— Он убил жреца! — завопили женщины в замешательстве.
— Я сам жрец! — прокричал магистр. — И получше, чем он!
Послышались тяжёлые шаги, и властный голос пожелал узнать, что означают эти крики. Тело магистра затрепетало, и, стиснув крест обеими руками, он обернулся спиной к Камню. Прижав крест к груди, он закрыл глаза и принялся быстро бормотать:
— Я готов! Исус Христос и святые великомученики, впустите меня в Царство Божие! Я готов! Я готов!
Стража оставалась на своих местах, несмотря на вопли женщин. Они были поставлены туда, дабы следить, чтобы ни люди из Геинге, ни пьяные финнведенцы не вмешивались и не глазели на женщин их рода. Им не подобало подходить к обнажённым чужим жёнам, ибо, сделав так, они бы лишь посеяли раздор.
Но человек, пришедший из лагеря вэрендцев, был высок, властен с виду и не боялся подходить близко к обнажённым женщинам На нём была широкополая шляпа и синяя рубаха из дорогой ткани, в руке у него был красный щит, а на широком серебряном поясе висел меч. Женщины засмущались, когда он приблизился к ним, и попытались, как могли, прикрыть наготу. Некоторые вырвали пучки травы, дабы отереть кровь со своих уст, но все остались стоять там, где стояли.
Незнакомец пристально посмотрел на них и кивнул.
— Не бойтесь, — сказал он дружелюбным голосом. — Такие вещи не занимают меня, разве что только весной, и женщине, которая мне приглянулась, не нужно скакать через костёр. Не буду отрицать, что многие из вас более миловидны, когда обнажены, нежели, когда одеты. Но так и должно быть. А кто этот дрожащий малый с закрытыми глазами, что стоит в середине вашего круга? Он так недоволен вашим видом?
— Он — поп! — завопили старухи. — Он убил Стюркара!
— У попов в обычае драться друг с другом, — спокойно ответил человек. — Я всегда это говорил.
Оп подошёл к телу старика, заложив руки за ремень, и постоял, глядя на него. Потом он ногой перевернул труп.
— Мёртв, как селёдка, — промолвил он. — Вот ты и лежишь, Стюркар, несмотря на то, что был сведущ в колдовстве, и на ту дружбу, что ты водил с троллями. Не думаю, что многие будут оплакивать тебя. Ты всегда был злобной старой змеёй, как я тебе часто говорил. Но, конечно, никто не станет отрицать, что ты был искусным жрецом и знал многое. Иди теперь к троллям, которым принадлежишь, ибо боги вышвырнут тебя из своих покоев, если ты попытаешься войти к ним. Но вы, мои добрые женщины, почему же вы стоите обнажёнными на ночном холоде?
— Мы не завершили обряда, — ответили они. — Нам ещё осталось пробежать столько же кругов вокруг Камня. Но что же нам делать, если наш жрец, Стюркар, мёртв? Должны ли мы покинуть это место, ничего не получив? Мы не знаем, что же нам делать?
— Что было, то было, — сказал незнакомец. — Не печальтесь об этом, ибо я уверен, что найдётся снадобье от бесплодия получше, чем резвиться вокруг Камня. Когда мои коровы не приносят телят, я меняю быка. Обычно это помогает.
— Нет, нет! — уныло завопили женщины. — Ты не прав! Ты не прав! Мы не так глупы, как ты думаешь, это единственное средство, которое у нас осталось!
Человек засмеялся, повернулся и хлопнул по плечу магистра.
— Я стою здесь и говорю глупости, — сказал он, — хотя все вы знаете, что я один из самых смышлёных людей. Ваш жрец, Стюркар, мёртв, но его может заменить поп. Один поп всегда лучше другого, уж поверьте мне, ибо я их повидал на своём веку великое множество.
Он взял магистра за ногу и за шиворот, поднял его и усадил на вершину Камня.
— Давай, трепи языком, — сказал он, — если ты умеешь. Выше голову и произноси лучшие заклинания. Убьём мы тебя или оставим тебе жизнь — зависит теперь от тебя самого. Заговори их, не бойся, сделай так, чтобы их чрево приносило детей. Если сможешь наколдовать им близнецов, будет ещё лучше.
Стоя на Камне, магистр трепетал, и зубы его стучали. Но у человека, который стоял внизу, был меч, и взгляд у него был угрожающий и целеустремлённый. Итак, магистр вытянул перед собой крест и принялся бормотать молитвы. И чем дальше он читал их, тем мужественнее становился его голос.
Незнакомец стоял и слушал, кивая.
— Это настоящий поп, — промолвил он. — Нечто подобное я слышал и раньше. Не стойте на месте, женщины, пока он не ослаб и костры не прогорели дотла.
Приободрившись, женщины опять принялись прыгать вокруг Камня. И магистр, преодолев свой страх, воспрял духом, и, когда они подходили к Камню, дабы отведать крови, прикоснулся крестом к их головам, благословляя их. Женщины вздрагивали, когда крест касался их. Когда обряд был завершён, они согласились между собой, что поп был хорош и обладает большей священной властью, чем Стюркар.
— Не убивай его, — сказали они, — пусть он пойдёт с нами и сделается жрецом вместо Стюркара.
— Как угодно, — промолвил человек в шляпе. — Быть может, он принесёт вам больше удачи, чем Стюркар.
Когда он сказал это, чей-то властный голос громко произнёс у ручья:
— Дайте этого попа мне.
Орм и его люди видели, что старый жрец упал с Камня, и некоторое время спустя на его месте появился магистр, что заставило их изумиться.
