— Лезь! А я уж как-нибудь с ними справлюсь.
С рычанием метнув копье, подросток ловко полез на мачту.
Молодец! Не спрашивал зачем, просто подчинился старшему другу. Доверяет. Ну, хоть кто-то…
Брошенное парнем копье неожиданно для Саши сослужило хорошую службу, воткнувшись в круглый вражеский щит — красный, с медными, позеленевшими от воды накладками и массивным умбоном. Воин замешкался, вытянул руку, пытаясь перерубить древко. Тут-то Саша его достал — прямиком в шею!
Попал в артерию — фонтаном хлынула кровь, не вызывавшая уже совершенно никаких эмоций. Тут везде кровь. Вся палуба — скользкая.
Со вторым врагом тоже повезло: тот поскользнулся на чьих-то сизых кишках, лопнувших с мерзким хлюпающим звуком. Сразу запахло дерьмом, а растянувшегося на палубе неудачника походя пришиб палицей пробегавший мимо Тибальд.
Еще один вражеский отряд прорвался с левого борта, и побоище вспыхнуло с новой силой.
— Да уж, мы чужие на этом празднике жизни!
Поплевав на руки, Саша задумался: куда бы пристроить меч, вдруг еще сгодится? Наклонился, снял с лежащего рядом трупа пояс. Очень хорошо! Как раз впору пришелся. Молодой человек приосанился:
— Ну ты, Сашка, и мародер!
Сунул за пояс меч и снова поплевал на руки и, оглянувшись по сторонам, быстро полез на мачту. Это оказалось не таким уж и трудным делом — на мачте были устроены специальные выемки, чтобы легче было подниматься вахтенному или впередсмотрящему Через пару секунд молодой человек уже сидел на небольшом насесте. Не очень удобно и тесновато вдвоем, но здесь можно осмотреться.
Хорошо было видно, как бьющиеся, словно львы, люди Тибальда теснят врагов с корабля. Сам хевдинг в красном плаще умело орудовал дубинкой, время от времени останавливаясь и отдавая какие-то распоряжения лучникам. Те осыпали пытавшихся перебраться на «Золотой бык» врагов градом стрел.
Если бы не те шесть уже подходивших судов, военное счастье бы непременно склонилось на сторону Тибальда. А они быстро приближались, пожалуй, даже слишком быстро. Сколько времени прошло с момента освобождения Саши? Минут семь, вряд ли больше. А казалось, что целая жизнь. Нет, если бы не эти суда, у пиратов Орестуса Тибальда, конечно же, был бы хороший шанс.
Ветер… Ишь как дует, даже холодно стало!
Александр поднял глаза, с тревогой посмотрев на бегущие по небу тучи. Ну вот, еще только бури и не хватало!
— Кормщик, похоже, убит, — кивнув вниз, громко промолвил Ингульф, стараясь перекричать усиливавшийся ветер.
А он нес все корабли прямо на скалы!
Между Сциллой и Харибдой — кажется, так?
— Ингульф, ты про Одиссея слышал?
— Про хитрого грека? — Юноша рассмеялся — Слышал. А при чем тут он?
— Да так, ситуация уж больно похожа. Такая же поганая.
Всмотревшись в приближающийся берег, в черные, окруженные грязно-белыми бурунами скалы, Саша вдруг заметил сразу за скалами бухточку, вполне даже тихую и спокойную. Ну, бухточка… и что? Нет, это просто безумие! И на хорошей моторной яхте туда вряд ли пройдешь, а уж на этой посудине… Хотя «Золотой бык» — крепкое, верткое судно, а треугольный акатий хорошо ловит ветер. Вот если его поставить на переднюю мачту! Просто взять рей и перетащить…
Молодой человек опустил глаза вниз, на палубу. Ха!
— А ведь наша взяла! — довольно расхохотался Ингульф, — Нет, ну ты взгляни только, друже, на этих трусов!
Он кивнул на корабли противника, отошедшие в стороны. Однако вражины были расчетливы и сейчас просто дожидались подмоги. Воинской удаче Орестуса Тибальда осталось доживать последние минуты. И это, похоже, понимали все, но собирались не сдаваться, а умереть сражаясь, весело, со славой и честью!
Многие — тот же здоровяк Видибальд, Эрлоин, еще какие-то молодые парни — понимая это, шутили, смеялись, всем своим видом выказывая презрение врагам и неминуемой гибели. Здорово держатся! Эту бы энергию да в мирных целях.
— Вниз!
Александр, а следом за ним и Ингульф быстро спустились на палубу и бросились на ют, к Тибальду.
— А, вы еще живы? — удивился тот, и добродушная улыбка осветила на миг его жестокое, с окровавленной бородой лицо. — Я видел, как вы оба сражались! Слава!
— Слава!!! — потрясая оружием, хором откликнулись остальные пираты.
— Рад, что в вас не ошибся, — ухмыльнулся хевдинг — Все, что вам теперь осталось, — умереть с честью.
— У нас, русских, говорят — на миру и смерть красна, — не преминул заметить Саша, — Только, может, нам не стоит так торопиться на тот свет? Поживем еще, на горе врагам?
— На горе врагам! — громыхнув секирой, с хохотом повторил Видибальд, — Клянусь Донаром, хорошо сказано!
— Плохой ты христианин, раз клянешься языческими богами, — Орестус Тибальд издевательски покачал головой, чем вызвал еще один приступ хохота у детинушки Видибальда.
