За несколько вдохов Флоренс открыла дверь на самый верхний уровень. Она тихонько вздохнула, но скорость работы заглушила любой скрип петель. Там под лунным светом, пробивающимся сквозь облака над Лумом и тонкий занавес, спала Наместник Алхимиков.
Флоренс поправила рукоятку револьвера.
Сейчас было не время сомневаться. Не время для колебаний. Перед ними было одно будущее: убить или быть убитыми. Тот, кто этого не понимал, был опасен для остальных.
Приходилось идти на стратегические жертвы.
Флоренс пересекла комнату несколькими широкими шагами. От ее неспешного движения скрипнула половица, и Наместник зашевелился. Флоренс подняла руку.
Глаза Софи распахнулись, увидев дуло. Флоренс не дала ей перевести дух. Ее зрачки едва успели расшириться от шока, чтобы осознать происходящее, прежде чем оно случилось.
Флоренс нажала на спусковой крючок.
Одиночный выстрел эхом разнесся по улицам Киля. Это был первый сигнал, возвестивший о начале собрания на следующее утро, на котором Мастера Гильдии Алхимиков назначили женщину по имени Этель — женщину, которая накануне сидела за столом Флоренс в противоположном конце, — новым Наместником Алхимиков. Переход был плавным, простым и хорошо принятым всей гильдией.
Никто не говорил о таинственном уходе не-Ворона, не-Револьвера, который был среди них в течение нескольких месяцев. Ни один Алхимик не искал на дирижаблях, направлявшихся на Тер.4, угольнокожую, черноволосую девушку. Никто даже не заикнулся о том, чтобы найти убийцу бывшего Наместника.
Смерть Софи была загадкой, а преступник — не более чем шепотом на ветру.
51. Ивеун
Вскоре после того, как Ивеун спустился под поверхность Руаны, к нему подошли. Он всегда знал, как выглядят маленькие тени Колетты, когда они решали показаться ему на глаза. Колетта высушила и покрыла лаком цветы для каждой из них, которые они носили как кулоны. Его приятельница была слишком щепетильна, чтобы назначать различные бутоны и цвета наугад, но какую бы систему она ни использовала, ему еще предстояло ее расшифровать.
Это был всего лишь еще один уровень его Рю, тайна, окутанная тонкой паутиной ее разума. Ивеун был доволен тем, что она хранит свои секреты, ведь это давало ему и свободу, и странные преимущества, подобные той, что стояла сейчас перед ним.
— Ты отведешь меня к ней?
Фигура кивнула.
Дальнейшего обмена мнениями не последовало. Это было одно из многих негласных правил, которые он усвоил по дороге и с легкостью соблюдал. Он не пытался разглядеть их лица или как-то иначе раскрыть их личности. Они молчали, отвечая на вопросы лишь кивком или покачиванием головы. Он никогда не спрашивал ничего, не относящегося к текущей задаче.
Женщина провела его в тусклые, промозглые глубины подземного мира. Из-за конденсата на стенах и общей грязи казалось, что они сочатся, как будто он находится во внутренностях какого-то гротескного зверя.
Они пробирались по проходам и бродили по кладовым, которые соединялись с такими же непривлекательными переулками. Они переступали через остатки кровавой бойни и разрушений, оставшихся после незаконных дуэлей. Вонь крови и гнили быстро стала настолько сильной, что Ивеуну пришлось мысленно держать руку наготове, чтобы не оказаться в положении, когда он все время ходит с закрытым носом, как какой-нибудь нежный Фен.
Он поправил свой широкий капюшон, когда они вошли в питейное заведение. Человек за стойкой поднял голову, но не обратился к ним. Его проводница протянула кулон. От одного его вида хозяин замолчал и опустил взгляд.
Женщина-тень подняла палец, указывая в конец зала.
— Последняя дверь? — прошептал Ивеун на более высокой ноте, чем обычно.
Женщина кивнула.
Ивеун оставил ее и мужчину позади. Он нашел то, ради чего пришел сюда. Дверь оказалась вовсе не дверью, а тяжелым занавесом, который был хорошо обрамлен. Но он не постучал и не объявил о своем присутствии.
Его Мастер-Всадник лежала в шезлонге. Руки и ноги тянулись во все стороны, мышцы проступали из-под кожи. Она была обнажена, если не считать тонкого слоя крови, покрывавшего большую часть ее тела.
Но кровь была не ее. В этом маленьком нелегальном салоне она наелась до такой степени, что ее живот стал полным, а веки — тяжелыми. Ее тело медленно ожило, глаза открылись настолько, что она увидела его.
Они были ярко-фиолетовыми, цвета сирени, и, казалось, почти светились силой. Это заставило его задуматься. Они были так похожи на глаза, с которыми он совсем недавно проиграл битву воли и магии.
На его губах заиграла улыбка. Ему было приятно, что у его нового Всадника и Совершенной Химеры, известной как Арианна, одинаковые глаза. Пусть они обе будут чудовищами.
— Мне сказали, что ты снова придешь, — промурлыкала она, как толстый кот на своей кровати.
— Ты — Дом Там. — Он сосредоточился на ее изумрудной коже.
— И это ты хотел сказать? — Она рассмеялась.
Она смеялась над ним. Это будет совсем не тот Мастер-Всадник, каким была его Леона. Ему не терпелось обсудить с Колеттой, какие методы она предложит ему использовать, чтобы обеспечить преданность этой женщины.
