Драконья погода — страница 3 из 4

ЛОРД ОБСИДИАН

Глава 28СЛУХИ

Монета подняла голову — дверь распахнулась, и капли весеннего дождя забарабанили по полу. В дверном проеме стоял невысокий темноволосый человек, одетый в черную кожу.

Она закрыла толстую книгу и спросила:

— Чем я могу вам помочь?

— Насколько мне известно, вы управляете собственностью в Верхнем городе, — заявил человек в черном.

— Верно, — ответила Монета.

— Я представляю лорда Обсидиана, — сказал незнакомец. — Он послал меня вперед, поскольку еще не закончил дела в Вестгарде. Лорд Обсидиан ищет подходящее пристанище в Мэнфорте на длительный промежуток времени.

— Я могу предложить несколько комнат… — начала Монета.

Человек в черном насмешливо улыбнулся.

— Нет-нет, — перебил он. — Подходящее пристанище для лорда Обсидиана. Нам требуется дом с садом — по меньшей мере.

— А по большей?

Улыбка на лице человека в черном стала еще шире.

— Я сомневаюсь, что вы сумеете предложить нам нечто настолько роскошное, что оно окажется слишком дорогим для лорда Обсидиана.

Монета фыркнула:

— Так уж получилось, что в моем распоряжении оказался Старый Дворец — тот, что оставил дед нынешнего герцога Мэнфорта, когда было закончено строительство Цитадели. Но я не думаю…

— Старый Дворец нас вполне устроит, — вновь прервал ее человек в черном. — Могу я его осмотреть? Немедленно?

Несколько мгновений Монета молча смотрела на него, пытаясь решить, кто к ней явился: глупец, безумец или любитель пошутить. Может быть, он не представляет, сколько стоит аренда такого «дома». Монета никогда не слышала о лорде Обсидиане, тем более не могла себе представить, кому по карману Старый Дворец.

Впрочем, «Обсидиан» может быть вымышленным именем — скажем, лорда Энзита или еще кого-то из городской верхушки, которому надоел собственный скромный дом. Монета встала.

— Я возьму ключи.

* * *

Стражнику показалось, что он уже видел чужестранца, который наблюдал за новой гостиницей, но он никак не мог вспомнить его имя. Желтая шелковая рубашка и роскошная шерстяная куртка, коротко подстриженные волосы, открывшиеся, когда он снял шляпу с пером, прекрасной работы шпага на поясе и дюжина других мелких деталей указывали на солидное состояние. Однако черные сапоги были далеко не новыми, а прическа не совсем соответствовала моде.

Охваченный любопытством стражник подошел поближе. День выдался спокойным, и у него не было никаких неотложных дел. Сейчас самое время продемонстрировать, что он честно несет свою службу. Поэтому вполне можно предложить молодому человеку совет или задать несколько вопросов.

Чужестранец не озирался по сторонам. Когда стражник подошел к нему, он продолжал изучать новую гостиницу, словно пытался разглядеть каждый камень фасада. Его куртка развевалась на холодном ветру, а широкополая шляпа, зажатая в руке, норовила сбежать от своего владельца.

— Выбрать название и повесить вывеску еще не успели, но перед вами гостиница, милорд, если вы ищете ночлег, — заговорил стражник.

Молодой человек обернулся.

— Гостиница? — спросил он. — Просто гостиница?

— Именно так.

— Мне говорили, что здесь находится другое заведение.

— Ах вот оно что, — проговорил стражник. Ситуация начала проясняться. — Около двух лет назад здесь действительно было некое заведение, кое-кто называл его «Домом шести лордов». Оно сгорело.

— Правда? А почему оно сгорело?

— Его поджег один из шести лордов.

Чужестранец нахмурится.

— В самом деле? Не понимаю, зачем нужно специально сжигать целое здание в центре города?

— Да, такое бывает редко, милорд, — согласился стражник. — Мы могли бы поспорить, но он привез с собой письмо от герцога Мэнфортского, дающее ему право поступать так, как он посчитает нужным. Кроме того, в письме содержался приказ для стражи — нам следовало выполнять все распоряжения подателя письма.

— Понятно! Это также необычно, не так ли?

— Да, милорд.

— А письмо не могло быть поддельным, как ты думаешь?

— На нем стояла печать герцога, к тому же того лорда сопровождал один из герцогских стражников.

— Кто же мог заслужить такое доверие герцога? — В голосе чужестранца неожиданно появился интерес.

— Я не знаю, милорд, он не назвал своего имени.

Арлиан попытался скрыть разочарование.

— Неужели его никто не узнал?

— Понятия не имею, милорд.

— Значит, он был в маске?

— Нет, конечно — только кто здесь, в Вестгарде, может знать всех лордов Мэнфорта в лицо?

— Ты хочешь сказать, что не знаешь никого из тех шести лордов?

— Именно, милорд. В конце концов, лавочники и домохозяйки Вестгарда не посещают дворцовых балов в Мэнфорте. Лично я знаю в лицо не более дюжины лордов — да что там говорить, я бы и самого герцога не признал, если бы он вдруг здесь появился! Например, вы мне кажетесь знакомым, но я не могу вспомнить…

— Ты меня никогда не видел, — улыбнувшись, сказал Арлиан.

Отвернувшись, он надел шляпу и зашагал прочь, придерживая ее рукой.

Стражник с сомнением посмотрел ему вслед, но не стал преследовать. Ни к чему совать нос в дела богатеев — он не настолько глуп.

Действительно, молодой лорд не хотел, чтобы кто-нибудь узнал о его интересе к знаменитому борделю.

* * *

Слухи о таинственном лорде Обсидиане быстро облетели Мэнфорт. Городские лавочники с интересом наблюдали за появлением людей и фургонов — как местных, так и чужеземных. Вскоре начались работы по восстановлению Старого Дворца. Кое-кому из лавочников удалось войти в замок через заднюю дверь и предложить свои услуги и товары.

Управляющий, внушительного вида человек, который называл себя Вороном, был очень осторожен в своем выборе; он расспрашивал бакалейщиков, мясников, торговцев свечами, конюхов и прочих мастеровых об их условиях, потом спрашивал, кого они могут предложить из своих коллег, а затем, ничего не пообещав, вежливо отсылал прочь.

Единственным исключением стал работорговец. Он представился и заявил:

— Я не знаю предпочтений лорда Обсидиана, но мы можем обеспечить его практически всем, что он пожелает — любой возраст или пол…

— Лорд Обсидиан не держит рабов, — презрительно прервал его управляющий. — Мы набираем слуг из свободных граждан.

— Однако есть определенные роли… — угодливо залепетал работорговец.

Управляющий не дал ему закончить фразу.

— В доме лорда Обсидиана нет и не будет рабов.

Работорговец нахмурился и предложил:

— Тогда я могу предложить наши услуги вам…

— Нет.

— Лорду Обсидиану не обязательно знать…

— Я сказал, нет!

— Если вы меня выслушаете…

— С меня достаточно! — рявкнул управитель, и его ладонь легла на рукоять шпаги — шпаги аристократа, как отметил работорговец, едва ли подходящей для управителя. — Вон!

Работорговец потоптался на месте, пожал плечами и молча ушел.

Позднее он рассказал о своем разговоре с управляющим кое-кому из своих друзей. Вскоре о нем узнали и другие, многих стало разбирать любопытство, и они принялись задавать осторожные вопросы человеку по имени Ворон.

— Лорд Обсидиан не держит рабов, — отвечал им Ворон. — И я тоже. Вот и все. Таков наш принцип.

Интерес к лорду Обсидиану постоянно рос с того самого момента, как Монета доложила, что нашла покупателя на Старый Дворец. Потом, когда стало известно о его необычном отношении к рабам, интерес только усилился. Очевидно, Обсидиан не принадлежал к городской верхушке, поскольку никто из лордов Мэнфорта не возражал против рабства, — лорд Обсидиан мгновенно оказался среди них чужаком, человеком посторонним.

Некоторые обитатели Мэнфорта устроились на службу к лорду Обсидиану, слухи множились…

Сам Обсидиан до сих пор так и не появился, однако кроме управляющего и нанятой в городе прислуги, во дворце поселилось полдюжины иностранцев — явно прибывших в Мэнфорт откуда-то издалека, возможно, даже не из Земель Людей. Четверо мужчин и две женщины. Между собой они разговаривали на неизвестном наречии, а на языке Людей говорили с трудом или вовсе его не знали. Носили чужестранцы непривычно яркие одежды.

Фургоны, которые подвозили во дворец припасы, хорошо охранялись, а в некоторых из них находился груз, который быстро спрятали в надежно запертых кладовых.

Управляющий задавал очень много вопросов — не только о свежих продуктах и очищенном масле для ламп; по слухам, он не раз спрашивал о волшебстве и вулканическом стекле. Вероятно, имя лорда Обсидиана было каким-то образом с ним связано. Кроме того, управляющий искал людей, располагающих информацией о драконах. Ворон также интересовался лордами Мэнфорта.

Впрочем, молва опиралась лишь на сплетни, а не на проверенные факты, поэтому население Мэнфорта с нетерпением ожидало появления лорда Обсидиана.

Ворон не мог об этом не знать. Однажды вечером, стоя у окна одной из комнат верхнего этажа, он заметил:

— Весь город интересуется тобой.

— Именно этого я и хотел, — ответил Арлиан.

Он сидел в удобном, обитом бархатом кресле, на столике рядом стоял бокал хорошего красного вина. Арлиан приехал в Мэнфорт несколько дней назад вместе с жителями Аритейна, решившими отправиться с ним в Мэнфорт. Арлиан сам управлял фургоном и оделся как кучер — анонимность имеет свои преимущества, а широкополая шляпа оставляла лицо в тени, чтобы позднее, когда состоится торжественное появление лорда Обсидиана, никто его не узнал. Владелец фургона Ари произвел на лавочников Мэнфорта определенное впечатление, и Арлиан считал, что это может ему пригодиться.

— Я до сих пор не уверен, что ты поступаешь правильно, — проговорил Ворон.

— Ну а что еще я мог сделать? — спросил Арлиан. — Прочесывать город улица за улицей, в надежде случайно увидеть лорда Дракона или кого-нибудь из его банды? В Вестгарде никто ничего о нем не знает. До меня дошли кое-какие слухи, и я получил подтверждение некоторым из своих подозрений относительно имен остальных шести мерзавцев, но ничего нового о лорде Драконе узнать не удалось. Впрочем, полной уверенности у меня нет. Роза назвала мне одно из них, но он мог ей солгать. Нет, если удастся найти тех, кого я ищу, они сами ко мне явятся.

— Поэтому ты начал расспрашивать о драконах, — сказал Ворон. — А что, если лорд Дракон взял себе новое имя? Предположим, он использовал его лишь однажды, случайно, только когда грабил сожженную драконами деревню? Кто, в таком случае, придет к тебе, чтобы о нем рассказать?

— Никто, — ответил Арлиан, — но ты же сам сказал, что у меня есть время. Если это не сработает, я попробую что-нибудь другое. Уж если на то пошло, у меня появилось несколько идей.

Ворон взглянул на своего господина.

— Вроде обсидиана.

— Да.

— Прошло почти десять лет с тех пор, как украден обсидиан, Ари, а мы до сих пор не видели ни одного кусочка, о котором можно было бы с уверенностью сказать, что он из твоей деревни. Неужели ты действительно рассчитываешь, что таким способом нам удастся найти мародеров?

— Почему бы и нет? Мы ведь еще и не начинали по-настоящему. Как только станет известно, что мы охотно скупаем обсидиан, причем спрашиваем, откуда он взялся, люди будут рассказывать о его происхождении.

— Вполне возможно. Однако каждый кусочек мог множество раз сменить хозяев.

— Как часто скальпель врача или мелкие безделушки переходят из рук в руки? — спросил Арлиан.

— Но долго ли помнит врач, где он приобрел свои инструменты? — парировал Ворон.

— Разве женщина забывает, где она купила свои побрякушки?

— Предположим, ты узнаешь, что некая леди купила свое украшение в определенном магазине на улице Ювелиров — но магазин пять лет назад разорился, что тогда?

— Что тогда? Я буду продолжать поиски.

Ворон вздохнул и сменил тему.

— А праздник, который ты собираешься устроить, — полагаю, ты предоставишь задавать вопросы о прежнем после Аритейна его согражданам. Что, если лорд Дракон действительно придет и узнает тебя? Он вполне может тебя прикончить еще до того, как ты встретишься с ним лицом к лицу? Что, если он не испугается?

— Как он меня узнает? — с горечью рассмеялся Арлиан. — Я был одиннадцатилетним мальчишкой, когда мы встретились в первый раз, и он полагает, что я до сих пор долблю камень в руднике Глубокий Шурф. Сомневаюсь, что лорд Дракон видел меня два года назад в Вестгарде, в худшем случае запомнил как одного из любопытствующих зевак.

— Иными словами, ты считаешь его самым обычным человеком?

Арлиан ответил не сразу.

— Нет. Иначе он не смог бы узнать, что драконы намерены уничтожить Обсидиан и оставить деревню для разграбления. Кроме того, он получил законное разрешение от герцога Мэнфорта, позволившее ему распоряжаться стражниками Вестгарда. Я не сомневаюсь, что лорд Дракон имеет доступ к знаниям, о которых ничего не известно обычным людям. Возможно, он волшебник.

Однако он человек, а не бог и даже не дракон. Я не считаю его неуязвимым, а жители Аритейна объяснили мне, что всякое волшебство имеет границы. Я предполагаю, что лорд Дракон, кем бы он ни был, любопытен, как все люди. Не сомневаюсь, что он придет к нам на праздник, и не думаю, что он меня узнает. — Арлиан пожал плечами. — Если я ошибаюсь, что ж, значит, Судьба жестока, а я переоценил свои возможности.

— Но в таком случае ты рискуешь жизнью.

— Совершенно верно. И хотя с твоей стороны очень мило проявлять обо мне заботу, согласись, это мое дело, не так ли? Почему ты пытаешься меня отговорить?

— Частично по причине своего природного упрямства, а кроме того, мне кажется, глупо отказываться от замечательной жизни, которую ты мог бы вести. Ты молод, красив, богат — да, в юности ты стал жертвой жестокой несправедливости, тебя продали в рабство, но все твои невзгоды остались в прошлом. Зачем рисковать ради абстрактной справедливости? Когда кто-то плохо со мной поступает, я не ищу встречи с таким человеком, наоборот, я его избегаю.

— Я не могу, — возразил Арлиан. — Мы с тобой разные, Ворон. Я не в силах забыть причиненное мне зло.

— И не хочешь подождать год или два, чтобы получше узнать город?

— Ворон, я каждый день думаю о лорде Драконе и его банде. И вспоминаю морду дракона. Я не в состоянии ждать целый год.

— Тебя могут убить.

— Вполне возможно.

— Такая перспектива меня совершенно не устраивает. Если ты погибнешь, я лишусь источника дохода.

— Если только сам не погибнешь вместе со мной.

— Точно. Впрочем, это в мои намерения не входит.

Арлиан насмешливо улыбнулся.

— У меня нет наследника, Ворон. Если я умру, а ты останешься в живых, все мое состояние перейдет к тебе.

Ворон удивленно на него уставился.

Улыбка Арлиана стала еще шире.

— Теперь мне придется опасаться и тебя тоже.

Ворон фыркнул.

— Едва ли. До тех пор, пока ты столько платишь, меня вполне устраивает моя нынешняя роль. Учитывая популярность дуэлей и наемных убийц, к которым любят прибегать лорды, в качестве управляющего я проживу гораздо дольше. Более того, я не хочу, чтобы меня повесили как убийцу.

— Я запомню. — Арлиан сделал несколько глотков вина. — Как идут приготовления?

Ворон вздохнул и начал рассказывать о том, что сделано для подготовки первого бала, который лорд Обсидиан давал для высшего общества Мэнфорта.

Арлиан внимательно слушал.

Он понимал, что в критических замечаниях Ворона есть доля истины, но не мог придумать лучшего способа выявить своих врагов, включая и лорда Дракона. Борделем под названием «Дом плотских утех» владело еще пять лордов. Арлиан знал лишь одно имя — лорд Каруван; кроме того, он слышал, что лорды Интиор, Дришин, Салисна и Джериал являлись его клиентами, а значит, могли оказаться и владельцами. Он собирался познакомиться с ними поближе, чтобы как можно больше узнать о тех, кто имел хоть какое-то отношение к созданию и уничтожению «Дома плотских утех». Совершить это преступление могли многие представители аристократии Мэнфорта.

Сахасин из Дома Слихар, посол Аритейна, чья фракция почти наверняка спланировала заговор против Хэтета, тоже здесь, в Мэнфорте. Найти его и восстановить справедливость будет совсем нетрудно — граждане Аритейна, сопровождающие Арлиана и Ворона, займутся этим сами. Жителям Земель Людей нет смысла вмешиваться в их дела.

По просьбе Арлиана Ворон послал приглашение Сахасину. Арлиан не сомневался, что тот его примет.

А вот претворить его собственный план мести в жизнь будет совсем не так просто. Арлиан собирался по отдельности выследить шестерых лордов, владевших борделем, найти и освободить Конфетку и других девушек, а также отомстить за их погибших подруг. Однако как только он прикончит хотя бы парочку мерзавцев, остальные сразу поймут, что происходит. И наверняка захотят объединиться… или сбежать.

Кроме того, они могут использовать женщин в качестве заложниц или подослать к нему наемных убийц — ведь они обязательно узнают, кто вступил с ними в схватку. В таком случае женщинам будет грозить дополнительная опасность, а у него возникнут ненужные сложности.

Гораздо лучше собрать всех вместе. Грандиозное празднество — самый подходящий для этого предлог. Кто устоит против такого искушения? Если повезет, он узнает имена бывших владельцев «Дома плотских утех», задав всего несколько вопросов. И оценит их слабости, причем игра будет проходить на его территории и на его условиях. После чего он разберется с ними быстро и беспощадно.

Что касается шести мародеров — Хромого, Кнута, Кулака, Колпака, Иглы и Красотки, — найти их можно только по украденным вещам.

Если он попытается их разыскать, начнет называть имена, расспрашивать, где они могут сейчас находиться, мародеры обязательно узнают, что их кто-то ищет. И почувствуют опасность, а значит, получат шанс сбежать.

К тому же Арлиан подозревал, что половина наемных убийц в городе отзываются на похожие имена. Даже когда он будет искать женщин, задача не станет от этого проще.

Рано или поздно, обещал себе Арлиан, он всех найдет. Каждого мародера и каждого из шести лордов, владевших «Домом плотских утех», и позаботится о том, чтобы они получили по заслугам. А еще постарается освободить оставшихся в живых женщин. Пусть клан Хэтета разбирается с послом-узурпатором, с остальными он расквитается сам.

А если ему суждено прожить долго и у него появятся дополнительные возможности, он с удовольствием встретится еще кое с кем. Например, с Маслолеем, который отличался холодной, расчетливой жестокостью. И со Стариком — использование рабов в руднике не преступление по законам Земель Людей, но Старик относился к новым работникам не как к живым людям, а как к бесчувственному скоту. Ни Арлиан, ни Хэтет не должны были оказаться в руднике Глубокий Шурф.

А потом он отправится в подземные пещеры на поиски драконов — скорее всего его ждет гибель, но Арлиан знал, что обязан это сделать.

Он спрашивал у аритеян, знают ли они способ убить дракона и существует ли волшебство, причиняющее вред этим чудовищам, но они знали о драконах не больше, чем он сам, — а может быть, даже меньше. Придется ему самостоятельно искать пещеры и сражаться с их обитателями, но Арлиан знал, что не успокоится до тех пор, пока не покончит с драконами. А после этого…

Ну, по всей видимости, «после этого» никогда не наступит. А если он ошибается — что ж, у него еще будет возможность подумать о будущем.

Глава 29ЗАИКА

Ворон приоткрыл дверь всего на несколько дюймов, чтобы внутрь не ворвались ветер и дождь. Весна уже давно наступила, но погода оставалась холодной и сырой.

— Да? — спросил он.

Возле двери, съежившись от холода, стояла женщина и смотрела на него.

— Ваша… прошу прощения, милорд, — неуверенно пробормотала она.

— Я не лорд, — ответил Ворон, вглядываясь в сгущающиеся сумерки.

Женщина куталась в ужасные лохмотья… Значит, не торговка. К тому же Ворон не заметил ни тележки с товарами, ни спутника; она могла оказаться нищенкой… или приманкой.

Впрочем, никто не прятался в тени, приготовившись подскочить к двери, как только она распахнется пошире, — однако враг мог притаиться за углом. И даже если женщина не принадлежит к шайке воров, намеревающихся пробраться во дворец, грабитель может случайно оказаться рядом и воспользоваться подходящим моментом. Стоять долго на пороге в такой отвратительный день не следует.

— Я… мне очень жаль, — пролепетала она, склонив голову, и вода с капюшона пролилась на сапог Ворона.

— Заходи, — принял решение Ворон, схватив женщину за плечо и затаскивая внутрь.

Он захлопнул дверь и плотно задвинул засов, ожидая, что в руке женщины блеснет сталь клинка. Однако она, продолжая кутаться в плащ, опустилась на колени прямо на каменный пол у ног Ворона.

Ворон нахмурился.

В Мэнфорте нищие были редкостью. Практически всякий, кто спал на улицах или задерживался с платой за постой, немедленно попадал к работорговцам. Однако у Ворона сложилось впечатление, что женщина самая настоящая нищенка — очевидно, до нее еще не успели добраться торговцы невольниками и она побрела к Старому Дворцу, надеясь найти здесь кров и пищу. А все остальное лишь плод его болезненного воображения, разыгравшегося от паршивой погоды и неопределенности их нынешнего положения. До объявленной даты «прибытия» лорда Обсидиана и большого бала оставалось совсем немного, а ему еще столько предстояло сделать.

Опасаться этой женщины явно не следует. Ее очевидный ужас объясняется страхом — бедняга боится, что ее продадут в рабство. Вряд ли она вовлечена в интриги против обитателей дворца.

— Встань, — сказал он.

Женщина колебалась. Ворон протянул руку и откинул капюшон. Его глазам открылось худое лицо с коротко подстриженными волосами. Если бы женщина лучше питалась, ее можно было бы назвать привлекательной. С уверенностью судить о ее возрасте Ворон не мог — что-то между тридцатью и сорока годами.

Женщина еще сильнее сжалась.

— Встань, я сказал. — Он резко схватил ее за руку и заставил подняться.

Она стояла и смотрела на него. Неожиданно Ворон понял, что женщина едва держится на ногах.

— Ну, так чего ты хочешь? — спросил он. — Поесть? Или напиться?

Женщина покачала головой и принялась шарить внутри плаща.

— Я слышала… — начала она. — Я слышала, что вы… что лорд Об… Обсидиан заплатит…

И она протянула к Ворону руку.

У нее на ладони лежала овальная брошь, вырезанная из полированного обсидиана, в прекрасной золотой оправе старинной работы. Ворону показалось, что черную бархатную подкладку добавили позднее.

Почти наверняка брошь украдена, подумал Ворон.

На женщине старый рваный плащ, да и выглядывающее из-под него платье ничуть не лучше. Вряд ли она получила такую роскошную вещь в подарок. Скорее всего стащила у кого-нибудь семейную реликвию.

И все же это, вне всякого сомнения, обсидиан. Быть может, нищенку удастся уговорить рассказать, где она украла брошь. Они с Арлианом изучили две дюжины предметов, которые приносили ювелиры, купцы и люди менее определенных профессий. Им удалось записать несколько имен, еще одно не помешает, а выгонять несчастную на холодный дождь жестоко.

— Проходи, — предложил он. — Сейчас я дам тебе поесть, ты посидишь у огня, а я узнаю, свободен ли ювелир лорда Обсидиана.

Он усадил женщину на стул возле очага на кухне и дал ей кусок хлеба и чашку чаю, чтобы она могла его размочить, — Ворон не разглядел зубов незнакомки, но не сомневался, что они не в лучшем состоянии.

Если она откроет дверь прежде, чем он вернется, и впустит банду воров, что ж, это будет ему наказанием за мягкосердечность, решил Ворон, быстро поднимаясь по ступенькам, чтобы позвать Арлиана. Будь во дворце слуги, он оставил бы кого-нибудь сторожить гостью, но пока здесь ночевали только он, Арлиан и шестеро посланцев Аритейна. Нанятые в Мэнфорте слуги работали во дворце днем, а вечером уходили домой. Так было легче делать вид, что лорд Обсидиан еще не прибыл в город.

Ворон с нетерпением ждал наступления большого бала — после его окончания можно будет набрать достаточное количество слуг.

Несколько минут спустя, когда Ворон и Арлиан вошли на кухню, женщина, все еще съежившись, сидела на стуле возле огня, от ее плаща поднимался пар. Ворон быстро подошел к двери и убедился, что засов по-прежнему надежно закрыт.

— Дай мне брошь, — сказал Арлиан, протягивая руку.

На нем была черная, отделанная белым кантом ливрея кучера — цвета он выбрал сам: черный означал обсидиан, белый — справедливость. Вряд ли женщина сообразит, что ювелир подобный наряд носить не станет.

Она поставила пустую чашку на стол и вытащила брошь.

— Я… это все, что у нас осталось, — прошептала женщина, протягивая украшение. — Мне подарили ее на свадьбу.

Арлиан взял брошь и принялся ее рассматривать. И вдруг Ворон заметил, как юный лорд от изумления раскрыл рот и уставился на украшение, а потом напрягся, словно его только что ударили.

— Волшебство! — воскликнул Ворон и обнажил шпагу; в следующее мгновение он уже стоял рядом с женщиной, приставив клинок к ее горлу.

— Нет! — успокоил его Арлиан, подняв руку. — Нет… со мной все в порядке. — Однако он неожиданно охрип, в глазах у него стояли слезы.

— Тогда что…

— Брошь, — ответил Арлиан, сжимая в руке украшение.

Золото сверкало в отблесках пламени очага.

Ворон не опустил шпаги, но слегка отвел клинок от горла женщины. Он видел, что она замерла от ужаса.

— С ней что-то не так? — резко спросил Ворон.

— Она принадлежала моей матери, — ответил Арлиан.

Женщина ахнула, потом тихо застонала.

Ворона было не так-то легко убедить, что тут обошлось без волшебства; его рука со шпагой не дрогнула.

— Ты уверен? — спросил он.

— Посмотри сам, — предложил Арлиан, переворачивая брошь и сдирая бархатную подкладку.

— Не надо!.. — прошептала женщина, пытаясь забрать брошь, но шпага Ворона заставила ее застыть на месте.

Арлиан повернул украшение так, чтобы открылась золотая поверхность, и показал гравировку.