— А я и не говорю, что хороший. Так, молюсь время от времени Иисусу и всем святым. Но ведь и старых богов забывать — не дело!
— Верно сказано! — одобрительно кивнул Эрлоин.
Тибальд отмахнулся:
— Не время для споров. Кажется, ты что-то хотел сказать, Рус?
— Остров! — Александр показал на скалы, — Ветер. Лагуна. Мы можем проскочить под парусом.
— Можем? — Предводитель пиратов задумчиво закусил губу. — А ведь и правда, есть смысл попытаться. Что мы теряем? Лишь глупую гибель. Но наш бедолага кормщик…
— Я много ходил под парусами, — усмехнулся молодой человек, — Просто доверься мне, вождь!
— Командуй!
Тибальд тут же принял решение и, повернувшись к своим, объявил:
— Слушать его, как меня.
— Акатий на переднюю мачту! — быстро распорядился Александр, — Поднять… Воины — на корму Все! Я сказал — все! Нужно максимально облегчить нос. Таран снимается?
— Нет.
— Жаль… Ладно. Пятеро самых дюжих… Тебя тоже касается, Видибальд! На левый шкот. Пятеро — на правый.
— На что?
— Держите вот эти веревки. Будете управлять парусом по моей команде. Ингульф, быстро на ют!
— Куда?
— На нос, черт побери! Увидишь камни — подашь знак рукой. Вы все… Я тоже буду подавать знаки. Если подниму вверх левую руку — тащите левый шкот… ну, вот это веревку… Если правую — правый. Хевдинг! Кто-нибудь управится с рулевым веслом?
— Я сам встану!
— Ну тогда… — Александр улыбнулся, — Как вы там говорите? Да поможет нам Донар и Святая Дева Мария!
Он быстро взобрался на мачту и, усевшись на рее, махнул руками — пираты дружно отпустили шкоты. Парус хлопнул, затрепетал и вот поймал ветер, раздулся, потащив за собой судно все быстрее и быстрее!
Враги недоумевали. Некоторые корабли разворачивались на веслах, никто не поднимал паруса: на море уже начинался самый настоящий шторм. Крутоспинные волны разбрасывали суденышки, словно детские игрушки… А вот — не подставляйте волне борта!
«Золотой бык» мчался на скалы, словно пущенный под откос курьерский поезд!
Каменные громадины стремительно приближались, острые, словно зубы сказочного дракона. В снастях свистел ветер, еще больше усилившийся и едва не срывавший Александра с мачты. Огромные волны угрожающе выгибали свои покатые спины, в любую секунду грозя разбить корабль о скалы. А между ними был проход! Кипел, исходил брызгами, и можно было пройти, успеть, прыгнуть на гребень волны… Только б не промахнуться.
Стоявший на носу Ингульф, вынырнув из тучи брызг, поднял левую руку — камни! Сашка на мачте повторил его жест, пираты послушно натянули шкот, и судно пошло вправо, благополучно минуя опасность. Теперь правую руку — вверх! Резко вскинуть, как в нацистском приветствии, только выше.
Вот она, волна. Успеть, успеть… Ну! Дуй же, дуй, ветер!
Лишь бы не треснула мачта!
Александр вздрогнул, услыхав треск. Нет, трещала не мачта, а корпус судна. Видать, зацепил-таки камень. Но волна, огромная, шипящая и злая, вынесла на своей спине «Золотой бык», буквально втянула в лагуну.
И сразу стало тихо. Спокойно. Лишь крупная рябь раскачивала кораблик да где-то высоко, в скалах, яростно свистел ветер. Саша соскользнул с мачты на палубу:
— Парус долой! Все на весла!
И, устало опустившись на мокрые от крови доски, грустно опустил голову.
Четыреста тридцать восьмой год. Похоже, это и в самом деле оказалось правдой!
Глава 11Осень 438 годаСредиземное мореДождьНочьВолны
…И в путь желанный понес дружину морской дорогой конь пеногрудый с попутным ветром.
У них оставалось очень мало времени для того, чтобы починить корабль и попытаться уйти от погони, а что она будет, никто из спасшихся пиратов не сомневался. Шторм скоро закончится, и преследователи войдут в лагуну… Значит, надо перекрыть им вход, а как? Поставить по краям узкого пролива лучников? И что? Враги просто укроются от обстрела за повешенными вдоль бортов щитами. Нет, это не выход.
Нужно было срочно придумать что-то другое, что-то такое, необычное, что давало бы возможность спастись, ведь, по сути, незадачливые пираты Орестуса Тибальда получили лишь временную передышку. Хотя шторм вполне мог затянуться, ведь стоял уже октябрь, месяц, так сказать, «сомнительного мореплавания». Если верить Ингульфу, именно так называли этот сезон римляне… никогда, впрочем, не являвшиеся хорошими мореходами. Все их морские победы — это обычный абордажный бой, преимущество легионов, а не судов.
Выставив охранение у пролива, люди Тибальда развели на берегу костер и, набрав из ручья воды, варили в котелке вяленое мясо. По небу бежали низкие сизо-голубоватые тучи, иногда проливавшиеся теплым дождем. Александр был даже рад подобному душу, подставлял тугим струям лицо, словно старался смыть с себя кровь врагов.
— Я говорю, у этих трусов римлян сезон мореплавания уже закончился, — Подошедший Ингульф уселся рядом на камень.
Хоть один родной человек… Александр уже воспринимал парнишку словно младшего брата.