Но после того, как он закончил есть, выпил кубок пива, был расспрошен о новостях и Ильва уже приготовилась торговаться за товар, выяснилось, что у него в мешках почти не осталось соли. Белой соли, которая называлась Императорской и которая требовалась Орму, не осталось вообще, а было всего несколько горсток коричневой.
Аса погрозила старику кулаком.
— Ты должен был сразу сказать нам об этом, — промолвила она, — и я бы принимала тебя иначе. Я всегда говорила, что от стариков, троллей и старых волов не дождёшься благодарности за то, что ты их накормила.
Оли, который к этому времени был уже сыт, сказал, что за каждым разочарованием всегда следует утешение.
— Ибо сюда направляются другие торговцы, — добавил он. — Я видел их вчера, когда они отдыхали у Геклидена. Их было двенадцать, с ними было четырнадцать лошадей и мальчик. У них были мешки с гвоздями, сукном и солью. Они рассказали мне, что идут из Длинного Двора и направляются в Смоланд. Они мне незнакомы, хотя мне казалось, что я знаю всех. Но я старею, а новые люди появляются на свет. В одном я уверен, они заедут к вам, ибо их предводитель расспрашивал о тебе, Орм.
Орм коротко вздремнул в своих покоях, но к этому времени вышел ко всем послушать болтовню старика.
— Обо мне? — спросил Орм. — Кто он?
— Его зовут Остен из Ори, родом он из Финнведена и никогда не бывал в этих краях. Он сообщил, что много лет плавал по морю, но вложил всё своё добро в те товары, что были с ним, дабы вернуться домой разбогатевшим.
— Почему он расспрашивал обо мне? — опять спросил Орм.
— Он слышал о тебе как о богатом и знаменитом человеке, а это как раз то, что нужно торговцам. Кроме того, сказал он, у него в мешках есть серебряные украшения, хорошие стрелы и крепкие сухожилия для тетивы.
— Он расспрашивал о ком-нибудь ещё? — спросил Орм.
— Он хотел знать, есть ли в этой области ещё знатные мужи, которые купили бы его товар, не торгуясь и не сетуя на цену. Но более всего он расспрашивал о тебе, ибо он слышал, что ты самый богатый.
Орм некоторое время молчал, размышляя.
— Двенадцать человек? — спросил он.
— И маленький мальчик, — ответил старик. — Такие красивые товары, как у них, нужно охранять. А мальчик помогал им с лошадьми.
— Без сомнения, — промолвил Орм. — Но как бы там ни было, хорошо, когда тебя предупреждают, что к тебе направляются незнакомцы в столь большом числе.
— Я не заметил, чтобы у них были дурные намерения, — сказал Оли. — Но могу тебе сказать одно — он отважный человек, ибо я поведал ему, что у тебя в доме живёт поп, и он не испугался.
Все расхохотались на это.
— Почему ты боишься священников? — спросил Орм.
Но старик не ответил на вопрос; он лишь покачал головой, лукаво посмотрел на них и пробормотал себе в бороду, что он не настолько глуп, чтобы не знать, что такого рода люди — похуже троллей. Затем он поднялся и, не мешкая, покинул их.
— Через семь недель я задам пир. — сказал ему Орм, когда он садился на лошадь, — и, если ты окажешься в этих краях, я с радостью приму тебя. Ибо может случиться так, что ты оказал мне хорошую услугу.
Глава третьяО незнакомцах, которые приехали с солью, и о том, как король Свейн потерял голову
На следующий вечер незнакомцы, о которых предостерегал Оли Солёный, прибыли в Гронинг. Начался дождь, и люди на конях остановились неподалёку от ворот, в то время как один из них спросил Орма, добавив, что они ищут ночлега. По приближении незнакомцев собаки принялись лаять, и Орм подошёл к воротам вместе с Раппом, отцом Вилибальдом и пятью домочадцами. Все, кроме отца Вилибальда, были хорошо вооружены. Незнакомец, который обратился к ним, был высоким худым человеком, облачённым в широкий плащ. Он отёр мокрое лицо и сказал:
— Не годится в такой дождь разъезжать торговцам, ибо кожаные мешки и тюки могут промокнуть. У меня на лошадях — мешки с солью и сукном, которые испортятся от сырости. Поэтому, хоть вы и не знаете меня, Орм, я прошу пустить меня и моих людей на ночлег, дабы сохранить товар. Я не проходимец, зовут меня Остен, сын Угги, я потомок Грима Длинного из Ористада в Финнведене. Братом моей матери был Стюр Мудрый, который известен всем.
Пока он говорил, Орм внимательно приглядывался к нему.
— С тобой много людей, — промолвил он.
— Иногда я думаю, что их слишком мало, — ответил Остен. — Ибо товары мои дороги, а это не самые безопасные края для бродячих торговцев. Но пока всё шло хорошо, и я надеюсь, что так и будет продолжаться. Быть может, в моих мешках найдётся что-нибудь, что вы или ваша жена захотите купить.
— Ты крещён? — спросил отец Вилибальд.
— Конечно, нет! — возмущённо ответил Остен. — Ни я, ни мои товарищи. Мы все честные люди.
— Твой язык сослужил тебе плохую службу, — сказал сурово Орм. — Мы все здесь — крещёный люд, а человек, который задал тебе вопрос, — священник.
— Трудно ожидать от каждого незнакомца, что он будет осведомлён об этом, — примирительно ответил Остен. — Но теперь я вспомнил, что человек, которого я встретил по пути, поведал нам о попе, живущем в вашем доме. Но у меня это вытеснилось из памяти тем, что он рассказывал о вас, Орм, о вашей славе, гостеприимстве и доблести в бою.
