Донёсшийся снаружи громкий разговор не сулил ничего хорошего. Как Тил ни пытался, он не мог понять, о чём речь: Арнольд сменил не только тембр голоса, но и язык, отрывисто и быстро заговорив по-немецки. Отдельные знакомые слова терялись в путанице чуждых фраз и оборотов, однако ясно было, что назревает ссора. Голоса звучали всё резче. Под тент повозки сунулась рука, но прежде чем внутрь проник её обладатель, Олле съездил по ней рукояткой зонтика. Снаружи вскрикнули, рука исчезла. Послышался удивлённый возглас Арнольда, затем короткая возня и сдавленный крик.
– Держитесь! – рявкнул Арнольд, и фургон рванул с места.
Снаружи засвистели – заливисто, громко. Через мгновение послышался ответный свист, потом ещё. В борта повозки застучали камни.
– Телли! – силач на мгновенье обернулся. – Лезь сюда! Быстро!
Колёса гремели по булыжной мостовой, повозку бросало из стороны в сторону; лошадь пустилась в галоп, грязный снег летел из-под копыт. Через откинутый задок фургона Тил видел бегущие следом фигурки людей. Едва удерживая равновесие, мальчишка перебрался на козлы к Арнольду.
– Куда ехать? – крикнул тот, придерживая лошадь.
Телли попытался оглядеться.
– Где мы?
– За площадью. Вон колокольня.
– Где? Ага, понятно. – Тил на миг задумался. – Сворачивай направо, срежем угол.
– Точно? – силач прищурился.
– Точно. А кто это был?
Ответить Арнольд не успел. Наперерез фургону выскочила тёмная фигура, хлопнула тетива, и арбалетная стрела пробила борт повозки. Из переулка повалили люди, заблестела сталь. Арнольд выругался и вновь пустил лошадь галопом. Подхватил лежащий рядом арбалет и выстрелил навскидку. Нападавшие бросились врассыпную, один заметался впереди, упал и с криком исчез под копытами. Повозка подпрыгнула и понеслась дальше, грохоча по камням. Арнольд перебросил арбалет на колени, упёр ложе в живот и коротким рывком натянул тетиву. Не оборачиваясь, протянул руку за спину: «Стрелу!» Вильям, чертыхаясь, зашарил в мешках.
Всё смешалось в бешеной скачке – темнеющее небо в ущелье сдвинутых домов, летящие навстречу фонари и редкие прохожие, прижавшиеся к стенам. Тил едва успевал показывать, куда свернуть. Он не заметил, кто и когда в них бросил факел, а может, то была зажжённая стрела, но, так или иначе, просмолённая парусина занялась, а ветер бешеной скачки в несколько минут раздул огонь.
– Дракон! – закричала Нора. – Тил, держи дракона!
Рик, возбуждённый близостью огня, метался в тесноте повозки, верещал и хлопал крыльями. Телли повис у него на шее, но ничего не мог поделать: фургон швыряло на ухабах, словно щепку, утварь, корзины и шкуры смешались в кучу, похоронив под собою бродячих артистов. То и дело слышались посвист и удары стрел – повозка, раньше мирно катившая позади, стремительно их нагоняла. Арнольд оглянулся и переменился в лице.
– Сумка! – внезапно заорал он. – Ищите мою сумку!
Но всё было без толку. Олле зашвырнуло в угол; он ругался и грозил преследователям зонтиком, изредка отбрыкиваясь от драконьего хвоста. Вильям изо всех сил пытался уберечь свою лютню. Нору охватила истерика.
– Огонь! – кричала девушка, то хохоча, то плача. – Фургон горит! Арни, ну фургон же!..
В руке она держала дротики. Ладонь её была в крови.
Когда из переулка выскочили трое и Арнольд в очередной раз попытался свернуть, ось с громким треском лопнула, фургон осел на передок и стал заваливаться набок. Рик с визгом разодрал когтями парусину полога и тут же в ней запутался. С треском, грохотом охваченная пламенем повозка рухнула на мостовую и замерла. Арнольд, не вставая, выстрелил в одного из бегущих, вскочил и рванулся навстречу другому. Тот попытался увернуться, поскользнулся, упал и через мгновенье был обезоружен. Одним движением покончив с ним, Арнольд замахнулся на третьего отобранным мечом, но тот подхватил арбалет, который не успел перезарядить, и опрометью понёсся прочь, припадая на ушибленную ногу. Силач не стал его преследовать и вместо этого бросился к фургону.
Все четверо уже выбрались из-под разломанной повозки и теперь совместными усилиями выпутывали Рика. Лошадь лежала неподвижно, с нелепо вывернутой шеей. Олле, вооружившись топором, сдирал горящий полог. Рик фыркал и метался, кожа его заскорузла от ожогов, в мясистой части хвоста засели две стрелы.
– Так вот чего он дёргался! – Тил наклонился и с усилием выдернул обе. По счастью, стрелы были с гладким наконечником и вышли без разрывов.
– Я думал, у драконов шкура прочнее, – задумчиво проговорил Вильям, осматривая ранки.
– Он только что перелинял.
– А…
– Прочь! Прочь! – закричал, подбегая, Арнольд. – Бегите! В стороны! Живо!
Все шарахнулись кто куда, один лишь Олле обернулся: «Что?» Силач, как пёс – котёнка, отшвырнул канатоходца в сторону и, прикрывшись рукавом, нырнул в нутро пылающей повозки. Выхватил оттуда большую кожаную, туго набитую сумку и откатился назад, рукой сбивая с неё пламя.
– Уф… – он встал и с облегченьем перевёл дух. – Успел.
– Ты чего? – опешил Вильям.
