Кварех улыбнулся про себя. Петра была бы горда.
Как только Арианна зашевелилась, она надела приспособление, которое сконструировала для пальцев. Получилось просто великолепно. И только благодаря этому иллюзия осела на ней, сплетаясь, словно тысяча нитей света, в идеальную маскировку. Все это свидетельствовало о ее изобретательности и силе, и Кварех не считался с ее внутренним разочарованием, видя ее в образе Дракона, а не в ее естественном состоянии.
Когда они уходили, он еще раз положил руку ей на бедро. Эта близость означала, что она принадлежит ему. Она подтверждала для всех Драконов, что она принадлежит самому Син'Рю. Как бы мала ни была мера защиты, он с радостью предоставил бы ее ей.
— Как долго ты намерен прикасаться ко мне? — пробормотала она, явно не разделяя его чувств по поводу контакта.
— Ты поверишь мне, если я скажу, что это в твоих интересах?
— Вряд ли. — Она отвернулась, не сводя глаз с прилавка, где продавали ветряные колокольчики. Кварех ненадолго задумался, не означает ли это слово, что она думает, будто он делает это потому, что это ему нравится. — Что это такое?
— Они издают звук, когда дует ветер.
— Я вижу. — Она отвлеклась от своих мыслей и перевела на него взгляд. — Это для штормовых ветров? Предупреждение?
— Нет, просто потому, что это красиво звучит.
Все ее вопросы были в том же духе. Арианна спросила, почему некоторые дорожки подвешены, а некоторые лежат на земле. Он вспомнил город Ворона и то, что каждый уровень служил отдельной цели. Но на Нове таких мотивов не было. Все было таким, как есть, потому что кто-то был вынужден сделать его таким.
Ее недовольство росло в течение дня. Кварех старался водить ее везде, где ему было хорошо. Он водил ее в свою любимую лавку, к портному, к лучшим мастерам во всей Руане. Но Арианна лишь продолжала отстраняться.
Он был измотан, а ведь он даже не создавал иллюзию.
Они зашли в один из его любимых чайных салонов в более тихом районе города. Обычно он посещал более фешенебельные места, чтобы увидеть и быть увиденным. Но сегодня Кварех избегал их. Он не думал, что он или Арианна справятся с ожиданиями, связанными с появлением на публике. К тому же портной еще не успел сшить ему ничего подходящего для нынешнего сезона. Его точно не увидят в одежде годичной давности — хотя этот факт наверняка уже дошел до ушей сплетников.
Завсегдатаи салона склонили головы, когда он вошел. С толстых балок, прочертивших линии по гипсовому потолку, свисали травы. Они благоухали в воздухе и одурманивали нос, обещая заварку, которая будет еще более восхитительной, чем их аромат. Чайный мастер из-за барной стойки кивнул в знак признания, когда Кварех повел Арианну к железным воротам, служившим задней дверью салона.
Она открывалась в частный сад магазина. Восхитительный уголок Неаполя с благоухающей лавандой, солнечными ромашками, чайными растениями и… Кварех замер. Его любимый аромат витал над всеми в резной беседке, обрамлявшей одинокий столик, приютившийся среди зелени. В воздухе витала жимолость, сладкие цветочные ноты которой одновременно приглашали и успокаивали.
Он вдруг посмотрел на женщину, сидящую рядом с ним.
— Что? — Арианна, как и следовало ожидать, ничего не заметила.
— Ничего… — При одной только мысли об этом он почувствовал на языке вкус ее крови. Неужели он знал об этом с самого начала? Он чувствовал это с первого момента встречи с ней, слабые ароматы, которые всегда оставались на женщине благодаря самой сути ее магии? Запах, который он так любил, был в ее жилах.
Неважно, что он знал раньше. Сейчас она была нужна ему больше, чем когда-либо. Он хотел вонзить свои клыки в ее плоть. Он хотел размазать ее кровь по их плоти, смешав со своей. Он хотел утонуть в ее магии. Он хотел…
— Что я могу для вас приготовить? — Чайный мастер был желанным прерыванием.
— Все, что положено по сезону, — пробормотал Кварех в ответ. Его взгляд остановился на женщине, которая опустилась в одно из трех кресел вокруг стола. Кварех снова сократил расстояние между ними, придвинув свой стул чуть ближе, чтобы сесть. — Ты понимаете, что такое чай?
— На Луме можно найти заваренные травы для лечения простуды и других подобных заболеваний.
Он не смог удержаться от смеха, хотя и знал, что это вызовет ее гнев.
— Это исключительно для удовольствия, а не в лечебных целях.
— Похоже, все, что делают Драконы, делается ради удовольствия. — Она уставилась на сад, и, хотя он надеялся, что в ней промелькнет искра интереса или вдохновения, в ее глазах так и осталось недоумение. — Вы строите для красоты, а не для пользы. Вы тратите бесчисленные часы на украшения. Вы издаете звуки ртом и инструментами, называя их песней, двигаешься под них и называете это танцем, но они не служат какой-то более важной цели. — Она разочарованно покачала головой. — Вы даже не знаешь, откуда берется ваша вода.
Он почти забыл об этом утреннем анекдоте.
— В таких вещах ты не ошибаешься.
