Она не сказала, что любит его.
Она не отвергла его.
Их магия и разум были так близки в течение последнего дня, что он не удивился бы, если бы она начала чувствовать его запах, а он — ее. Даже если она говорила обратное, он знал о ней больше, чем она ему доверяла, и то, что он знал и чувствовал, давало ему надежду. Кварех приостановился, глядя на длинную дорожку, которая в конце концов приведет его в ее комнату.
Одна только мысль о том, что она рядом, вызвала у него улыбку, которая быстро сошла на нет, когда он вспомнил о ее желании покинуть Нову. Боль от разлуки с ней пронеслась в его сознании, как молния, ранив своим раскатом грома. Но любовь была бы дождем, успокаивающим обоих.
Решение было найдено, нужно было только найти его.
— Кварех'Рю!
Каин был последним, которого он хотел видеть, особенно после того, как они с Арианной стали все более близки.
— Каин, тебе еще предстоит вернуть мою благосклонность, — предостерег Кварех.
— У нас есть куда более насущные проблемы, — тон Каина был серьезен.
Кварех отбросил все остальное. Если Каина что-то встревожило, значит, дело действительно серьезное.
— Что случилось?
— Вино на Руане было отравлено.
Кварех даже не успел переварить сказанное Каином. В них не было никакого смысла.
— Зачем отравлять вино?
— Подумай, кому это выгодно. — Каин нахмурился с убийственным намерением.
— Ублюдки из Рок. — Кварех сорвал с языка еще несколько проклятий.
— Все вино должно быть выброшено в Чертог Богов. Я должен распространить эту весть.
— Отправляйся немедленно. — Кварех не стал задерживать его ни на минуту. — Где моя сестра?
— В ее гостиной.
Кварех направился в ту сторону. Он должен был добраться до Петры. Она бы знала, как разобраться во всем этом.
— Она наедине с Финниром'Кин.
Эти слова заставили Квареха приостановиться. Он обернулся и посмотрел на Дракона, который стоял в нескольких шагах от него, и в его словах прозвучала невысказанная осторожность. Каин не стал больше ничего говорить. В последнее время его слишком часто ставили на место, чтобы он мог это сделать. Кроме того, речь шла не о безопасности Дома. Теперь это был вопрос семьи.
— Спасибо, Каин.
— Иди под защитой Лорда Син.
Они разошлись в разные стороны.
Если Петра звонила Финниру, значит, подозревала, что он замешан в этом преступлении или что-то о нем знает. Она сваливала всю вину на Руану, и это наводило его на мысль о том, что ущерб был масштабным. Ужас нарастал с каждым шагом.
Только когда по коридорам Поместья Син пронесся резкий запах кедра, Кварех сорвался на бег. Он оттеснил рабов с дороги, сосредоточившись только на своей цели. По мере приближения к гостиной Петры запах крови становился все сильнее и сильнее.
Кварех ворвался в дверь и остановился при виде открывшейся перед ним картины.
Петра сидела верхом на том, что можно было назвать лишь месивом их старшего брата. С ее когтей при каждом взмахе капала кровь, разлетаясь вокруг нее широкими дугами. Она раскачивалась на его груди, словно любовница смерти, — темная и первобытная дикость одолевала ее.
— Бесполезный. Бесполезный. Бесполезный! — выкрикивала она снова и снова.
Финнир закричал и задыхался сквозь ободранные до кости губы. Если он мог издавать звуки, значит, он был жив. Это означало, что Кварех еще не опоздал спасти Петру от ее собственного безумия.
Кварех подбежал к ним. Он схватил Петру за запястье, остановив ее на полпути. Петра зарычала на его привязь.
— Сестра, хватит!
— Отпусти меня, — прорычала она.
— Петра. — Кварех ослабил хватку, но все еще держал ее. Ему нужно было, чтобы сестра почувствовала его магию, их магию, магию, которую разделял и их брат. — Ты убьешь его, если продолжишь.
— Именно из-за него Син умерли этой ночью. — Она выплюнула эти слова. — Спаси его, и ты будешь не лучше трусов и мясников, на которых он работает.
— Убей его, и тебя постигнет такая же участь. — Кварех знал свою сестру. Он знал, когда ее нужно подтолкнуть. Он знал, что он — единственный в мире, которому это может сойти с рук. — Ты собиралась убить его без свидетелей? Не называя его преступлений? Без надлежащей дуэли? Неужели ты опустишься до уровня Дома Рок?
Петра задыхалась. Финнир застонал. Квареху оставалось лишь вложить смысл в это безумие.
— Ты — Син'Оджи. Твоему Дому нужен твой пример. — Кварех опустился на колени. Он смотрел только на сестру. — Никто не сомневается в твоей свирепости, Петра.
— Отойди. — Она оттолкнула его. Кварех подумал, что она просто освобождает место, чтобы снова нанести удар по Финниру, но она стояла, слегка покачиваясь. Гибель бойцов и невинных Дома Син что-то отняла у нее. — Ты прав, Кварех.
Кварех молчал, давая Петре выговориться. Он знал, когда нужно надавить, и знал, когда нужно отступить. И это была Петра, которая готова была содрать кожу с любого живого человека, мешающего ей быть услышанной.