– Хватит трепаться, – сказал, вставая, Арнольд. – Держи, – он снял с ремня и протянул ему арбалет, забросил сумку за спину и повернулся к Тилу: – Где мы?
Телли огляделся, и сердце у него упало, когда невдалеке проглянул тёмный и широкий силуэт старого донжона.
– Это тупик, – сказал он, – отсюда нет выхода. Мы у Толстой Берты.
Несмотря на все усилия, повозка разгоралась всё сильнее. Спасти из их имущества больше не удалось ничего, лишь Вильям вытащил лютню да Тил – мешок с доской. Олле ухитрился выхватить из огня пару шкур, припасы, топор и зонтики. В огне, нелепо корчась и потрескивая, догорало чучело дракона.
– Они скоро будут здесь, – задумчиво сказал Арнольд. – Может, нам удастся укрыться в башне… Ты уверен, что там никого нет?
– Оставьте нас, – угрюмо сказал Телли. – Договоритесь с ними и уходите.
– Поздно, – усмехнулся силач. – Мы теперь тоже у них на счету.
– Это не стража, это эти… из Пятёрки, – Телли потупился. – Это я вас втянул в это. Они за мной охотятся. За мной и Риком, не за вами.
– Теперь уже ничего не исправишь, – жёстко сказала Нора. – Идём.
Башня была совсем близко, но и преследователей не пришлось долго ждать: когда беглецы поднимались по каменной лестнице, в дальнем конце переулка замелькали факелы. Арнольд задержался внизу и долго возился там, так долго, что Вильям забеспокоился и выглянул наружу.
– Арни! Где ты?
– Отходите внутрь, – махнул рукою тот. – Бегом! Я сейчас!
Тил увидел, как Арнольд высек огонь и метнулся вверх по ступеням.
– Я сказал: внутрь! – снова крикнул он, увидев мальчишку, схватил его за шиворот, развернул и толкнул в темноту коридора. – Быстрее!
И в этот миг грохнуло! Осколки кирпича и камня взлетели к небу, казалось, сама башня зашаталась. Арнольда, Телли и Вильяма пошвыряло друг на друга. Наконец всё стихло. Арнольд медленно встал и вытряс из волос песок. Сплюнул.
– Всё, – хрипло объявил он своим оглушённым спутникам. – Лестницы больше нет. Пока они до нас не доберутся. А после…
– Что?
– Там видно будет.
Их было восемнадцать – туго набитых маленьких мешочков чёрной кожи, смахивавших на кошельки. Каждый содержал примерно фунт сухого, шуршащего чёрного порошка. Плотно застёгнутая сумка была забита ими почти до краёв.
– Двух нет, – сказал Арнольд в ответ на вопросительный взгляд мальчишки. – Надеюсь, этого нам хватит.
– Хватит… для чего? – Вильям поднял взгляд.
– Чтобы стену проломить.
В осаде башни выдалась очередная передышка. После того, как Арнольд гремучим порошком разрушил лестницу у входа, люди Хольца попытались вскарабкаться по её обломкам, но объединёнными усилиями акробатов, Телли и дракона были сброшены назад. Особенно кстати оказалась неожиданная помощь Рика – едва рассвирепевший ящер показался на пороге, от одного его вида нападавшие с воплями обратились в бегство и затаились за углом, откуда теперь стреляли изредка из арбалета, и стреляли, как мог убедиться Тил, довольно метко.
Олле отыскал в мешках свечной огарок и собрался вместе с Норой осмотреть подвал. Арнольд рассудил, что хуже от этого не будет, а Вильяму и Телли выдал по мешочку с порохом, наказав набрать острых камешков и начинить этой смесью другие мешочки, поменьше.
– Только осторожнее там, вы! – прикрикнул он, заметивши, как Вилли наклоняется над сумкой со свечой в руке. – Одна искра – и все взлетим на воздух! – Арнольд подумал и добавил: – Вместе с башней.
– Это и есть греческий огонь? – заинтересованно спросил Телли, пересыпая порошок в ладонях.
– Не знаю. Я называю его просто – порошок.
– Откуда он у тебя?
– Брат выдумал, – Арнольд разложил на полу оставшиеся стрелы и теперь подгонял их под трофейный арбалет. – Случайно изготовил разок, перепугался до икоты, а после видит – вещь полезная. Подвизался при мануфактуре и делает теперь по чуть-чуть на продажу. Я упросил, чтоб он мне сделал дюжину-другую. Хорошо ещё, что там, в повозке не рвануло…
– Брат?
– Ага. Бертольд. Мы с ним близнецы, только он монах. Ну, что, готово?
– Вот, – Тил протянул ему четыре мешочка.
– У меня тоже всё, – сказал Вилли, ставя рядом три своих.
– Семь. Отлично, – Арни достал из сумки моток пеньковой верёвки и разрезал на короткие куски. – Воткните в горловины.
– Для чего?
– Пропитаны селитрой. Хорошо горят. Когда опять полезут, поджигайте и бросайте вниз. Это их задержит. Может быть, они вообще от нас отстанут до утра.
– А ты?
– Я заложу заряд, – он вскинул сумку на плечо. – Где здесь самая тонкая стена?
– Наверху, – мрачно пошутил Вильям.
– Очень смешно! – буркнул Арнольд. – Напомни, чтоб я потом посмеялся… Ладно. Тил, возьми меч, – он протянул ему узкий выщербленный клинок, – арбалет тебе всё равно не взвести. Я вернусь.
С этими словами Арнольд подхватил сумку и растворился в темноте. Вильям и Тил остались одни, если не считать Рика. Снаружи было тихо, лишь догорали деревянные опоры лестницы.