Петра была молодой Оджи с кипящей кровью, которая кричала, чтобы ее впустили в яму. Со всех сторон ей противостояли соперники вдвое старше ее, которые постоянно ставили под сомнение ее достоинства как Оджи. Петра оскалила зубы и сделала выпад вперед, срывая кожу с костей мужчины.
Только Оджи могли инициировать дуэли внутри Домов, за одним исключением: Суд4. Называемый Багровым Двором из-за нынешнего могущества Дома Рок, он был местом, где высказывались все претензии в высшем Драконьем обществе. Петра не сомневалась, что в Суде на самой Руане ее титул Оджи будет оспаривать бесчисленное множество Драконов.
Ее когти впились в грудь мужчины, клыки впились в мягкую плоть его горла. Одним укусом она могла вырвать ему яремную вену и вырезать сердце из ребер.
Когти Петры втянулись, и ее ладонь легонько легла ему на грудь. Она осторожно вынула зубы, стараясь не проткнуть кожу. Если бы она попробовала его кровь, то была бы вынуждена убить его. Другого выхода не было, когда приходится пить из живого.
— До суда ты мне нужна вдвое быстрее. — Петра встала, поставив ноги по обе стороны от талии мужчины в позиции доминирования. — Если не справишься, тогда погрузись в Линию Богов до первой крови.
Она отошла в сторону, давая ему возможность встать на ноги. Петра не обращала внимания на лазурного мужчину, пока он, поджав хвост, убегал в какую-то дыру. После того как приказ был отдан, она не вступала в дальнейшие разговоры; в противном случае она просто вызывала вопросы у своих подчиненных.
— Каин. — Она поймала взгляд высокого мужчины на краю кольца наблюдения, прислонившегося к стене под тентом, который был почти такого же цвета, как и его кожа.
— Оджи. — Он поклонился и замер, не говоря больше ни слова, предлагая ей свою полную покорность.
Рабыни выходили из деревянного помещения, снимая с нее испачканную одежду. Они обтирали ее влажными благоухающими тряпками, стирая остатки боя. Чистый халат был перекинут через руки и застегнут на талии. Она носила его в основном открытым: шрамы, пересекающие грудь и живот от неудачных покушений на ее жизнь, были выставлены на всеобщее обозрение как предупреждение.
— Пойдем со мной.
Он молча поплелся за ней, ожидая, когда она скажет первое слово. Петра провела его в поместье, минуя главные улицы и заходя в более уединенные залы. На стенах висели тяжелые гобелены, нагроможденные один на другой. На них яркими узорами между аккуратной вышивкой были изображены знаменитые храмы и пейзажи плавучих островов Новы.
Это была любимая форма искусства Петры: аккуратная, созданная с терпением тысяч одиночных стежков. Деликатные, потому что достаточно было одного разрыва, чтобы их испортить. И удивительно функциональный, когда нужно было заглушить разговоры.
— Ты слышала?
— О Багровом Дворе, который должен собраться на Руане? — Она кивнула в знак подтверждения. — Слышала.
— Ивеун, несомненно, планирует под видом суда сократить наши силы, и я вполне допускаю, что он будет поощрять десятки поединков против моей персоны.
— Я и бесчисленное множество других готовы вступиться за тебя.
Петра фыркнула.
— Только мы, Каин. Тебе не нужно доказывать свою преданность мне, и я лучше знаю, чем требовать этого от тебя на словах. Я гораздо более компетентный боец, чем ты.
Он не стал упрекать.
— Чем больше поединков я проведу, тем лучше для всего Дома Син. Это даст понять Ивеуну, что моих когтей он должен бояться больше всех остальных, и в то же время спасет большинство от смерти в яме. — Петра передернула плечами, уже начиная мысленно готовиться к избиению, которое, как она знала, ей предстоит пережить в ближайший месяц. Она старалась поддерживать себя в форме, но общее поддержание формы и подготовка ко Двору — две совершенно разные вещи. — Мне нужно, чтобы ты собрал самых компетентных бойцов и хорошо их обучил.
— Хорошо.
— И Квареха, — добавила Петра. — Ночью, как ты уже делал раньше.
— Никто не увидит, как он сражается.
Петра не хотела, чтобы ее брату бросали вызов. Чем дольше его считали бесполезным Рю, тем дольше она могла перемещать его с относительной легкостью, не вызывая подозрений. Но глупо было думать, что ему удастся избежать публичных вызовов во время Суда на Руане. А если вызов и будет брошен, Петра не станет за него заступаться. Как бы ей ни хотелось сохранить в тайне все навыки, которыми он владел на арене и за ее пределами, она хотела, чтобы его положение оставалось непререкаемым.
— Я могу выступить вперед, — словно прочитав ее мысли, произнес Каин.
— Я подумаю над этим, — согласилась Петра. У нее пока не было хорошего ответа, но было время, чтобы его придумать. — А пока знай, что, когда возникнет необходимость, я хочу, чтобы Дом Син первым выступил против Рок, всегда. Мне все равно, насколько ничтожны основания для дуэли; это Суд. Большинство вещей рано или поздно заканчиваются, и Ивеун это знает.
— Понятно. — Каин перестал идти, остановившись на одном из перекрестков.
