А вкусное вино! Ну вот нисколько не кислое, приятное, терпкое. Что-то типа бордо, что ли.
Саша, конечно, пытался прислушиваться, интересно было: о чем там говорили в шатре? Увы, доносились лишь отдельные слова и фразы, по которым, впрочем, можно было кое о чем догадаться. Тибальд предлагал не тянуть время и напасть на корбиту прямо в море, еще до триполитанского города Большой Лептис, куда «Амелия» наверняка зайдет. Алагис же настаивал на прямо противоположном — атаковать корабль Каллиста на рейде, у берега, во время ночевки.
— Мы явимся под утро, как волки, — как мог убеждал соратников хитрый лысеющий хевдинг, — Никакого риска, никаких стрел! Мои пловцы скрытно проникнут на корбиту, уберут стражу… Я знаю весьма подходящее место для такого дела — сразу за Триполитанским валом, именно там и встанет на ночевку Каллист.
— А если не встанет?
— А куда же он денется-то? Встанет, и именно там, где мы и рассчитываем.
Убедил! Вульфард поначалу сомневался, больше склоняясь к идее Тибальда, но все-таки, убежденный красноречием Алагиса, сдался:
— Ладно, думаю, стоит поступить, как ты сказал.
Орестус Тибальд тоже махнул рукой:
— Ладно. За валом так за валом.
Высокие мачты корбиты чернели на фоне светлеющего неба. На море царил полный штиль.
Укрывавшиеся за небольшим мысом пиратские суда тихонько, на веслах, подкрадывались к обреченному кораблю. Первой шла легкая актуария Вульфарда. Вот замедлила ход… Ловкие тени, без звука соскользнув в воду, поплыли к стоявшей на якорях «Амелии», уцепились за канаты, поднялись… Выждав некоторое время, все три судна продолжили движение: Вульфард заходил с левого борта, Алагис — с правого, Орестус Тибальд — с моря. Небольшая рябь играла на розовато-палевых волнах, небо алело, вот-вот должно было взойти солнце.
Оп! На корбите внезапно ударил колокол, гулко, всего пару раз, и так же внезапно оборвался. Спящие прямо на палубе пассажиры вскочили, но было уже поздно — пираты лезли на корабль со всех сторон!
— С нами Иисус и Водан! — устрашающе размахивая над головой длинной римской спатой, заорал Ингульф, только что забравшийся на «Амелию» вслед за Сашей.
Проснувшиеся пассажиры, в большинстве своем явно не воины, испуганно жались к мачтам. Их пока никто не трогал.
Однако клинки уже звенели. Быстро оправившись от внезапного нападения, воины выстроились на корме корбиты в несколько линий, за ними появились и лучники, и в воздухе запели стрелы.
Александр невольно обернулся, услыхав громкий воинственный клич. Точно такая же картина наблюдалась и на юте: защитники корабля выстраивали линию и там явно намеревались, отбив первый натиск, тут же перейти в контратаку, сдавив нападавших в клещи.
На носу, как и договаривались, действовал Вульфард, корма была делом Тибальда, а вся остальная палуба принадлежала Алагису, люди которого уже убили некоторых особенно резвых пассажиров и теперь сдерживали остальных копьями. Похоже, Орестусу достался самый трудный участок.
Подумав так, Александр поспешно уклонился от летящего дротика, попавшего в кого-то из своих. По призыву вождя все бросились в атаку! Яростный крик вырвался из глоток, миг — и тучи выпущенных противником стрел стали уже бесполезными: атакующие вступили на корму, завязав рукопашную схватку.
Звенели мечи, секиры с противным хрустом рубили вражеские черепа заодно со шлемами; повсюду слышались стенания и проклятия, и самая гнусная ругань захлестнула палубу; лилась кровь, и ноги воинов скользили по белесо-сизым, только что выпущенным, кишкам, а вверху, над мачтами, плотоядно кричали чайки.
Александр уже не терзался угрызениями совести — стало не до того. Раньше надо было думать, а теперь, раз ввязался, так надобно биться. Закон простой: не ты, так тебя! Удар! Эх! Едва ведь успел отбить… Задумался! А не надо думать — смерти подобно! Только бой! Только сверкающие глаза врагов! И вой клинков, и летящие дротики, и крики…
Образовавшаяся на корме кровавая куча-мала быстро распалась на отдельные схватки. Один на один, двое на двое, двое на одного, трое… Саша старался действовать в паре с Ингульфом. Они заранее договорились прикрывать друг друга, так было удобнее.
Бились плечом к плечу. Александр брал на себя тех врагов, что слева, его напарник — тех, что справа. Ну а тех, кто лез прямо на рожон, встречали оба! Длинными мечами сражались умело. Боевая секира была еще для Ингульфа тяжеловата, а Саша просто к ней не привык.
— Смотри! Сзади!
Ингульф предупредил вовремя. Александр резко развернулся и одновременно выбросил назад меч, наткнувшийся на чье-то толстое брюхо. Кто-то из пассажиров, явно не воин, упал, выпустив из рук увесистую дубину, которой собирался было угостить Сашу. От такого удара и шлем не спас бы, да его и не было, только железный обод.
Снова разворот, удар! На этот раз в щит. Пусть так! Этот парень слишком уж резво попер на Ингульфа. Приятели переглянулись… Варвар кивнул на щит, Саша наклонил голову — понял. Ингульф резко ухватил за край щита рукой, дернул… Саша встретил мечом летящее в парня лезвие! Звон! Отбил!
