— Талент может неплохо нагреть на этом руки, — сказал Рейстлин.
— Ну, он же имеет дело с людьми, — улыбнулась Иоланта.
Она вновь взяла его под руку, к полному замешательству Рейстлина. Он ожидал, что они вернутся к центру города. Конечно, Башня Высшего Волшебства не должна была выглядеть столь огромной и внушительной, как Храм Темной Королевы, это было бы неблагоразумно, но просто обязана была располагаться в самом сердце Нераки.
Рейстлин с удивлением вспомнил, как не нашел описаний Башни в письмах эстетика. Тому могло быть много объяснений: каждая Башня Высшего Волшебства охраняется защитной рощей. Палантасская Башня окружена ужасной Шойкановой Рощей. Вайретская — зачарованным лесом. Возможно, роща Нераки делает Башню невидимой.
Но в любом случае Иоланта и не думала поворачивать к Храму Такхизис. Она отправилась в противоположном направлении, по улице, ведущей в район складов. Здесь было посвободней, солдаты нечасто забредали сюда. В основном Рейстлин видел рабочих, катящих бочки, таскающих корзины или разгружающих мешки с зерном из многочисленных фургонов.
— Мне казалось, мы идем в Башню, — произнес Рейстлин.
— Так и есть.
Свернув за угол, ведьма остановилась перед трехэтажным кирпичным зданием, зажатым между лавкой бондаря с одной стороны и кузницей — с другой. Фасад был черным от грязи и копоти, почти все немногочисленные окна разбиты.
— И где же Башня? — удивился Рейстлин.
— Ты на нее смотришь, — ответила Иоланта.
5Вареная капуста. Новый библиотекарь6-й день месяца Мишамонт, 352 год ПК
— Это… наверное, это ошибка… — потрясенно выдавил из себя Рейстлин.
— Все верно, — сурово сказала Иоланта. — Ты наблюдаешь хранилище магии во владениях Темной Королевы.
Затем она повернулась и встала прямо перед магом.
— Вот теперь понимаешь? Теперь видишь причину, по которой Нуитари разорвал отношения с матерью? Вот это все, — она презрительным жестом указала на ветхое, обшарпанное и грязное здание, — является лучшей иллюстрацией того, как Владычица Тьмы уважает магию.
Еще никогда Рейстлин не испытывал столь горького разочарования. Он подумал о вынесенной боли, принесенных жертвах, всем том, что он делал, чтобы добраться сюда, — и глаза наполнились жгучими слезами гнева и беспомощности.
Иоланта сочувствующе погладила его по руке:
— Мне очень жаль, но худшее еще впереди. Тебе придется встретиться с собратьями по Ложе.
Ее фиалковые глаза жарко вспыхнули.
— Ты должен решить, Рейстлин Маджере, — мягко сказала она, — какую сторону выберешь. Сторону матери или сторону сына?
— А ты сама где? — подозрительно спросил Рейстлин.
Иоланта рассмеялась:
— О, со мной легко. Я всегда на своей собственной стороне.
«И кажется, ее сторона включает в себя службу Китиаре, — подумал Рейстлин. — Это может сработать в мою пользу, а может и не сработать. Я не собираюсь служить. Я пришел править».
Вздохнув, маг собрал осколки треснувших амбиций и отбросил их в сторону. Пока дорога, по которой он шел, вела его не к триумфу, а к свинарнику. Поэтому следует тщательно следить, куда стоит сделать следующий шаг, чтобы не вляпаться.
Дверь в Башню Высшего Безумства, как насмешливо назвала ее Иоланта, охранялась руной, выжженной на досках. Она была неимоверно примитивна, даже ребенок мог с ней справиться.
— Разве никого не беспокоит, что люди могут ворваться внутрь? — спросил Рейстлин.
Иоланта лишь фыркнула:
— Можешь себе представить, насколько мало люди Нераки беспокоятся о нас! Я тебе скажу больше, до настоящего момента НИКТО и НИКОГДА не пытался ворваться в нашу Башню. Жители правы: зачем впустую тратить время? Здесь ничего, в сущности, нет.
— Но должна быть библиотека, — тревожно сказал Рейстлин, — книги заклинаний, свитки, артефакты…
— Все ценности давно распродали, чтобы внести арендную плату, — произнесла Иоланта.
Внести арендную плату! Щеки Рейстлина вспыхнули от позора. Он подумал о великих и трагических историях Башен Высшего Волшебства, уходящих на столетия в глубь веков. Великолепные творения архитекторов должны были вселять ужас и опасения всем, кто лишь посмотрит на них…
Маг увидел, как крыса юркнула в нору, расположенную в фундаменте, и почувствовал тошноту.
Иоланта рассеяла руну и толкнула дверь, за которой оказалась маленькая и грязная лестничная площадка. Мрачный коридор справа уводил в пыльную темноту. Ветхая лестница вела на второй этаж.
— Здесь есть номера, но сам видишь, почему я решила предложить тебе пожить где-нибудь в другом месте.
Она крикнула так, чтобы ее голос донесся до второго этажа:
— Это я, Иоланта! Хочу подняться, не надо кидаться огненными шарами!
Потом ведьма презрительно скривилась:
— Не думай, что эти старые пни смогут такое. Если они и знали подобные заклинания, то давным-давно все перезабывали.