— Быть может, он лишился разума, — заметил отец Вилибальд, — или, с другой стороны, его посетил дух Божий. В руке-то он держит крест.
— Его так и тянет туда, где есть женщины, — сказал Орм мрачно. — Но как бы там ни было, для нас будет большим позором, если мы позволим принести его в жертву, подобно козлу.
Они взяли с собой людей и направились туда. Луну затянуло облаками, и тогда Орм крикнул людям у Камня, поскольку ничего не было видно. Женщины в страхе обернулись, и магистр поспешил слезть с Камня. Но человек в широкополой шляпе шагнул к Орму, и к нему присоединились несколько человек из стражи.
— Кто это там кричит в ночи? — спросил он.
— Дай мне этого попа, — угрюмо промолвил Орм. — Он мой, и я ему не позволял отлучаться.
— Кто может быть этот громогласный малый? — вновь спросил тот.
Орм не привык к такому обращению, и его охватил такой гнев, какой редко нападал на него.
— Человек, который не боится научить тебя учтивому обращению, — крикнул он, — и желает это сделать прямо сейчас!
— Поднимайся, — ответил тот, — и мы посмотрим, кто кого научит.
— Твои приспешники не будут вмешиваться? — спросил Орм.
— Иди с миром, — спокойно ответили вэрендцы.
Орм выхватил меч и перепрыгнул через ручей.
— Ты быстро добрался сюда, — сказал незнакомец, — но ещё быстрее тебя унесут обратно.
Орм сошёлся с противником, и их мечи скрестились столь яростно, что посыпались искры. Тогда человек в шляпе произнёс:
— Не придётся мне запамятовать, как из Красной Скулы высекли искры!
Орм получил сильный удар по щиту, и его голос изменился, когда он ответил:
— Вовремя ты произнёс эти слова, друг, ибо не часто доводилось Красной Скуле встречаться с Голубым Языком.
Они опустили мечи и некоторое время стояли неподвижно.
— Привет тебе, Орм Тостисон, морской вождь. Что ты здесь делаешь, среди этих свирепых мужей из Геинге?
— Привет тебе, Токи, сын Серой Чайки, воин из Листера! А ты что делаешь среди людей из Вэренда?
Оба они одновременно принялись говорить, хохоча от радости, ибо дружба между ними была велика, и прошло уже несколько лет с тех пор, как они виделись в последний раз.
— Нам много о чём надо поговорить, — сказал Токи. — А ведь мы могли бы зарубить друг друга.
Он провёл пальцем по лезвию Красной Скулы.
— Здесь зазубрина от твоего меча, — добавил он, — а на моём мече никогда прежде не оставалось следов.
Орм пощупал лезвие своего меча.
— То же самое и с моим мечом, — промолвил он. — Андалузский клинок может зазубриться лишь от андалузского клинка.
— Надеюсь, — сказал Токи, — что наши мечи никогда больше не поцелуются.
— Я тоже, — ответил Орм.
— Хорошо бы узнать, где сейчас находится та, что дала нам эти мечи, — сказал Токи. — И как там наш господин Альманзор, развеваются ли его боевые знамёна и сопутствует ли ему удача?
— Кто знает? — ответил Орм. — Теперь эта страна далеко отсюда, и всё это происходило давно, правда, мыслями я часто возвращаюсь туда. Но пойдём, поговорим с глазу на глаз. Жаль, что у меня нет пива предложить тебе.
— У тебя нет пива? — с тревогой воскликнул Токи. — Как мы можем беседовать без пива? Пиво — это лучший друг друзей.
— Никто не привозит пиво на тинг, — сказал Орм. — Пиво толкает людей на ссору, что, думаю, тебе хорошо известно.
— Сегодня вечером наша удача велика, — ответил Токи, — и твоя удача лучше, чем моя. Ибо лишь один человек привёз на тинг пиво, и этот человек — я. Ты должен знать, что я теперь большой человек среди купцов Вэренда, так как я торгую шкурами, а ни одна сделка по продаже шкур не может обойтись без пива. Я привёл с собой на тинг пять вьючных лошадей, и все они нагружены пивом. Если всё пойдёт как следует, то ни одна из них не вернётся со своей ношей домой, ибо я хочу, чтобы назад они не везли ничего, кроме шкур. Поэтому пойдём со мной.
— Пусть будет так, как ты хочешь, — сказал Орм. — Быть может, я найду там моего заблудившегося попа.
— Его увели с собой женщины, — ответил Токи. — Они сказали, что им понравилось, как он произносит колдовские заклинания, так что можешь не беспокоиться о нём. Мне показалось, что он смелый малый, когда он подошёл к Стюркару со своим крестом. Но как с ним поступят за то, что он убил этого старого козла, решит тинг.
— Со мной ещё один поп, — сказал Орм. — Твой старый друг.
Отец Вилибальд перешёл через ручей, дабы узнать, что случилось с магистром.
Токи приветствовал его радушно.
— Я тебя хорошо помню, — сказал он. — Ты пойдёшь с нами и отведаешь моего пива. Я твой должник после того, как ты исцелил мою ногу в замке короля Харальда лучше, чем это мог сделать кто-либо другой. Но что здесь делаешь ты, так далеко от датского двора?
— Я служитель Божий и один из домочадцев Орма, — ответил отец Вилибальд. — В этих самых диких краях в мире я крещу язычников, как я в своё время окрестил его. Наступил твой черёд, хотя я помню тебя как человека, глубоко погрязшего в безверии. Длань Господня привела тебя сюда ко мне.