Ингульф изо всех сил потянул щит, Александр ударил противника в незащищенное бедро, тот завыл, выпустив наконец щит… И получил успокаивающий удар по башке пущенной кем-то дубиной! Кто бы это мог быть, такой меткий? Саша быстро оглянулся. Ну конечно, Видибальд!
Бросив дубину детинушка с ухмылкой схватил лежащий у фальшборта рей, на первый взгляд небольшой, но весьма увесистый — этакая оглобля! Размахнулся… Йэхх! Любо-дорого было посмотреть, как полетели в воду враги! Нет, они уж не думали о контратаке, лишь защищались с упорством обреченных. Но еще вполне могли натворить дел.
Хевдинг Орестус Тибальд хорошо понимал это. Вот отпрыгнул назад, к Алагису, что-то сказал и, снова взобравшись на корму отдал громкий приказ:
— Назад! Всем назад!
Пираты опешили. Как так? Ведь, казалось, победа была так близка.
Здоровяк Видибальд зло прищурился, вовсе не собираясь выпускать из рук рей:
— Ты что, хевдинг?
Эрлоин, Ингульф и остальные тоже недоуменно посмотрели на своего вождя.
— Назад, я кому сказал! А ну отошли все на пять шагов! А вы… — Он глянул на вражеских воинов, словно и они должны были почему-то ему сейчас подчиниться — Вы нам не нужны. Можете убираться к черту! Как угодно — на кормовой шлюпке или вплавь. Клянусь Святой Девой, препятствовать мы не будем… Ну?
Если бы уже были изобретены наручные часы, предводитель пиратов наверняка дал бы защитникам корабля пару минут на раздумье, а так приходилось принимать решение сразу.
— Посмотрите туда — Тибальд с усмешкой кивнул на юг. — Ваши соратники уже сдались, как и кормчий Каллист из Гадрумета. Чего же ждете вы? Победы? Не смешите меня.
Пламенная речь хевдинга, вне всяких сомнений, произвела на оставшихся защитников впечатление. Вот один из них, бросив щит и копье, нырнул в воду, доплыл до привязанной к корме лодки, забрался, помахал рукой. За ним последовали второй, третий… Никто им не препятствовал, ни одна стрела не разорвала вдруг наступившую тишину, прерываемую лишь стонами раненых.
И вот уже с кормы попрыгали все! Остался лишь один молодой безусый парнишка.
— А ты что? — с любопытством подошел к нему Орестус Тибальд.
— Я не умею плавать.
— Что ж, очень жаль…
Длинный нож хевдинга вошел несчастному в шею.
А дальше началось самое интересное — дележ добычи! Собственно, ради этого пираты сюда и прибыли и теперь бурно радовались.
— Твои воины славно бились, любезнейший Тибальд, — косясь на испуганных пленников, улыбался Алагис. — Думаю, будет справедливо позволить им проверить трюмы. Там много чего можно найти.
— Да, так будет справедливо, — ухмыльнулся косматый Вульфард.
— Рус, Ингульф, Эрлоин! — обернувшись, позвал хевдинг — Проверьте вместе с воинами Алагиса-хевдинга трюм. Да будьте осторожны… — Подойдя к своим людям, Тибальд понизил голос. — Не спускайте с них глаз! Парни Алагиса — известные воры, как и их вождь. Впрочем, и у Вульфарда люди ничуть не лучше. Ну, что вы стоите? Вперед!
Александр только хмыкнул: это называется — успокоил. И вслед за чужими воинами спустился на вторую палубу, предназначенную для пассажиров, где вдоль бортов лежало много каких-то мешков. Первый попавшийся был тут же взрезан каким-то нетерпеливым варваром.
— Шерсть, — Варвар обернулся, — Неплохая нам добыча досталась! Эй, парни, посмотрите, что там?
Он кивнул на ведущий в трюм люк.
— Самое ценное тащите наверх! Хотя мы тоже пойдем с вами.
Саша подал плечами: идете так идете. Только что- то вы, господа, не очень торопитесь. Что застыли? Ладно, ждать не будем.
— Возьми светильник, друг! — Один из разбойников любезно протянул Ингульфу бронзовую лампу с едва тлеющим фитилем, — Там, внизу, раздуете…
Первым в трюм спустился Ингульф, за ним Эрлоин, потом Саша. Полнейшая тьма, затхлая, сырая…
— Эй, дружище Ингульф, а ну, раздувай-ка свою лампу!
Что-то громко хлопнуло сверху. Люк! Упала крышка люка! Что-то скрежетнуло, словно скользнул в пазы засов, и послышался довольный хохот.
— Эй, парни! — подняв голову, бросился клюку Эрлоин, — Вы что творите-то? Черт! Эй-эй, а ну выпустите! Что за глупые шутки?
— Думаю, это никакие не шутки, друзья мои. — Вытерев выступивший на лбу пот, Александр устало уселся на корточки, — Полагаю, они нас просто закрыли.
— Как это — закрыли?
— Ну, заперли, чтоб не мешали делить добычу!
— Но ведь мы…
— Вы думаете, наши друзья Вульфард и Алагис — кристально честные люди? Хорошо еще не убили, хотя вполне можно и этого ожидать. Ну? — Молодой человек обвел взглядом соратников, лица которых едва освещало зеленое пламя бронзовой лампы. — У кого есть какое оружие?
Сам он, как и Ингульф, оставил спату на палубе: неудобно было лезть с длинным мечом в трюм.
— У меня кинжал, — негромко произнес Эрлоин.
Саша и Ингульф со вздохом переглянулись — у них не было и этого.