Впрочем, магистр Декартс не уловил подвоха, разжевав простейшее решение. Я взбодрилась и выбросила глупости из головы. Когда преподаватель отошёл от меня, я с чистой совестью продолжила письмо – вопросом, успел ли Реми поговорить с отцом об эпидемии, укравшей у меня родителей.
Немного поразмыслив, спросила ещё, не слышал ли Реми чего-нибудь об Исходе людей с Земли. Ну а вдруг?
После звонка чуть задержалась – магистр Декартс сердобольно интересовался, всё ли у меня получилось? – и Реми ушёл вперёд. В столовке его почему-то не было, письмо осталось в моей сумке.
Взяв на раздаче супчик и отбивную с салатом, я присела рядом с нашими девчонками, отметив, что Таниты тоже нет. Наша умница-староста часто занималась организационными вопросами в ущерб учёбе или вот – обеду. Надо будет прихватить ей пару пирожков или булочек, – решила я.
Девчонки щебетали и хихикали, но настроение отчего-то упало, и я пропускала их болтовню мимо ушей.
– Касс настроилась на космос, не мешайте, – заявила Атави шёпотом, только поэтому видимо я её и услышала, согласно ухмыльнувшись.
В общем, обед прошёл скучно. Я нашла взглядом Нарнику, она снова сидела с тем же, что и вчера, парнем, он оживлённо рассказывал о своём лете, Нарника увлечённо внимала.
В понедельник она может о нём больше не вспомнить. Заррховы драконы-манипуляторы.
Стало так обидно – просто до тошноты. Всё то, приятное и окрыляющее, что я чувствовала к Корвину, – фальшивка. Он снимет метку – и останется только горечь и ненависть. И хорошо, если мне тоже подправят память…
Хотя.
Я зажмурилась, звякнув ложкой о тарелку.
Заррх. Я не хочу об этом забывать! Пусть будет. Напоминанием о… да неважно, о чём. Не хочу забывать!
– …Фалькони… – в общем гаме я расслышала свою фамилию и встрепенулась. Слух автоматически перестроился на голос, но разобрать удалось всего пару фраз:
–…нет, не похоже. Думаю, Кристи. Да. Завтра…
Слышно было очень плохо, я не поняла даже, кто говорит – парень или девушка. Собеседника вообще не уловила, да и сам разговор то ли оборвался, то ли затерялся среди шума столовки.
– Хм, – я вздёрнула бровь. Упоминание моего имени в компании с Кристи, то бишь с Нарникой насторожило. С ней нас объединяло только одно – женихи-драконы. Но как я не прислушивалась, больше поймать этот голос не получилось.
Вскоре народ потянулся из столовой, гремя отодвигаемыми стульями и посудой.
– Идите, я догоню, – махнула я девчонкам. Надо было взять перекусить Таните, да и Реми вряд ли откажется от пирожка с мясом.
Друг едва не опоздал – заскочил в аудиторию за пару минут до звонка. Встретил мой взгляд, моргнул и – отвёл глаза. Которые как-то подозрительно блестели. И встрёпан он, пожалуй, был больше обычного.
Да ещё и сел в противоположной стороне от меня.
Хм.
Я почесала затылок и отвернулась к окну. Через минуту дверь снова открылась, и прямо перед носом препода в аудиторию проскользнула Танита. Серьёзная, аккуратная, каре – волосок к волоску, на кукольном розовом платьице – ни единой лишней складочки, рука теребит подвеску-цветок на шее. И только губы чуть более пухлые, чем обычно. Показалось?
– Хм-хм, – я уловила взгляд Реми, брошенный на подругу, и снова отвернулась к окну. Чтобы никто не видел, как я недовольно хмурю брови и поджимаю губы.
Пирожки пахли из сумки на всю аудиторию, но, похоже, кого-то питает любовь.
В принципе, ничего необычного, у Реми же вечный ветер в голове. Гулянки, девочки – стали нормой со старшей школы. Я была ему другом, а не девушкой, так что похождения свои Реми не скрывал, даже прихвастнуть мог: «Во, с какой рыбой я зажигал вчера!»
Удивляться нечему. Было бы, если бы неделю назад он не обещал увезти меня на Архипелаг. Потому что любит. Так он сказал. Просто и без сомнений.
Вот только… а была ли любовь?
Нет, – я скорчила гримаску прозрачному отражению в стекле, – я и сама не могу похвастаться верностью Реми. Особенно после этой ночи. Но я и о любви ему ничего не говорила. Я – зачарована меткой, для меня существует только несносный Корвин. Мне даже не больно сейчас от измены Реми – а ведь что такое боль ревности я познала уже, всё на том же Корвине и его… не его! – не его Тэрри.
Сейчас же мне скорее странно. Неужели для Реми верность – пустой звук?
Но страннее всего его взгляд на Таниту. Поверить в то, что и правда Реми – с ней? Крылатые! Это так… мерзко. Она ведь моя подруга… или как? Или эта воспетая анекдотами тема «это не подруга, раз не была под другом» – всегда истина? Да не может быть! Наверняка Тани застукала Реми на горячем, и он боится, что она всё расскажет мне.
Да. Уверена, так оно и есть…
– …Сандра! Кассандра Фалькони! – вырвал меня из задумчивости сердитый магистр Ларинье. – Может, повторите озвученный мной тезис?