— Куда ведет коридор внизу? — спросил Рейстлин, когда они начали подниматься по ступеням, зловеще скрипевшим под ногами.
— В классы, — сказала Иоланта. — По крайней мере, так они задумывались, ведь здесь никогда не было никаких учеников.
Их встретила тишина, но едва Иоланта объявила себя, вокруг зазвучали голоса, высокие и дрожащие, перхающие и кудахчущие.
Второй этаж предназначался для кабинетов и лабораторий, спальни находились на третьем. Иоланта указала на лабораторию, которая состояла из длинного рабочего стола, заставленного битой и грязной посудой, да котла, булькающего на огне. Разносившийся аромат определенно указывал на вареную капусту.
Рядом с лабораторией находилась библиотека. Рейстлин заглянул внутрь: на полу валялись груды книг, пергаментов и свитков. Кто-то здесь явно пытался прибрать — несколько книг аккуратно занимали места на полках. Больше ничего не было сделано, только сотворен еще больший беспорядок.
Самым большим помещением на этаже был кабинет. Рейстлин вошел туда вместе с Иолантой, закрыв лицо капюшоном, стараясь держаться в тени. Внутри комнаты стояло несколько разбитых кушеток, пара шатких стульев да несколько сундуков и маленьких столиков. Три одетых в черные мантии человека весьма преклонных лет повернулись к Иоланте, заговорив одновременно.
— Господа, — вскинула руки ведьма, прося тишины, — я разберусь с вашими проблемами через мгновение. Но сначала мне хочется представить вам Рейстлина Маджере, недавно пополнившего наши ряды.
Три черных мага отличались друг от друга следующим: у одного были длинные седые волосы, у другого короткие, а третий вообще их не имел. В чем они были похожи, так это в том, что одинаково ненавидели и боялись друг друга, полагая магию всего лишь инструментом для удовлетворения собственных потребностей. Их души, которыми чародеи, возможно, некогда обладали, были изглоданы невежеством и жадностью. Кроме Нераки, им некуда было отправиться.
Иоланта быстро назвала три имени, которые не задержались в памяти Рейстлина. Он не считал эту информацию ценной, поэтому не испытывал нужды ее запоминать. Черные мантии, в свою очередь, не заинтересовались им, их волновали лишь они сами. Маги забрасывали Иоланту вопросами, перебивая друг друга, но отказывались слушать, когда ведьма пыталась им ответить.
Чародеи толпились вокруг девушки, а Рейстлин оставался в стороне, слушая и наблюдая.
— По очереди, по очереди! — строго выкрикивала Иоланта, отмахиваясь от вопящих стариков. — Назовите мне причину всего этого шума!
Ответ пришел от самого старшего мага, худого старика с горбатым носом, напомнившего Рейстлину его мерзкого наставника, который в годы обучения продавал сомнительные снадобья и магические настои, пока не был вынужден бежать после массового отравления клиентов. Если верить Горбоносу, как Рейстлин мысленно окрестил старика, черные маги получили известие о том, что Нуитари порвал с Королевой Такхизис, Ладонна убита, а они все обречены.
— Сюда в любой момент ворвутся стражи Ночного Властелина! — Голос Горбоноса срывался на визг. — Они подозревают нас в работе на Конклав! Мы все попадем в темницы!
Иоланта терпеливо выслушала, а потом весело и легко рассмеялась.
— Можете расслабиться, господа, — сказала она, — до меня тоже дошли эти слухи. Мне они очень не понравились, поэтому я решила доискаться правды. Все вы знаете, что выдающаяся чародейка Ладонна была моим наставником и поручителем.
Старикам, очевидно, все это было известно, поэтому, не особенно впечатлившись услышанным, они громко заговорили о том, что «если обнаружатся связи с Ладонной, это только осложнит наше положение». Рейстлин, который ничего не знал, задался вопросом, как обстоят дела в действительности. Была ли Иоланта лояльна к Ладонне?
— Я говорила с ней вчера вечером, слухи абсолютно ложные. Ладонна остается верной Такхизис, как и Нуитари. Вам не о чем волноваться, мы можем продолжать вести дела как ни в чем не бывало.
Судя по гневным взглядам стариков, Рейстлин предположил, что дела давно идут не «как ни в чем не бывало». В подтверждение его догадок Иоланта вытащила из шелкового кошелька несколько стальных монет с отчеканенными пятью головами Темной Королевы и смиренно положила деньги на столик:
— Вот. Плата за услуги черных мантий Нераки.
Иоланта получила список изготовленных снадобий, в которые входили рецепты вроде «изгнания грызунов для магазина портного» или настои для лавки Снэггла. Рейстлин подумал, что скорее использует зелье, сваренное овражными гномами, чем изготовленное этими старыми безумцами. Как позже узнал маг, Иоланта выливала все полученные снадобья в городскую канализацию. Башня Высшего Волшебства в Нераке содержалась целиком и полностью на ее деньги.
— В противном случае, — доверительно сказала Иоланта Рейстлину, — эти старые вороны начнут искать работу самостоятельно. И кто знает, какие неприятности будут у меня после этого.
Вид монет убедил стариков намного лучше слов. Горбонос не сводил глаз со стали, остальные двое, ревниво на него посматривая, мгновенно завели разговор о справедливом дележе. Каждый, понятное дело, хотел получить большую часть.