— Клей мешает разобрать слова, но присмотрись повнимательнее и ты прочитаешь: «Шарбет, с любовью». — Арлиан перевел взгляд на женщину. — Так звали мою мать.

— Он… но…

Ворон взял в руки брошь. Ему пришлось прищуриться, чтобы разобрать надпись, поскольку она была покрыта не только клеем, но и грязью, пеплом и частичками черного бархата, но в конце концов он убедился, что Арлиан не ошибся.

— Значит, брошь твоей матери, — развел руки Ворон. — Похоже, я недооценил твой план — что будем делать?

— Как она попала к тебе в руки? — резко спросил Арлиан, глядя в глаза женщине.

Она умоляюще посмотрела на Ворона.

— Шпага… — пролепетала женщина.

— Убери в ножны, — сказал Арлиан.

Ворон нахмурился, но повиновался. Волшебство здесь и в самом деле ни при чем, а двое сильных мужчин легко справятся с жалкой нищенкой. Лезвие скользнуло в ножны, но Ворон продолжал сжимать рукоять шпаги.

— А теперь, — Арлиан наклонился, чтобы заглянуть в глаза женщине, — скажи нам, откуда у тебя брошь?

— Мой муж, — пролепетала она. — Он подарил мне ее на свадьбу. Мы… мы не знали, что она украдена, клянусь! Бархат… бархат приклеили…

— Как зовут твоего мужа? — резко спросил Арлиан. — Где его можно найти? Он жив?

— Он… болен. Очень болен. Вот почему мне нужны деньги. Он не хотел… все эти годы… — Женщина посмотрела на брошь, зажатую в руке Арлиана.

— Как зовут твоего мужа? — продолжал допрос Арлиан. — Где он сейчас?

— Его зовут Йорвалин, но все называют его Колпак, — ответила женщина. — Он остался в нашей комнате на улице Метелок.

— Колпак? — Арлиан выпрямился, и они с Вороном переглянулись за спиной у женщины.

— Неужели все так просто, — удивленно проговорил Ворон.

— Никогда бы не поверил, — признался Арлиан, — но иногда Судьба нам улыбается — мне ли не знать!

— О чем вы? — испуганно спросила женщина, переводя взгляд с одного на другого. — Что просто?

— А как зовут тебя?

— Я… меня зовут Заика, — покраснев, ответила она.

— Конечно, — с заметным отвращением проговорил Арлиан. Иногда его ужасно раздражали прозвища, которыми люди наделяли друг друга. — Ну, Заика, я бы хотел поговорить с твоим мужем.

Она поколебалась, явно сожалея о том, что слишком разоткровенничалась.

— А вы не причините ему вреда?

Арлиан вздохнул.

— Я не могу этого обещать.

— Тогда… я не покажу вам, где мы живем.

Ворон на несколько дюймов вытащил шпагу из ножен, но Арлиан жестом показал, что оружие им не понадобится.

— Заика, — заговорил Арлиан, наклоняясь так, что его лицо оказалось совсем рядом с лицом женщины, — неужели ты не понимаешь всей тяжести своего положения? Ты пришла без приглашения и пыталась продать украденное украшение. По твоему виду любому ясно, что у тебя нет ни денег, ни семьи, ни господина, а ты споришь со слугами лорда Обсидиана. Ворон вполне может прикончить тебя, заявив, что поймал на краже имущества лорда Обсидиана, — и никто не усомнится в его словах.

Мы можем позвать торговца рабами — ты еще достаточно молода и привлекательна, но никто не знает, к какому хозяину ты попадешь. Однако мы не намерены причинять тебе вред — нам необходимо найти твоего мужа. Ты сказала, что живешь на улице Метелок, — рано или поздно мы его найдем. Ты можешь помочь нам не тратить время и силы. К тому же тебе все равно придется вернуться к мужу, не так ли? А значит, мы легко тебя выследим. — Он вытащил из кармана золотой дукат. — Я заплачу тебе за хлопоты, если хочешь, или оставлю деньги себе, если тебе кажется, что ты продаешь своего мужа.

Она посмотрела на монету.

— Я… продам вам брошь, — наконец заявила она.

— Брошь принадлежит мне по праву, — холодно сказал Арлиан. — Ты не можешь ее продать. Однако мы готовы купить твои услуги в качестве проводника.

Она перевела взгляд с Арлиана на Ворона, но нигде не нашла сочувствия — Ворон смотрел на нее с отстраненным интересом, на лице Арлиана застыла непреклонность.

— Давайте деньги, — прохрипела она, схватив блестящую монету.

— А теперь веди нас к своему мужу, — приказал он.

Заика кивнула и встала. Арлиан собрался последовать за ней, однако Ворон жестом остановил его.

— Идет дождь, — напомнил он. — Быть может, тебе следует переодеться или хотя бы надеть шляпу.

Арлиан не стал спорить.

Через час Арлиан увидел первого человека из многих, которым мечтал отомстить. Они нашли Колпака в жалкой комнатенке на чердаке покосившегося дома.

Колпак лежал на полу, среди груды тряпья. Доски сильно прогнили, и он с трудом умещался на островке сравнительно целых половиц, к которому вела узкая скрипучая лестница. В крошечной комнатушке без окон воздух был спертым и удушливо жарким. Воняло старым деревом, плесенью и потом. Единственная свеча, освещавшая комнату, осталась внизу, и лампа, которую захватил с собой Ворон, оказалась очень кстати.

Остальные обитатели дома молча смотрели на Арлиана, сменившего ливрею кучера на скромный наряд путешественника. Он быстро забрался вверх по лестнице, зажав в руке шляпу. Ворон, как обычно, одетый в черную кожу, держа в правой руке обнаженную шпагу, а в левой зажженную лампу, остался стоять на страже возле лестницы. За ними с беспокойством наблюдала Заика.

Мать семейства, сдававшая чердак, сидела в углу, прижимая к груди младшего ребенка и не обращая внимания на непрошеных гостей. Двое других детей возились неподалеку, но за Арлианом внимательно наблюдало еще с полдюжины любопытных глаз. Поэтому он двигался медленно и очень осторожно, несмотря на то что ему хотелось побыстрее выяснить, тот ли это человек, которого он встретил среди развалин отчего дома много лет назад и который вытащил его из подвала.

Человек на груде тряпья не поднял головы, чтобы взглянуть на вошедшего Арлиана. Он лежал на боку, с закрытыми глазами и тяжело, хрипло дышал. Даже в тусклом свете было видно, что его кожа покрыта ярко-красной нездоровой сыпью.

Арлиан наклонился, чтобы не удариться головой о крышу, и остановился возле лежащего на полу человека.

— Колпак, — позвал Арлиан.

Человек облизнул губы, но больше никак не отреагировал на появление Арлиана.

— Посмотри на меня, Колпак, — потребовал Арлиан.

Запавшие глаза приоткрылись, голова медленно повернулась, и Арлиан понял, что перед ним тот, кого он искал. Колпак сильно похудел — Арлиан мог легко пересчитать ребра, выпирающие под грязной, рваной рубахой, — но это он.

Несмотря на жару, Арлиан задрожал. Он столько лет мечтал отомстить мародерам за совершенные преступления, за разграбление сожженной драконами деревни, за то, что они позволили лорду Дракону продать одиннадцатилетнего мальчишку в рабство, — но разве можно еще как-нибудь наказать жалкое существо, лежащее у его ног на полу?

— Как ты дошел до такой жизни? — спросил Арлиан. — Когда я видел тебя в последний раз, ты был сильным и здоровым и выполнял приказы лорда Дракона.

Прежде чем ответить, Колпак долго смотрел на Арлиана.

— Это ты? — наконец прошептал он. — Мальчик из подвала?

— Ты меня узнал? — удивился Арлиан.

— Ты мне часто снился, — пробормотал Колпак. — Я ужасно сожалею.

Арлиан молча смотрел на него. Он не ожидал искреннего раскаяния. А сны… отражение собственных сомнений Колпака или он обладает даром предвидения? После того что Арлиан пережил в Аритейне, он знал, что некоторые сны есть нечто большее, чем просто игра спящего разума.

Неужели кто-то посылает людям сны?

И бывший мародер действительно видел его во сне? Возможно, он просто бредит.

— Как ты меня нашел? — после долгой паузы спросил Колпак.

— Твоя жена пыталась продать мне брошь моей матери, — ответил Арлиан, разом забыв о снах.

— Брошь? Ей не следовало этого делать. Я сказал, чтобы она никогда ее не продавала. Я подарил ей… — Он закашлялся и замолчал.

— У нее больше ничего не было, — сказал Арлиан.

— Но брошь не принадлежит нам. Я не говорил жене, но знал, что когда-нибудь ты придешь. И потому подарил ей брошь на свадьбу, чтобы она никогда с ней не расставалась.

— Откуда ты мог знать, что я приду? — Арлиана неожиданно охватил гнев. — Почему ты ей не сказал, что брошь украдена?

— Не мог, — прошептал Колпак. — Я трус. Постоянно думал о тебе и твоей деревне. И перестал работать на лорда Дракона — тот раз оказался первым и последним. С тех пор я всюду видел твое лицо и не сомневался, что рано или поздно буду наказан за то, что мы тогда совершили.

Вот почему Колпак узнал Арлиана — если он больше никогда никого не грабил, тот эпизод навсегда, остался у него в памяти.

— И чем же ты занимался?

— Попытался найти работу, но я ничего не умел. А другие лорды отказывались брать меня на службу после того, как я ушел от лорда Дракона, — Общество Дракона вышвырнуло меня вон и занесло в черный список.

— Общество Дракона?

— Друзья лорда Дракона. Другие лорды. Они никогда не помогают тем, кто ему не нравится.

— И ты не попытался попросить прощения? И не пробовал вернуться к нему на службу?

— Я не мог его найти. И не хотел. — Слезы потекли по запавшим щекам Колпака. — Я женился на Заике и брался за любую работу, которую удавалось найти. Однако мне ни разу не улыбнулась удача. Мы старались держаться подальше от работорговцев — а год назад я заболел.

— И ты не пытался меня найти, чтобы искупить свою вину? — спросил Арлиан. — Даже не подумал меня выкупить, вернуть брошь и все остальное?

— Нет, — тихо проговорил Колпак. — Я не осмеливался. Кроме того, мы с трудом сводили концы с концами. — Он поднял дрожащую руку. — Мне очень жаль.

Арлиан отступил на шаг назад, чтобы Колпак до него не дотянулся.

— Мне тоже, — сказал он.

Арлиан сжимал рукоять шпаги — но так и не обнажил свой клинок.

Он не мог наказать этого человека — Колпак покарал себя сам, причем гораздо страшнее, чем это мог бы сделать Арлиан. Убивать его не имело никакого смысла.

Арлиан мог бы взять Колпака в свой дворец, накормить его, дать ему кров. Возможно, его болезнь явилась следствием недоедания. Более того, аритеяне владели врачующими заклинаниями, и хотя они утверждали, что волшебство лечит не всякую болезнь, их амулеты и лекарственные травы помогли многим. Возможно, они спасли бы Колпака…

Но почему Арлиан должен ему помогать? Колпак ничего не сделал для того, чтобы искупить свои преступления. Он даже не пытался найти Арлиана — и сам в этом признался.

Нет, Арлиан не станет ни мстить ему, ни помогать.

Однако у него еще остались здесь кое-какие дела.

— Ты меня убьешь? — спросил Колпак, прервав размышления Арлиана.

— Нет, — покачал головой Арлиан. — Я тебя не трону, но и помогать не буду. Я заберу брошь моей матери, она по праву принадлежит мне. Однако ты кое-что можешь мне продать — если не ради себя, то хотя бы ради жены.

— О чем ты?

— Я намерен найти остальных мародеров, — ответил Арлиан. — Хромого, Иглу, Кнута, Красотку и Кулака. И ты должен рассказать мне все, что тебе известно про лорда Дракона. Кстати, как его зовут на самом деле?

— Я не могу… я…

— Ты получишь по дукату за каждого из своих бывших товарищей, которого мне удастся найти благодаря полученным от тебя сведениям, — перебил его Арлиан. — А еще я заплачу пять дукатов за настоящее имя лорда Дракона.

— Я не знаю его настоящего имени! — в отчаянии прошептал Колпак. — И мне неизвестно, где они теперь — я много лет никого из них не видел.

— Тогда расскажи мне все, что сможешь, — предложил Арлиан. — Может быть, этого окажется достаточно.

Глава 30КОЛПАК

Колпак был нетерпеливым, глуповатым юношей, когда поступил на службу к лорду Дракону. Младший сын небогатого фермера, он продал свое наследство старшему брату и отправился в Мэнфорт в поисках удачи.

Однако в городе он нашел таверны, азартные игры и плохую компанию — исключение составляла лишь девушка по прозвищу Заика, с которой он подружился, несмотря на то что многие над ней потешались.

Когда у Колпака закончились деньги, его приятель и собутыльник по прозвищу Кнут предложил ему работу у лорда Дракона. Колпак охотно согласился и вместе с остальными отправился вслед за лордом Драконом на юго-запад к Курящимся Горам.

Сгоревшая деревня и тела погибших людей изменили Колпака. В его сердце навсегда поселился ужас. Он смотрел на разрушения, которые учинили драконы, на остальных мародеров и вдруг понял, что его спутники не видят сотворенного чудовищами зла. Для них важно, что здесь есть ценная добыча, которой можно поживиться.

Когда Арлиана вытащили из подвала, Колпак решил, что теперь они не просто воры, оскверняющие мертвецов, — им удалось спасти мальчика, совершить доброе дело, которое искупит грех.

А потом лорд Дракон продал мальчишку в рабство, похоронив надежды Колпака на искупление.

Позднее, когда они подходили к Мэнфорту, лорд Дракон сказал, что у него есть для них новая работа, на востоке, но Колпак отказался. Он потребовал свою долю добычи и вернулся в город.

Сначала все шло хорошо — но потом остальные члены банды сделали свою работу на востоке и вернулись в Мэнфорт, после чего по городу поползли слухи. Колпак так и не узнал, что про него говорили, однако ему перестали подавать в кредит в тавернах, больше никто не предлагал работу, а прежние друзья при встрече отворачивались. Один из них мельком упомянул, что его предупредил Хромой; другие и вовсе отказывались отвечать на вопросы.

Одна Заика не предала его. Она оставалась с ним все эти годы. Колпак на ней женился и подарил на свадьбу последнюю ценную вещь, которая у него была, — брошь Шарбет.

— Почему ты не уехал из Мэнфорта, если тебе не удавалось найти здесь работу? — спросил Арлиан.

— А куда еще я мог пойти? — ответил Колпак.

Арлиан успел многое повидать в жизни и мог с легкостью назвать дюжину мест, но не стал тратить время.

— Продолжай, — сказал он.

Однако больше Колпак действительно ничего не знал. Они с Заикой с трудом зарабатывали себе на пропитание, берясь за любую работу. Затем родилась дочь, которая умерла от лихорадки, когда ей исполнилось три года. Больше у них детей не было.

Потом Колпак заболел, и у них кончились последние деньги.

Последний раз Колпак слышал о Хромом четыре года назад. Тот продолжал работать на лорда Дракона и его друзей, выполняя самые разные задания.

Кулак шесть лет назад нанялся в личную гвардию герцога. И, судя по всему, продолжает служить и сейчас.

Красотка довольно давно исчезла; поговаривали, будто она связалась с волшебником.

Через два года после гибели Обсидиана Игла убила человека с хорошими связями. Ей пришлось бежать из Мэнфорта, и с тех пор Колпак ничего о ней не слышал.

А Кнут… Кнут откладывал деньги, которые заработал у лорда Дракона, и в конце концов открыл маленький модный магазинчик в Верхнем городе, который торгует украшениями и редкими вещицами. Колпак и Заика редко бывают в Верхнем городе, поскольку там не слишком приветливо обходятся с плохо одетыми людьми, но Колпак полагал, что магазинчик все еще работает.

— А лорд Дракон? — спросил Арлиан.

— Ты хочешь знать его настоящее имя, — прошептал Колпак. — Мне оно неизвестно.

— Где я могу его найти?

Колпак покачал головой, отчего у него начался жестокий приступ кашля. Когда несчастному стало легче и он отнял ладонь ото рта, Арлиан заметил на пальцах кровь.

— Не знаю, — пробормотал Колпак. — Я познакомился с ним через Кнута. Мне известно, что у него несколько имен и он очень большая шишка, а его состояние огромно. Лорд Дракон дружит с герцогом и владеет волшебством. Говорят, он магистр одного из тайных обществ. Может быть, Общество Дракона и в самом деле существует — кто знает, возможно, это не пустые слова.

Арлиан нахмурился. Из разговоров в Вестгарде он знал, что лорд Дракон состоит в близких отношениях с герцогом Мэнфорта, теперь эти слухи подтвердились. Что же до остального…

— Тайное общество?

Колпак беспомощно помахал рукой.

— Слухи. Говорят, в Землях Людей существует несколько тайных обществ, но особенно часто я слышал о них в Мэнфорте. Общество лордов, Общество волшебников… — Он снова раскашлялся.

— Общество шлюх, — пробормотал Арлиан, вдруг сообразив, что название «Дом плотских утех» вполне могло быть шуткой, грубой пародией на тайные общества. — А к какому обществу, по слухам, принадлежит лорд Дракон?

Продолжая кашлять, Колпак беспомощно покачал головой. Арлиан окончательно убедился в том, что Колпак и в самом деле ничего не знает.

— Я заплачу за Кулака и Кнута, — заявил он. — Два дуката. За остальных — посмотрим.

На губах у Колпака появилась розовая пена, когда он прохрипел:

— Спасибо. И прости меня.

— Возможно, со временем я смогу тебя простить, — ответил Арлиан. — Но сейчас мне нечего тебе сказать.

Он повернулся и начал осторожно спускаться с чердака по узкой лесенке.

У ее подножия он вытащил из кошелька два дуката и протянул Заике.

— Ты заслужила первую монету, которую я тебе дал, — сказал он. — Колпак заработал еще две.

Она попыталась что-то ответить, но он поднял руку.

— Иди, — сказал Арлиан. — Твой муж очень болен, не думаю, что он долго протянет.

Она ахнула и поспешила наверх.

Арлиан махнул рукой Ворону, и они начали спускаться вниз по скрипучей лестнице.

— Он умирает? — спросил Ворон, поднимая лампу.

— Кашляет кровью, — ответил Арлиан. — Мне еще не доводилось видеть человека, который после этого прожил бы долго. К тому же кровь ярко-красная… — Он покачал головой.

— Я вижу, ты не счел нужным ускорить его конец, учитывая все обстоятельства.

— Не счел, — согласился Арлиан.

Они находились на площадке третьего этажа. Некоторое время они шли молча, а между вторым и первым этажом Ворон заговорил снова:

— Насколько я понимаю, ты не намерен его лечить.

Арлиан ответил не сразу. Он нарушил молчание, только когда они собрались выйти на улицу:

— Я думал об этом, — Арлиан нахлобучил на голову шляпу и поднял воротник, дождь на улице так и не кончился, — и еще не принял окончательного решения.

Ворон состроил гримасу.

— Сначала ты ею вылечишь, а потом прикончишь?

— Нет, — сразу же отозвался Арлиан. — Я не настолько мстителен. Он ограбил мертвецов моей деревни, но это было давно. Колпака жестоко покарала его собственная совесть, а больше он не причинил мне никакого вреда — и никому другому, насколько я знаю. — Арлиан вышел на улицу и повернул в сторону Верхнего города.

— А он раскаялся?

— Может быть. Только он знает, что таится в его сердце. Мне это неизвестно.

Ворон посмотрел в лицо молодого человека.

— А знаешь ли ты, что таится в твоем сердце, милорд? Ты кажешься мне встревоженным — разве тебе не стало легче после того, как мы нашли этого человека и узнали, что он наказан за преступление, которое совершил? Пока ты изо всех сил трудился в руднике, пересекал в своем фургоне Пустошь или с боем пробивался через Горное Царство Грез, он мучительно страдал. А теперь, когда ты свободен, богат и волен поступать как пожелаешь, он умирает в грязи, на куче тряпья. Мне кажется, это прекрасный пример справедливости, когда Судьба решает все за нас, причем именно так, как мы сами того хотели бы.

— Пожалуй, — с некоторым сомнением согласился Арлиан, когда они шагали по уходящей вверх улице в сторону Старого Дворца.

Мимо пробежала бродячая собака.

— Тогда почему у тебя на лице появилось выражение, которое больше подходит купцу, подсчитывающему убытки, а не доходы?

Арлиан остановился и посмотрел на своего спутника.

— Не знаю, — ответил он. — Возможно, я как раз и подсчитываю убытки.

— Иными словами, месть настолько сладка, что ты сожалеешь об упущенной возможности?

— Нет, — покачал головой Арлиан, вновь зашагавший в сторону Верхнего города. — Я думаю о потерях Заики — она, насколько мне известно, не сделала ничего плохого.

— И ничто не мешает ей покинуть Колпака, — заметил Ворон.

— Она его любит. Мне захотелось помочь ему ради нее — но я поклялся отомстить…

— Семья — это риск, милорд. Мы все страдаем, когда те, кого мы любим, попадают в беду — по собственной вине или по прихоти Судьбы. Тревога за близких и любовь наполняют всю нашу жизнь. Никакие попытки добиться справедливости не распутают все узлы, связывающие преступников и ни в чем не повинных людей, тех, кто виновен или благословлен.

— Но так не должно быть, — возразил Арлиан.

— Такова жизнь — Судьба и боги действуют так тонко, что нам не дано вникнуть в хитросплетения их замыслов. Я научился с этим жить, последуй моему примеру.

Арлиан покачал головой.

— Все так сложно… я могу попросить аритеян осмотреть Колпака — быть может, они сумеют его исцелить. И что дальше?

Ворон пожал плечами.

— Нам не дано знать будущее, милорд, мы можем лишь строить догадки.

— И они часто оказываются неверными. Когда я спас жизнь Кровавой Руке, меня возненавидели все вокруг — но я в конце концов получил свободу. До сих пор я не знаю, правильно ли поступил тогда. — Арлиан вздохнул. — Мне казалось, что мстить будет просто. Разграбить деревню после того, как драконы ее сожгли, — преступление. Продать меня в рабство, вместо того чтобы позволить идти своим путем, было жестоко. Я думал, что люди, виновные в этих злодеяниях, окажутся гнусными мерзавцами. Мне казалось: расправившись с ними, я окажу миру услугу. А теперь выяснилось, что Колпак всего лишь смертельно больной и беспомощный нищий, больше никому не причинивший вреда. К тому же его нежно любит жена. Что, если остальные окажутся такими же?

— Ну а если и так? — ответил вопросом на вопрос Ворон. — Разве это может исправить зло, которое они причинили другим людям?

— Я не знаю, — тихо проговорил Арлиан.

Несколько минут они молча шли по улице. Наконец Ворон предложил:

— Может быть, раз уж ты не хочешь отказаться от мести, тебе следует сосредоточиться на шести лордах. Они превратили в калек шестнадцать молодых девушек, убили четырех из них — эти преступления гораздо труднее простить, чем мародерство и продажу в рабство.

— Погибли пять женщин, — напомнил Арлиан. — Лорд Дракон собственной рукой прикончил мадам Рил.

— Верно, на их совести пять жизней — хотя мадам Рил и сама совершила немало преступлений, не так ли?

— Да, — задумчиво проговорил Арлиан. — И если бы я убил мадам Рил… однако лорд Дракон перерезал ей горло за то, что она меня упустила, а не за жестокое обращение с девушками. — Он прикусил нижнюю губу. — В любом случае мадам Рил настигла бы смерть; какая разница, кто ее убил и за что?

— Мне действительно все равно, — согласился Ворон. — А ты делай выводы сам. Но если человек мертв, он мертв. И заслужила смерти мадам Рил или нет, речь сейчас идет об убийстве еще четырех женщин.

— Все так переплелось, — пробормотал Арлиан.

— Да, — кивнул Ворон. — В жизни так часто бывает. Дальше они шли молча. Дождь не переставал, и Арлиан поплотнее запахнул плащ.

Глава 31ДЕБЮТ ЛОРДА ОБСИДИАНА

В течение следующих нескольких дней Арлиан не пытался разыскать Кнута и Кулака; он посвятил все время приготовлениям к балу, на котором ему предстояло выступить в роли хозяина, лорда Обсидиана.

Прежде всего Арлиан решил заняться своей внешностью, даже хотел попросить аритеян навести на него чары, но в конце концов решил ограничиться обычными методами, которые освоил, когда жил в Вестгарде.

Однако он научил аритеян сложной системе сигналов, которую намеревался использовать, если во время бала ему понадобится их помощь. Он и Ворона с ней ознакомил.

— Тебе не кажется, — спросил Ворон, когда Арлиан покончил с последними наставлениями, — что ты слишком много на себя берешь?

Арлиан нахмурился.

— В каком смысле?

— Один человек — даже сильный и умный, с сердцем дракона, но все же один — не в силах одолеть семерых врагов.

— Я не один, — возразил Арлиан. — Со мной ты, Тириф, Кулу, Шибель и Исейн.

— А с лордами будут их союзники и слуги.

Арлиан пожал плечами.

— Шесть лордов, посол Сахасин, мародеры и надсмотрщики из рудника могут оказаться слишком серьезными противниками, а может быть, и нет — посмотрим. Это только начало.

— Ты имеешь в виду драконов?

Арлиан кивнул.

— До тех пор, пока чудовища живы, мир не может спать спокойно.

— У тебя нет никаких шансов даже против одного дракона, Арлиан, — устало проговорил Ворон. Они уже много раз это обсуждали. — Ни одному человеку никогда не удавалось убить дракона. Мы даже не знаем, смертны ли они.

— Верно, — не стал спорить Арлиан. — Значит, я умру ужасной смертью в какой-нибудь пещере. — Он небрежно взмахнул рукой. — Нас всех рано или поздно ждет смерть, но если никто не попытается, мы никогда не узнаем, существует ли способ покончить с драконами.

— Знаешь, ты безумен.

— Весьма возможно. Когда на твоих глазах убивают всю твою семью, а потом ты на много лет становишься рабом в руднике, пересекаешь Горное Царство Грез, пьешь человеческую кровь и яд дракона — этого более чем достаточно, чтобы сойти с ума.

— Ты видел только смерть своего деда, — уточнил Ворон.

Арлиан мрачно улыбнулся.

— Ты понимаешь мои слова слишком буквально. Однако я находился рядом. — Он похлопал Ворона по плечу. — Пойдем проверим все еще раз — я хочу, чтобы бал прошел безупречно.

Первый экипаж прибыл в полдень. Несколько ранних гостей, пришедших пешком и топтавшихся у ворот — им не хотелось быть первыми, — посчитали карету подходящим знаком и вошли во двор вслед за ней.

