.
Я притихла. Мои эмоции к Шах-Ра были теперь очень сложными, они включали в себя противоречивые чувства, и ни одно из них не было превалирующим. И вот даже сегодня: сначала он хотел беспощадно растоптать мою гордость, а потом передумал и показал вершину удовольствия. Уверена, его отношение ко мне было ничуть не проще, и все еще может вылиться в неприятное русло. Несмотря на избыток впечатлений и смятения в мыслях, я почти сразу уснула.
Глава 22НОВЫЕ ПРАВИЛА
Я по привычке проснулась рано, но Шах-Ра уже не было рядом. И я не знала, что мне делать. Одежда для тренировок с пола исчезла. Возможно, она в шкафу. Я только начала вставать, как дверь скрипнула, потому я снова зарылась под одеяло.
Шах-Ра вошел, а в руках его я разглядела ткань — похоже, пара платьев. Он принес их для меня? Я не успела поздороваться, Шах-Ра бросил одежду на кресло и сказал:
— Это тебе для выхода из спальни. Теплую, для улицы, привезут к вечеру.
— Спасибо, государь, — я поблагодарила, хотя подсознательно чувствовала, что очень скоро об этом пожалею. — Я могу сейчас одеться?
И впервые за долгое время я увидела на его лице улыбку — самую настоящую, почти такую, какой он улыбался мне раньше:
— Ты не можешь сейчас одеться. Завтрак через час.
— А, — поняла я, но не продолжила. Похоже, что он намеревался взять меня прямо сейчас.
Шах-Ра словно прочитал мои мысли и качнул головой:
— Нет, сейчас у меня дела.
Я села и с непониманием посмотрела на него. Он вглядывался в мое лицо так пронзительно, будто боялся пропустить хоть одну эмоцию. Наклонился, уперся руками в постель и немного приблизился.
— Теперь ты моя вещь. Красивая, вызывающая желание, но вещь. Потому будешь делать только то, что я скажу. И больше не произнесешь слова «унижение». Вещь нельзя унизить, страшилка, ниже нее все равно ничего нет.
Я обескураженно переспросила:
— Простите, государь, я не понимаю…
— Нет, понимаешь. Эта одежда для выхода из спальни, но внутри чтобы я на тебе не видел ни одной тряпки. Как только входишь — раздеваешься и даже не думаешь прикрываться. Я хочу смотреть и брать тебя в любой момент, когда мне это придет в голову. Со временем привыкнешь. Если будет холодно, то можно растопить камин сильнее. А если я увижу, что ты не выполняешь такое простое правило, то уж поверь, тебя ждут такие унижения, которых ты даже вообразить пока не можешь. Все поняла?
У меня от шока округлились глаза:
— А как же слуги? Ведь они могут войти в комнату!
— Нет, не могут, я распорядился. Убирать будут, когда ты на тренировках с Тхэ-Ра. Давай же, скажи, что ты все поняла и не хочешь создавать себе лишних проблем.
— Я… поняла, государь.
Об остатках гордости уже и речи не шло. Он вдруг откинул одеяло снизу, склонился и поцеловал меня в лодыжку, просто прижался губами — но я понимала, что это не проявление нежности, а лишнее указание на свои права. Не поцеловал — а очередную печать поставил.
Когда он вышел из комнаты, я встала и убрала платья в шкаф. Собственная нагота смущала даже в одиночестве, а уж чтобы подойти близко к окну и речи не шло. Мне постоянно чудилось, что дверь вот-вот распахнется и впустит сюда Ориллу. Государыня окинет меня презрением, зло рассмеется и выйдет молча, потому что ей нечего мне сказать. Не в силах дальше бороться с этим ощущением, я забралась снова под одеяло и так пролежала остаток времени. Не повернулась и когда услышала, что кто-то входит.
— Ты спишь? — раздался голос Шах-Ра. — Вставай, пойдем завтракать.
Я все-таки посмотрела на него:
— Куда?
— Ты будешь есть рядом со мной.
На сегодня изумления уже было явно больше нормы. Я буду сидеть за одним столом с Ориллой и Тхэ-Ра?
— Государь, — я села, придерживая одеяло у груди. — Вы думаете, это уместно?
— Я думаю, что я Дракон. И если я в этом не ошибаюсь, то мои решения уместны в любом случае.
Я охнула, но Шах-Ра только торопил:
— Быстрее, страшилка, или ты пойдешь завтракать тоже голой.
Через мгновение я оказалась рядом со шкафом, хватая первое попавшееся платье. Одевалась, не оборачиваясь, и точно знала, что он смотрит. Шах-Ра подошел и сам застегнул крючки сзади. Но потом подтолкнул меня не к двери, а к зеркалу. Надавил на плечи, усаживая на пуф. Отражение смотрело на меня круглыми глазами на бледном лице. Но губы не были припухшими, как в прошлый раз, ведь Шах-Ра и не думал меня целовать. Я настолько погрузилась в собственные мысли, что не обратила внимания на то, что он делает. Осознала, только когда услышала:
— Тебе понадобится какая-то лента.