— Пришли ко мне Квареха, — пренебрежительно закончила Петра. — Мне нужно будет поговорить с ним обо всем этом, и нам нужно будет начать собирать грандиозную яму для суда.
— Я скажу ему, чтобы он первым делом разыскал тебя, когда вернется.
Петра остановилась.
— Когда он вернется? Куда он отправился?
— Он ушел рано на рассвете. С нашей… гостьей. — Одно упоминание о Химере все еще вызывало у Каина беспокойство, несмотря на то, что Петра одобряла решение Квареха нести это бремя вместе.
Кварех ушел с Химерой. Петра вертела это в голове, как вино в бокале.
— Куда они направились?
— Я не знаю.
— Тогда его будет довольно трудно найти. — Она бесстрастно пожала плечами. — Как только он вернется, передай ему, что его Оджи требует его присутствия.
— С радостью. — Каин отвесил низкий поклон, но Петра не обратила на него внимания. Она уже прокручивала в голове эту мысль. Казалось, ее брат сглаживает напряженность, возникшую после первой встречи с Химерой. Возможно, из этого дня еще может выйти что-то хорошее.
18. Арианна
Во второй раз она была более устойчива. Помогало и то, что она гораздо больше доверяла мужчине, контролирующему крепление. Ее руки лежали на бедрах Квареха, а ноги были подтянуты к его ногам, чтобы обеспечить устойчивость, вровень с упругими мышцами его бедер. Они двигались вместе гораздо легче, чем она и Каин, — между ними было какое-то врожденное взаимопонимание, которого она не ожидала, но теперь знала, что лучше не сомневаться.
Два пальца на левой руке были связаны вместе. Небольшая хитрость, чтобы разобраться в иллюзиях, причем в буквальном смысле. Это была новая разновидность магии, скользкая и аморфная, как попытка превратить пар в бриллианты. Магия заключалась в руках, и она обнаружила, что если держать пальцы в определенном положении, то можно поддерживать иллюзию. В конце концов, от напряжения кости внутри затрещали. Основываясь на том, что она знала о магии, Арианна подозревала, что, если она будет держать ее достаточно долго, пальцы начнут гнить и отмирать. Это была тонкая грань, но она старалась держаться как можно ближе.
Поэтому она натренировала четвертый и пятый пальцы левой руки — менее доминантной — удерживать иллюзию. Затем она сделала простую шину, чтобы держать их в нужном положении. Это была свобода, рожденная связыванием, и Арианна быстро забыла об отсутствии подвижности в одной из рук.
Руана распласталась под ней, когда боко набрал высоту, словно яркое пятно краски на полотне облаков внизу. Арианна попыталась использовать высоту траектории в своих интересах. Существовала вероятность, что планер все еще находится в том алькове, не двигаясь с места. Она предполагала несколько мест, но было трудно определить точный путь, которым они с Каином шли между горными вершинами, когда отправлялись в поместье.
— Откуда берется вода? — Арианна наклонилась вперед, упираясь подбородком в плечо Квареха, чтобы говорить поверх ветра.
— Вода?
— Я полагала, что «вода» означает на Нове то же самое, что и на Луме. — Она произнесла слово «вода» на Рокском языке, чтобы сделать ударение.
— Я знаю, что такое вода. — Кварех в раздражении оттолкнулся от нее, и их тела на мгновение обмякли. — Мы пьем из ручьев и рек.
Настала ее очередь подтолкнуть его.
— Я имела в виду, откуда берется вода для рек?
Кварех надолго замолчал. Она знала, что он собирается сказать, еще до того, как он это произнес.
— Я не знаю.
— Никто не проводил расследования? — Арианна указала на высокий водопад, низвергающийся со склона дальней скалы. — Если бы мы туда вошли, откуда бы взялась вода?
— Полагаю, из источника.
— А что питает этот источник? Как он не иссякает? — Ей вдруг вспомнилось, как она разговаривала с молодыми посвященными в гильдии, когда они с трудом постигали самые очевидные понятия, и учила их учиться через вопросы.
— Я не знаю.
— Как это ты не знаешь? — недоверчиво спросила она.
— Я никогда не искал. — Он оглянулся через плечо, похоже, не менее озадаченный ее вопросом.
— И никто не искал?
— Сомневаюсь.
— Почему? А что, если она закончится? Что, если через неделю у вас не будет воды, а вы об этом не узнаете? Там может быть большой ледник, который таял сотни лет, запертый в какой-нибудь далекой горной долине, и скоро он иссякнет.
— Сомневаюсь. — Кварех пожал плечами. — Леди Лей дает Драконам все, что нам нужно для выживания. Она не допустит, чтобы наша вода иссякла до конца дней.
— Леди Лей, Заботливая.
Он был искренне удивлен тем, что она знает титул богини, и лишь слегка повернул голову.
— Я разговаривала с Каином.
— Похоже на то. — Кварех натянул поводья боко и потянул влево. Существо понеслось прочь от гор, в сторону покатых холмов, расстилавшихся по всему острову. — Услышать, как он заговорил с тобой, было неожиданностью.
— Мне нужно было с кем-то поговорить, иначе я могла сойти с ума. — Арианна прикусила язык, сдерживая остатки мысли: она была вынуждена поговорить с Каином, потому что Кварех ни разу не навестил ее. Она не стала бы говорить так отчаянно.