Вот же Заррх, я всё прозевала! Придётся проворачивать «финт ушами» – вернуть в память то, что слышала, но пропустила мимо сознания в последнюю минуту. Ну-ка, ну-ка…
Есть! Встав, я отбарабанила:
– При сверхвысоких давлениях изначально хрупкий гидрид металла становится пластичным вплоть до текучести при относительно низких температурах, – и, задумавшись, добавила: – Сильно ниже обычной температуры плавления.
– Смотри-ка, запомнила, – удивился физик, встопорщив седую бородку.
Кто молодец? Я молодец!
– Присаживайся, Кассандра, – магистр Ларинье поправил очки в тонкой металлической оправе и обратился ко всей группе: – Теперь я расскажу вам, друзья, почему так происходит.
Что ж, послушаем. А то в следующий раз может и не получиться вспомнить прощёлканное. Да и вообще, интересно это и странно звучит. Мне казалось, что чем сильнее сжимаешь материал, тем он должен быть твёрже.
Увлечённая выкладками преподавателя я на время позабыла о Реми, и только когда прозвенел звонок, в голове вместе с ним словно выстрелило:
- Крылатые! Касс, ты же собираешься сломать Реми жизнь! Если ему придётся отвезти тебя на Архипелаг (по любви ли, или выполняя детское обещание) – это полностью изменит привычный для него образ жизни. А если на Вольных островах в самом деле первобытно-общинный строй? Что он будет там делать? Собственно – а что там будешь делать ты?
***
Вторым занятием тоже была физика, так что никуда бежать не пришлось. Я снова уставилась в окно и задумалась, не замечая пейзажа.
Попасть на Вольные острова – или Архипелаг Бурь – я мечтала давно, ещё когда училась в старшей школе. Но сначала я планировала выучиться в вузе, получить профессию, склоняясь больше всего к архитектору. Впрочем, химия меня тоже интересовала и перспективы открывала не менее интересные. Думаю, хороший химик найдёт себе применение в любой глуши, и архитектор, скорее всего, не пропадёт даже на Вольных островах.
Вот только мне, похоже, придётся драпать туда, не доучившись.
И что я буду там делать? Побираться? Могу, конечно, пойти по стопам тёти и ковыряться в земле, да только не факт, что мне её кто-то даст.
Твою Касю за ногу!
Я же до сих пор понятия не имею, как они там живут – не верить же драконьему вранью про дикие племена. Но если раньше, мне неоткуда было почерпнуть правдивую информацию, то теперь я знаю, кто её может добыть.
Я снова развернула письмо и, пока не началось занятие, быстро набросала ещё парочку вопросов другу. Даже если сам он знает об Архипелаге мало, то его отец наверняка неплохо изучил местные нравы.
Вроде всё.
Реми так и не удосужился подойти ко мне, и даже не смотрел в мою сторону. Засранец мелкий! Но я не гордая.
Прихватив письмо и сумку, я тихо обошла аудиторию и постучала друга по плечу. Он даже вздрогнул, когда обернулся и увидел, что это именно я. Аккуратно подсунула послание под тетрадь, криво ухмыльнулась на его затравленный взгляд.
Ну точно, с кем-то зажимался на большой переменке, паршивец.
Рядом с тетрадью выложила несчастный, провонявший мне всю сумку пирожок.
– Поправляйся, друже, – я хмыкнула, и поймала себя на том, что абсолютно не злюсь на изменщика. Мне только смешно. И это плохо, наверное. Жаль, что я тебя не люблю, Реми. А может – хвала Крылатым.
Я прошла вперёд к столу Таниты, которая снова куда-то ускакала, как только прозвенел звонок, и сунула ей в ящичек второй пирожок.
– Я не дам тебе помереть с голоду, подруга, – пробормотала я сквозь зубы.
Ох, а ведь меня очень злит мысль, что Танита могла быть не свидетелем интрижки Реми, а её, хм, участницей. Злит куда больше, чем сама интрижка. Всё же Тани стала первой девчонкой, которой я доверилась. Почти полностью.
Что ж, похоже, в нашем мире нельзя доверять не только драконам.
***
Вернулась Тани снова прямо перед магистром Ларинье, но встретив мой взгляд, не отвернулась как Реми, а помахала мне ручкой, сияя улыбкой. Я улыбнулась в ответ, и подруга слегка померкла. Что такое? У меня что-то с лицом?
При преподавателе о пирожке я промолчала, но он заявил о себе сам. Запахом, ага. Открыв ящик стола, Танита покосилась на меня, и я тоже сделала ручкой, мол, всё правильно, мой презент, угощайся.
Дальше я внимания на Реми с подругой не обращала, началось занятие. Магистр Ларинье* оказался чудным рассказчиком, и все мы увлечённо слушали о том, как он выращивал из чугуна алмазы при почти комнатной температуре. О том, как изменяются свойства веществ при высоком давлении. В частности, как аномально насыщаются водородом металлы. При этом они теряют объём, их кристаллическая решётка ломается, отчего холодный металл становится пластичным и даже течёт. Как консервируется при этом колоссальная энергия.
*Отсыл к геологу В.Н.Ларину и его Гипотезе изначально гидридной Земли.
Особенно меня потрясло то, что из таких насыщенных водородом и относительно холодных металлов состоит ядро Земли. Оказывается, лава, извергаемая вулканами, значительно горяче́е его самого. Всё потому, что водород из металлов, составляющих ядро, постепенно высвобождается, а вместе с ним высвобождается запасённая энергия, разогревая магму. Но самое страшное – металл возвращает свой объём, из-за чего ядро постепенно расширяется, раздувая саму планету.