Ворон приветствовал гостей у центрального входа и провожал по длинному коридору, увешанному зеркалами. Здесь уже стояли слуги с вином и подносами с засахаренными фруктами. Зал украшали роскошные драпировки, картины и вазы с изысканными цветами. К воде в вазах добавили благовония, чтобы усилить естественный аромат цветов, а на центральном балконе музыкант негромко играл на лютне.

Арлиан стоял за плотной портьерой на другом балконе, наблюдая за гостями; он намеревался выйти к ним позже. Из своего укрытия он слышал только обрывки разговоров, но и они показались ему весьма полезными.

— …привели в порядок…

— …наконец мы увидим таинственного…

— …откуда-то с юга. Я слышал, его люди продают…

— …наверное, не был здесь с тех пор, как его отец…

— …да, он определенно эксцентричен. Интересно, сколько времени он продержится в Мэнфорте?

— …будет убит или сбежит через месяц, я мог бы…

— …я не помню этой картины на потолке — что там было раньше?

— …судя по его имени, у него должна быть смуглая кожа…

— …знаете, ваша мать никогда бы…

Арлиан отметил, что часть гостей уже бывала в Старом Дворце — впрочем, что тут удивительного. Равно как и в самых разных предположениях касательно его таинственного хозяина. Арлиан надеялся услышать какую-нибудь полезную информацию о других гостях и оставался на своем посту.

Он знал, что во дворец прибывают новые экипажи; толпа в главном зале постоянно росла.

Неожиданно раздался шорох, и все разговоры стихли. Арлиан рискнул осторожно выглянуть из-за портьеры.

В зал вошел седовласый человек, в роскошном синем камзоле и белой рубашке, его сопровождали стражники в белых куртках. Толпа раздалась в сторону, давая дорогу новому гостю.

Из обрывков фраз Арлиан понял, что прибыл сам герцог Мэнфортский — наследный военачальник, единственный лорд, чье положение в обществе не имело отношения к богатству или успехам в торговле, человек, формально отвечающий лишь за оборону города, но на самом деле реальный правитель Мэнфорта.

Герцог небрежно помахал рукой остальным гостям и огляделся.

— А где же хозяин? — спросил он.

Арлиан поправил костюм и быстрым шагом направился к лестнице. Он не ожидал, что герцог прибудет так рано! Заставлять такого гостя ждать — верх невежливости.

На площадке лестницы Арлиан сделал знак ожидающему слуге, а потом кивнул Исейн, женщине из Аритейна. Она быстро удалилась, чтобы подготовить его выход.

Несколько мгновений спустя Арлиан уже стоял у дверей зала. Музыкант закончил играть пьесу, и четверо трубачей, одновременно появившись на балконах, торжественно протрубили его выход.

Почувствовав, что кожу на шее начало покалывать, Арлиан понял, что аритеяне творят заклинания, и решительно вошел в зал.

Под потолком носились изображения разноцветных птиц с длинными зелеными, красными и желтыми хвостами. Арлиан знал, что эти удивительные существа живут в реальном мире, он видел их в Горном Царстве Грез, но никто из его гостей не осмеливался так далеко углубляться в Пустошь. Вот почему птиц приняли за создания волшебных снов.

В воздухе возникли фонарики, подобные маленьким светлячкам, они мерцали над головами гостей, а в следующее мгновение зал окутал аромат роз. Смолкли хрустальные звуки труб.

Затем птицы и фонарики застыли в воздухе, и наступила полнейшая тишина. Арлиан, стоявший у входа в зал, поднял вверх руки и отвесил изысканный поклон.

— Друзья мои, новые и старые! — воскликнул он. — Я, лорд Обсидиан, приветствую вас в моем доме!

Кто-то нервно рассмеялся, одна из женщин всплеснула руками. Все разом заговорили и зааплодировали, мужчины и женщины в разноцветных нарядах устремились к двери, чтобы поздороваться с таинственным хозяином Старого Дворца. Вновь зазвучал тонкий напев лютни.

Арлиан взял женскую ручку, поцеловал пальцы и сказал:

— Прошу меня простить, миледи, но я должен поздороваться с другими гостями.

Взгляды собравшихся устремились к герцогу Мэнфортскому, который решительно направлялся навстречу хозяину бала. Его сопровождали шестеро стражников — по три с каждой стороны, — и толпа молча уступала ему дорогу. «Светлячки» и разноцветные птицы исчезли.

— Лорд Обсидиан! — сказал, подходя, герцог. — Рад вас наконец видеть!

Арлиан поклонился.

— Для меня большая честь приветствовать вас в своем доме, ваша светлость.

Герцог рассмеялся:

— Конечно! Ну так давайте получать удовольствие от бала. Но прежде всего расскажите о себе. — Он протянул Арлиану руку. — И где вы раздобыли ваших исчезающих птиц?

Арлиан пожал протянутую руку и посмотрел на герцога.

У него вдруг появилась безумная мысль, что герцог Мэнфортский и есть лорд Дракон, но он тут же счел ее абсурдной. Герцог ниже лорда Дракона — даже ниже самого Арлиана, — у него коротко подстриженные седые волосы и гладкое бледное лицо. Ни малейших следов шрама, да и водянистые голубые глаза не имеют ничего общего с черными глазами лорда Дракона. Ладонь герцога оказалась мягкой и влажной, а улыбка широкой и слегка глуповатой.

Тут Арлиан подумал о возможности иллюзии и быстро посмотрел на Тирифа, аритеянина, стоящего на одном из балконов.

Тириф сразу же сделал знак: «никакого волшебства».

— В Аритейне, ваша светлость, — ответил Арлиан.

— Вы бывали в Аритейне? Лично? Клянусь ушедшими богами, мой мальчик, это замечательно!

— Я торгую магическими предметами и волшебными заклинаниями, ваша светлость, и составил свое состояние именно в Аритейне.

На лице герцога появилось смущенное выражение.

— В самом деле? — спросил он.

Арлиан с трудом скрыл улыбку. В Мэнфорте не принято прямо говорить о волшебстве и магии.

— Аритейн находится совсем не так далеко от нас, как принято думать, да и обычаи там не столь уж удивительные, ваша светлость, — продолжат Арлиан, делая вид, что неправильно понял реакцию герцога. — Я слышат, что несколько лет назад из Аритейна в Мэнфорт прибыл посол.

— Да, конечно! Сахасин — очень милый человек! Мне кажется, я его где-то здесь видел. — Герцог неуверенно показал в сторону толпы. — Но он не был дома уже лет десять… или даже больше. Путь в Аритейн очень опасен.

— Да, ваша светлость, вы совершенно правы, — согласился Арлиан. — Мне очень повезло.

— Ха! Наверняка, если вам удалось привести в порядок эту груду старых развалин! Вы знаете, одна из причин, по которой мой дед выехал отсюда, состояла в том, что дворец находился в ужасном состоянии — а вам удалось полностью его восстановить! Поразительно!

— Вы очень добры, ваша светлость, — с поклоном отвечал Арлиан.

Герцог пристально посмотрел на Арлиана, потом небрежно махнул рукой.

— Был рад с вами познакомиться, милорд, но у вас сегодня столько гостей — я не могу занимать все ваше время! — И герцог отвернулся, обратив свои взоры на миловидную юную леди в бледно-лиловом бархатном платье.

Арлиан поклонился, а когда он поднял глаза, его взгляд уперся в затылок герцога.

Как, размышлял Арлиан, удается вялому простофиле поддерживать порядок в Мэнфорте? Неужели он действительно настолько глуп или это тщательно отрепетированный спектакль?

Теперь Арлиан уже не удивлялся тому, что лорду Дракону удалось получить от старого болвана письмо, дарующее ему право распоряжаться в Вестгарде. Наоборот, Арлиан не понимал, почему Мэнфорт еще не погряз в беспорядках.

Впрочем, у герцога наверняка имеются советники, которые и поддерживают порядок. Арлиан уже слышал несколько имен — лорд Энзит, леди Иней и лорд Дришин.

Арлиан почти познакомился с Дришином в Вестгарде два года назад; в его памяти остался аромат его одеколона. Иней и Энзит были ему совершенно незнакомы, их имена он слышал лишь в связи с герцогом. Интересно, подумал он, явились ли они на бат.

Ну, один человек, которого он хотел увидеть, почти наверняка здесь, оставалось лишь найти его. Арлиан заметил молодого человека лет двадцати, выделяющегося безвкусным красно-золотым бархатным нарядом. Он не спускал с герцога напряженного взгляда. Молодого человека явно что-то тревожило Арлиан тихонько постучал его по плечу, а потом поклонился — точнее, коротко, сдержанно кивнул.

— Прошу меня простить, милорд, — проговорил Арлиан. — Я лорд Обсидиан. Сожалею, что не имел чести быть вам представленным.

— О да, — ответил молодой человек. — Конечно. Я лорд Радеми, весьма польщен знакомством с вами, лорд Обсидиан. — Он поклонился, но Арлиан видел, что Радеми изо всех сил стремится привлечь внимание герцога.

— Герцог упоминал посла Аритейна, — продолжат Арлиан. — Кажется, его зовут Сахасин, не так ли?

— Да, а почему вы спрашиваете? — спросил Радеми.

— Ну, я недавно побывал у него на родине, мне бы хотелось с ним познакомиться, — объяснил Арлиан. — Вы не могли бы мне его показать? Я не вижу здесь людей, одетых в соответствии с обычаями Аритейна…

— Нет, он одет как все, — сказал Радеми и показал рукой. — Вон там.

— Благодарю вас, — проговорил Арлиан.

Теперь, когда Арлиан знал, куда смотреть, он сразу же заметил человека с округлыми чертами лица и более смуглой кожей.

Он сознательно выбрал озабоченного молодого человека, чтобы избежать долгих бесед, а Радеми был слишком погружен в собственные проблемы, чтобы поддерживать разговор. К несчастью, далеко не все оказались столь любезны: пока Арлиан пробирался сквозь толпу гостей к человеку, которого ему указал Радеми, многие пытались привлечь его внимание.

Одна женщина представила себя и своего мужа — леди Джой и лорд Джерайл. Арлиан сразу же узнал последнее имя и бросил на нового знакомого внимательный взгляд.

Да, именно он измывался над Конфеткой, когда Арлиан наблюдал за ними из шкафа. Арлиану вдруг срочно потребовалось высморкаться — таким образом он сумел избежать традиционного рукопожатия.

— Прошу меня простить, лорд Джерайл, — сказал он, положив носовой платок в карман. — Леди Джой, был рад с вами познакомиться.

Леди Джой оказалась пухлой маленькой женщиной далеко не первой молодости, да и в юности она едва ли блистала красотой. К тому же она выглядела немного старше мужа.

Интересно, почему Джерайл на ней женился? — подумал Арлиан.

Скорее всего из-за денег. Судя по поведению Джерайла в Вестгарде, он не особенно любил леди Джой; возможно, вымещал свою ненависть к ней на других женщинах, не имея возможности избавиться от некрасивой жены.

— Я так много о вас слышал, — продолжал Арлиан, обращаясь к леди Джой и беря ее за руку. — Надеюсь, мы сможем узнать друг друга лучше — вы согласитесь со мной как-нибудь отобедать?

Джой покраснела от удовольствия.

— Я буду рада, — ответила она. — Мы должны сделать это не откладывая!

— Буду с нетерпением ждать новой встречи, — добавил Арлиан, прикасаясь губами к ее пальцам. — Прошу прощения, но сейчас я должен уделить внимание другим гостям. Впрочем, надеюсь, что в самое ближайшее время мы сможем снова встретиться и поговорить. — Он выпустил ее руку и двинулся дальше.

Наконец он оказался возле человека, назвавшего себя послом Аритейна. Перед Арлианом стоял невысокий, дородный шестидесятилетний мужчина с седыми волосами.

— Лорд Сахасин? — осведомился Арлиан.

— Просто Сахасин, — уточнил аритеянин, поворачиваясь к хозяину приема. — Я не владею делом или крупным состоянием.

— О, но вы же представляете свою родину, и к вам следует обращаться с уважением! — запротестовал Арлиан.

— Как пожелает милорд, — с улыбкой отозвался Сахасин. — Вы меня знаете?

— Я о вас слышал, — сказал Арлиан.

— И что вы обо мне слышали? О вас рассказывают, будто вы занимаетесь магией, а также покупаете и продаете волшебные предметы — вы из Пограничных Земель?

— Я торгую с Аритейном, — ответил Арлиан.

Улыбка посла заметно поблекла.

— В самом деле?

— Именно. Я побывал там в прошлом году.

Улыбка окончательно исчезла.

— Но дороги перекрыты…

— Больше нет, — прервал Арлиан.

— Вы уверены? А почему я ничего не знаю?

— Я совершенно уверен — более того, я привез с собой послание, адресованное вам. — Он поднял левую руку с разведенными в стороны пальцами, один из оговоренных заранее сигналов.

Посол посмотрел на руку Арлиана, а потом мимо нее, на один из балконов, где за портьерой скрылся аритеянин. Сахасин заметно побледнел.

— Какого рода послание? — спросил Сахасин. — Кто вы?

— Я друг Хэтета, — ответил Арлиан. — Что же до самого послания, то его семья и Дом Дэри хотели бы обсудить его с вами.

— Что… вы мне угрожаете?

Арлиан покачал головой.

— Я никому не угрожаю, — заявил он. — Однако мой бал почтили своим присутствием шесть представителей Дома Дэри, шесть близких родственников Хэтета, которые хотят переговорить с вами относительно подозрений, которые у них возникли относительно поведения членов Дома Слихар — вашего Дома. Если ваши объяснения их удовлетворят, я спорить не стану. Если нет, ну… они получат возможность первыми с вами разобраться. А если вопрос все еще не будет исчерпан — вы знакомы с понятием дуэли?

— Это же смешно, — заявил Сахасин. — Хэтета убили разбойники в Пустоши! Я не имею к его смерти никакого отношения!

— Ваш Дом выиграл от его гибели, в противном случае вы бы здесь не находились, — заметил Арлиан.

— Да, конечно, — не стал спорить Сахасин, — но разве это преступление? Кто-то должен был занять его место, я оказался свободным, а у моего Дома нашлись необходимые средства. У Дома Дэри их не было!

— Ну, если все обстоит именно так, вам нечего бояться, — заверил его Арлиан. — Остается лишь убедить шестерых волшебников Дэри в том, что вы говорите правду.

Сахасин с ужасом посмотрел на Арлиана, отвернулся и начал протискиваться к выходу.

— Я не стану с ними разговаривать! Я невиновен!

Арлиан не пытался его задержать. Четверо из шестерых аритеян поджидали Сахасина у выхода из дворца, семья Хэтета намеревалась сама отомстить за своего родича.

Вполне возможно, что Сахасин сказал правду и действительно ни в чем не виноват — в таком случае Дэри его не тронут. Они привезли с собой достаточно волшебных средств, чтобы допросить его с пристрастием.

Кое-кто слышал часть разговора, другие заметили неприличное бегство Сахасина. На несколько мгновений толпа притихла. Но почти сразу же разговоры возобновились.

Что ж, подумал Арлиан, еще один вопрос решен. Сначала Колпак, теперь посол — наметилось некоторое движение вперед.

Однако больше всего Арлиану хотелось найти лорда Дракона. Он бросил еще один взгляд на толпу, но нигде не заметил высокого лорда со шрамом на щеке.

Ну, значит, сначала он расквитается с другими.

— Прошу прощения, миледи, — сказал он, обращаясь к стоявшей рядом женщине. — Вы случайно не видите здесь лорда Карувана?

Глава 32ПРАЗДНИК ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Лорд Каруван пришел на бал — высокий худощавый человек с густыми черными волосами и нервной улыбкой, одетый в элегантный камзол темно-бордового и желтовато-коричневых тонов. От него исходил сильный запах мускуса. Как и в случае с Джерайлом, Арлиан умудрился не пожать ему руки, однако разговаривал исключительно вежливо и изъявил желание встретиться с ним еще раз.

— Мне кажется, я слышал ваше имя в Вестгарде, — сказал Арлиан. — Что-то относительно принадлежавшего вам здания, которое сгорело, не так ли?

— Я не знаю, о чем вы говорите, — ответил Каруван, нервная улыбка исказила его лицо. — Я владею гостиницей за пределами города.

— Нет, речь идет о здании, которое определенно находилось в Вестгарде, — заявил Арлиан. — Может быть, вы владели только его частью?

Каруван развел руки в стороны.

— Я вкладываю деньги в самую разную собственность, — сказал он.

— Ах вот оно что! Ну, быть может, мы когда-нибудь объединим наши капиталы, — пообещал Арлиан. — У меня есть несколько проектов, где мне не помешал бы партнер — если не вы, то кто-то из ваших друзей.

— Возможно, — настороженно ответил Каруван. — Я не могу за них ничего обещать.

— Конечно, — согласился Арлиан.

Он изучающе смотрел на своего собеседника, стараясь не выказывать особой заинтересованности.

Лорд Каруван совсем не напоминал вялого глупого герцога, но и на роль первого лица не подходил. У него хватило ума купить гостиницу и спрятать в одной из бочек золотые монеты на крайний случай, но он не проявил осмотрительности и поделился своим секретом с рабыней, которая его ненавидела. Арлиан не сомневался, что найдет способ выудить у Карувана имена остальных владельцев «Дома плотских утех».

Впрочем, этим он займется позднее, другие гости требовали его внимания.

Арлиан наклонился поближе к своему собеседнику.

— Знаете, милорд, — негромко проговорил Арлиан, — я бы хотел обсудить с вами кое-что с глазу на глаз — речь пойдет о нашем общем знакомом и большой сумме денег. Может быть, я могу вас навестить — в ближайшее время?

Каруван нахмурился:

— Когда?

— Завтра?

Он покачал головой:

— Невозможно, к тому же разве вы будете в состоянии говорить о делах на следующий день после такого грандиозного бала?

Арлиан рассмеялся:

— Хорошая мысль, милорд. Итак, когда же вы будете свободны?

Теперь Каруван принялся изучать лицо своего собеседника.

— Завтра меня не будет, — пожав плечами, наконец сказал он, — а вот на следующий день, но, конечно, не с самого утра.

— Я постараюсь вас навестить, — ответил Арлиан. — Вот только… я человек новый в Мэнфорте и еще плохо знаком с Верхним городом. Вы не могли бы рассказать моему управляющему, как найти ваш дом? — Он поманил к себе стоявшего неподалеку Ворона.

Каруван бросил неодобрительный взгляд на его черный костюм.

— Мой кучер ждет снаружи, — небрежно бросил он. — Он в ливрее темно-бордового цвета с золотом.

Ворон поклонился и быстро вышел из зала.

— Вы очень любезны, милорд, — заметил Арлиан. — Я буду с нетерпением ждать нашей новой встречи.

Каруван вновь нахмурился.

— Надеюсь, вы не совершаете ошибку, лорд Обсидиан, — возразил он. — Я самый обычный человек.

— О нет, вы человек неординарный! Возможно, вы имели в виду, что ничто человеческое вам не чуждо — вино, женщины и звон золотых монет?

— Совершенно верно, — с видимым облегчением согласился Каруван, и Арлиан понял, что намеки на бордель и другие секреты встревожили лорда.

Может быть, он подумал, что Арлиан намерен его шантажировать, или посчитал, что имеет дело с извращенцем, который ищет напарника для своих игр.

Нельзя исключать, что Каруван и есть самый настоящий извращенец, хотя Роза не говорила, что он отличался от других клиентов. Во всяком случае, это объясняло его осторожность.

Арлиан не слишком хорошо представлял, что именно распутные лорды Мэнфорта считают извращением. Взяв бокал с ближайшего подноса, он протянул его Карувану.

— Ну, вином я могу вас обеспечить без проблем, — с улыбкой заявил он, — о золоте мы поговорим в другой раз, но, боюсь, женщин вам придется выбирать самостоятельно. — Он указал рукой на толпу. — Здесь, несомненно, есть красавицы — неужели ни одна из них не привлекла вашего внимания? Вы женаты?

— Нет, я холост, — ответил Каруван. — Мне так и не удалось найти женщину, которая долго оставалась бы для меня привлекательной. А вы? Вы же понимаете, что вами заинтересовалась половина Мэнфорта.

Арлиан стиснул зубы — нет, Роза недолго его занимала, и он оставил ее с перерезанным горлом. Тем лучше — если он убьет Карувана, о нем не станет горевать безутешная вдова.

Если Каруван являлся одним из владельцев «Дома плотских утех», что стало с двумя женщинами, которых он увез с собой, когда заведение закрылось? Живы ли они сейчас?

Арлиан заставил себя улыбнуться.

— Нет, мне еще не удалось найти себе жену, — сказал он. — Но я молод и почти все время посвящаю своему делу.

Делу выживания и мести, добавил он беззвучно.

— Тогда я могу вас кое с кем познакомить, — предложил Каруван и показал на одну из дам в группе гостей, собравшихся вокруг них, пока они беседовали. — Леди Фиала…

— Фэн-Фэн, — нетерпеливо перебила женщина — скорее молоденькая девушка, — живо выступая вперед и протягивая руку. — Называйте меня Фэн-Фэн. Все так делают.

Арлиан поклонился и поцеловал руку девушки. Та радостно улыбнулась и сделала реверанс.

— Я слышала, вы много путешествовали, милорд.

— Да, — подтвердил Арлиан, — мне пришлось побывать в разных местах.

— О! А я практически не выезжаю за городские ворота. Расскажите, где вы побывали.

Не прошло и нескольких минут, как вокруг Арлиана собралась внимательная аудитория, которая с огромным интересом слушала его рассказ об Аритейне, однако лорд Каруван куда-то незаметно исчез. Затем леди Ирмир стала обсуждать с Арлианом, как лучше всего пересечь Пустошь.

Присутствие красивых женщин, которым хотелось познакомиться с ним поближе, отвлекало, но Арлиан научился бороться с искушением, когда жил в «Доме плотских утех». Он напомнил себе, что следует думать о мести, а не развлечениях — воспоминания об ужасе, застывшем на нежном личике Конфетки, каким он его запомнил, когда ее увозили в карете лорда Дракона, послужили ему надежной защитой от очаровательных собеседниц. Через некоторое время он вежливо извинился и двинулся дальше, знакомясь с наиболее достойными гражданами Мэнфорта, постоянно пытаясь узнать хоть что-нибудь о лорде Драконе.

Прислуга накрыла легкий ужин в двух смежных залах — гостей было слишком много и за столом все не поместились. Затем в центральном зале заиграла музыка — трубы, барабаны, клавесин. Начались танцы. Вино лилось рекой. Как только Арлиан замечал, что гости начинают скучать, он давал знак волшебникам из Аритейна, которые принимались развлекать их новыми чудесами. Гости встречали радостным смехом и громкими аплодисментами пролившийся на зал дождь цветов, неожиданно выросший и так же неожиданно исчезнувший лес, искрящиеся разноцветные радуги, вспыхивающие под потолком.

Заключительный трюк волшебники приберегли на самый конец бала — Ворон советовал от него отказаться, но Арлиан пренебрег его советом, — в полночь над головами гостей возникло изображение огромного черного дракона, который промчался по залу и исчез.

На сей раз никто не смеялся, а аплодировали лишь немногие. Арлиан знал, что Ворон прав, однако надеялся, что трюк заставит кого-нибудь из гостей отреагировать каким-нибудь необычным образом и он сумеет понять, как ему искать лорда Дракона.

Его надеждам не суждено было сбыться; все приняли дракона за извечного врага рода людского — и не более того.

После этого гости начали расходиться, парами и небольшими группами потянулись к выходу, во дворе их ждали экипажи. Как только герцог Мэнфортский покинул бал, гости разом устремились из зала, не прошло и часа, как рядом с Арлианом остался только Ворон.

Арлиана познакомили со многими представителями городской элиты, в их числе оказалось даже несколько человек со шрамами — но лорда Дракона среди них не было. Ему также не удалось найти людей, хоть как-то связанных с «Домом плотских утех», кроме Карувана и Джерайла. Возможно, лорды Интиор, Дришин и Салисна присутствовали на балу, но Арлиану их никто не представил. Кроме того, ему не удалось выяснить, владел ли кто-нибудь из них частью Дома шести лордов.

Впрочем, он договорился о встрече с лордом Каруваном, а Сахасином, послом Аритейна, занялись представители Дома Дэри.

Арлиан постоял немного, размышляя о событиях вечера, потом спросил у Ворона:

— Как ты думаешь, герцог действительно так глуп, как кажется?

Ворон ответил не сразу.

— Герцогу часто говорят о его удивительной мудрости — в лицо. Но я ни разу не слышал об этом у него за спиной.

— Почему же тогда он остается господином Мэнфорта? Почему никто еще не отобрал у него столь привлекательный пост?

— А кто говорит, что этого не произошло? — спросил в ответ Ворон. — Герцог удобен, но я уверен, что человек, обладающий истинной властью, остается в тени.

— Но где? — спросил Арлиан. — Кто из тех, с кем мы познакомились, владеет всей полнотой власти?

Ворон пожал плечами.

— Я не знаю, — сказал он. — Мне представляется, что тайные общества в большей степени определяют жизнь города, нежели сам герцог. Ну конечно, у него есть советники — глуп он или нет, но у него хватает ума прислушиваться к их мнению. В противном случае однажды утром он проснулся бы с перерезанным горлом или с некоторым опозданием обнаружил бы в своем бокале экзотический яд.

— Хотелось бы мне знать их имена.

— А это имеет отношение к твоей мести?

— Откуда мне знать? — ответил вопросом на вопрос Арлиан. — Но не сомневаюсь, что лорд Дракон — очень могущественный человек, приближенный к герцогу, значит, он обязательно должен быть одним из его советников.

Ворон вздохнул:

— Я слышал несколько имен — лорд Хардиор, лорд Энзит, леди Иней, — но есть ли другие, и каково истинное положение вещей, мне не известно.

— Я познакомился сегодня с лордом Хардиором, — задумчиво проговорил Арлиан. — И только сейчас узнал, что он является одним из советников герцога. Но с Энзитом и леди Иней я не говорил — я бы их запомнил, поскольку при мне их имена уже упоминались.

— Я не знаю, были ли они на балу, но их могли представить под другими именами, — заметил Ворон.

Арлиан погладил бороду.

— Вполне возможно. — Он попытался вспомнить, всякий ли раз люди, с которыми он разговаривал, называли свои подлинные имена. Конечно, никто не стал бы специально представляться фальшивым, но кто-то мог использовать прозвище.

В Мэнфорте очень любили прозвища — больше, чем в любых других местах, где довелось побывать Арлиану. Обычай сохранился еще со времен жестокой войны с драконами, когда люди боялись мести могучих и безжалостных чудовищ. Арлиан и сам не раз с успехом скрывал свое истинное имя, но иногда это очень мешало.

