— Арианна никогда не пойдет на это. Она хочет, чтобы Драконы погибли.
— Ты действительно знаешь, чего она хочет? — Софи бросила вызов. — В конце концов, она уже некоторое время находится на Нове и занимается неизвестно чем.
— Это как-то связано с Философской Шкатулкой. — Флоренс молилась, чтобы все, что она знала об Арианне, осталось правдой. Она ставила на кон не только все, что у нее было, но и сам Лум. — Ари вернется и отправится на Трибунал Наместников.
— Трибунал Наместников? — Настала очередь Софи недоумевать.
— Трибунал состоится на Тер.0 через два месяца. Наместник распространяет информацию среди других гильдий. Они ожидают демонстрации шкатулки и присутствия Наместника-Алхимика.
Если бы Флоренс могла упаковать взгляд, которым Софи смотрела на нее, в баллончик, это был бы самый смертоносный выстрел, который она когда-либо делала. После нескольких долгих вдохов Наместник медленно опустила руки на стол и встала. Она встала во весь рост, на целую голову выше Флоренс.
— Флоренс, хочу дать тебе совет, — произнесла Софи мягко, как острие ножа, проведенное по плоти. — Будь осторожна с тем, от имени кого ты говоришь. Ведь ты дала обещания, которые не имела права давать от имени двух очень, очень влиятельных женщин.
Это было самое приятное, что Флоренс когда-либо слышала от Софи в адрес Арианны. И это было использовано как угроза. Ей захотелось опровергнуть это предположение. Но дело было в том, что Арианна с такой же вероятностью могла рассердиться на Флоренс за ее решение, как и быть услужливой.
— Это единственный способ.
— Есть много способов. — Софи обогнула стол и провела рукой по его краю. — Ты молода и видишь единственное решение в открытой войне.
— А что еще остается? Твой план по заманиванию Драконов в ложное чувство триумфа?
— Это, а также множество других стратегических подходов, которые не приведут к сотням, тысячам смертей Фентри.
— Стратегический подход не сработал.
— Не сработала и открытая война. — Софи сослалась на быстрый провал последней войны Лума. — Возможно, когда ты станешь старше, когда потеряешь больше, ты поймешь это.
— Не говори, что я не теряла. — Флоренс сделала шаг вперед, едва удержавшись от того, чтобы не наброситься на женщину. — Ты ничего обо мне не знаешь.
— Я знаю, что ты еще девочка, быстрая на гнев и спотыкающаяся в ловушках гордыни. — Софи оставалась невозмутимой. — Я знаю, что ты еще не поняла, что такое стратегическое самопожертвование ради достижения цели.
— Ты должна пойти на Трибунал.
— Ты не можешь указывать мне, что я должна делать. — Наместник Алхимиков покачала головой. — Дерек, утром ты первым же поездом вернешься на Тер.1.2. Ты скажешь Наместнику Харвестеров, чтобы он отменил Трибунал. Ты сообщишь ему, что Алхимики не будут работать с остальным Лумом, и попросишь его отменить эту нелепую затею с демонстрацией против Драконов. Откажитесь от всех знаний о работающей Философской Шкатулке как от дезинформированных капризов ребенка.
Дерек беспомощно смотрел то на Флоренс, то на Наместника своей гильдии. Но Флоренс знала, каким будет его решение. Она знала это так же ясно, как два пересекающихся треугольника на его щеке.
— Понял, Наместник.
— Хорошо. — Софи вернулась в свое кресло, махнув им рукой. — А теперь, вы трое… убирайтесь с глаз моих.
Нора отошла, и Дерек последовал за ней, взявшись за руки. Флоренс на мгновение замешкалась. Яд вместо слюны вытекал из желез во рту, а короткого, вызывающего взгляда Софи было почти достаточно, чтобы она выплюнула все это на стол женщины.
Но Флоренс направилась к двери. Она прислушалась к словам Софи и применила их в тот самый момент. Она принесет в стратегическую жертву свою гордость и тактически отступит. Наместник выиграла битву, но Флоренс не отдаст ей победу в войне между ними.
47. Петра
Петра так крепко сжала поводья своего боко, что ей пришлось сознательно напоминать себе о необходимости ослабить хватку, чтобы случайно не свернуть Раку шею. За один день мир был дан и отнят у нее. Она была готова убить Финнира, у нее была шкатулка, у нее была верность Лума. А теперь Финнир был недосягаем, женщина — единственная женщина, — владевшая знаниями о Философской Шкатулке, находилась в руках Ивеуна, и этот факт ставил под сомнение преданность Лума.
Петра оскалила зубы. Она собиралась вернуть все, и даже больше. Не для того она посвятила большую часть своей жизни мечте, о тщетности которой мир твердил ей с самого детства, чтобы теперь лишиться ее. Она была рождена, чтобы стать Доно Новы, и не было ничего, чем бы она не пожертвовала, чтобы это свершилось.
Кварех тяжело летел рядом с ней. Беспокойство затуманило его магию и сделало воздух вокруг него таким густым, что Петра удивлялась, как он вообще видит, куда едет. Он сосредоточенно смотрел вперед, на Лисип, на солнце позднего полудня. Под ними проплывали острова Нова, направляя их путь. В конце концов они отклонятся от курса и облетят остров с обратной стороны, перегруппируясь, прежде чем приступить к выполнению своего плана.