Дождь сделался ещё сильнее, и где-то вдалеке громыхнул гром. Остен взглянул на свою поклажу, и во взгляде у него мелькнуло беспокойство. Его люди спешились и стояли теперь спиной к ветру, накинув плащи на головы.
Рапп усмехнулся.
— Вот и подвернулся случай купить соль по дешёвке, — сказал он.
— У тебя наверняка достойные предки, смоландец, — промолвил Орм, — и я не хочу думать о тебе ничего дурного, но согласись, что опасно пускать на ночь в дом двенадцать вооружённых человек. Я бы не выказал негостеприимства, но мне думается, что ты не можешь упрекнуть меня в нерешительности. Но я предлагаю тебе выбрать: либо ты уезжаешь и ищешь ночлег в другом месте, либо ты вступаешь на мою землю и ночуешь со своими людьми у меня в бане, но сперва вы все сложите оружие у ворот.
— Это трудное условие, — сказал Остен. — Ибо если я сделаю второе, то я отдаю себя, своих людей и своё добро тебе в руки, а не всякий пойдёт на это. Но я полагаю, что ты слишком могущественный предводитель, чтобы поступить со мной вероломно. А я нахожусь в таком положении, что не могу не принять твои условия. Поэтому пусть будет так, как ты требуешь.
Сказав это, он вынул меч из-за пояса и протянул Орму. Затем он обернулся к своим людям и приказал им поспешить и перетащить товары в сухое место. Они немедленно подчинились ему, но каждый должен был положить своё оружие у ворот, прежде чем ему позволили войти. Лошадей стреножили и отпустили пастись на траве у реки. В это время года им не угрожали волки.
Когда всё было сделано, Орм пригласил незнакомцев разделить с ним пищу. После еды он договорился с Остеном о соли и сукне, и тот показался ему человеком, с которым можно иметь дело, ибо он запросил за свои товары не больше, чем того можно было ожидать. Во время сделки они сидели и пили как друзья. Потом Остен сказал, что он и его люди утомились после долгой дороги, учтиво поблагодарил за щедрый стол, и они удалились на покой.
Снаружи бушевала буря, и спустя некоторое время из хлева донеслось мычание скотины. Рапп и старый пастух вышли из дома взглянуть, не испугались ли звери и не сломали ли засовы. Было уже темно, но иногда всё озарялось вспышками молнии. Рапп и пастух тщательно осмотрели хлев и нашли его в целости и сохранности. Вдруг тонкий голос спросил из темноты:
— Ты Рыжий Орм?
— Нет, — ответил Рапп. — Но я второй после него в доме. Что тебе от него нужно?
Сверкнула молния, и они увидели мальчика, которого привезли с собой торговцы.
— Я хотел спросить его, сколько он мне заплатит за свою голову, — сказал мальчик.
Рапп быстро наклонился и схватил его за плечо.
— Какого рода товаром ты торгуешь? — спросил он.
— Если я расскажу ему всё, что знаю, быть может, он даст мне что-нибудь за мою осведомлённость, — ответил мальчик. — Остен уже продал его голову королю Свейну и приехал сюда лишь за тем, чтобы забрать её.
— Идём со мной, — промолвил Рапп.
Все вместе они поспешили к дому. Орм лёг спать одетым, ибо из-за бури и незнакомцев чувствовал себя беспокойно. Весть Раппа заставила его проснуться. Он запретил им зажигать свет и быстро надел кольчугу.
— Как они смогли обмануть меня? — спросил он. — Ведь у меня их оружие.
— Их мечи и секиры спрятаны в тюках, — ответил мальчик. — Они сказали, что ваша голова стоит хлопот. У меня пол доли в вознаграждении, и они вытолкали меня под дождь присматривать за лошадьми, поэтому мне не жалко, что их сделка кончится не в их пользу. Ибо я больше не на их стороне. Скоро они будут здесь.
Все люди Орма не спали и были вооружены. Вместе с Ормом и Раппом их было девять числом, но некоторые были уже стары, и не следовало рассчитывать на их помощь, если бы дело дошло до драки.
— Лучше направиться к ним прямо сейчас, — промолвил Орм, — и если повезёт, мы сможем выкурить их оттуда.
Рапп приоткрыл дверь и выглянул наружу. — Удача! — сказал он. — Начинает светать. Стоит им только попытаться убежать, как они станут хорошими мишенями для наших копий.
Буря закончилась, и сквозь облака проглядывала бледная луна.
Ильва наблюдала, как люди выскользнули за дверь.
— Я надеюсь, с этим делом будет всё покончено, — сказала она.
— Не беспокойся, — ответил Орм, — и согрей пива к нашему возвращению. Кому-нибудь из нас оно понадобится, когда мы закончим эту ночную работу.
Они направились молча через лужайку к бане. Рядом с ней находился дровяной сарай, и они как раз подошли к нему, когда увидели, что дверь бани медленно открывается. Сквозь брешь они могли видеть серые лица и тусклый блеск оружия. Орм и некоторые его люди немедленно метнули копья в брешь, но ни одно из них не попало в цель. Затем в воздухе раздался боевой клич, и дверной проход заполнился торговцами. Орм нагнулся и схватил большую плаху, что стояла у входа в дровяной сарай. Его руки чуть не переломились, когда он оторвал её от земли, шагнул вперёд и метнул что было силы в открытую дверь. Самый передний из его врагов успел отклониться в сторону, но чурбан попал в тех, что были позади него, и они со стонами рухнули на землю.