Он принялся расхаживать по огромному залу, но Ворон протянул руку и остановил его. Арлиан с удивлением посмотрел на своего управляющего.

— Ари, уже очень поздно, — сказал Ворон. — Отдохни. Поспи. Продолжишь поиски лорда Дракона завтра утром.

Арлиан бессмысленно посмотрел на Ворона, потом перевел взгляд на высокие окна, за которыми чернело ночное небо. Тяжелые тучи скрывали звезды, тускло мерцал узкий серп луны.

— Ты прав, — наконец ответил он. — Совершенно прав. Пора в постель. Завтра начнем поиски заново.

Ворон молча улыбнулся.

Глава 33ЛОРД УИТЕР

Как ни странно, Арлиан проснулся поздно. Когда он позавтракал, солнце уже стояло в зените.

Он вышел в большой зал дворца и увидел, что слуги еще не успели привести его в порядок, сильно пахло пролитым вином. Арлиан нашел Тирифа в одной из задних комнат. После коротких колебаний он все-таки решился спросить:

— Что вы сделали с Сахасином?

Аритеянин поднял голову.

— Вам лучше не знать, — ответил Тириф.

Поразмыслив, Арлиан пришел к выводу, что Тириф прав — во всяком случае, сейчас его вполне устраивало, что Дом Дэри и семья Хэтета удовлетворены.

У него и собственных забот хватало. Завтра предстоит встреча с лордом Каруваном, кто знает, быть может, удастся выяснить имена остальных лордов — в том числе и лорда Дракона! А когда он разберется с шестеркой мерзавцев, освободит Конфетку и отомстит за Розу, у него появится возможность выследить Кулака, Кнута и остальных мародеров.

Он собрался уходить, но Тириф его остановил.

— Прошу прощения, милорд, — сказал аритеянин. — Сегодня утром приходил человек; он задавал вопросы, которые могут вас заинтересовать.

Арлиан остановился.

— Да?

— Он говорил со мной, поскольку хотел купить наши заклинания, а остальные были заняты, — продолжал Тириф. — Он спрашивал про яд дракона.

Арлиан улыбнулся:

— В самом деле?

Человек может интересоваться ядом дракона по самым разным причинам — например, если ему вдруг потребовалось кого-то отравить или, наоборот, вылечить. Или он захотел приготовить для себя эликсир жизни. Само по себе обращение ничего не значило — но могло привести Арлиана к лорду Дракону. Возможно, Каруван сообщит ему нужные имена, но не будет никакого вреда, если Арлиан попробует поискать другие источники информации — даже если он ничего не узнает, пригодятся любые сведения о живущих в пещерах чудовищах.

— Как звали того человека?

— Приходил слуга. Он был в домотканой одежде, а не в ливрее, и отказался назвать имя своего господина.

— Что ты ему сказал?

— Я ответил, что не могу продать яд дракона, не посоветовавшись с вами, и что вы, несомненно, предпочтете иметь дело с господином, а не со слугой. Он обещал вернуться позднее.

— Прекрасно! Когда он придет, я хочу с ним поговорить.

Тириф поклонился.

— Как скажете. Благодарю вас, милорд.

Довольный Арлиан покинул комнату Тирифа. Наконец-то дело сдвинулось с мертвой точки. После стольких лет ожидания он ступил на дорогу мести. Арлиан понимал, что ему предстоит еще не раз сворачивать с нее в сторону, но не сомневался, что направление выбрано правильно. Приближается день, когда лорд Дракон заплатит за свои преступления, а Конфетка получит свободу.

Или день, когда Арлиан погибнет от рук одного из своих врагов. Шансы наказать всех, людей и драконов, и остаться в живых по-прежнему были невелики.

Как странно, подумал Арлиан, даже мысль о возможной смерти не омрачает радости от сознания, что он приближается к поставленной цели.

Впрочем, никому не дано знать, что ждет его впереди.

Следующие несколько часов Арлиан занимался самыми разными делами — вел переговоры со своими агентами, как из Аритейна, так и местными, подсчитывал вложенные средства и прибыль, обсуждал с Вороном новых слуг, которых они наконец могли нанять на длительный срок.

Маленькие волшебные трюки, в огромных количествах привезенные из Аритейна и показанные на вчерашнем балу, продавались по фантастическим ценам. Арлиан и раньше знал, что так будет, но реальность превзошла даже самые оптимистические ожидания. Он сидел в своем кабинете и с откровенным изумлением подсчитывал прибыль, когда в дверь постучал слуга.

— К вам посетитель, милорд.

Арлиан поднял голову и внутренне улыбнулся. Пришел человек, который хочет купить яд дракона. У Арлиана и аритеян его, конечно, не было — все волшебство они привезли из Аритейна, где никогда не видывали драконов. Однако он не собирался в этом признаваться.

— Пусть войдет, — сказал Арлиан.

Он повернулся к двери, но вставать не стал; лорду не положено встречать слугу.

Но когда дверь распахнулась, Арлиан непроизвольно вскочил на ноги. Его посетителя никак нельзя было принять за слугу.

Гость лорда Обсидиана был ростом немногим ниже среднего, к тому же слегка сутулился. Худощавое морщинистое лицо, роскошная грива седых волос, небрежно собранных на затылке в хвост, — ни ремесленники, ни аристократы не носили таких причесок. И хотя его внешность не производила особого впечатления, этот человек явно не принадлежал к сословию слуг.

А вот его облачение поражало с первого взгляда — зеленый шелковый камзол, расшитый золотой нитью, воротник и рукава украшают кружева и жемчуг. На ремне из черной кожи висит шпага, на ножнах сверкают изумруды. Рукоять шпаги, оправленная в серебро и жемчуг, расположена справа — очевидно, седовласый незнакомец — левша. Такое оружие может принадлежать только аристократу.

Впрочем, Арлиан не обратил особого внимания на внешний вид гостя: он не мог отвести взгляда от его блестящих зеленых глаз, которые пристально смотрели на нового хозяина Старого Дворца.

— Лорд Уитер, — объявил слуга, оставшийся стоять у порога.

Арлиана так поразил незнакомец, что он забыл о слуге. Он собрался отослать его, но потом передумал.

Лорду Уитеру следовало оставить свою шпагу у входа, уходя, он получил бы ее обратно. Входить в дом другого лорда с оружием в руках — в особенности если хозяин безоружен — не принято.

Глядя в зеленые, глубоко запавшие глаза гостя, Арлиан вдруг понял, что только очень храбрый человек может потребовать от лорда Уитера то, с чем тот не желает расстаться. Арлиан совсем не за это платил своим лакеям.

Он взмахнул рукой, и слуга удалился.

— Добро пожаловать, лорд Уитер, — сказал Арлиан, протягивая руку.

— Лорд Обсидиан, — ответил Уитер, игнорируя протянутую руку.

Его голос оказался неожиданно низким и глубоким. Тут только Арлиан заметил, что правая рука лорда скрючена и гораздо короче левой. Свободные шелковые рукава довольно ловко скрывали недостаток — очевидно, портной позаботился об этом специально.

Многое становилось понятно: шпага для левой руки и нежелание снимать и надевать пояс — слишком хлопотное дело для человека, владеющего лишь одной рукой.

Арлиан опустил руку и сказал:

— Рад встрече с вами, милорд. Вы присутствовали на вчерашнем балу? Я не припоминаю…

— Нет, не присутствовал, — перебил его Уитер. — Я слишком стар для подобной чепухи. — Он говорил резко, четко выговаривая слова.

— Как скажете, — спокойно ответил Арлиан. — Тем не менее я рад с вами познакомиться. Чем могу быть полезен?

— Вы продаете волшебство, — заявил Уитер. — Колдовские безделушки, заклинания, снадобья.

— Совершенно верно, — подтвердил Арлиан и указал на стул. — Не хотите ли присесть?

— Я постою. Все достаточно просто. Мне требуется небольшая порция свежего драконьего яда — меня вполне устроит наперсток. Вы в состоянии удовлетворить мое желание?

— Мне необходимо знать, зачем вам нужна данная субстанция, — ответил Арлиан. — Прошу меня простить, милорд, но вы, несомненно, знаете, что яд дракона является сильнодействующим средством. Говорят, одна капля, если ее правильно использовать, может поработить человека или убить дюжину людей. По слухам, с его помощью удается вскрыть любой замок, лишить человека воли и даже рассудка.

— А кроме того, он продлевает жизнь — и укорачивает ее, — добавил Уитер.

— Ах вот оно что! Так вы хотите удлинить свою жизнь? Что ж, разумное…

— Не свою, — вновь перебил его Уитер. — Моей возлюбленной.

Арлиан задумался. Уитер далеко не молодой человек; какой же старой должна быть его возлюбленная, если его тревожит ее смерть? Лорд Уитер явно очень богат, деньги могут обеспечить ему любое количество молодых женщин — стоит только пальцем поманить. Чью же жизнь он мечтает продлить?

Может быть, он полагает, что драконий яд способен сохранить или вернуть молодость? Арлиан понятия не имел, на что он способен — до него доходили лишь слухи и древние легенды.

— Так есть у вас яд или нет? — резко спросил Уитер.

— Сейчас у меня нет драконьего яда, — проговорил Арлиан. — Однако не исключено, что мне удастся его раздобыть. Могу ли я спросить, о ком идет речь и как вы намерены применить столь могущественное средство?

— Ее зовут Опал, вы с ней не встречались. Я намерен смешать яд с человеческой кровью и дать ей выпить, — нетерпеливо ответил Уитер. — Насколько мне известно, таким способом можно продлить человеческую жизнь.

Арлиан кивнул:

— А кровь?..

— Любая. Не важно, чья. Я могу заплатить, чтобы ее получить. Тут проблем не возникнет.

— А разве вы не хотите выпить это чудотворное снадобье вместе с ней?

Уитер фыркнул:

— Я уже свою порцию получил, Обсидиан. Много лет назад, наверное, еще до того, как родился дед вашего деда. Я являюсь одним из основателей Общества Дракона, которое родилось, когда мы владели лишь Мэнфортом и был жив герцог Ройош. Разве вы не видите этого в моих глазах?

Арлиан вздрогнул при упоминании Общества Дракона — Колпак о нем говорил, хотя и сомневался в том, что оно действительно существует. Потом Арлиан посмотрел Уитеру в глаза.

И увидел.

— Сердце дракона, — пробормотал Арлиан, скорее для себя, чем для Уитера.

— Конечно. Вы ведь и сами выпили драконий яд, не так ли?

Арлиан, не думая, кивнул.

— Я бы не поверил, что у вас может быть яд, если бы вы его не попробовали, — заявил Уитер. — Ну а теперь скажите мне, у вас есть яд или вы его можете достать?

Арлиан поднял руку и отвернулся, с трудом заставив себя не смотреть в грозные зеленые глаза.

— Одну минуту, пожалуйста, — прошептал он и уставился в пол, стараясь привести мысли в порядок.

Глаза Уитера излучали некую силу, даже жестокость — он сказал, что у него сердце дракона, о котором упоминал Ворон. Теперь у Арлиана не осталось сомнений, что он такой же, как Уитер.

А еще его гость заявил, что драконье сердце получает тот, кто выпьет смесь яда и человеческой крови. Причем говорил он так, словно был уверен в собственной правоте.

Неужели именно по этой причине Ворон согласился стать наставником Арлиана в искусстве владения шпагой и его спутником? А Конфетка позвала к себе и давала уроки жизни в свободном мире? И Кровавая Рука помог сбежать? Неужели его сила куплена жизнью деда?

У Арлиана больше не осталось сомнений. Глядя в глаза Уитера, он верил любым утверждениям старика. Какой же у него жесткий взгляд — неужели он так же грозно смотрит на окружающих его людей?

Арлиан не мог себе этого представить — однако Уитер сразу понял, что у него в груди сердце дракона. Возможно, не такое сильное, поскольку он еще совсем молод, но он определенно обладает могуществом, которое досталось ему, когда он лежал на полу подвала родного дома.

Несомненно, такой же силой обладает лорд Дракон. Даже через девять лет Арлиан не забыл пристального взгляда его черных глаз.

Уитер и Колпак говорили об Обществе Дракона — еще одна тайна, которую следовало разгадать.

— Милорд, — продолжал Арлиан, стараясь не смотреть Уитеру в глаза, — будьте ко мне снисходительны. Я совсем недавно приехал в Мэнфорт из Аритейна, и хотя мне многое известно о том, что вы называете волшебством, я почти ничего не знаю о вашей родине. Я прошу оказать мне любезность и ответить на несколько вопросов — после чего я с радостью отвечу на ваши.

— Ну, если в результате мне удастся узнать правду, — пожал плечами Уитер, — я готов. Что вас интересует?

— Несколько вещей, — ответил Арлиан. — Но позвольте мне продвигаться вперед не спеша, постепенно. Правильно ли я понял, что много лет назад вы рискнули выпить смесь драконьего яда и человеческой крови?

— Конечно, глупец, — не выдержал Уитер. — Я же сам сказал об этом пять минут назад! Все произошло во время давней обороны Мэнфорта, когда драконы еще не приняли решения оставить нас в покое. Один из них прокусил мне плечо, но потом совершил ошибку, швырнув в глубокую яму, где он не смог меня достать. Я собрал кровь из раны и вылизывал свою ладонь до тех пор, пока не потерял сознание. Правая рука навсегда лишилась подвижности, но я вылечился от лихорадки и выжил.

— Несколько столетий назад?

— Разумеется. С тех пор прошло около восьмисот лет.

Арлиан кивнул, не глядя Уитеру в глаза.

— Я слышал, что эта смесь продлевает человеку жизнь, но люди говорят, что все, кто ее попробовал, уже, давно умерли.

Уитер фыркнул.

— Вранье! О, человек редко остается жив после встречи с драконом, но такое иногда случается, а те, кто выпил смесь крови и яда, не умирают очень долго.

— И вы думаете, будто я из вашего числа?

— Конечно. Я не знаю, когда или как это произошло, но правда написана у вас на лице. Вы обладаете властностью и потрясающей уверенностью в себе. Только тот, кто выпил драконий яд с кровью, наделен подобными качествами в такой степени.

Арлиан провел ладонью по щеке, обдумывая слова Уитера.

— Вы просите, чтобы я поделился своим даром с кем-то еще? — спросил он.

— Мараса, — сказал Уитер. — Она называет себя леди Опал.

— Вы ее любите?

Уитер нахмурился.

— Я не хочу, чтобы она умерла, — ответил он. — Я устал от того, что мои женщины стареют и умирают. У меня была дюжина жен и два десятка любовниц, и мне никогда не нравилось смотреть, как они увядают у меня на глазах.

— Я вас понимаю, — сказал Арлиан. Неожиданно перед его мысленным взором предстала Роза, чье горло перерезала чья-то жестокая рука. — Я очень хорошо вас понимаю.

— Я не раз пытался помочь своим любимым и раньше, — сказал Уитер. — Пробовал разные заклинания и снадобья, заставил Ворину напиться моей крови, надеясь, что в ней заключено волшебство, но лишь отравил ее — бедняжка умерла в мучениях. — Он тяжело вздохнул. — Это было ужасно, я понимал, что в агонии следовало бы корчиться мне. Я и представить себе не мог, что моя кровь продолжает оставаться ядовитой.

Арлиан заморгал и невольно посмотрел на свою руку, на вены, проступающие сквозь кожу. Неужели его кровь также несет в себе смертельную отраву?

— С тех пор как умерла Ворина, прошли годы — десятилетия, — продолжал Уитер. — Я решил обходиться без женской любви — чтобы не видеть, как уходит еще один близкий мне человек, старался ограничиваться лишь удовлетворением своих физических потребностей, но встретил Марасу. И потерял голову.

Я не могу рисковать. Больше не будет никаких экспериментов. Единственное надежное средство — смесь крови и драконьего яда, которая успешно сработала на мне и остальных членах Общества Дракона. Кровь и яд.

— Кровь и яд, — повторил Арлиан. — Общество Дракона — вы уже упоминали о нем раньше. Что это такое?

— Именно то, что вы думаете, — ответил Уитер. — Тех из нас, кто выпил яд, нетрудно узнать. Много лет назад мы образовали Общество, выбрали место для тайных встреч, где нам не нужно было делать вид, что мы простые смертные. Ведь давно известно: хотим мы того или нет — но всюду, где мы появляемся, каждый из нас благодаря скрытым чарам нашей крови становится доминирующей фигурой.

Нам требовалось найти место, где на нас никто не глазел бы — или, наоборот, не старался бы избегать, — наше уродство всегда вызывало отвратительное любопытство простых людей: большинство из нас носят шрамы, оставшиеся после встреч с драконами. Вам повезло — ваше лицо и руки не пострадали, возможно, шрамы остались в других местах? Или вам действительно удалось раздобыть яд, не вступая в сражение? Именно после того, как я услышал, что вы — обладатель драконьего сердца — не имеете видимых шрамов, мне пришло в голову, что вы в силах помочь мне сохранить Марасу.

Арлиан вспомнил слова Колпака о том, что лорд Дракон возглавляет Общество Дракона и что это тайное общество контролирует жизнь в Мэнфорте.

— А есть в вашем Обществе человек, — задал новый вопрос Арлиан, — который называет себя лордом Драконом?

Уитер пожал плечами.

— В разное время несколько членов нашего Общества так себя называли. Однако я не поддерживаю с ними связь. А теперь, юноша, когда я ответил на ваши вопросы — говорите: вы можете мне помочь? Неужели вы нашли способ заполучить яд, не подвергаясь сокрушительной ярости драконов? И как вам удалось его выпить и остаться невредимым? — Голос Уитера дрожал от нетерпения.

Арлиан покачал головой.

— Мне очень жаль, милорд, — ответил он. — Я выпил несколько капель крови моего деда, когда лежал и не мог выбраться из-под его тела. Я не стану вас обманывать — у меня нет яда, и я не знаю, как его добыть. — Он откашлялся. — Впрочем, я оказал серьезную услугу нескольким волшебникам из Аритейна и могу попросить их попытаться найти то, что вам нужно.

Уитер некоторое время молча смотрел на него, а потом его левая рука опустилась на рукоять шпаги.

— Пусть драконы сожрут тебя за обман, — прорычал он.

— Приношу вам мои извинения, милорд, — сказал Арлиан, вставая. Он вдруг ощутил щемящий восторг ужаса, ему только что бросили вызов — первый с тех пор, как его статус позволил ему участвовать в дуэлях. — Я не вооружен; если вы хотите смыть оскорбление кровью, прошу вас разрешить мне взять шпагу.

— Нет, — с отвращением проворчал Уитер, снимая руку с рукояти. — Ваша вина того не стоит, я не стану нарушать свою клятву, убивая вас здесь.

Арлиан нахмурился, он испытал облегчение от того, что ему не придется сражаться с этим ужасным стариком, но он был смущен.

— О чем вы говорите, милорд? О какой клятве?

— Клятва Общества Дракона запрещает убивать его членов внутри стен Мэнфорта, — объяснил Уитер. — Когда два десятка человек живут в течение столетий в одном месте, дуэли становятся неизбежностью, но какое глупое расточительство прерывать жизнь, которая, как нам прекрасно известно, может продолжаться тысячу лет! А новые члены появляются редко. Я уверен, что, если бы не клятва, мы бы уже давно друг друга уничтожили.

— Но я же не член вашего Общества, — напомнил Арлиан.

Теперь, когда он убедился в том, что Общество Дракона существует, ему очень хотелось стать его членом. Арлиан не сомневался, что это позволит ему встретиться наконец с лордом Драконом, хотя тот скорее всего не является его главой, как предполагал Колпак.

— Лишь формально, — заявил Уитер, небрежно махнув здоровой рукой. — Мне на бессмысленные ритуалы плевать. Вы можете прийти к нам, дать клятву — и станете точно таким же членом Общества, как и я. Главное и единственное требование — наличие в вашей крови эликсира — не вызывает ни малейших сомнений.

Арлиан ненадолго задумался.

— Я предлагаю вам помощь моих волшебников в обмен на поручительство при вступлении в Общество.

Уитер покачал головой.

— Вам не о чем беспокоиться. Вы можете присоединиться к нам в любое время, ответив на ритуальные вопросы и приняв клятву.

— Однако я ваш должник — вы честно ответили на мои многочисленные вопросы, — настаивал на своем Арлиан. — Я дам волшебникам поручение — но не могу обещать ничего определенного.

— Благородный жест, сэр, — с поклоном сказал Уитер. — Благодарю вас.

— И спасибо вам! — воскликнул Арлиан. — У меня осталась одна просьба.

— Просите, и я должен буду вас покинуть.

— Как мне найти Общество Дракона, если я решу в него вступить?

— Это совсем нетрудно. Вам следует отправиться на перекресток улиц Цитадели и Черного Шпиля, пройти вниз по улице Черного Шпиля в сторону городских ворот до черной двери с красной полосой. Это зал Общества; постучите — когда привратник увидит ваше лицо, я не сомневаюсь, что вас сразу же впустят.

— Благодарю вас. — Арлиан поклонился.

После того как лорд Уитер удалился, Арлиан погрузился в глубокие раздумья.

Да, это шанс. Общество Дракона — ключ ко всем его проблемам. Все складывалось удачно, казалось, сама Судьба на его стороне.

Только с некоторым опозданием Арлиан сообразил, что забыл спросить Уитера относительно борделя в Вестгарде. Впрочем, Арлиан решил, что еще успеет задать свой вопрос.

Однако одна проблема беспокоила Арлиана довольно сильно.

А что, если он станет членом Общества Дракона, примет его клятву, а лорд Дракон и остальные шесть лордов, которых он ищет, окажутся его членами? Он не сможет их убить. Во всяком случае, внутри городских стен. Представится ли ему шанс когда-нибудь встретить лорда Дракона вне Мэнфорта — неизвестно.

Оставались без ответа и другие вопросы — о стратегии и правильном выборе момента…

Готов ли Арлиан сейчас встретиться с лордом Драконом лицом к лицу и победить?

Ладно, скоро все выяснится, сказал себе Арлиан. Теперь, когда он знает о существовании Общества Дракона, он сумеет найти своего главного врага. А увидев ненавистное лицо, сразу поймет, готов ли действовать.

Глава 34ЛОРД КАРУВАН

Садясь на следующее утро в карету, Арлиан все еще не решил, как и когда ему следует вступить в Общество Дракона. Весь вчерашний вечер он провел в размышлениях, пытаясь составить план, пока не пришел к выводу, что сначала лучше встретиться с лордом Каруваном.

В конце концов, Каруван может сам оказаться членом Общества Дракона, значит, прежде всего нужно получить ответ именно на этот вопрос.

Арлиан благополучно прибыл к воротам особняка лорда Карувана, вышел из кареты и помахал на прощание сидевшему на козлах Ворону. Арлиана встретили два лакея и проводили его в зал, отделанный редким красным деревом. Он отдал шляпу и шпагу девушке-рабыне в темно-бордовом одеянии, на запястьях которой позвякивали серебряные цепи.

Не успел Арлиан присесть, как в зал вошел красивый седой человек в роскошной бордовой с золотом ливрее и поклонился.

— Милорд, прошу следовать за мной.

Арлиан молча последовал за управляющим по коридору. Довольно скоро они оказались в небольшой комнате, где их ждал лорд Каруван.

— Лорд Обсидиан, — проговорил Каруван, вставая. — Рад видеть вас снова!

Арлиан поклонился, предвосхищая рукопожатие.

— Вы оказываете мне честь.

Каруван жестом предложил гостю сесть. Они расположились в удобных креслах друг напротив друга. Арлиан внимательно разглядывал Карувана, пытаясь отыскать в его внешнем облике признаки сердца дракона.

— Итак, милорд, — заговорил Каруван, — вы хотели обсудить со мной какое-то частное дело?

— Совершенно верно, — кивнул Арлиан. — Но, прежде чем вы получите мои объяснения, я должен попросить вас назвать имена ваших пяти совладельцев «Дома плотских утех» в Вестгарде. Я полагаю, это касается их всех, хотя и в меньшей степени, чем вас.

Арлиан старался сохранять спокойствие, но для него настал решительный момент. Роза говорила ему, что Каруван является одним из шести владельцев Дома. Впрочем, хотя Каруван и доверял Розе, он вполне мог ей солгать. Теперь, по его реакции, Арлиан рассчитывал определить, не ошиблась ли Роза и нашел ли он одного из ее убийц.

Каруван сидел, откинувшись на спинку кресла, нервно постукивая пальцами по ручкам, и молча смотрел на Арлиана.

— Вы застали меня врасплох, — нервно рассмеявшись, признался Каруван. — Вам явно что-то обо мне известно, в то время как я ничего о вас не знаю. Да и ваше истинное имя остается тайной…

— Я торгую волшебством, — прервал его Арлиан. — И не могу назвать свое настоящее имя. — Он сумел сдержать себя, но его переполняло торжество, он больше не сомневался, что Каруван действительно один из тех, кого он поклялся убить.

Каруван кивнул:

— Я вас понимаю. Но неужели вы ничего не можете рассказать о себе?

— Если хотите, мы можем обменяться информацией, — ответил Арлиан, пытаясь говорить равнодушно. — Для начала расскажу вам, что, хотя я родился и вырос в Землях Людей, раньше мне не приходилось бывать в Мэнфорте. Однако два года назад я впервые посетил ваш город. А теперь назовите мне имя одного из ваших партнеров — желательно, темноволосого человека со шрамом на щеке, который зарубил мадам Рил и имел при себе письмо герцога, дарующее ему неприкосновенность и полную свободу действий.

Руки Карувана застыли на ручках кресла, он продолжал внимательно смотреть на Арлиана.

— Вам известны поразительные подробности, — признался он. — Вы знаете о Рил и письме, но вам неизвестно имя лорда Энзита?

— Теперь известно, — ответил Арлиан, чувствуя, как зашумела в ушах кровь. — Я слышал имя, но не знаю этого человека в лицо.

В течение нескольких мгновений куски головоломки встали на свои места. Лорд Энзит, главный советник герцога Мэнфортского, оказался лордом Драконом. Он, несомненно, является членом Общества Дракона и, как и большинство, имеет на теле шрамы. А его взгляд дракона дает ему возможность распоряжаться другими людьми — тогда, много лет назад, в Обсидиане, и здесь герцог и остальные лорды Мэнфорта склоняются перед его волей.

То, что он не сообщил мародерам свое истинное имя и не раскрыл его, когда речь шла о борделе, теперь обретало смысл — высокопоставленный лорд не хотел, чтобы его связывали со столь отвратительными вещами. Неудивительно, что никто из жителей Вестгарда его не узнал — лорд Энзит вел затворнический образ жизни; встречался лишь с герцогом и другими его советниками и редко появлялся на публике.