— А ты не отмечена как преданная Дому Рок.
— У меня не было причин для этого.
— Быть отмеченной? Или верной?
— Теперь ты задаешь правильные вопросы. — Она медленно опустилась в сидячее положение. Ее короткие волосы, такие же дикие, как и она сама, разметались во все стороны. — Скажем, и то, и другое.
— А если я назову причину?
— Это то, чего я ждала. — Она стояла, такая же высокая, как и он.
Да, эта женщина будет хороша.
— Идею прийти сюда мне подала одна из цветочниц. Она сказала, что для таких, как я, здесь может открыться захватывающая возможность, но я должна дождаться подходящего момента.
— Значит, за это время ты нашла себе занятие по душе.
— Да, но мне становится скучно. — Женщина Там подошла к нему. — Скажи, Король, время пришло?
— Да. — Он позволил ей положить на себя руки. Он позволил ей просунуть ладони под его жилет, на грудь и на плечи. Она прикасалась к нему без страха и благоговения. Она прикасалась к нему как опытная любовница, которая точно знала, что ищет. — Я хочу сделать тебя сильной.
— Я сильная. — Она кокетливо улыбнулась.
— Я хочу сделать тебя еще сильнее.
— Будет приятно? — дышала она ему в ухо.
— Самое лучшее, что ты когда-либо почувствуешь. — Ивеун улыбнулся ей в шею. Она даже не представляла, что он приготовил для нее. Он найдет Алхимиков и приведет их в Нову. Они будут шить и шить, пока она не станет Cовершенным Драконом.
— А кровь будет?
— Очень много крови.
Она вздрогнула и тихонько заскулила, словно от его слов у нее в паху разлилось тепло. От женщины пахло павшими Драконами и свежезажившими ранами. Колетта хорошо постаралась, чтобы определить, кто из них кто. Ладони Ивеун опустились на узкие бедра.
Она выпрямилась.
— Сейчас?
Он не сразу понял, что она говорит о питье. Но когда женщина подняла когтистый палец к верхушке груди и провела золотистую линию до соска, с которого на пол стекала кровь, смысл стал предельно ясен. От нее сладко пахло жимолостью. Она была похожа на какую-то темную богиню, из ее груди текла жизнь и наслаждение.
— Не сейчас, — отказался он, хотя мысль была, безусловно, привлекательной. Его рука обхватила ее грудь, большой палец провел по соску, размазывая по его поверхности предложенную кровь. Сосок затвердел от его прикосновения, превратившись в твердую точку, покрытую золотом. — Пока что я хочу забрать тебя на поверхность и увидеть тебя, отмеченную как мою.
— Если нужно. — Она поднесла руку к щеке. — Думаю, я гораздо привлекательнее без татуировок на лице.
У нее был острый подбородок и кривой нос. Он не был склонен согласиться с тем, что что-то может нарушить общую эстетику ее лица. Но Ивеун не стал спорить. Привлекательность этой женщины заключалась не в женственных изгибах или приятных чертах лица. В ней была грубая сила. Она была дикой и плотской, олицетворяла опасность воплоти, и Ивеун редко находил что-то, что заставляло бы его пульсировать сильнее.
— Идем, мой Мастер-Всадник.
Она схватила свой рваный плащ и набросила его на плечи.
Ивеун остановился в дверной раме. Оглянувшись через плечо, он спросил:
— Как тебя зовут?
— Фэй.
Мастер-Всадник Фэй. Звучит.
Когда они вышли, ни цветочницы, ни хозяина заведения нигде не было видно. Ивеун и Фэй сами угостились, причем она, несомненно, пропустила счет. По дороге они почти не разговаривали. И только когда они прошли половину пути, он услышал зип, как взмывает в небо планер.
Ивеун помчался по узкой дорожке, направляясь к проблеску солнечного света, который он увидел в конце. Это был шаткий балкончик, но с него было достаточно хорошо видно проносящегося мимо Всадника. Это был не его Дракон, а Клепальщик. Ивеун зарычал от ярости. Она сбежала. И не только сбежала, но и украла один из его планеров и управлялась с ним лучше, чем любой из его собственных Всадников.
— Остановись! — крикнул он, и голос его зазвучал магическим эхом: Арианна сделала широкий разворот и по спирали полетела вниз, к Линии Богов.
Химера замерла. Его влияние достигло ее. Ивеун знал, что этого будет недостаточно, чтобы хоть как-то помешать ей. Она была слишком сильна для этого. Но все, чего он хотел, — это придать словам достаточный толчок, чтобы привлечь ее внимание.
Как только он завладеет ею благодаря ее глазам, он уже не отпустит ее. Ивеун собрал все силы воли и попросил о чем-то очень, очень простом. Чем сложнее приказ, тем легче было тому, кому он приказывал, опровергнуть его. Это было простое желание. Два слова. Одного лишь отвлечения, которое они вызовут, будет достаточно.
Отпустить.
Когда он увидел, как разжались ее пальцы, то понял, что победил.
Девушка порхала в воздухе, как рыба в воде. Она была тряпичной куклой, которую отбросили в сторону, и ее ждала окончательная гибель. Если он не мог получить ее знания, то никто не сможет; он увидит ее мертвой. Женщина погрузилась в облака на расстоянии вытянутой руки от планера.