— Он не заслуживает тайной смерти. — Петра оскалила зубы. — Финнир, я вызову тебя в суд сегодня же, как только он соберется. И если ты сбежишь, я все равно брошу тебе вызов. Я оставлю его на всеобщее обозрение всех Драконов. — Петра плюнула на брата, и он застонал, его плоть вяло сжималась от наложенного на нее налога на магию. — Чтобы я могла выследить тебя и убить в свое удовольствие. Тебе некуда будет бежать от дуэли, вызванной в суде.
Кварех никак не помог Финниру подняться, пока тот пытался оторвать себя от пола. Их брат смотрел на Петру — один глаз, второй все еще медленно заживал, как кровавая гематома, — как будто все еще думал, что сможет сразиться с ней. Большая часть его лица была содрана до кости.
— У меня есть могущественные сторонники, которые встанут на мою защиту, Петра, — мрачно произнес Финнир.
— Кто? Ивеун'Доно? — Петра насмешливо хмыкнула. — Пусть он бросит мне вызов. Я приглашаю его! Пусть лучше все решится, как Драконы, чем как трус, который отравляет моих мужчин и женщин, чтобы получить преимущество.
— Не изгоняй меня, — предостерег их брат. — Я стану твоей погибелью.
— Своим существованием ты не погубил ничего, кроме моей чести.
— Ты никогда не ценила то, что я могу предложить этому Дому!
Она фыркнула.
— Нечего было ценить.
— Дом Син не нуждается ни в тебе, ни в информации, которую ты можешь нам дать. — Кварех вмешался в перепалку, пока она снова не вышла из-под контроля. Оба взгляда были устремлены на него, но он смотрел только на Петру. — Она ее даст.
— Кварех… — Петра бросила предостерегающий взгляд на Финнира. В присутствии их брата это было уже слишком. Не тогда, когда они только что фактически отреклись от него и отметили его смертью. Животное, забившееся в угол, все равно может быть опасным, даже такое маленькое, как Финнир. Особенно если за этим углом стоял Ивеун'Доно. — Ты хочешь сказать…
— Да. — Не было сомнений, что они говорили об одном и том же.
— Значит, ночь прошла не зря. — Его сестра хлопнула в ладоши, словно радуясь приходу самого Владыки Смерти. — Кварех, убери его с глаз моих. Держи его так, чтобы я не видела его до начала суда. Ивеун хотел, чтобы он остался в поместье? Хорошо, он останется, но достаточно долго, чтобы я его убила.
Кварех стоял над своим старшим братом. Финнир смотрел на него с той же холодностью, что и раньше, после того как Петра назвала Квареха Рю. Квареху хотелось, чтобы все было иначе. Он хотел бы, чтобы ему не приходилось смотреть на брата с презрением. Но он не мог по-другому.
К этому выводу они шли с самого начала. Это был переломный момент для двух братьев и сестры Син. В их Доме хватало места только для двоих.
Финнир встал без посторонней помощи и, прихрамывая, пошел прочь. Кровь стекала за ним по пятам, и Кварех держался рядом с ним до самого выхода из комнаты, а затем с тяжелым вздохом плотно закрыл за ними двери.
Он смотрел на старшего брата с тяжестью в груди — пустотой, оставшейся после радости, которую Арианна поместила туда раньше. Петра хотела, чтобы Финнира заперли, а потом повели на убой. Это была позорная смерть.
— Так где же меня будут держать перед тем, как зарезать? — прохрипел Финнир, глядя на свои еще не зажившие раны, с подбородка которого капала кровь. — Будет ли у меня время помыться перед судом? Или покрыть свою кожу благословением богов?
Кварех тяжело сглотнул, чувствуя себя одновременно храбрым и очень глупым. Петра, несомненно, захочет запереть Финнира в самой тихой и глубокой комнате поместья.
— Все будет.
Он повел Финнира по коридорам, подальше от сестры, к гостевым комнатам, обычно отводимым для именитых обитателей. Финнир был его братом и Син; он должен был достойно предстать перед Двором. Даже если сегодня ему суждено умереть, он умрет достойной смертью, подобающей ребенку Дома.
Финнир, к его чести, не делал никаких попыток бороться или бежать. Даже если бы он смог одолеть Квареха, Петра без колебаний превратила бы его в золотистое пятно, если бы Финнир сейчас повернулся. Брат смиренно склонил голову и закрыл рот.
— Я вернусь через несколько часов, как раз перед началом суда. — Кварех взял на себя ответственность за выполнение задания. Даже если Петра не планировала поручать ее ему, это должен был сделать один из них, а она не собиралась быть в том состоянии духа, чтобы сопровождать Финнира куда-либо.
— Малыш Кварех так добр к старшему брату, — проговорил Финнир, повернувшись спиной и демонстрируя, что больше сил тратит на осмотр комнаты, чем на свои колкие замечания. — Посмотри на меня внимательно, Кварех. Вот какая судьба ждет тебя. Она изгонит тебя, как только ты перестанешь быть полезным. Она уничтожит всех Син ради своих амбиций, если так будет нужно. Конец, который Петра задумала для себя, навсегда выше перед всеми ее идеалами. Он стоит выше меня. И будет стоять выше тебя. Если ты не остановишь ее, она приведет все, что ты любишь, к краху, и тебе останется только чувствовать, как когти Ивеуна вырывают твое бьющееся сердце.