Убить лорда Энзита будет совсем непросто. Говорили, что он почти ни с кем не поддерживает отношений и большую часть времени проводит в своем особняке, расположенном к востоку от Цитадели, где его охраняет дюжина стражников. Однако молва утверждала, что он совсем не трус и не беспомощный хлыщ — просто лорд Энзит не любит, когда его беспокоят. Рассказывали, будто он участвовал в дюжине дуэлей — и всякий раз побеждал. К тому же ходили слухи, что он волшебник. Лорд Энзит славился холодным умом и безжалостной расчетливостью — как в качестве советника герцога, так и в собственных делах. У него не было семьи, и лишь немногие могли назвать себя его друзьями.

Да, подумал Арлиан, достойный противник.

— Теперь ваша очередь задавать вопросы, — сказал он.

Каруван ненадолго задумался.

— Иными словами, вы еще не готовы обсуждать частное дело, ради которого навестили меня?

— Во всяком случае, до тех пор, пока не узнаю остальные четыре имени, — заявил Арлиан. — Настоящие, если возможно, прозвища меня не интересуют.

— Мне на подобные игры не хватает терпения, о мой таинственный гость. Я назову вам имена, а вы раскроете свой секрет, после чего останетесь должны мне три ответа на три вопроса по моему выбору.

— Честная сделка, — ответил Арлиан. — Однако у меня есть еще один вопрос, который я задам вам в самом конце. Итак, имена?

— Дришин, Торибор, Стиам и Хорим.

С некоторым разочарованием Арлиан осознал, что слышал только одно из них — лорд Дришин посещал Дом, когда Арлиан жил на чердаке, и, по слухам, являлся волшебником и советником герцога, хотя и не самым главным. Дришин отличался приверженностью к необычным ароматам и не слишком жестоко обращался с женщинами в Вестгарде, в общем, вел себя вполне пристойно. Впрочем, все шесть лордов пользовались услугами рабов и были убийцами, и Арлиан заставит заплатить их за совершенные преступления. Он дал клятву.

— Благодарю вас, — сказал он. — А дело, которое вы хотели обсудить? — нетерпеливо спросил Каруван.

— Ах вот вы о чем, — ответил Арлиан, который собрался задать еще один важный вопрос, но потом передумал и решил сначала сообщить своему собеседнику что-нибудь полезное. — Вы владеете гостиницей, которая называется «Виноградная кровь»?

— Да, — кивнул Каруван. — И что с того?

— Много лет назад вы спрятали там бочонок с золотом — на случай, если вам понадобится спешно покинуть Мэнфорт.

Каруван вскинул голову:

— Кто вам сказал?

— Тот, кто мне это сказал, мертв, — ответил Арлиан. — Кроме того, вам нет необходимости тревожиться о том, что другие ваши секреты могут открыться.

— Вы должны ответить на три моих вопроса, Обсидиан, — и вот первый из них: кто вам сообщил про золото?

— Роза, — ответил Арлиан и почувствовал, как его охватывает дрожь. Он и сам не смог бы сказать, что тому причиной — гнев, горе или что-то еще. — Безногая шлюха по имени Роза.

— Значит, она наш общий знакомый, о котором вы упоминали? — Каруван поднялся с кресла.

Арлиан кивнул.

Каруван сжал кулаки и сделал шаг в сторону Арлиана.

— Что еще она вам рассказала?

Арлиан посмотрел на него и пожал плечами, стараясь сохранять спокойствие.

— Я провел довольно много времени в компании Розы, и мы много разговаривали. Вы бы не могли высказаться более определенно?

— Что еще она говорила обо мне?

— Что вы один из владельцев Дома шести лордов, — ответил Арлиан. — Что вы не умеете пить. И обещали взять ее с собой, если когда-нибудь покинете Мэнфорт. — Он пожал плечами — ему с трудом удавалось держать себя в руках. — Пожалуй, и все. Больше никаких секретов она не выдала.

— А золото?

— Его больше нет, — сказал Арлиан. — Оно досталось молодому человеку, который называл себя лордом Ланейром.

— Так это он остановился в гостинице на соседней улице? — Каруван отвернулся и сделал пару шагов к двери, но потом остановился и повернулся к Арлиану. — Вы Ланейр, не так ли? Вы разбогатели при помощи моего золота?

— Я был Ланейром, — не стал спорить Арлиан, — я вложил ваше золото в караван, который отправился в Аритейн. В результате я разбогател настолько, чтобы стать настоящим лордом — одним из вас.

— Вы пришли, чтобы вернуть мне долг? Или намерены посмеяться над моей глупостью? Как я мог довериться бесчестной суке!

Арлиан поднялся на ноги и посмотрел в его блестящие карие глаза. Их лица разделяло всего несколько дюймов.

— Я пришел для того, чтобы отомстить за ее смерть, Каруван, — заявил он. — Мне требовалось узнать имена остальных владельцев «Дома плотских утех», и ты оказался настолько любезен, что сообщил их мне; а теперь говори, где две женщины, которых ты увез с собой. Я их все равно найду, только сначала прикончу тебя.

— Ты намерен меня убить? — удивленно пробормотал Каруван. — Из-за шлюхи? Из-за рабыни?

— Из-за женщины, с которой ты поступил несправедливо, и за дюжину других преступлений.

— Ты, вор, называешь меня преступником?

— Ты обращал женщин в рабынь ради удовлетворения собственных прихотей, мучил их, калечил и убивал. И ты еще осмеливаешься утверждать, что не заслуживаешь наказания?

— За что? Женщины были честно куплены, а то, что мы с ними делали, не противоречит нашим законным правам!

Теперь оба кричали в полный голос, едва ли не касаясь друг друга носами.

— Да, ты мог делать с ними что пожелаешь, но никакой закон тебя не оправдает, — возразил Арлиан.

— Ты считаешь себя выше наших законов?

— Я считаю, что ты надругался над самим понятием закона!

Каруван отступил на шаг назад, изо всех сил пытаясь успокоиться. Следующую фразу он произнес спокойно, почти деловито.

— Значит, ты намерен меня убить? У тебя в сапоге спрятан кинжал или ты используешь волшебство Пограничных Земель?

Арлиан ответил почти так же спокойно:

— Я намерен встретить тебя со шпагой в руке, в удобное для тебя время, в том месте, где ты пожелаешь.

— Дуэль? — ухмыльнулся Каруван. — Ты считаешь себя аристократом, а не простым убийцей?

— Я не убийца, — ответил Арлиан. — Я владею делом, которым управляют для меня другие люди — разве недостаточно для обладания титулом?

— Ты купил свое дело на украденные деньги!

— Тем не менее оно мне принадлежит. Назови место и время дуэли, лорд Каруван, и мы встретимся со шпагами в руках.

— Но ты у меня в доме, и у тебя нет оружия — зачем мне встречаться с тобой в честном поединке? Почему бы мне не покончить с тобой прямо сейчас?

На лице Арлиана промелькнула быстрая улыбка.

— Я могу назвать по меньшей мере две причины, — проговорил он. — Во-первых, если мы сойдемся в честной дуэли, я принесу с собой бочонок золота, равный тому, что я забрал у тебя по просьбе Розы, — а ты приведешь с собой двух женщин; победитель получит все.

— И?..

— А во-вторых, у меня есть друзья и доверенные лица, которые ждут моего благополучного возвращения — в том числе полдюжины могущественных волшебников Аритейна, которые не считают меня вором. Ты и в самом деле намерен рискнуть и узнать, что они с тобой сделают, когда рассердятся?

Каруван лишь молча смотрел на своего гостя.

— Будь я убийцей, ты бы уже давно отправился к праотцам, — добавил Арлиан. — Возможно, ты слышал о том, что случилось с Сахасином?

Прежде чем ответить, Каруван надолго задумался.

— Ты намерен сражаться со мной честно? И надеешься меня убить?

— Совершенно верно, — кивнул Арлиан.

— Я в два раза тебя старше. И обучался владению шпагой с того момента, как стал подростком.

— Что ж, быть может, ты убьешь меня, — пожал плечами Арлиан. — В любом случае я либо удовлетворю свою жажду мести, либо умру.

— Ты сошел с ума, — не унимался Каруван. — Сначала нашел меня, признался в том, что ограбил, потом вызвал на дуэль — и все из-за мертвой рабыни. И утверждаешь, что причастен к убийству посла Аритейна…

— Напротив, я даже не знаю, мертв ли он, — перебил его Арлиан. — А в остальном ты правильно все изложил — быть может, я безумен. Ты не единственный, кто так думает.

Каруван некоторое время смотрел на него, а потом заявил:

— Ладно, я готов драться с тобой. Завтра, в полдень, у моих ворот.

Арлиан широко улыбнулся и поклонился.

— Я буду, — обещал он.

Потом повернулся и вышел из комнаты.

Глава 35ВСТРЕЧА НА ОСТРИЕ ШПАГИ

— Помни, на твоей стороне быстрота и сила, — говорил Ворон, сидевший на месте кучера кареты, — но он гораздо опытнее — тут Каруван сказал правду. Да и реагировать он будет мгновенно, поскольку привык все делать автоматически.

Арлиан кивнул и распахнул дверцу кареты. Ему казалось, что он совершенно окоченел, словно кровь остыла и загустела в венах. Ему приходилось сражаться, он убивал зверей, чудовищ и даже людей. Порождения Горного Царства Грез гибли от его клинка, и не один разбойник с южных границ Пустоши умер у его ног.

И все же, несмотря на мечты о мести, он никогда не вставал против другого человека с оружием в руках, намереваясь его убить. Он чувствовал, что это неправильно.

Арлиан посмотрел на Тирифа, молча сидевшего в карете, но аритеянин так ничего и не сказал.

— Он выше тебя, — продолжал Ворон, спрыгивая на землю. — Его рука с клинком будет длиннее. Не позволяй ему воспользоваться этим преимуществом; держись поближе к нему или разрывай дистанцию.

— Ты уже говорил, — заметил Арлиан.

— Знаю — но я хочу, чтобы ты ничего не забыл! — проворчал Ворон. — Ты должен победить.

Арлиан ничего не ответил и вылез из кареты. Он потянулся, поправил камзол и пояс со шпагой, после чего взглянул на дом своего врага.

Сегодня выдался самый теплый день за последние несколько недель, прохладный воздух был напоен ароматами весны. Виноградная лоза обвивала воротный столб, рядом распустились голубые цветы, тянувшиеся к яркому полуденному солнцу. Ворота особняка лорда Карувана оказались закрыты — вчера обе створки стояли широко распахнутыми. Перед воротами застыли два стражника в бордовых с золотом цветах дома Карувана, только сегодня они надели доспехи и держали в руках пики.

Однако самого Карувана, как и двух женщин, которых он увез с собой из борделя в Вестгарде, нигде не было видно. Арлиан поднял глаза к небу — солнце стояло в зените.

Неужели он ошибся, считая, что Каруван будет чтить традиции? Что, если его враг сбежал, чтобы не участвовать в дуэли? Не следует забывать: в свое время Каруван готовился поспешно покинуть Мэнфорт.

Однако стражники остались. Зачем они здесь, если Каруван бежал?

И тут огромные створки медленно распахнулись и навстречу Арлиану вышел седой управляющий. Он остановился в нескольких шагах от Арлиана и низко поклонился.

— Лорд Обсидиан, — сказал он.

— Сэр, — ответил Арлиан и сделал шаг вперед, остановившись возле самых ворот. — У меня свидание с вашим господином.

— Совершенно верно, — ответил управляющий. — Однако лорд Каруван просил меня сначала поговорить с вами.

— Неужели? Что случилось? — Арлиан положил руку на рукоять шпаги, показывая тем самым свое нетерпение.

— Милорд, он надеется предотвратить ненужное кровопролитие. В то время как его не тревожат мысли о собственной безопасности, он не хочет лишать Мэнфорт человека с вашим несомненным умом, способностями и мужеством, а посему надеется, что ваша ссора может быть разрешена мирным путем.

— И он готов сделать предложение, искупающее его преступления?

— Да, — кивнул управляющий. — Он предлагает передать вам двух рабынь в обмен на золото, которое вы у него забрали. Он не станет претендовать на проценты или прибыль за использование украденной суммы.

— А как насчет четырех женщин, в убийстве которых он участвовал? Как насчет Розы, Шелковицы и остальных? Как насчет искалеченных ради прихоти и денег женщин?

Управляющий нахмурился:

— Мне ничего об этом не известно, а в моих инструкциях нет соответствующих указаний. Лорд Каруван лишь заверил меня, что не нарушил никаких законов и ваши обвинения беспочвенны.

— Эти женщины были рабынями — но оставались женщинами, а не животными. — Арлиан колебался.

Он никого не хотел лишать жизни — но Каруван преступник. Никто не имеет права калечить и безнаказанно убивать другие человеческие существа.

И все же, если ему удастся наказать Карувана другим способом…

— У меня встречное предложение, — заявил Арлиан. — Если лорд Каруван освободит всех своих рабов и поклянется никогда больше не держать у себя в доме невольников, я буду считать нашу ссору улаженной, а справедливость восстановленной. Он не может оживить убитых женщин, а оставшимся в живых не в силах вернуть ноги, но если он гарантирует жизнь и свободу остальным — что ж, тогда я буду считать, что его счета оплачены.

Управитель, естественно, не мог сам принять решения.

— Я должен проконсультироваться со своим господином, — наконец сказал он и повернулся, чтобы уйти.

Арлиан молча смотрел ему вслед, когда к нему подошел Ворон.

— Тириф говорит, что не чувствует никакого волшебства, — прошептал Ворон. — На твоем месте я бы согласился на предложение Карувана.

Арлиан покачал головой:

— И предоставил ему возможность продолжать мучить и убивать тех, кто имел несчастье стать рабом? Нет, это меня не устраивает.

Ворон пожал плечами:

— Решение принимать тебе.

— Приготовь деньги, — сказал Арлиан.

Несколько секунд спустя дверь особняка распахнулась, лорд Каруван пересек маленький вымощенный двор и направился к своему противнику. На нем были кожаный жилет и пара потертых кожаных штанов, Каруван отказался от роскошных одеяний, в которых вчера принимал Арлиана. Он явно приготовился к дуэли, на поясе висели шпага и мечелом. Арлиан потянулся к пряжке плаща.

— Еще не время, — прошептал Ворон. — Дай ему шанс. Он может отступить.

— А если я отпущу рабов, — крикнул без всяких предисловий Каруван, еще не доходя до ворот, — что тогда? Ты продолжишь свой безумный поход против моих друзей и компаньонов? Неужели ты намерен уничтожить рабство, чтобы бедные умирали от голода в канаве и некому было выполнять полезную для всех работу?

— Именно, — крикнул в ответ Арлиан. — Сомневаюсь, что я проживу достаточно долго, но меня вполне устроило бы, если бы рабству был положен конец.

— Если я заключу с тобой мир, ты не откажешься от планов своей безумной мести? Вызовешь на поединки Дришина, Энзита и остальных?

— Совершенно верно, — ответил Арлиан.

— Значит, ты действительно не в своем уме, — заявил Каруван, — и я не могу принять твое предложение. Разве можно верить сумасшедшему? Где гарантии, что он сдержит свое слово и не вернется с какой-нибудь очередной безумной идеей, не придумает новых воображаемых преступлений, за которые захочет отомстить? Такие люди угрожают существованию всего общества, и мой долг избавить от тебя город Мэнфорт.

— Или умереть, пытаясь это сделать, — заметил Арлиан, надеясь смутить Карувана, его самого трясло от нетерпения.

— Ха! — Каруван сделал знак своим стражникам, после чего обнажил шпагу и мечелом.

— Подожди! — воскликнул Арлиан, и его голос дрогнул. — Где женщины?

Каруван бросил через плечо:

— Принесите.

Дверь особняка вновь распахнулась, и на пороге появились слуги, которые несли на руках обнаженных женщин — Пушинку и Киску. Яркий солнечный свет заставил их зажмуриться.

Каруван махнул рукой, и слуги посадили женщин на каменную скамейку возле входа в дом. Они с недоумением оглядывались по сторонам. Киска попыталась спрятать щиколотки под скамейку, чтобы никто не заметил, что у нее нет ступней; Пушинка сидела неподвижно. Хотя воздух был достаточно прохладным, они не обращали внимания на отсутствие одежды — в отличие от Арлиана. Он старался не смотреть в их сторону. Потом он вспомнил, что привык к обнаженным женским телам, когда жил в «Доме плотских утех», и постарался напустить на себя равнодушие. К несчастью, с тех пор прошло два года.

Время внесло некоторые изменения во внешность женщин. У обеих были другие прически, а живот Пушинки, как показалось Арлиану, стал более округлым, но они оставались такими же прелестными, как и прежде.

На Арлиана нахлынули воспоминания, сердце защемило от боли. Ему вдруг захотелось сразиться с лордом Энзитом, а не с Каруваном, чтобы увидеть Конфетку. Казалось, за прошедшие два года для Пушинки и Киски ничего не изменилось. Арлиан надеялся, что Конфетка тоже не пострадала.

И тут Пушинка заметила Арлиана.

— Ник? — воскликнула она. — Это Ник? — Она показала на него рукой.

Киска повернулась и, увидев Арлиана, изумленно на него уставилась.

— Ник?

— Похоже, они действительно тебя знают, — проворчал Каруван. — Любопытно. Ну а теперь покажи то, что по праву принадлежит мне.

Арлиан подал знак Ворону, и управляющий принес бочку, которая внешне ничем не отличалась от тех, что стояли в подвале гостиницы «Виноградная кровь», — на ней даже виднелась сделанная мелом надпись «кислое вино». Ворон поставил бочонок на землю.

Арлиан скинул плащ и протянул его Ворону, затем обнажил собственное оружие и двинулся вперед. Каруван сделал пару шагов назад.

— Зайдем во двор, — предложил он. — Пусть это будет настоящая дуэль между двумя аристократами, а не драка оборванцев на улице.

Арлиан кивнул и осторожно ступил на вымощенный двор, держа наготове свое оружие.

Стражники отступили, слуги, которые принесли женщин, исчезли в доме. Теперь на площадке перед особняком остались только двое вооруженных мужчин.

— Твой удар будет первым, — сказал Каруван, поднимая шпагу.

Арлиана не обманули слова противника. Он прекрасно понимал, что атаковать врага, имеющего более длинные руки, невыгодно. Он ждал, подняв шпагу и опустив пониже мечелом.

И вдруг подумал, что ведет себя как настоящий глупец. Зачем он рискует жизнью — Арлиан знал, что неплохо владеет шпагой, но где гарантии, что Каруван не превосходит его в искусстве фехтования? К тому же кожаная одежда защищала Карувана гораздо лучше, чем черный шелк, который выбрал для поединка Арлиан. Он оделся так, чтобы иметь свободу движений, не думая о том, чтобы защититься от клинка врага.

У него был шанс освободить Пушинку и Киску без кровопролития — он не имел права отклонять предложение Карувана, преследуя абстрактные принципы справедливости.

Почему бы не попытаться выкупить оставшихся в живых женщин? Он бросил еще один взгляд в их сторону — обнаженные женщины молча сидели на скамейке…

Лорд Каруван заметил, что противник отвлекся, и бросился в атаку.

Арлиан увернулся, парировал выпад, но ответный удар явно запоздал. Он слегка споткнулся, уходя вправо — подальше от клинка Карувана, — но противник успел выбрать новое направление атаки и нанести еще два удара, прежде чем Арлиан полностью пришел в себя. Он неловко парировал — точнее, отбил в сторону шпагу Карувана, — его движениям явно недоставало изящества и быстроты. Каруван улыбнулся и продолжал атаковать.

Арлиан отступал, пока не сообразил, что железная ограда находится всего в ярде у него за спиной — дальше отходить было некуда. Тогда он нырнул в сторону и занял новую позицию.

Каруван развернулся и сделал шаг вперед, но действовал недостаточно быстро, и Арлиану удалось разорвать дистанцию. Дуэлянты остановились друг против друга. Кровь еще не пролилась.

— А ты глуп, — заявил Каруван. — Оказывается, ты не умеешь толком фехтовать.

Арлиан ничего не ответил, только мысленно выругал себя. Он не мог позволить себе сомнений или колебаний. Причины, которые привели его сюда, уже не имели значения — он сражался за свою жизнь.

И за справедливость. Он не забыл обрубки искалеченных ног Пушинки, напоминавших ему о жестокости, за которую он должен отомстить. А еще перед его глазами возникло лицо обнаженной Розы, лежащей на постели с перерезанным горлом, в луже собственной крови.

— У нас еще есть шанс завершить дело миром, — заявил Каруван, угрожающе покачивая клинком. — Я готов отдать тебе эту парочку в обмен за золото и обещание никогда больше меня не тревожить. Полагаю, ты получил неплохой урок — уверяю тебя, лорд Обсидиан, или Ник, если таково твое имя, что я далеко не самый лучший фехтовальщик из шестерки, с которой ты намерен свести счеты.

Возможно, он собирался сказать что-то еще, но когда Каруван произносил слово «счеты», Арлиан шагнул вперед и сделал выпад, пытаясь поразить противника из-под его клинка.

Конечно, ему не удалось застать врага врасплох — Каруван легко поймал клинок Арлиана и отвел его в сторону, одновременно пытаясь захватить его мечеломом, однако ему немного не хватило быстроты.

Арлиан не стал ждать контратаки и нанес новый удар, целясь в правое бедро Карувана, сокращая дистанцию между ними.

И вновь сталь соприкоснулась со сталью, когда их шпаги скрестились, левая рука Арлиана метнулась вперед и конец его мечелома скользнул по кожаным штанам Карувана, оставив на них длинную царапину, однако пробить плотный материал не удалось. На сей раз Каруван сделал два быстрых шага назад, чтобы увеличить расстояние между собой и противником.

Арлиан опасался ловушки и не стал продолжать атаку. Он также сделал шаг назад и принялся кружить, перемещаясь все время влево.

Одновременно он обдумывал слова Карувана. Весьма вероятно, что остальные лорды фехтуют лучше, чем его нынешний противник. В особенности Энзит, обладатель сердца дракона и устрашающей репутации.

К тому же кто-нибудь из них или даже все могут быть членами Общества Дракона. Арлиан не знал, окажет ли это существенное влияние на развитие событий. Во всяком случае, Каруван явно не заметил, что Арлиан обладает каким-то особенным даром.

Необходимо его напугать. Теперь Арлиану ничего не оставалось, как убить или быть убитым, а умирать он не собирался.

Неожиданно Арлиан перестал двигаться влево, рванулся вправо и нанес удар, рассчитывая застать Карувана врасплох, избежать выпада его шпаги и поразить незащищенный левый бок врага.

Каруван поднял свой мечелом, но Арлиан успел увернуться. Острие шпаги полоснуло по левой руке Карувана между плечом и локтем — не слишком серьезное ранение, но все-таки первая кровь.

В это время шпага Карувана по широкой дуге неслась в сторону левого уха Арлиана, который защитился мечеломом и быстро пригнул голову.

Клинок Карувана зацепил волосы Арлиана, и он почувствовал на коже что-то теплое, но в следующее мгновение раздался скрежет — мечелом Арлиана захватил шпагу противника.

Арлиан улыбнулся и резко повернул мечелом, однако клинок Карувана выскользнул на свободу без видимых проблем.

Собственный мечелом Карувана между тем приближался к сердцу Арлиана. Поскольку ему пришлось наклонить голову, он отчетливо видел смертоносное лезвие.

Наклонившись вперед, Арлиан продолжил свое движение вправо, правое колено согнулось, левое выпрямилось, в результате мечелом полоснул его по левому плечу, разорвав черный шелк, но не повредив кожи. Шпага Арлиана метнулась вверх, миновав мечелом Карувана, в сторону его горла.

Каруван отпрянул назад, вновь разрывая дистанцию.

Левая рука Карувана сильно кровоточила, и хотя клинок его шпаги не сломался, он заметно погнулся.

Оружие Арлиана не пострадало, однако левое плечо болело от удара, а разорванная рубашка стесняла движения. Кроме того, Арлиан знал, что из раны на голове идет кровь, к счастью, царапина находилась слева и стекающая кровь не попадала в глаза.

Арлиан подумал, что, пожалуй, вышел победителем из этого обмена ударами. Интересно, знает ли Каруван, что у него погнута шпага — фехтовальщики всегда следят за оружием противника, а не за своим собственным. Если Каруван ничего не заметил, то Арлиан может этим воспользоваться.

Однако такая возможность будет у него только один раз, нельзя терять ни минуты. Арлиан устремился в атаку, развернув туловище так, чтобы максимально уменьшить поверхность для ответного выпада.

Именно от подобных атак предостерегал его Ворон — ведь теперь становилось решающим превосходство Карувана в длине рук и шпаги. Каруван, естественно, поспешил воспользоваться моментом — сейчас он парирует выпад Арлиана, а ответ окажется для его противника смертельным, однако оружие скользнуло в сторону, не причинив Арлиану никакого вреда — Каруван не учел, что его клинок покривился. Арлиан шагнул вперед, минуя защиту Карувана и приготовившись нанести последний удар. Но в самый последний момент мечелом Карувана захватил кончик его шпаги.

Арлиан развернул кисть, освобождая свой клинок, и сделал новый шаг вперед. Правая рука Карувана оказалась вытянутой вдоль груди Арлиана, а левая прижата правой; ничто не могло помешать Арлиану вонзить острие мечелома Карувану в живот.

Арлиан думал, что нанес смертельный удар и дуэль окончена — сейчас Каруван ахнет и упадет, как разбойник в песках Пустоши.

Однако Каруван отшатнулся назад, но продолжал сражаться. Он нанес рубящий удар своей шпагой, на груди и левой руке Арлиана появилась кровавая полоса, клинок легко рассек шелк рубашки.

Арлиан нанес еще один удар мечеломом, но на сей раз расстояние между противниками увеличилось, и толстая кожа защитила Карувана, а мечелом скользнул по правой руке Арлиана, после чего они вновь разошлись.

Но на сей раз более короткие руки Арлиана сослужили ему добрую службу — его шпага освободилась раньше и он успел нанести Карувану удар в бок. Рана оказалась не слишком глубокой, но попала в цель.

Каруван застонал и покачнулся, однако сумел разорвать дистанцию и занять защитную позицию.

— Прекратите! — раздался чей-то крик — Арлиан с трудом узнал голос Пушинки. — Остановитесь, оба!

Однако мужчины не обратили на нее ни малейшего внимания. Они были слишком заняты друг другом.

Каруван явно потерял интерес не только к разговорам, но и к атакующим действиям; он даже дышал с трудом, но продолжал крепко сжимать в руках оружие. Из многочисленных ран текла кровь, он сильно побледнел.

Арлиану казалось, что сам он получил небольшие царапины, которые быстро заживут, а вот Каруван пострадал достаточно серьезно. Из чего следовало, что теперь время на стороне Арлиана; с каждой следующей секундой Каруван будет слабеть, теряя все больше крови.