Будущее легло на плечи Петры. У них был один шанс. Неудача означала, что Дом Син потеряет все.
Акварельные краски неба превратились в насыщенные пастельные, когда они приземлили свои бокоплавы за дальним холмом на задней оконечности Лисипа. Полевые цветы и травы были их единственным приветствием. Кварех спустился на землю, и она сделала то же самое.
— Разве ты не…
— Да, да, — прервала она его взмахом руки. — Но я хотела сначала поговорить с тобой.
— Каждое мгновение, которое мы теряем, Ари проводит с Ивеун.
— И он не убьет ее. — В этом Петра была уверена. — Она нужна ему так же, как и нам. Ему нужны ее знания, по крайней мере, прежде чем он сможет даже подумать о том, чтобы убрать ее.
Высокая листва задевала ее бедра, когда она потянулась к брату. Ее руки обхватили его затылок, и она прижалась лбом к его лбу. Петра закрыла глаза, представляя, что их разумы едины. Ее младший брат, полный огромного потенциала, инструмент, который она держала в своем распоряжении. Иногда неуклюжий, но всегда направленный на благо Дома Син.
— Твой разум шумит. Ты должен заставить его замолчать, — предостерегла она. — Я знаю, что ты переживаешь за выбранную тобой пару. Но Арианна сильна. Волнуйся за нее не больше, чем за меня.
— Я очень за тебя беспокоюсь.
Петра с улыбкой отстранилась.
— Все, о чем я хочу, чтобы ты сейчас беспокоился, — это о себе. Сосредоточься на том, для чего мы здесь. Я позабочусь о том, чтобы навести шороху. Я буду удерживать внимание Рок на себе так долго, как только смогу, но ты должен поторопиться.
— Обязательно.
— Цели превыше идеалов, — напомнила ему Петра. — Делай все, что должен, для нашего Дома, Кварех.
— Сделаю, — повторил он.
Удовлетворенная, Петра обхватила его за плечи, притянула к себе на короткий миг, а затем снова села на своего боко. Они всегда играли в опасную игру, но ставки не ослабевали. Они росли с каждым мгновением, с каждым днем. Все произошло так быстро, что Петра поняла: от каждого решения, которое они примут, будет зависеть будущее их Дома — а возможно, и будущее самой Новы.
Кварех двинулся вперед пешком, и Петра смотрела ему вслед.
Она ждала еще долго, пока он не скрылся за холмом. Она давала ему время, застыв в седле, с нетерпением, но заставляя себя не двигаться. Они приземлились намеренно далеко от Поместья Рок. Это было не то расстояние, которое он мог бы преодолеть незаметно и быстро.
Когда солнце опустилось на небо, она снова поднялась в воздух. Колышущиеся травы и раскачивающиеся ветви деревьев подхватывали солнечный свет, сияя так, словно сам мир был охвачен пламенем. Петра сканировала землю, летая в свободном темпе, и осталась довольна, когда наконец заметила Квареха. Он находился у края поместья, проходя через дома, где жили политические подопечные Ивеуна. Петра позаботилась о том, чтобы он был хорошо знаком с этой территорией, ведь он часто посещал Финнир.
Как он найдет Арианну, когда окажется внутри, зависело только от него. У нее были дела поважнее. Петра приземлилась на поле, отведенном для боков гостей, и надела на лицо гримасу ярости. Это было нетрудно, учитывая обстоятельства.
Выпустив когти и оскалив зубы, она ворвалась в Поместье Рок, являя собой образ презираемой Оджи.
— Где Финнир Син? — рявкнула она первому слуге Рок, который имел несчастье ее поприветствовать.
— Син'Оджи, мы не ожидали…
Петра перегрызла ему горло. Проливать кровь в Поместье Рок было рискованно, но запах крови одного из них заставил бы бежать всех Всадников. Это привлекло бы к ней все внимание.
Всадница с тихим щелканьем приблизилась, обогнула угол, и в дальнем конце зала остановилась женщина с яблочной кожей. Она убрала когти, как только ее взгляд упал на Петру. Двор был еще слишком свеж в памяти каждого Дракона, чтобы кто-то, кроме Ивеуна, захотел бросить ей вызов. Тем более из-за смерти безымянного раба.
— Я требую своего брата. — Она заговорила громко, для всех собравшихся. — Я требую Финнира Син.
— Финнир — подопечный Ивеуна Доно. — Петра мысленно похвалила Всадницу за то, что та сохранила ровный и сильный голос перед лицом ее ярости. — Доно должен одобрить отъезд Финнира.
— Доно может оставить его у себя. — Петра фыркнула. — Я просто хочу его убить.
— Доно должен одобрить дуэль…
Петра подошла к Всаднице. Она чувствовала страх, витавший в воздухе вокруг женщины. Ее расширенные глаза, едва держащиеся руки. Всадница была готова к бою, но все они знали, кто победит. Это будет жизнь, потраченная впустую.
— Это не суд. Это дело Дома. Да, мы на Лисипе, но поскольку я, Син’Оджи, требую поединка с членом моего Дома, он должен находиться под моей юрисдикцией, а не под юрисдикцией Доно. — Петра повелительно посмотрела на Драконицу. Пока что ей было все равно, отдадут ли ей Финнира. Когда-нибудь она убьет его, и это случится очень скоро. Но чем дольше они тянули время, тем больше у нее было возможностей поднять шум по этому поводу и тем больше времени у Квареха было на поиски Арианны.