— Но что же делать? — спросила она. — Лум дал Драконам золото, планеры, науку, математику, истинный способ понимания мира. Мы…
— Это неправда, — перебил он. — Нова понимает мир так, как не понимает Лум. Мы понимаем его через Двадцать Богов сверху. Мы понимаем его через магию. — Она поджала губы, пока он продолжал. — Ты права, мы не создаем паровых машин и не пишем арифметику, способную поднять людей в небо. Но мы понимаем жизнь, и смысл ее богаче, чем в Луме, и мы создаем радость.
— Син'Рю. — Молодая девушка с кожей Там принесла кружки с жидкостью янтарного цвета. Арианна так пристально посмотрела на нее, что ребенок едва не испугалась.
— Спасибо. — Кварех отстранил ее от себя, избавив от того, что вызвало злобный интерес Арианны.
Девочка поклонилась и повернулась, радуясь возможности убежать.
— Теперь я понимаю, откуда взялась эта идея, — прошептала Арианна.
Он не мог понять, о чем она говорит, пока женщина не поднесла руку к щеке. Кварех даже не заметил метку. Он не придал ей значения, как не придавал ей значения всю свою жизнь. Это была часть его мира, такая же несущественная, как ледяные вершины гор или бесконечные водопады. У него не было повода взглянуть на него по-другому, пока Химера не заставила его посмотреть на него ее глазами.
— Татуировки — это то, как мы узнаем, что кто-то покинул родной Дом, — объяснил он.
— Татуировки должны быть выбором, а не клеймом. — Она попыталась пригвоздить его к месту убийственным взглядом.
— Это выбор. Они решают покинуть свой Дом и присоединиться к новому. Так я и все остальные здесь узнаем, что они дружны, что они родственники. Это их решение. — Он протянул руку и взял ее за запястье, прежде чем она успела отстраниться: — Как и эти.
Арианна долго смотрела на его руку, на которую падали ее собственные татуировки. Если бы ее глаза были настоящими кинжалами, он был бы порезан от большого пальца до щеки.
— Отпусти меня.
— Объясни их.
— Отпусти меня, — повторила она чуть громче.
Он согласился, но только потому, что не хотел устраивать сцену. Его рука была холодной после ее тепла.
— Я никогда не видел их раньше. Я хочу понять их.
Она резко отвела взгляд, словно он мог исчезнуть, потому что ее глаза больше не смотрели на него. Но он не исчез. Ей оставалось только собраться с силами, чтобы заговорить.
— Мы называем их метками связи. Они означают важную дату, связанную с… человеком.
А у нее их было три. Для кого? Он мог предположить, что Флоренс — одна. Другим — ее потерянная любовь… А третьим, возможно, был другой любовник? Даже с учетом короткого срока жизни и отсутствия понятия о семье, он не понимал, как Фентри могла установить столь глубокую любовную связь с таким количеством людей.
— Ты видел их, когда я сбросила иллюзию. — Она слегка помассировала запястье в том месте, где он к нему прикоснулся.
— Видел. Я думаю, они прекрасны. — Он действовал на инстинкте, подбадривая ее, когда она сомневалась.
Такое решение ее позабавило.
— Да, потому что они важны. — Фиолетовые глаза Арианны встретились с его глазами, и Кварех почувствовал себя беспомощным. — Это был выбор. Ибо ничто не коснется моего тела, если я не сделаю выбор.
Что это значит?
Кварех открыл рот, чтобы заговорить, но его прервал человек в бархатной одежде.
— Кварех! Не ожидал встретить тебя в городе, друг мой.
— Зурут. — Кварех встал и обнял мужчину в знак приветствия. — Это была спонтанная поездка.
— Несомненно, к портному. — Мужчина двумя пальцами перебирал ленту на плече Квареха, словно вышедший из моды цвет мог каким-то образом испачкать его весьма пышную и роскошную одежду. — Ты пытаешься сделать новое заявление?
— Вряд ли. Ты прав, пришло время навестить мастеров швов. — Кварех мысленно проклял Петру за то, что она не заказала одежду, чтобы встретить его по возвращении.
— И как раз вовремя! Я только что был там и заказывал новую камзол, чтобы надеть его на сбор Двора.
— Двор? — повторил Кварех, уверенный, что ослышался.
— Как ты не слышал? — Зурут был в шоке. — Багровый Двор состоится на Руане в течение двух недель. Сегодня днем об этом говорили по всему городу. — Глаза его друга переместились на Арианну. — Хотя, как я вижу, твое внимание было занято другим.
Кварех всегда знал, что выбор спутницы жизни, помимо излишней игры, вызовет немало разговоров. Это было естественно для Рю, и порой в чайных салонах Руаны было не протолкнуться от сплетен. Но сегодня был не тот день.
Он пробормотал какое-то вступление, но мысли его были заняты другим. Он даже не мог точно сказать, какое имя и титул он дал Арианне, если они совпадали с теми, что он выдумал раньше. Да его и не волновало.
Багровый Двор на Руане.
Доно намеревался омыть улицы золотой кровью Син. Не будет ни гавани, ни оправданий, почему ключевые члены их Дома не могут присутствовать. Их загоняли в угол и вели на убой. А теперь он выставил Арианну в качестве своей потенциальной любовницы, Син’Анх, легкой наживы для любой женщины, которая добивалась расположения Квареха и престижа, который он ей обеспечивал. Кварех тяжело сглотнул. Скорее всего, это будет его первый суд в яме.