Дуэлянты стояли и смотрели друг на друга, ни один из них не был готов к атаке. Арлиану показалось, что прошли часы. Наконец глаза Карувана закатились, он выронил оружие и упал на землю.

Арлиан начал движение вперед, чтобы нанести последний удар; он так долго этого ждал, что опомнился лишь в самый последний момент, когда острие шпаги практически коснулось горла Карувана.

Он потеряет честь, если убьет потерявшего сознание человека. Законы дуэли запрещали добивать упавшего противника. Арлиан отступил назад, только теперь он понял, что задыхается и не может унять дрожь.

Слуги в бордово-золотых ливреях дома Карувана уже спешили на помощь своему господину. Арлиан отошел в сторону, чтобы им не мешать. Он посмотрел на себя, на свои окровавленные руки и грудь. Провел большим пальцем по разрезанному черному шелку, а потом заметил кровь на клинке шпаги и заморгал.

Арлиан понял, что он в шоке. Дуэль продолжалась несколько минут, и он не успел по-настоящему устать, но в голове у него все перепуталось.

— Ворон! — позвал он, чувствуя, что дрожит все сильнее.

Уже в следующее мгновение рядом оказался его друг, который протягивал ему кусок тряпки. Арлиану пришлось бросить мечелом, чтобы взять тряпку, после чего, изо всех сил сдерживая дрожь, он тщательно вытер клинок. Убрав шпагу в ножны, поднял мечелом, вычистил его и также спрятал в ножны.

В голове не осталось ни одной мысли, и некоторое время он стоял, глядя в землю перед собой.

— Я рад, что ты не забыл главного, — сказал Ворон, обнимая Арлиана за плечи, — но теперь нам нужно привести тебя в порядок.

Арлиан кивнул. В голове начало понемногу проясняться.

— Женщины, — сказал он. — Посади их в карету. И возьми золото.

— И тебя, — добавил Ворон. — Пойдем.

Арлиан позволил себя увести.

Продолжая дрожать, он сидел в карете и ждал, когда принесут Пушинку и Киску. Слуги тем временем осторожно подняли Карувана и понесли его в дом. Седовласый управляющий наградил Арлиана полным ненависти взглядом, и двери особняка захлопнулись.

Арлиан смотрел на них и безуспешно пытался понять: хочет ли он, чтобы Каруван выжил, или жаждет его смерти.

Глава 36ЛЕЧЕНИЕ

Несмотря на серьезные ранения, Арлиан запомнил дорогу домой в мельчайших подробностях. Обе женщины не спускали с него глаз, Тириф молча сидел рядом. В голосе Ворона слышалась тревога, а когда Арлиан задел рукой окно кареты, он почувствовал острую боль. Ему хотелось поговорить с женщинами, успокоить их, но выражение лица Пушинки всякий раз его останавливало — она казалась не только испуганной, но и сердитой. У Арлиана даже появилось ощущение, что она боится его не меньше, чем других. Он никак не мог найти нужных слов, его отвлекал скрежет колес, позвякивание сбруи, стук лошадиных копыт и собственная слабость.

Лицо Киски ничего не выражало.

Арлиан никогда не был близок с Киской, но с Пушинкой дружил, и ее гнев его тревожил.

Так или иначе, но поездка была короткой. Когда экипаж остановился перед дверью Старого Дворца, Арлиан так и не успел произнести ни слова.

Он открыл дверь и вылез из кареты, прежде чем Ворон успел соскочить с козел; потом повернулся, намереваясь отнести в дом одну из женщин, предоставив Ворону заняться другой.

Тириф со значением посмотрел на его грудь, показал на залитые кровью руки, и Арлиан решил, что лучше ему отойти в сторону. Тириф и Ворон отнесли женщин в маленькую гостиную.

— Где мы? — спросила Пушинка, разглядывая позолоту, лепные украшения и ковры.

— Дома, — ответил Арлиан. — Добро пожаловать домой!

Пушинка пристально посмотрела ему в глаза.

— Ник, ты сошел с ума?

Арлиан, который вдруг почувствовал страшную слабость, был не в самом подходящем настроении для долгих дискуссий и потому нахмурился.

— Почему люди постоянно задают мне этот вопрос?

— Потому что ты ведешь себя как безумец! — завопила Пушинка. — Что с нами будет, когда сюда вернется хозяин дворца?

— Я хозяин дворца, — терпеливо ответил Арлиан. Он показал на Ворона и Тирифа. — Спроси у них.

— Возможно, он и безумен, уверенности у меня нет, — заявил Ворон. — Однако он настоящий лорд Обсидиан и действительно владеет этим дворцом.

— Но он же просто Ник! — запротестовала Пушинка. — Он… он никто!

— Теперь все изменилось, — возразил Ворон. Он перевел взгляд на Арлиана. — Когда-нибудь ты мне расскажешь, почему они называют тебя Ник.

Арлиан пожал плечами.

— Это не имеет значения. — Он улыбнулся.

— Не стану с тобой спорить, — ответил Ворон. — Сейчас нужно промыть и перевязать твои раны, пока они не загноились.

Арлиан с сомнением посмотрел на себя.

— Ворон говорит разумные вещи, — вмешался Тириф, и Арлиану пришлось согласиться.

— Принеси им одежду, — сказал он Тирифу. — И поесть. По их выбору.

Аритеянин кивнул, и Арлиан позволил себя увести.

Час спустя, дав себя перевязать и переодевшись, он вернулся в гостиную.

Женщины сидели на двух диванчиках. Киска надела черную шелковую тунику, доходящую до колен, а Пушинка выбрала бархатный халат.

— У нас не оказалось под рукой женской одежды, милорд, — объяснил слуга, прежде чем Арлиан успел прокомментировать наряд своих гостей.

— Все в порядке, — успокоил его Арлиан, подошел к Пушинке и поцеловал ее в лоб. Уловив запах ее волос, Арлиан широко улыбнулся. — Как я рад снова вас видеть!

— И я тоже рада встрече с тобой, — заявила Пушинка, глядя на него снизу вверх. — Но зачем ты это сделал?

— Что сделал? — удивился Арлиан.

— Дрался на дуэли! Ты же мог погибнуть! И мог убить Ванни!

Арлиан с недоумением посмотрел на нее.

— Он же держал вас в заключении, — сказал он.

— Ванни? О, он такой милый, — запротестовала Пушинка. — Бедный глупый мальчик!

— Ты говоришь о лорде Каруване? — на всякий случай уточнил Арлиан.

— Да, о лорде Каруване. Ванни.

— Лорд Каруван — маленький глупый мальчик? Да ему лет сорок.

Пушинка пожала плечами.

— Ванни все еще мальчик, — упрямо заявила она.

— Но он держал вас в рабстве! — напомнил Арлиан.

— Он нас не обижал! — воскликнула Пушинка.

— Он был одним из владельцев «Дома плотских утех», — сказал Арлиан. — То есть одним из тех, кто приказал отрубить вам ступни.

— Но Дома больше нет! — запротестовала Пушинка. — Все кончилось!

— Теперь — да, — мрачно проговорил Арлиан. — Во всяком случае, для вас.

— Но ведь с тех пор прошло больше двух лет! И все это время нам не нужно было никому угождать, кроме бедного Ванни. А он редко бывал с нами жесток, но даже когда нам доставалось, Ванни переживал и угощал нас вином и пирожными, чтобы загладить свою вину.

Арлиан молча посмотрел на нее. Пушинка никогда не отличалась рассудительностью и постоянством — отсюда и появилось ее имя, — но это уже слишком.

— Пушинка, — сердито произнес он, — Каруван приказал отрубить вам ноги! Он не возражал против убийства Розы и Шелковицы! Его следовало наказать за совершенные преступления.

Пушинка с недоумением уставилась на Арлиана.

— Убийство? — вмешалась Киска. — Роза и Шелковица умерли?

— В тот самый день, когда закрылся Дом, — ответил Арлиан. — Каждый из шести лордов забрал двух женщин, после чего стражники перерезали горло оставшимся и сожгли Дом.

Недоумение на лице Пушинки уступило место ужасу. Несколько мгновений они с Киской молча смотрели на Арлиана.

— Мы не знали, — прошептала Киска. — И Каруван нас не обижал. Мы… совсем неплохо жили.

— Вы были рабынями, — напомнил Арлиан.

— Ну конечно, — пожала плечами Киска. — Мы всегда были рабынями. И ими остались.

— Вовсе нет, — возразил Арлиан. — Лорд Каруван поставил вашу свободу на результат нашей дуэли. Теперь вы свободны.

Неожиданно глаза Пушинки наполнились слезами.

— Но мы не можем быть свободными! — вскричала она. — Что я буду делать? Я калека, лишенная ног! Возможно, я беременна ребенком Ванни, но у меня нет мужа! Я должна быть рабыней. Я никогда не была свободной и не просилась на волю! Я не умею быть свободным человеком! — Она обхватила талию сидевшего рядом Арлиана и уткнулась ему лицом в живот.

Арлиан попытался ее утешить и посмотрел на Киску в надежде найти у нее помощь. Она серьезно посмотрела на него и сказала:

— Я рада, что получила свободу, но Пушинка права. Что с нами будет? Мы ничего не умеем, а кто захочет жениться на калеке?

— Вы можете оставаться в моем доме сколько пожелаете, — предложил Арлиан, осторожно поглаживая Пушинку по спине. — Я заработал огромное состояние, воспользовавшись деньгами, которые дала мне Роза; она сказала, что они принадлежат всем женщинам из борделя — значит, каждая из вас владеет одной двенадцатой частью. Я взял их для того, чтобы отомстить за несправедливость, которая причинена вам и многим другим.

— Теперь мы будем паразитами, а не рабами? — осведомилась Киска.

Терпение Арлиана лопнуло.

— Вы предпочитаете пойти на корм собакам, когда лорд Каруван от вас устанет? — резко спросил он. — Вы заработали эти деньги! Вы заплатили за все, лишившись способности ходить! Но если вы думаете иначе, что ж, никто не помешает вам изучить ремесло — швее ведь не требуются ноги, не так ли?

Пушинка всхлипнула.

— Ты прав, Ник, — тихо проговорила Киска. — Извини. Все произошло так быстро! Я привыкла жить с Каруваном, мы неплохо устроились — но ты совершенно прав, так не могло продолжаться вечно. У тебя самые добрые намерения.

Арлиан изумленно посмотрел на Киску.

Добрые намерения?

Он рисковал жизнью, чтобы восстановить справедливость и вернуть женщинам свободу. Он преодолел свой страх, чтобы скрестить оружие с более опытным противником, наконец, пролил собственную кровь, да и сейчас ему грозила лихорадка от полученных ран. Дуэль с Каруваном получилась очень трудной, ему не удалось продемонстрировать свое умение, один из них близок к смерти, а другой получил множество ран, у него болит все тело. Арлиан прошел через все испытания ради этих женщин и забрал Пушинку и Киску не для себя — он хотел подарить им свободу.

Он думал, они будут ему благодарны.

Он сражался вовсе не ради их благодарности; он сделал это потому, что иначе поступить не мог, считая, что справедливость должна восторжествовать. И все же Пушинка и Киска получили свободу, и он надеялся, что они будут рады.

Он никак не ожидал, что речь пойдет о добрых намерениях.

Что ж, это следовало предвидеть. Арлиан вспомнил Кровавую Руку и его слова о том, что он не просил раба спасать ему жизнь.

Он поступил так, как считал правильным. Спас жизнь Кровавой Руке — и пытался убить Карувана. Он делал все, что в его силах, чтобы принести в мир хоть малую толику справедливости.

Арлиан хмурился, продолжая поглаживать волосы Пушинки. Почему Кровавую Руку нужно было спасти, а Карувана убить?

Потому что. Да, Кровавая Рука запорол Диниана до смерти, но это произошло случайно. Он не был садистом, как Маслолей. Он просто пытался выжить, выполняя свою работу.

Каруван калечил и убивал женщин потому, что хотел, он думал о собственных удобствах и выгоде.

Так поступать нельзя. Возможно, он обходился с Киской и Пушинкой хорошо, но он совершил преступления — и ничего не сделал, чтобы исправить причиненное другим зло.

Быть может, теперь он искупит свои грехи — если, конечно, выживет. Арлиан решил, что обязательно навестит лорда Карувана и, если тот поправится, спросит, по-прежнему ли он считает, что рабов можно убивать.

Но сначала необходимо расквитаться еще с пятью лордами — Стиамом, Хоримом, Торибором и Дришином…

И лордом Драконом. Лордом Энзитом. Человеком, который разграбил дом Арлиана и продал его в рабство, убил мадам Рил и приказал сжечь «Дом плотских утех». С лордом Драконом, который увез Конфетку и Голубку.

Арлиан отомстит им всем, в том числе и лорду Дракону, освободит Конфетку и других женщин — но больше не будет ждать от них благодарности.

Он высвободился из объятий Пушинки и посадил ее обратно на диванчик.

— Я попрошу, чтобы вам показали ваши комнаты, — сказал он. — Если что-нибудь понадобится, слуги вам принесут.

Потом он встал и направился в собственные покои, чтобы отдохнуть и составить план дальнейших действий. Теперь он знал имена своих врагов — шестерых лордов, мародеров и драконов. Он ранил Карувана, простил Колпака…

Он немного постоял на лестнице. Значит, он свел с Каруваном счеты? Может быть, следует вернуться и лишить его жизни?

И предложение, которое он сделал: заключить с Каруваном мир, если тот поклянется навсегда покончить с рабством, — откуда оно взялось? Неужели он так действительно думает? Неужели считает, что рабство необходимо запретить? До сих пор Арлиан не ставил перед собой такой задачи. Он искал справедливости. Можно ли сказать, что рабство по природе своей несправедливо? Можно ли сказать, что оно ужаснее, чем остальной мир?

Станет ли Пушинка счастливее, получив свободу, или ей было бы лучше оставаться рабыней Карувана? Он сам, безусловно, ликовал, когда смог бежать из рудника. И Роза не умерла бы, будь она свободна.

Имеет ли рабство право на существование? Арлиан не знал. Но не сомневался, что стал жертвой несправедливости, когда лорд Дракон — лорд Энзит! — продал его в рабство на рудник. И еще он считал, что шестеро лордов поступили жестоко, искалечив девушек. А приказ об убийстве тех, что остались в «Доме плотских утех», — самое настоящее преступление.

Они продемонстрировали, что им нельзя доверять жизнь других людей, — вот почему он сделал свое предложение лорду Карувану. А на вопрос, можно ли кому-нибудь доверять рабов, Арлиан пока ответа не знал.

Сделав такой вывод, он начал подниматься по лестнице. Расплатился ли Каруван за зло, которое совершил, решит Судьба. Если он оправится от ран и не станет больше совершать преступлений, Арлиан оставит его в покое.

Конечно, следующим будет лорд Энзит. Именно его Арлиан хотел наказать сильнее всего, ведь лорда Дракона отличает нечеловеческая жестокость. Остальные могут подождать. Кроме того, именно Энзит увез Конфетку. Арлиан не мог рисковать собой, сражаясь с другими своими врагами, пока Конфетка находится во власти лорда Дракона.

Он пошлет Ворона в особняк Энзита, чтобы тот договорился о встрече, а когда окончательно оправится от ран, нанесет лорду Дракону визит.

И не оставит лорду Энзиту жизнь, как Карувану. Арлиан спросит его о драконах, выяснит, как Энзит узнал о предстоящем уничтожении Обсидиана. Он обязательно выяснит, почему Энзит решил лично участвовать в разграблении, ведь он вполне мог послать в деревню слуг.

Лорд Дракон расскажет ему все, что знает, и Арлиан наконец выяснит, почему он разом потерял семью и детство, а его жизнь превратилась в бесконечную дорогу к мести, а потом он убьет лорда Энзита.

С такими мыслями измученный Арлиан повалился на постель.

Он продвигается вперед. С Колпаком и Каруваном он покончил, следующим будет лорд Дракон! Наконец, после стольких лет, он доберется до лорда Дракона!

Глава 37ПОДБИРАЯСЬ К ЛОРДУ ДРАКОНУ

Ворон стремительно пересек кабинет Арлиана и остановился возле его письменного стола.

— Он тебя не примет, — заявил Ворон без всяких предисловий.

Арлиан положил перо и поднял удивленный взгляд на своего управляющего.

— Что значит, он меня не примет?

— Он не намерен с тобой встречаться, — продолжал Ворон. — Я передал ему твое послание и повторил его сам, чтобы не произошло никакой ошибки: «Лорд Обсидиан хочет навестить лорда Энзита в любое удобное для него время по вопросу, важному для них обоих, и будет рад узнать, когда такой визит возможен». Мне предложили подождать у ворот, а потом лакей принес ответ — лорд Энзит не желает встречаться с лордом Обсидианом, а мне более не следует появляться в его владениях.

— Ты протестовал?

— Конечно, я протестовал. Громко. Тогда мне предложили подождать еще немного, и через некоторое время другой лакей принес вот это. — Ворон протянул Арлиану сложенный лист бумаги.

Арлиан взял его, развернул и прочитал:

Лорд Энзит занят проблемами герцога и собственными делами, и у него нет времени на пустую болтовню. Пусть лорд Обсидиан ищет развлечений в другом месте.

— Граничит с прямым оскорблением, — задумчиво проговорил Арлиан, глядя на маленький листок бумаги.

— Пожалуй, — согласился Ворон.

— Как ты думаешь, лорд Энзит знает, зачем я хочу с ним встретиться? — спросил Арлиан.

— Вполне возможно, — ответил Ворон. — Не следует забывать, что лорд Каруван мог отправить сообщение Энзиту, прежде чем его сразила лихорадка.

Арлиан нахмурился при упоминании о лорде Каруване. Его нисколько не удивило, что раны Карувана нагноились и у него началась лихорадка, но Арлиана это совсем не радовало. Он сам поправился довольно быстро, впрочем, его раны оказались не слишком серьезными. Каруван получил удар в живот, и хотя, к удивлению Арлиана, рана не оказалась смертельной, она начала гноиться. До Старого Дворца дошли слухи, что Каруван прикован к постели, его бьет жестокая лихорадка, он не приходит в сознание, живот у него раздулся, покраснел и стал похож на перезрелый персик. Все считали, что жить ему осталось недолго.

Да, участи Карувана не позавидуешь. Арлиан хотел его смерти, но предпочел бы, чтобы он умер быстро. Арлиан мечтал о том, чтобы избавить мир от негодяев, но причинять им жестокие страдания не входило в его планы.

Впрочем, это относилось только к Карувану; он с радостью посмотрел бы, как страдает лорд Дракон, и надеялся, что рано или поздно сумеет ему отомстить.

Энзит оскорбил его, отказав во встрече.

Впрочем, почему должно быть иначе? Кто такой лорд Обсидиан? Да, он богат, но в Мэнфорте у него нет солидных связей, нет семьи или могущественных друзей.

Однако Энзиту никто не давал права вести себя откровенно грубо — возможно, Арлиан получил тот повод, который искал. Он вынул из ящика стола чистый лист бумаги. Взял перо, обмакнул его в чернила и написал:

«Я нахожу тон вашего письма неуместным и вынужден просить ваших извинений. Нам необходимо поговорить».

Он подписался «Обсидиан», поставил изящный росчерк, промокнул послание, сложил его и протянул Ворону.

Ворон успел прочитать письмо через плечо Арлиана.

— Полагаю, у тебя ничего не выйдет, — заметил он.

— Я готов выслушать твой совет.

— Ты здесь хозяин, — пожал плечами Ворон. — Что-нибудь еще?

— Выясни, как дела у Карувана, — сказал Арлиан. — Не привлекая к себе внимания, постарайся узнать, входил ли он в контакт с Энзитом. — Тут ему в голову пришла новая идея. — И поговори с Колпаком. Может быть, он сумеет добавить что-нибудь полезное — например, где он встретился с лордом Драконом? Есть ли у него возможность связаться с лордом Драконом или с кем-то еще?

Ворон кивнул и спрятал письмо. Арлиан долго смотрел ему вслед.

Кажется, он понял, что произошло. Известие о дуэли с лордом Каруваном наверняка разнеслось по Мэнфорту — такие вещи трудно сохранить в тайне. Кроме того, причина тоже наверняка не является тайной — у Карувана нет оснований ее скрывать. Значит, другие владельцы Дома шести лордов уже знают, что лорд Обсидиан желает их смерти. Более того, тот факт, что лорд Каруван, очень неплохой фехтовальщик, проиграл дуэль, означает, что они вряд ли пожелают встретиться с Арлианом лицом к лицу. И ему не удастся застать никого из них врасплох, а вызвать на поединок и вовсе будет невозможно.

Впрочем, еще не все потеряно. Первый шаг он сделал: потребовал извинений от лорда Энзита; теперь, в соответствии с кодексом чести, если лорд Энзит откажется принести свои извинения, Арлиан вызовет его на дуэль.

А если он принесет извинения, Арлиан будет настаивать на личной встрече, а там уж разберется, что делать дальше. Он еще не зашел в тупик.

Однако не следует забывать, что ему самому может грозить серьезная опасность. Лорд Дракон без колебаний убил мадам Рил, когда она вызвала его неудовольствие. И хотя Рил всего лишь на него работала, а следовательно, не принадлежала к высшим слоям общества, почему бы ему не попытаться покончить с Арлианом, не прибегая к дуэли? Убийства не являются законным способом разрешения конфликтов, но периодически они совершаются. Арлиан понятия не имел о том, как нанимают убийц, но не сомневался, что Энзиту это прекрасно известно.

К тому же, по слухам, Энзит владеет волшебством. Арлиан нахмурился, встал из-за стола и направился к Тирифу.

Аритеянин сидел, скрестив ноги, в углу, на коврике и медитировал. Когда Арлиан вошел, он поднял на него взгляд.

Арлиан быстро объяснил ситуацию — рассказал, что собирался навестить лорда Энзита и вызвать его на дуэль, но его вежливая просьба о встрече в оскорбительной форме отклонена.

— Полагаю, враги подозревают о моих намерениях, — сказал Арлиан в заключение. — Кроме того, мне кажется, они могут попытаться разделаться со мной не совсем честными методами.

— Вы имеете в виду наемных убийц? — уточнил Тириф.

— Или волшебство, — ответил Арлиан.

Тириф кивнул:

— Вы хотите, чтобы я выставил охранные заклинания?

— Не знаю, — сказал Арлиан. — Я слышал, что такое бывает. Но будет лучше, если ты мне объяснишь, о чем идет речь?

— Охранное заклинание это… — Тириф наморщил лоб. — Даже не знаю, как лучше объяснить. Некое устройство или волшебство, которое окружает какое-то место или отражает злые силы. Железные ограды в Аритейне спасают от дикого волшебства, но не остановят смертного или грамотного чародея, поэтому мы используем волшебные охранные заклинания. Всякий, кто со злыми намерениями входит в дом, защищенный ими, испытывает сильное желание повернуть назад, однако человек с сильной волей способен им противостоять.

Враждебное волшебство может проникнуть в такое место только в том случае, если оно сильнее, чем охранное заклинание. И если враг входит в ваш дом, несмотря на защиту, волшебник, ее поставивший, сразу же об этом узнает.

— Звучит весьма привлекательно, — ответил Арлиан. — Ты можешь защитить мой дом таким способом?

— Конечно. Мы привезли множество охранных заклинаний, но они не нашли здесь особого спроса — северные маги сами умеют их создавать. Тут они добились серьезных успехов — если бы мы знали заранее, то не стали бы брать с собой такое количество.

— Значит, у вас они есть?

— Да.

— Тогда немедленно окружи дворец охранными заклинаниями. Причем используй самые сильные.

— Как пожелаете. — Тириф поднялся на ноги.

— Спасибо.

Тириф молча поклонился и вышел из комнаты.

Арлиан стоял и задумчиво смотрел вслед аритеянину. Он так мало знает о волшебстве! Защитные заклинания, очевидно, его простейшая форма, но и здесь ему потребовались разъяснения.

Да, много еще предстоит узнать о Мэнфорте и его лордах.

А еще о драконах и лорде Драконе, не говоря уже о том, какая между ними существует связь. Возможно, Каруван ничего не рассказал Энзиту о намерениях Арлиана, и последний узнал о них каким-нибудь другим способом. Кроме того, откуда ему стало известно о том, что драконы уничтожат Обсидиан и деревня достанется ему в качестве добычи?

Энзита окружают тайны. Грозит ли опасность находящейся в его власти Конфетке? Лорд Дракон забрал ее с собой — что он сделал с ней и Голубкой? Живы ли они? С Пушинкой и Киской ничего плохого не произошло, но лорд Дракон совсем не похож на Карувана.

Мысли Арлиана вновь обратились к девушкам. Киска, как ему показалось, чувствовала себя совсем неплохо — она еще не начала изучать ремесло, но изъявила готовность подумать о такой возможности. Кроме того, она обнаружила библиотеку. В Старом Дворце осталось очень приличное собрание книг. Очевидно, их сочли недостаточно ценными, чтобы перевезти в Цитадель, но Киску они заинтересовали. Она часто и подолгу просиживала в библиотеке.

А вот Пушинка не выказала ни малейшего интереса к книгам — Арлиан вообще сомневался, что она умеет читать. Она постоянно терзала слуг Арлиана, заставляя их без конца переносить себя из одной комнаты в другую без всякой на то причины, соблазняла одного молодого человека за другим, а потом всех до одного отвергала.

Арлиан надеялся, что это пройдет — в особенности если она действительно беременна от Карувана.

Сам Арлиан, поправляясь от ран, почти все свое время посвящал делам. Через посредников он сумел продать значительную часть волшебных артефактов, привезенных из Аритейна, и его состояние умножилось благодаря новым удачным вложениям. Управлять потоками сотен тысяч дукатов оказалось совсем непростым делом, но зато он мог отвлечься от планов мести, поскольку сначала ему следовало окончательно поправиться.

Теперь, когда Тириф занялся защитными заклинаниями, а Ворон отправился в особняк лорда Энзита с новым посланием, Арлиан вернулся в свой кабинет, чтобы еще раз проверить результаты последних сделок. Ничего другого ему не оставалось.

Он покончил со всеми счетами, позавтракал и сидел в гостиной с бокалом вина в руке. Когда вернулся Ворон, Арлиан нетерпеливо посмотрел на своего управляющего.

— Колпак умер, — сообщил Ворон. — Пять дней назад.

Новость Арлиана не удивила — несчастный прожил даже больше, чем предполагал Арлиан.

— А что с Заикой?

Ворон пожал плечами.

— Если у нее нет на примете ничего другого, предложи ей работу у нас, — сказал Арлиан.

Ворон вздохнул:

— Как скажешь.