Шах-Ра расчесывал мои волосы! Плавно, почти бережно проходил по прядям щеткой, а затем ладонью, будто приглаживал. Это было за гранью моего понимания. Примерно так же лучезарная Ринда расчесывала меня перед сном, когда я была маленькой девочкой. Слуги это делали почему-то совсем иначе, а Ринда использовала такие моменты, чтобы успокоить меня или сказать что-то приятное. У меня защемило сердце от неожиданного понимания: ненависть Шах-Ра на исходе. Он выжимает ее по капле, пытается уязвить мою гордость и подчинить себе полностью, но потом вдруг сдается… и проявляет свое отношение там, где оно очень заметно. Возможно, не ему. Мне заметно, потому что не может человек всерьез кого-то ненавидеть, а потом проходиться пальцами по прядям, приглаживая, как будто именно они нуждались в его ласке. Как будто в нем перенакопилось этой ласки, и она требовала любого выхода.
Конечно, вслух я об этом не сказала. Приняла его руку и вышла из комнаты, в ожидании неприятных встреч.
Орилла и Тхэ-Ра уже сидели за столом и встретили нас удивленным молчанием. Я села рядом с Шах-Ра и уставилась на свою тарелку, хотя даже не видела, что там лежит.
Голос Шах-Ра прозвучал неожиданно весело:
— Никого никому представлять не надо? Да, она будет есть с нами, потому что мне пока хочется видеть Каю как можно чаще. Вы все говорите о моей импульсивности, так получайте ее проявления. Приятного аппетита.
Тхэ-Ра усмехнулся:
— Вообще-то, я рад, что вижу на твоем лице улыбку, брат. Я, конечно, надеялся на изменения твоего настроения, но счастлив их скорости.
Голос Ориллы прозвучал сдавленно:
— Шах-Ра, Кая теперь твоя наложница?
— Да, прекрасная. Надеюсь, ты не удивлена.
— Нет, — протянула она задумчиво. — Просто раньше ты не приводил сюда своих наложниц. Это непривычно.
— Привыкай, прекрасная. Ты же сама выделяла Каю из всех и заботилась о ее судьбе. Так радуйся, что я не собираюсь держать ее прикованной к кровати. Никто же не возражает против ее присутствия?
— Я… не возражаю.
Голос государыню подводил. Видимо, до этого момента она действительно не знала, к чему привел ее вчерашний всплеск. Теперь она замолчала, я так и не оторвала взгляда от тарелки. Шах-Ра под столом подхватил мою руку и за нее потянул на себя, чтобы сказать тихо:
— Ешь, Кая. Мне твои голодные обмороки не нужны.
Тхэ-Ра расценил этот шепот по-своему и сказал иронично:
— Брат, я действительно радуюсь твоему счастью. Но, надеюсь, ты отпустишь Каю на тренировку? Или мне подождать недельку, пока ты сможешь отпустить ее руку?
— Тренируйтесь, конечно. Не возводи мою импульсивность в бесконечность, — с легким смехом ответил Шах-Ра и выпустил мои пальцы.
— Можешь и сам присоединиться. Твоя Кая делает значительные успехи!
Шах-Ра недовольно выдохнул:
— Не сегодня, брат. Ширанка наконец-то перестала бессмысленно нападать на Массарию, но теперь они стремятся подружиться буквально со всеми. Из одной крайности в другую. Посол явился с самого утра, а сейчас надо убедиться, что наши золотые шахты без ущерба потянут дополнительные торговые договоры.
— Потянут, — сразу переключился Тхэ-Ра. — Но уже завтра ждем представителей купеческих гильдий, которые будут очень опасаться за свою судьбу. Я только что ответил на прошение одного. Все торговцы склонны к панике или только наши?
Шах-Ра рассмеялся:
— В общем, до обеда я буду занят, а после могу присоединиться, если еще не закончите. Ну, а если закончите, то тоже не сильно огорчусь.
Намек поняли все присутствующие, у меня задрожала рука, которой я тщетно уже не в первый раз пыталась подхватить фасоль. Шах-Ра, заметив мое волнение, положил мне руку на спину и провел по позвоночнику сверху вниз. Быть может, этим просто напомнил о себе или хотел успокоить. Но хоть вслух мое волнение комментировать не стал.
Я вздрогнула, услышав на этот раз совершенно спокойный голос Ориллы:
— Шах-Ра, я после обеда хотела прогуляться. Возможно, конная прогулка подняла бы мне настроение. Ты не составишь мне компанию?
Я почувствовала, как его пальцы на моей спине остановились.
— Разве я могу отказать тебе, прекрасная? Но стоит ли рисковать своим здоровьем? Дракон, конечно, теперь все равно родится, но если ты получишь травму, то Дракон в твоем чреве не спасет тебя от боли. И уж точно мы не можем рисковать твоей жизнью, поскольку в этом случае рискуем жизнью вас обоих.
— Я и не собираюсь рисковать, — холодно ответила Орилла. — Я хочу прокатиться на лошади, как делала это тысячу раз до сих пор.
Пальцы его теперь напряглись — я это точно ощутила. И только это выдало, насколько Шах-Ра недоволен. Однако голос его был бархатно мягок:
— Тогда я к твоим услугам, прекрасная.
Мне все-таки удалось хоть немного поесть, хотя дрожь до конца завтрака так и не прошла. К счастью, никому не пришло в голову обращаться ко мне. Орилла, наверное, скорее язык бы себе откусила. А Тхэ-Ра, возможно, давал мне время привыкнуть и почувствовать себя увереннее.