— А Энзит?

Ворон покачал головой.

— Лорд Энзит, — ответил он, — согласился со мной поговорить — на языке клинка.

— Что? — удивился Арлиан, опуская бокал на стол.

Ворон вновь вздохнул.

— Садись, — предложил Арлиан, — и расскажи мне, что произошло.

Он показал на бутылку с вином. Ворон сел и налил себе полный бокал. Залпом выпил его и сразу же налил еще.

— После того как я отдал твое письмо, меня заставили довольно долго ждать, — начал свой рассказ Ворон, — потом ко мне вышел сам лорд Энзит. — Он нахмурился. — Не один, а в сопровождении дюжины стражников. Не говоря ни слова, он обнажил шпагу.

— И что сказал?

— Я точно запомнил его слова, — ответил Ворон. — Вот они: «Твой господин редкий наглец — требует извинений у человека, которого намерен убить».

— Вот оно как, — пробормотал Арлиан.

— Энзит довольно долго распространялся на эту тему, — продолжал Ворон. — Ему известно, что ты затаил зло на владельцев «Дома плотских утех». Его не интересуют твои обвинения или их истинность, ему наплевать на справедливость, честность и месть. Более того, он хочет тебя предупредить: если ты причинишь вред ему или кому-нибудь из его партнеров или попытаешься проникнуть к нему в дом, он тебя убьет. Причем вовсе не на дуэли.

Если вернусь я, он убьет меня. Если ты отправишь другого человека, он прикончит твоего посланца. Его не связывают никакие правила или традиции, и он уверен, что его влияние на герцога таково, что никакие неприятности ему не грозят. Он самым настоятельным образом советует тебе покинуть Мэнфорт и вернуться туда, откуда ты явился. И еще Энзит сказал, что ты еще жив только потому, что он не хочет ссориться с твоими союзниками из Аритейна.

Впрочем, теперь он тебя предупредил, и его уже ничто не остановит, если ты намерен упорствовать. Он пришел к выводу, что после твоей смерти господа из Аритейна прислушаются к доводам разума. Более того, если тебе все-таки удастся его убить, он позаботился о том, чтобы после этого тебе пришел конец.

Арлиан сглотнул.

— И еще он заявил, что охранные заклинания его не остановят. Я не знаю, о чем он говорил, но полагаю, тебе это известно.

— Да, — тихо проговорил Арлиан.

— Ари, — продолжал Ворон, — я никогда не встречал лорда Энзита раньше. Помнишь, вскоре после того как мы с тобой встретились, я сказал, что у тебя в груди сердце дракона? Так вот, у Энзита сердце, душа, печень и свет дракона. Я ни на мгновение не сомневаюсь, что он намерен сделать то, что обещает, — и ему это по силам.

— Я тоже не сомневаюсь, — не стал с ним спорить Арлиан, поднял бокал и допил вино.

Сердце дракона, подумал он. Верительная грамота для вступления в Общество Дракона. Лорд Энзит наверняка является его членом.

— Я думаю, он может убить тебя, даже если ты решишь вести себя прилично и не будешь никого трогать, — заявил Ворон. — Я считаю, что тебе следует покинуть Мэнфорт и вернуться в Пограничные Земли.

— Нет! — Арлиан вскочил на ноги и швырнул бокал, который вдребезги разбился о стену. — Драконы сожгли дом моих родителей; лорд Дракон разграбил деревню. Теперь мой дом здесь и никто его у меня не отнимет! — Он схватил Ворона за рубашку. — Я найду способ прикончить ублюдка! Если он не позволяет мне сделать это открыто и честно, я придумаю что-нибудь другое!

— Если только он не убьет тебя раньше, — возразил Ворон, крепко взяв Арлиана за запястья. — Мне кажется, прежде всего тебе нужно позаботиться о собственной безопасности и только потом думать о том, чтобы кого-нибудь прикончить. Напоминаю, даже если ты доберешься до Энзита, остается еще четверо лордов, готовых свести с тобой счеты, — не говоря уже о герцоге, которого ты лишишь главного советника.

Арлиан отпустил рубашку Ворона и, отступив на шаг, задумчиво посмотрел на друга. Остаться в живых действительно необходимо для осуществления плана мести, а лорд Энзит, несомненно, очень сильный противник. Арлиан вспомнил, каким небрежным движением клинка тот перерезал горло мадам Рил, как не обратил ни малейшего внимания на брызнувшую из раны алую кровь, и никто не осмелился его остановить.

Человек, способный с такой легкостью убивать, имеющий в своем распоряжении все ресурсы Мэнфорта… Арлиан прекрасно понимал — если лорд Дракон решит, что лорд Обсидиан должен умереть, то так оно и будет, если только он не примет самых экстренных мер для защиты собственной жизни.

Телохранители или даже солдаты ему по карману, но сможет ли он им доверять? И хочет ли жить в окружении телохранителей?

Да, можно бежать из Мэнфорта, как предлагает Энзит, но в таком случае он признает свое поражение. Придется отказаться от мести, не говоря уже о том, что он потеряет существенную часть своего состояния, поскольку быстро продать Старый Дворец вряд ли удастся. Арлиан вложил большие деньги, чтобы купить его, привести в порядок и произвести впечатление на городскую верхушку.

И еще придется оставить лорду Дракону Конфетку и Голубку.

Но как еще он может себя защитить? Энзит обнаружил охранные заклинания, поставленные Тирифом, и посчитал их недостаточно эффективными — вряд ли он станет бросать слова на ветер! С самого начала лорд Дракон производил впечатление человека, который отлично знает, что делает. А что, если он располагает более сильным волшебством?

Арлиан ничего не мог придумать. Конечно, он поговорит с Тирифом, но вряд тот сумеет ему помочь. Аритеяне, да и его соотечественники, не раз говорили, что волшебство слишком ненадежно — оно не только спасает, но может и убить.

Лучше всего было бы заставить Энзита изменить решение, убедить его, что убивать Арлиана не следует, — и тут он сообразил, что такой шанс существует.

— Ты говорил с ним, — сказал Арлиан. — Как ты думаешь, он человек чести?

— Нет, — сразу же ответил Ворон. — Но может считать себя таковым.

— Нарушит ли он клятву?

— Вполне возможно. Тут многое будет зависеть от обстоятельств.

В воздухе повис другой, невысказанный вопрос: а сможет ли он, Арлиан, лорд Обсидиан, нарушить клятву, если у него будут на то достаточно веские причины?

Ответ не показался ему очевидным.

Возможно, этого и не потребуется. Быть может, Арлиан сумеет найти способ обойти запрет.

Иными словами, пришло время сходить на улицу Черного Шпиля и постучать в черную дверь с красной полосой. Сейчас уже слишком поздно, но завтра утром Арлиан обязательно познакомится с членами Общества Дракона.

Именно там он найдет лорда Дракона и встретится с ним лицом к лицу без всяких обменов любезностями или угроз. Если Арлиан станет членом Общества Дракона, лорд Дракон не сможет убить его внутри стен Мэнфорта — вряд ли он захочет нарушить клятву, данную Обществу.

Правда, самому Арлиану придется дать клятву не убивать лорда Дракона, но об этом он подумает позднее.

Глава 38ЗА ЧЕРНОЙ ДВЕРЬЮ

— Подожди здесь, — сказал Арлиан Ворону.

Его спутник кивнул и прислонился к нагретой солнцем серой каменной стене.

Арлиан подошел к двери из клепаного железа, почерневшего и давно не крашенного, если не считать широкой красной полосы. Ручка была отлита в форме какого-то животного, но она оказалась настолько стертой многочисленными прикосновениями, что Арлиан не понял, кто это — возможно, дракон.

Здание, построенное, как и большинство строений Мэнфорта, из серого камня, отличалось от них своими солидными размерами. Арлиану удалось рассмотреть всего несколько расположенных довольно высоко узких окон с поперечными железными прутьями.

Он протянул руку и коснулся двери; она оказалась холодной и слегка влажной, поверхность давно перестала быть гладкой и покрылась слоем ржавчины. Арлиану показалось, что створки должны быть тяжелыми. Он прижал к двери ладонь, потом сжал пальцы в кулак и постучал.

Звук получился таким слабым, что Арлиан усомнился, услышат ли его внутри. Поискал глазами колокольчик или молоток, но ничего не нашел, попытался сам открыть дверь, но она не поддалась. Он пожал плечами и снова постучал кулаком по железу.

На этот раз раздался низкий глухой звук.

Арлиан немного подождал, и вскоре защелка со скрежетом открылась. Дверь распахнулась, и он увидел маленькую, тускло освещенную прихожую. Массивный мужчина, одетый в темно-зеленый наряд, стоял на пороге и смотрел Арлиану в глаза.

— Да?

Арлиан поклонился.

— Я лорд Обсидиан, — заявил он. — Лорд Уитер сказал, что меня здесь примут.

Человек в зеленом внимательно посмотрел на Арлиана — в обычной жизни такой взгляд считался бы оскорбительным. Арлиан не отвел глаз. Несколько мгновений они молча взирали друг на друга.

— Вы очень молоды, — наконец сказал человек в зеленом, — но я увидел знак.

Арлиан фыркнул.

— У лорда Уитера не возникло никаких сомнений, и ему не потребовалось считать мои ресницы.

Да и сам Арлиан сразу разглядел в глазах человека в зеленом знак дракона — очевидно, привратник тоже являлся членом Общества, а не лакеем или рабом. Вот отчего он так одет.

— Лорд Уитер исключительный человек, — заявил привратник. — У меня нет и десятой доли его опыта. И я должен был убедиться наверняка, прежде чем позволить вам войти.

— Теперь вы уверены?

— Пожалуй. Вы желаете стать членом Общества Дракона?

Арлиан сделал глубокий вдох:

— Да.

— Если вы войдете, у вас не останется выбора, — предупредил его человек в зеленом. — Вы уже не сможете сказать «нет»; вы либо станете членом Общества, либо умрете.

Арлиан немного помолчал. Он не ожидал такого поворота событий. Лорд Уитер сказал, что это совсем легко — для тех, у кого сердце дракона.

— Еще не поздно уйти, — напомнил человек в зеленом.

— Нет, — решительно ответил Арлиан. — Я пришел сюда, чтобы вступить в Общество.

— Вы уверены?

— Вполне.

— Тогда входите. — Привратник отступил назад, пропуская Арлиана внутрь.

— Со мной мой управляющий… — начал Арлиан.

— Нет, — возразил человек в зеленом, — в эту дверь входят только члены Общества и претенденты.

Арлиан пожал плечами, махнул рукой Ворону и вошел внутрь. Привратник закрыл тяжелую железную дверь, и в помещении сразу же стало темно.

Несколько мгновений он находился в кромешном мраке и тишине, нарушаемой лишь шарканьем ног привратника, и вдруг испугался, что враги устроили ему ловушку. Неужели лорд Энзит предвидел его желание вступить в Общество Дракона и постарается ему помешать. Наконец внутренняя дверь открылась.

Они оказались в огромном роскошном помещении, ярко освещенном — но не солнечными лучами, хотя на небе не было ни одной тучки, а дюжинами самых разных свечей, стоящих на столах, полках, в стенных подсвечниках и канделябрах. Пол покрывали толстые ковры, а стены, не занятые полками или шкафами, украшали полированные деревянные панели. Высокие потолки украшал изысканный золоченый орнамент.

Массивных, покрытых резьбой кресел, диванов и столов оказалось так много, что зал, несмотря на огромные размеры, походил на лабиринт. Большинство присутствующих — Арлиан насчитал не более дюжины человек — беседовали между собой и даже не взглянули на вновь прибывших. Пахло пылью и дымом свечей.

Однако Арлиана поразили не люди или мебель и даже не странное освещение, а безделушки и диковинки, расставленные на полках и столах. Одну из горок украшали ряды человеческих черепов; на ближайшем столике лежала мумифицированная рука — женщина, сидевшая за этим столиком и читавшая толстую книгу в кожаном переплете, не обращала на нее ни малейшего внимания. На одной из полок стоял скелет большой ящерицы, скрепленный тонкими серебряными проволочками. А еще Арлиан заметил множество незнакомых ему устройств из дерева, проволоки и стекла, которые поблескивали в многочисленных нишах.

Однако больше всего здесь оказалось резных фигурок и скульптур — из дерева, камня, металла и стекла, неуклюжих и изящных, расставленных без всякого порядка и системы. Грубо отесанный деревянный фаллос лежал рядом с золотым орлом; обнаженная женщина из белого мрамора стояла спиной к чудовищу из нефрита; стеклянный дракон нависал над моделью дворца.

Драконы, о которых обычно даже не упоминали вслух в Землях Людей, являлись самой распространенной темой скульптур и картин, гобеленов, гравюр и барельефов. Причем драконы попадались самые разные — от стилизованных изображений до резных статуэток, сделанных настолько тщательно и реалистично, что Арлиану даже стало не по себе. Он разделял общепринятые предрассудки: считалось, что драконы приносят несчастья — здесь их было полно.

Привратник взял с полки у двери бронзовый колокольчик И позвонил. Собравшиеся в комнате люди с удивлением повернулись в их сторону.

— В наше почтенное собрание пожаловал претендент на вступление в Общество, — объявил человек в зеленом.

— Кто он, Привратник? — спросила темноволосая женщина.

— Лорд Обсидиан, — ответил Привратник.

Один из присутствующих, обладатель аккуратной седой бороды, не удержался от восклицания. Другой, с могучей грудью, лысой головой и черной повязкой на глазу, вскочил на ноги, опрокинув кресло. Он обнажил шпагу и занял защитную позицию напротив Арлиана.

— Значит, Обсидиан его настоящее имя? — спросила другая, пожилая женщина.

— Кого интересует настоящее имя? — резко спросил человек с обнаженной шпагой. — Он хочет меня убить!

— А как зовут вас, милорд? — спросил Арлиан, положив ладонь на рукоять шпаги.

— Торибор, — ответил человек со шпагой. — Мое имя вам назвал Каруван, не так ли?

— Вы совершенно правы, я поклялся вас убить, — поклонился Арлиан. — Вы готовы принять мой вызов?

— О, прекратите, — с отвращением проговорила первая женщина. — Пузо, если он вступит в наше Общество, он не сможет тебя убить — а ты его. А если не вступит, то он уже мертвец. Убери шпагу.

Торибор нахмурился, опустил шпагу, но продолжал колебаться.

— Одну минуточку, — сказал Арлиан. — Насколько я понял, если я вступлю в ваше Общество, то должен принести клятву в том, что не буду пытаться убить других членов общества в стенах Мэнфорта — в клятве ничего не говорится о том, что может случиться вне стен города?

— О, мне нравится, — заявила вторая женщина. — Вы поклялись убить Пузо — не так ли, Торибор? Но вы готовы принести клятву, что не причините ему вреда в Мэнфорте?

— Совершенно верно, — кивнул Арлиан.

Женщина рассмеялась, а в зале воцарилась тишина.

— Безумие, — наконец пробормотал кто-то.

— Причем весьма симпатичное, — согласилась женщина. — Мне нравится. Да, Привратник, пусть он станет членом нашего Общества — почему бы и нет?

Шпага Торибора дрогнула.

— Я пришел сюда с намерением вступить в Общество, — заявил Арлиан, — и мое желание не изменилось. Но если лорд Торибор предпочитает сразиться со мной до того, как я дам клятву, я не против.

— Если вы победите, вам все равно придется стать членом Общества, — напомнил Привратник.

— Да, конечно, — ответил Арлиан.

— А если вы потерпите поражение, то умрете — даже если Пузо не нанесет вам смертельной раны, — продолжал человек в зеленом. — Вы не можете покинуть этот зал живым, не вступив в Общество, и не сможете в него вступить, если ваша рана будет слишком серьезной, чтобы продолжать дуэль, — мы не станем вам помогать и перевязывать ваши раны. Просто прикончим вас, и дело с концом.

Торибор огляделся по сторонам.

— Вы беседуете между собой так; словно меня здесь нет! — Он обратился худощавому седому человеку. — Коготь, разве ты ничего не хочешь сказать?

Несколько секунд все, в том числе и человек по имени Коготь, молча смотрели на Торибора, потом старшая из женщин сказала:

— Вам придется сражаться прямо сейчас, вы же знаете — юный лорд Обсидиан не может выйти отсюда, не став полноправным членом Общества Дракона.

Арлиан промолчал, но с сомнением посмотрел на лабиринт из многочисленных предметов мебели. Дуэль в таком помещении — полнейший бред; они с Торибором без конца будут на что-нибудь натыкаться.

— Ну, я не собираюсь убирать после того, как один прикончит другого, — заявил кто-то.

— Победитель наведет порядок, — сказала женщина.

— Но они же тут все переломают, — вмешалась другая женщина.

— Они могут испортить что-нибудь ценное, — добавил какой-то мужчина.

— О, да падет на вас гнев богов, — с отвращением заявил Торибор, убирая шпагу в ножны. — Я не стану драться с ним здесь. Неужели нельзя его просто прикончить?

— Он имеет право стать членом Общества, — напомнил Привратник.

— И я хочу, чтобы он вступил, — проговорила старшая женщина. — Он меня забавляет.

— Он имеет такие же права, как и любой другой новичок, — заявил один из мужчин.

— Он сказал о намерении убить пятерых из нас, — произнес тихим пришептывающим голосом человек по имени Коготь.

— Ну и что? — удивилась женщина. — Именно для таких случаев и предусмотрена клятва.

Торибор вновь огляделся в поисках союзников, но никого не нашел.

— Ладно, — прорычал он. — Принимайте его. Если он произнесет клятву, это заметно облегчит мне жизнь. Только не ждите, что я стану пожимать этому человеку руку и любезничать с ним за бокалом вина. — Он отвернулся. — Коготь? Я ухожу — ты намерен остаться и принять участие в этой пародии?

— Да, пожалуй, — ответил Коготь.

— Тогда пусть ушедшие боги плюнут и на тебя, — бросил на прощание Торибор и решительно направился к выходу.

Арлиану пришлось слегка отодвинуться, чтобы пропустить его.

Торибор злобно посмотрел на него, однако ничего не сказал и не стал хвататься за оружие. Когда он ушел, Арлиан повернулся к остальным.

— А теперь, — заговорил Привратник, — добро пожаловать в Общество Дракона, лорд Обсидиан. Сейчас вы либо станете одним из нас, либо умрете. Исход будет зависеть от ваших ответов на вопросы, которые мы будем задавать. Они должны быть правдивыми и полными. Вы все поняли?

— Мне кажется, да, — ответил Арлиан. — А я могу задавать вопросы?

— Вам разрешено спрашивать. Но мы не обязаны отвечать, — сказала старшая женщина.

— К тому же на многие ваши вопросы вы получите ответы в процессе посвящения, — добавил один из мужчин.

— Заходите и присаживайтесь, — пригласил Привратник. — Это займет некоторое время.

Арлиан осторожно прошел вперед и отыскал свободное кресло. Он сел, аккуратно придерживая шпагу и мечелом и стараясь, чтобы они не задевали ножки столов и кресел.

Никто не предложил ему снять пояс с оружием, Арлиан уже видел, как Торибор схватился за шпагу; более того, еще раз оглядев комнату, он убедился, что большинство мужчин вооружены. Даже у одной из женщин за поясом висел достаточно длинный кинжал, который при желании можно было использовать весьма эффективно.

Между тем члены Общества уселись полукругом, лицом к нему, и Арлиан получил возможность рассмотреть их более внимательно.

Всего он насчитал четырнадцать человек — восемь мужчин и шесть женщин. Только сейчас Арлиан заметил, что все они заметно старше, чем он сам, но только у Когтя седые волосы. Члены Общества одевались в дорогую одежду, гибкую и мягкую кожу или тонкие ткани, но далеко не все заботились о ней должным образом — у некоторых она выглядела несвежей, потертой или мятой.

Многие имели заметные повреждения самого разного рода — не менее троих, включая удалившегося Торибора, носили повязки, закрывающие глаз; у одного из мужчин не хватало правой руки, а у немолодой женщины нога ниже колена была деревянной, других украшали шрамы.

Однако все, несмотря на изъяны, обладали сильными лицами и пронзительными взглядами. Оказавшись в центре их внимания, Арлиан почувствовал некоторое смущение. Он вспомнил, как лежал на полу подвала родительского дома и смотрел дракону в глаза. Конечно, перед ним люди, но сходство очевидно.

Впрочем, впечатление оказалось не таким сильным. «Сердце дракона» — неплохое название, но лица собравшихся в этом зале людей все-таки не казались такими же устрашающими, как тусклое сияние глаз дракона.

— Кто хочет начать? — спросил Привратник, устраиваясь справа от Арлиана.

— Я начну, — заговорила старшая женщина.

Она заняла место в центре полукруга. В ее черных волосах, стянутых в пучок на затылке, проглядывали седые пряди; кожа сильно загорела, однако шрамов на лице не было. Темные глаза смотрели пристально, но она улыбалась. Женщина наклонилась над дубовым столиком, держа в одной руке изящную трость из черного дерева, а в другой полированную белую кость.

Трость напомнила Арлиану, что у женщины не хватает ноги ниже колена.

Привратник поклонился.

— Леди Иней, — почтительно сказал он. — Вы можете начинать.

Глава 39ОБРЯД ПОСВЯЩЕНИЯ

Женщина кивнула Привратнику, потом встретилась взглядом с Арлианом.

— Вам разрешили войти сюда, — начала она, — поскольку мы верим, что вы обладаете чертой, присущей всем нам; чертой, которая отличает нас от остальных людей. Вы знаете, о чем я говорю?

— Полагаю, — ответил Арлиан, — речь идет о том, что мой управляющий называет «сердцем дракона».

— Вы можете рассказать нам о том, как стали его обладателем?

— Полной уверенности у меня нет, — сказал Арлиан. — Мой управляющий считает, что некоторые люди с ним рождаются. Однако лорд Уитер говорил, что можно стать обладателем данного качества, если выпить человеческой крови, смешанной с ядом дракона.

— И вы пили такую смесь?

— Да.

— Расскажите нам, при каких обстоятельствах.

Арлиан колебался. Ему совсем не хотелось делиться своими воспоминания с чужими людьми — в особенности в присутствии Когтя, который либо являлся одним из шести лордов, либо дружил с Торибором. А что, если он сумеет найти способ использовать информацию о происхождении Арлиана против него.

Но Арлиан обещал правдиво отвечать на вопросы. Он сделал глубокий вздох и начал рассказ.

— Драконы уничтожили мою родную деревню. Их было по меньшей мере три. Они прилетели девять лет назад, когда установилась драконья погода. Я спустился в подвал нашего дома, чтобы подсчитать, хватит ли нам запасов на зиму, когда они напали. Моего деда убила струя яда, которая почему-то не зажглась. В тот момент он стоял на ведущей в подвал лестнице и упал прямо на меня. Я потерял сознание, мой дед умер, навалившись на меня, а мне в рот попала кровь деда, смешавшаяся с ядом дракона.

— У вас есть свидетели? — спросила леди Иней.

— Нет, конечно, — ответил Арлиан. — Все жители деревни погибли.

— У вас остались шрамы?

— Только в сердце, после гибели всей моей семьи, — ответил Арлиан. — Яд дракона меня не коснулся.

— Значит, вы не можете представить никаких доказательств того, что говорите правду?

— Я дам слово, — заявил Арлиан. — Что я еще могу? Лорд Уитер сказал, что правда написана у меня на лице; если этого недостаточно, мне нечего добавить.

Леди Иней кивнула.

— Что ж, я удовлетворена. Теперь, в соответствии с традицией, разрешите мне дать вам первые наставления. Общество Дракона называется так потому, что все мы выпили кровь и яд, в результате чего стали обладателями сердца дракона, но его название связано еще и с целями Общества. Мы расспрашиваем вас вовсе не ради развлечения, а в связи с тем, что Общество старается изучить обычаи драконов, собрать о них как можно больше информации.

Кто знает, возможно, настанет день, когда мы сумеем их уничтожить и освободить мир от их отвратительного присутствия. Вот почему мы будем без конца задавать вам вопросы, касающиеся подробностей встречи с драконами, которые уничтожили вашу деревню. — Закончив, она ткнула зажатой в правой руке костью сидящую справа от нее женщину. — Теперь твоя очередь, леди Щепка.

Левую, лишенную волос сторону головы Щепки покрывала густая сетка страшных шрамов, однако она сохранила оба глаза, которые внимательно изучали Арлиана.

— Каково ваше истинное имя? — спросила Щепка.

— Арлиан.

— А как называлась деревня, которая, по вашим словам, уничтожена драконами?

— Обсидиан, в Курящихся Горах. — Кое-кто из присутствующих энергично закивал — они слышали о случившемся.

— Вы взяли имя Обсидиан — почему?

— В честь моей деревни.

— Вы пользовались другими именами?

— Да.

— Назовите их.

— Я не уверен, что помню все, — сказал Арлиан. — Несколько раз я представлялся как Ланейр, с караваном путешествовал под именем лорда Ари, а еще меня называли Ник.

— Почему вы пользовались разными именами?

Арлиан пожал плечами.

— Мне это казалось удобным — в определенные моменты моей жизни.

— У вас имелись причины скрывать свое настоящее имя?

Арлиан нахмурился.

— Да. Мне следует их открыть?

— Они касаются драконов?

— Нет.

— Тогда в этом нет необходимости. — Леди Щепка откинулась на спинку кресла. — Меня зовут Иллис. Обычай прибегать к прозвищам возник давно, большинству людей не известно его происхождение, но кое-кто из нас был среди тех, кто ввел его в действие в древние времена, когда нами управляли драконы. Вот вам второе наставление — мы называем друг другу фальшивые имена на случай, если кто-то из нас попадет в плен к людям, которые служат драконам, чтобы не выдать тех, кто продолжает сражаться за нашу свободу.

Сейчас таких людей больше нет, они давно мертвы, вот почему мы не скрываем своих истинных имен здесь, поскольку можем доверять друг другу. Однако драконы еще живы в своих подземных пещерах, и мы соблюдаем древний обычай. Вдруг они вернутся и нам придется вновь подняться на борьбу. — Она жестом передала слово следующему члену Общества.

Коготь.

— Вы знаете мое настоящее имя? — спросил старик хриплым голосом.

— Нет, — устало ответил Арлиан. — Я лишь слышал, что вас называют Когтем.

— Меня зовут Стиам. Вы заявили о том, что намерены меня убить.

— Нет, я ничего не заявлял, — поправил его Арлиан, — я лишь сообщил о своих намерениях Карувану.

— Которого смертельно ранили.

— Я победил его в честной дуэли. И мне неизвестно, что его рана смертельна.

— В вашем списке врагов есть и другие имена?

— Да. Лорд Энзит… — Он замолчал, двое или трое членов Общества ахнули от удивления, а потом продолжал: —…лорд Торибор, лорд Дришин, лорд Хорим и вы.

Коготь наклонился вперед.

— А вам известно, что все мы, за исключением Карувана, являемся членами Общества Дракона?

— Нет… Я знал про некоторых из вас, например, про лорда Энзита, относительно других мог только догадываться.

— Значит, вы вступили в Общество Дракона не для того, чтобы нас найти?

— Не совсем.

— В таком случае, зачем вы здесь? — Коготь не сводил с него пристального взгляда.

Арлиан отвел взгляд, чтобы не смотреть Когтю в глаза, а заодно понять, как относятся к происходящему остальные члены Общества, и вздохнул. Он не осмеливался лгать этим людям.

— Недавно я попытался встретиться с лордом Энзитом — признаю, что в мои намерения входит его уничтожить, но тогда я лишь просил о беседе. Он не только отказал мне, но и угрожал убить, если я когда-нибудь осмелюсь его потревожить. Я видел, как он расправился с безоружной женщиной лишь за то, что она не оправдала его доверия. Мне известно, что он убил еще четырех женщин потому, что так ему было удобно, и не сомневаюсь, что он намерен выполнить свое обещание.

Кроме того, из разговора с лордом Уитером я узнал, что лорд Энзит является членом Общества Дракона. А также о клятве, которую вы даете, — не убивать друг друга внутри Мэнфорта. Более того, лорд Уитер дал мне понять, что я могу вступить в ваше Общество, таким способом я решил защитить себя от лорда Энзита — он безжалостный человек, но я сомневаюсь, что он осмелится нарушить клятву.

— Значит, вы намерены отказаться от старых обид, в чем бы они ни состояли?

— Ни в коем случае! — воскликнул Арлиан. — Я намерен встретиться с каждым из вас вне стен города, где нас не будут ограничивать условия клятвы.

Коготь пристально смотрел на него еще несколько секунд, потом моргнул и заявил:

— Уж не знаю, трус вы, глупец или что-нибудь еще. Вы пришли сюда, спасаясь от лорда Энзита, однако сражались с Каруваном и предложили дуэль Торибору. И открыто признаете, что хотите меня убить.

— Я не считаю себя трусом, — ответил Арлиан. — Разве нельзя назвать Энзита могущественным и опасным человеком, который станет руководствоваться соображениями целесообразности, а не чести? Разве он не способен нанять убийц или воспользоваться волшебством? Бросать ему прямой вызов — скорее проявление глупости, а не храбрости. Я бы с радостью встретился с ним или любым из вашей шестерки в открытом и честном бою, но я не хочу, чтобы меня подстерегли люди Энзита и оставили умирать в темном переулке.

— Вы утверждаете, что он способен на такое? — Коготь вновь наклонился вперед.

— Уверен. А его угрозы только убедили меня в собственной правоте.

— И вы говорите о таких вещах без колебаний?

— Я обязан правдиво и полно отвечать на ваши вопросы, не так ли?

— Ну, тогда вы глупец, — бросил Коготь, откидываясь на спинку кресла. — Или слишком молоды и еще не научились прятать истину за сарказмом, красивыми словами или рассуждениями. Я полагаю, что Пузо — лорд Торибор — напрасно не проявил терпимости, будет только лучше, если вы станете членом нашего Общества. Настанет день, когда мы встретимся вне стен города, но я не тороплюсь, и чем дольше мы будем изучать друг друга, тем более забавной окажется встреча.

Он немного помолчал.

— Вот мои наставления, — сказал в заключение Коготь. — Одна из целей Общества Дракона, как сказала леди Иней, изучать драконов, однако исходным импульсом было одиночество. Вы еще очень молоды, и вам не довелось его испытать, но мы действительно отличаемся от остальных людей. Мы носим на себе отметину, мы все благословенны и прокляты. У нас есть сила, позволяющая до определенной степени подчинять себе других людей, — но это лишь еще больше подчеркивает нашу необычность.

Пастух, как бы ни любило его стадо, никогда не станет его частью. Мы живем очень долго и никогда не болеем. Мы можем спокойно разгуливать по улицам, где полно разлагающихся от чумы трупов; окружающие нас люди болеют и стареют у нас на глазах, а мы ничего не в силах сделать, чтобы этому помешать. Когда мы впервые встретились с Уитером, много столетий назад, мы сразу поняли, как близки друг другу, теперь десятилетия одиночества миновали, и у каждого из нас появился друг.

И, несмотря на свои недостатки, мы поняли, что другой пастух всегда более подходящая компания, чем лучшая из овец. Когда нас нашли Энзит, Рехириан и Шарре, мы с радостью приняли их — так родилось Общество Дракона. Мы сочинили клятву и приказали выстроить это здание, после чего задумались о целях нашего Общества. В течение столетий нас находили новые люди и присоединялись к нам, движимые собственными мотивами, как сейчас вы.

В конце концов мы поняли: несмотря на личные устремления, нужда в компании себе подобных уже сама по себе является достаточным поводом для существования Общества. Пройдет время, и вы начнете ценить всех нас, и, если мы действительно перед вами в чем-то виноваты, вы найдете в себе силы нас простить. Когда ритуал будет закончен, давайте побеседуем, вы и я, и попытаемся договориться. Вы не возражаете?

Арлиан колебался.

— Может быть, — с сомнением ответил он.

Коготь кивнул:

— Я могу подождать — да и вы, юноша, тоже. — Он повернулся к сидящей рядом с ним женщине: — Задавай свои вопросы, Флейта.

Флейта оказалась высокой и худой женщиной с длинным носом и шрамом, пересекающим правую щеку; но даже и без шрама ее вряд ли можно было назвать красавицей.

— Что вы знаете о волшебстве? — спросила она спокойным, равнодушным голосом.

— Почти ничего, — ответил Арлиан. — Мне довелось пройти через Горное Царство Грез. Побывать в Аритейне и вернуться обратно, так что я видел волшебство в самых разных его проявлениях, кроме того, я провел немало времени с волшебниками Аритейна, но сам их искусство не изучал. Я продаю заклинания, снадобья и тому подобное, но я лишь купец, а не производитель.

Кроме того, между магией и волшебством существует различие — я привез свои товары и специалистов из Аритейна, они не слишком уважительно отзываются о северной магии. Как и все вы, я вельможа — у меня свое дело, и я не опускаюсь до того, чтобы лично им управлять. Я знаком с тем, на что способно волшебство Аритейна и как выглядит дикое волшебство Пограничных Земель, но на этом мои познания заканчиваются.

— И вам не удалось ничего узнать от деревенских старейшин или местного мага, когда вы были ребенком?

— Абсолютно ничего. У нас в Обсидиане был маг, но мы с ним почти не разговаривали — тем более о его искусстве. Мой дед рассказал мне несколько легенд, вот и все.

— Вы понимаете, что я имею в виду, когда говорю о магии, противопоставляя ее обычному волшебству?

— Нет.

Флейта вздохнула.

— В таком случае мои наставления, Обсидиан, будут самыми элементарными, поскольку вы не способны понять больше — и, возможно, посчитаете их чепухой. Много лет назад, очень много, как свидетельствуют легенды, драконы обитали среди Хаоса, и это им не нравилось. Тогда они заставили его отступить на юг и навели порядок. В другой легенде говорится, будто Хаос изгнали боги, а драконы позднее захватили освобожденные территории, но смысл не изменился. Хаос есть корень волшебства — драконы посеяли на Землях Людей нестабильность, перемены и обман.

Не исключено, что сами драконы — существа волшебные и не хотят конкуренции. Возможно, они есть нечто противоположное волшебству. Мы не знаем. Но нам известно, что на территориях, где когда-то властвовали драконы — теперь они называются Землями Людей, — волшебство превратилось в высохший колодец, а к югу от Пограничных Земель оно похоже на полноводную реку.

Может быть, драконы выпили все волшебство или прогнали его прочь. Так или иначе, но за пределами Земель Людей оно обладает огромной силой, и всякий, у кого имеются минимальные способности, в состоянии им манипулировать, но никто не в силах подчинить себе, поскольку оно обладает необузданным могуществом.

Здесь, в Мэнфорте, волшебство такое жалкое, что его приходится либо ввозить — но оно со временем слабеет, — либо сплетать из тончайших нитей, для чего требуется такое высокое мастерство, что для овладения им не хватает целой жизни. Эта способность использовать местное волшебство и есть магия; аритеяне ею не пользуются. Магия — субстанция тонкая, сильная и длительная; волшебство производит яркое впечатление, но оно нестабильно и ненадежно.

Из-за того что магию трудно освоить — как вы думаете, кто лучше всего подходит для ее изучения? — Она обвела рукой членов Общества Дракона. — Мы, естественно, ведь у каждого из нас впереди столетия жизни. Все члены нашего общества должны овладеть хотя бы элементарной магией — впрочем, нет никаких причин для спешки. У вас впереди много времени.

— Если только Энзит вас не убьет, — пробормотала сидевшая рядом другая женщина.

— Миледи, вы хотите сказать, что лорд Энзит может нарушить клятву? — спросил Привратник.

— Нет, — ответила женщина, — я просто предполагаю, что когда-нибудь юный лорд Обсидиан покинет Мэнфорт.

Против этого было трудно возразить, к тому же время Привратника еще не пришло. Человек, сидевший справа от Флейты, спросил:

— Теперь моя очередь? Я не могу вспомнить ничего существенного, а посему задам вопрос, который занимает всех нас: почему вы хотите убить Энзита и остальных?

Арлиан ждал этого вопроса.

— Энзит увез меня из родной деревни и продал в рабство, когда я был ребенком, — ответил он. — Кроме того, он и его друзья убили четырех женщин, которые были мне близки.

— В самом деле? Ну, тогда вы должны нам все рассказать!

Арлиан вздохнул, собрался с мыслями и начал:

— Я находился в подвале вместе с моим дедом, когда мы услышали крики…

Глава 40РАЗМЫШЛЯЯ О ВЕЧНОСТИ

Железная дверь распахнулась, и Арлиан вышел на улицу. Уже стемнело — но он нисколько не удивился; в зале без окон, где единственным источником света служили свечи, он довольно быстро потерял счет времени.

Однако он поразился, когда увидел, что Ворон все еще ждет его.

— Не все ли равно, где ждать — на улице или дома, — ответил Ворон. — К тому же мне удалось поболтать с лордом Торибором.

— Он сказал что-нибудь интересное?

— Лорд Торибор полагает, что ты спятил; это тебе интересно?

— Он не одинок. — Арлиан скорчил гримасу и похлопал Ворона по плечу. — Ладно, пошли домой.

Они зашагали к Старому Дворцу по темным улицам Мэнфорта; лишь лунный свет помогал им ориентироваться там, где не горели факелы или уличные фонари.

— Если бы ты захватил фонарь, — проворчал Арлиан, спотыкаясь о камень, — нам не пришлось бы так долго тащиться домой.

— Если бы я взял с собой фонарь, то оказался бы настоящим провидцем, — усмехнулся Ворон. — Мы вышли из дома утром, ты не забыл? Я не ожидал, что возвращаться придется вечером. Еще немного, и я бы отправился домой.

— Я думал, ты так и сделаешь, — с раскаянием проговорил Арлиан. — Спасибо, что подождал меня, и прости за упрямство.

Ворон только отмахнулся.

Они шагали дальше, и Арлиан искоса посматривал на своего спутника.

Почему Ворон остался? Чем Арлиан заслужил такую верность? Ведь он платит Ворону не за заботу о себе.

Но Ворон его друг — виной тому сердце дракона или естественное волшебство человеческой привлекательности. Арлиан гордился этим даром, но иногда ему казалось, что его недостаточно.

Он задумался о том, что ему удалось узнать. Вопросы и наставления тянулись бесконечно; периодически появлялись новые члены Общества и присоединялись к разговору, иногда повторяли то, что уже было сказано, — Арлиан не считал, но ему показалось, что в разговоре принимало участие около двух десятков человек. Ему сказали, что на сегодняшний день известно местонахождение сорока одного члена Общества.

Восемь черепов на одной из полок принадлежали умершим членам Общества — все они за последние семь веков погибли насильственной смертью: на дуэлях, в результате покушений или несчастных случаев. Известно, что умерли еще несколько членов Общества, но их костей найти не удалось. О некоторых вообще не было известно, живы они или нет.

Для вступления в Общество не требовалось, чтобы с Арлианом поговорили все его члены. Считалось, что вполне достаточно, если его с пристрастием допросят присутствующие, а потом дадут несколько советов. Так и вышло.

Арлиан во всех подробностях рассказал все, что помнил об уничтожении Обсидиана в Курящихся Горах. Признался, что является беглым рабом, и описал свою жизнь в Глубоком Шурфе. Его история не вызвала особого интереса; а вот о том, как он побывал в Горном Царстве Грез и Аритейне, слушали с огромным вниманием. Он также поведал членам Общества Дракона о том, как оказался и что делал в Вестгарде.

В ответ он узнал историю Общества Дракона. Ему рассказали о том, что оно сражалось против драконов в последние дни их правления и о том, что члены Общества нередко становились правителями Мэнфорта. Традиции тайных обществ, фальшивые имена и благородные привилегии появлялись и бережно хранились Обществом Дракона ради его членов, помогая им прятать свою необычность от остальных смертных.

Теперь Арлиан знал, что Мэнфортом правит Общество, точнее, лорд Энзит, леди Иней и Дришин, но не только они. Герцог Мэнфорта не является членом Общества, возможно, даже не подозревает о его существовании, но большинство его советников принадлежат к Обществу и заботятся о благосостоянии города в целом.

Конечно, главным советником герцога является лорд Энзит — человек, которого Арлиан долгие годы знал под именем лорда Дракона. Даже сейчас ему удалось узнать о лорде Энзите совсем немного. Он не задавал прямых вопросов, поскольку собравшиеся с большой неохотой рассказывали о старших членах Общества.

Присутствующая леди Иней ничего не рассказала о герцоге, к тому же Арлиана она не слишком интересовала. Лорд Дришин, другой советник герцога, один из шести лордов, которых Арлиан поклялся убить, так и не появился, и о нем удалось узнать не больше, чем об Энзите.

Однако Арлиана просветили на предмет действия эликсира из человеческой крови и яда дракона. Теперь ему стало известно, что почти наверняка у него не будет детей — после вступления в Общество ни у одного из его членов не появилось наследников, хотя до встречи с драконами некоторым посчастливилось стать родителями. Поэтому они пришли к выводу, что эликсир лишает человека способности к деторождению — ведь у каждого имелось множество возможностей, ни одна из которых так ничего и не дала.

Он узнал, что ему не следует бояться болезней или инфекции — то, что он перенес в руднике лихорадку в легкой форме, удивило присутствующих, но его заверили, что такие вещи случаются в первые годы после употребления эликсира. Кто-то из членов Общества сообщил, что любая рана, от которой он не умрет сразу, заживет быстро и не оставит даже следа. Лишь шрамы, полученные при встрече с драконами, остаются навсегда.

Теперь Арлиан понимал, что будет жить столетия — но не вечно. Самые старые из тех, кто выпил эликсир, исчезли, их считали умершими — хотя каждый покинул Мэнфорт по собственной воле, никто из них так и не вернулся. Уитер, Коготь и Энзит были сейчас старшими членами Общества, их возраст приближался к тысяче лет.

На короткое время появился Уитер, который принялся расспрашивать Арлиана о яде дракона.

Энзит так и не пришел, и Арлиан почувствовал разочарование и облегчение. Ему хотелось наконец после стольких лет встретиться с ним лицом к лицу и посмотреть, как он отреагирует на сообщение о том, кто такой лорд Обсидиан, и о клятве, связывающей теперь их обоих.

«Клянусь всеми богами, как ушедшими, так и живыми, — прочитал Арлиан клятву после того, как все желающие задали свои вопросы, — что буду подчиняться уставу Общества, делиться с его членами любой информацией о наших общих врагах, драконах. Клянусь не пытаться причинить смертельный вред другим членам Общества, пока они находятся в стенах Мэнфорта, а также подстрекать к подобным действиям».

Эта клятва в будущем могла доставить ему большие неудобства, но сейчас позволила свободно говорить с Когтем — и это того стоило.

Коготь сказал, что стал одним из владельцев «Дома плотских утех» по настоянию Энзита, а не по собственному желанию. Более того, он согласился отдать Лилию и Лаванду на попечение Арлиана.

«Я уже давно от них устал, — заявил Коготь. — Они работают у меня на кухне».

Он с интересом отнесся к взглядам Арлиана на справедливость, но не мог с ними согласиться.

«Боюсь, со временем вы их перерастете», — сказал Коготь. Коготь не сомневался, что Арлиан перерастет многие свои взгляды и станет таким же, как сам Коготь и остальные члены Общества, — невозмутимым, циничным и равнодушным к людям, которых они все равно переживут.

Арлиан надеялся, что Коготь ошибается, он видел, как разозлился Торибор, и знал, как сильно любит Уитер свою подругу Марасу — из чего следовало, что долгие столетия и яд дракона не в состоянии подавить все чувства.

Однако Арлиан заметил, что члены Общества считают себя далекими от обычных людей, и с тревогой спрашивал себя, не станет ли когда-нибудь таким же, как они. Он пристально посмотрел на Ворона. Неужели придет время, и он начнет воспринимать Ворона не как равного себе человека, а как существо низшего порядка? Неужели Ворон перестанет быть для него советником и другом?

Он не мог себе этого представить — но потом вспомнил лицо и голос лорда Дракона, посчитавшего Арлиана добычей, которую можно продать, вновь увидел клинок, перерезающий горло мадам Рил. Обычный человек не может быть таким холодным.

Он надеялся, что никогда не станет похожим на лорда Дракона. Уж лучше погибнуть во время дуэли за стенами города.

Ни один из членов Общества Дракона не выказал ни малейшего удивления, когда Арлиан рассказал им, почему он поклялся отомстить лорду Дракону. Действия Энзита они посчитали самыми обычными, хотя и несколько неприятными.

«Он не знал, что вы выпили яд», — сказал Коготь. «А если бы знал, что-нибудь изменилось бы?» — спросила леди Иней, и все пришли к выводу, что на Энзита это не произвело бы никакого впечатления.

Значит, Энзит худший из них, но холодная отчужденность и безжалостность характерна для всех. Вероятно, со временем Арлиан станет таким же — если уже не стал… как яростно он настаивал на дуэли с Каруваном!

Но тут Арлиан вспомнил, какие чувства его охватили перед началом дуэли — страх и сомнения. Ни один из членов Общества Дракона наверняка не испытывает ничего подобного.

Может быть, он не такой, как они, и навсегда останется прежним. Может быть, почувствовав, что становится холодным и равнодушным, он сумеет предпринять какие-нибудь решительные шаги.

Но к тому времени Ворон уже умрет. Ворон умрет. Арлиан будет жить дальше, и возраст его не коснется. Может быть, именно это сделало членов Общества такими холодными — не яд, а то, что они видели, как стареют и умирают их друзья и любимые.

Но тут ему в голову пришла новая мысль, и он улыбнулся.

Какая глупость! Он не успеет стать жестоким и безразличным. Ведь он дал клятву: расправившись с лордом Энзитом и остальными своими врагами, он отправится выслеживать драконов и попытается их уничтожить.

Ему не придется совершать самоубийство, чтобы не стать бессердечным. Драконы, несомненно, покончат с ним, если прежде этого не сделает лорд Энзит.

Нужно найти способ выманить лорда Энзита и его дружков за стены города и встретиться с ними на равных.

Мысли Арлиана вернулись к привычным проблемам, а тревога о свойствах собственной природы исчезла.

Он еще не рассчитался со своими врагами. До сих пор не встретился с лордом Энзитом, не видел лорда Дришина и лорда Хорима в зале Общества Дракона. Лорд Коготь — старый человек, который не хочет неприятностей, а нетерпеливого лорда Торибора выманить из города будет совсем нетрудно.

Получалось, что ему некуда торопиться. Впереди целые столетия.

Столетия. К этой мысли трудно привыкнуть.

И Арлиан снова принялся обдумывать все, что узнал в Обществе Дракона.

Однако были вещи, которые продолжали оставаться для него загадкой. Никто не объяснил ему, откуда лорду Энзиту стало известно, что деревня на Курящихся Горах будет уничтожена. Почему такой богатый и могущественный человек, как Энзит, опустился до того, что принял участие в разграблении сожженной деревни и вложил деньги в содержание борделя. Арлиан поведал членам Общества обо всем, что произошло в Обсидиане, но никто никак не прокомментировал случившееся.

Когда-нибудь он задаст им свои вопросы и получит на них ответы. Он вернется в зал Общества завтра или послезавтра и попытается выяснить то, что его интересует.

Они подошли к воротам Старого Дворца, и сейчас следовало подумать о другом.

— Ты что-нибудь ел? — спросил он Ворона.

— Нет, а ты?

— Толком ничего. Пойдем на кухню — уже слишком поздно для ужина.

Ворон кивнул, а упоминание о кухне навело Арлиана на новую мысль.

— Кстати, — сказал он, — нужно приготовить комнаты — лорд Коготь… то есть лорд Стиам обещал передать на наше попечение двух женщин, Лаванду и Лилию.

Ворон с удивлением посмотрел на него и сказал:

— Прекрасно, а как тебе это удалось?

Арлиан немного подумал и ответил:

— Я и сам не очень понимаю.

Тут слуга открыл ворота, и они вошли в знакомый вестибюль Старого Дворца.

* * *

На следующий день Арлиан вновь беседовал с Когтем, но теперь они встретились в Старом Дворце, а не в зале Общества Дракона.

— А почему вы основали «Дом плотских утех» вшестером? — спросил Арлиан, разливая вино.

Лаванда и Лилия устраивались в своем новом доме, девушки прекрасно выглядели, похоже, Коготь неплохо с ними обходился. Их бывший хозяин решил лично доставить женщин и принял приглашение Арлиана выпить пару бокалов вина. Мужчины удобно устроились в маленькой гостиной, на диванчиках, обитых синим шелком, чтобы распить бутылку хорошего красного вина из Кан Паракора, расположенного в Западных Горах.

— Неужели вы не могли найти лучшего вложения денег? — добавил он.

Лорд Коготь задумчиво наморщил лоб.

— В финансовом смысле, конечно, могли бы — хотя бордель приносил солидный доход, — ответил он, — но у него имелось и другое назначение.

Арлиан нахмурился.

— Вы получали там удовольствие, не так ли?

Коготь фыркнул:

— Я? Ни в коем случае. Каруван, безусловно, и Дришин, иногда Торибор и Хорим, но только не я и не Энзит.

— Тогда о каком назначении вы говорите?

— Политика, мой мальчик, — объяснил Коготь. — В Мэнфорте есть люди, которых мы считаем необходимым контролировать, а приглашая их в Вестгард, мы достигали своей цели. Разве не может один богатый и влиятельный человек пригласить другого в бордель?

— Ах вот оно что… — После некоторых колебаний Арлиан задал прямой вопрос — и хотя Коготь назвал его за откровенность юным глупцом, он сам не любил говорить намеками. — Подкуп или шантаж?

— И то, и другое, — усмехнулся Коготь. — Иногда одновременно — люди странные существа. Порой угрозы. И еще кое-что — некоторые мужчины, пережив подобный опыт, начинают говорить о вещах, которые обычно вслух не обсуждают.

Арлиан сразу же ему поверил, ведь Роза рассказала о тайне Карувана, весть о смерти которого пришла утром; раны и в самом деле оказались смертельными.

Арлиан убил его — мысль об этом смущала, пугала и одновременно приносила удовлетворение. Арлиану уже приходилось лишать человека жизни, но тогда он заколол в бою разбойника на южных окраинах Пустоши. И никогда прежде не выслеживал врага с тем, чтобы его прикончить.

Каруван, безусловно, заслужил смерти, несмотря на то что говорила Пушинка. Лицо убитой Розы постоянно возникало в воспоминаниях Арлиана, тревожило его сны. И все же мысль о том, что он сам стал убийцей, его беспокоила.

А сейчас он сидит и пьет вино с одним из тех, кто виновен в смерти Розы — ведь оба знали, что Арлиан не простил ему это преступление и собирается в будущем за него отомстить.

— Мы основали Дом в Вестгарде по нескольким причинам, — сказал Коготь. — Во-первых, гарантия, что гостей борделя не увидят соседи или члены семьи; во-вторых, во время возвращения в Мэнфорт возникал подходящий момент для откровений. — Он вздохнул. — Вот почему Дом пришлось уничтожить. Слишком многим пришлось бы не по нраву, что за ними могли шпионить. Когда выяснилось, что там кто-то прятался… ну, ничего не оставалось, как сжечь Дом.

— Но зачем убивать женщин?

— Да, пожалуй, в этом не было никакой необходимости, — признал Коготь. — Просто постепенно мы забыли, что рабы тоже люди, — во всяком случае, так произошло со мной. К тому же их жизнь коротка и настолько лишена смысла, что… ну, разве несколько лишних лет имеют значение?

— Для них, — возразил Арлиан, — эти несколько лишних, как вы говорите, лет очень даже имели значение. Только из-за того, что они почти ничем не владели, вы считали возможным отнять у них все? Какая невероятная жестокость и несправедливость!

— Да, тут вы правы. — Коготь посмотрел в глаза Арлиану. — Вы получили сердце дракона, но не потеряли свое. Боюсь, я уже не могу сказать того же о себе.

Арлиан смущенно опустил глаза.

— Вы все еще хотите меня убить за то, что я сделал с девушками, не так ли? — спокойно спросил Коготь.

— Вы видели, как их сюда вносили, — гневно ответил Арлиан. — Они больше никогда не смогут ходить. Полагаю, вы не видели, как четыре женщины лежали с перерезанным горлом в густеющем дыму, а пламя подбиралось все ближе, — но я там был… — Он содрогнулся. — Вы должны заплатить по счету.

— Наверное. С этим трудно спорить, — задумчиво проговорил Коготь, отвернувшись. Он сделал пару глотков вина и вновь посмотрел на Арлиана. — Как вы понимаете, я не горю желанием платить по своим счетам. Мне более девятисот лет и, хотя иногда мне становится скучно, я не спешу покинуть сей мир. За прожитые годы я видел мало справедливости: достойные погибают, а мерзавцы богатеют — во всяком случае, иногда. Порой случается и наоборот, но по большей части люди не злы и не добры — они просто люди, и этим сказано все. — Он опустил свой бокал. — Вот что я вам скажу, лорд Обсидиан, я готов встретиться с вами за городскими воротами — на равных условиях — и скрестить свою шпагу с вашей в честном смертельном поединке. Но только после того, как вы разберетесь с моими партнерами. Я искренне верю, что виноват меньше остальных. Я стал одним из владельцев «Дома плотских утех» потому, что дружу с Энзитом, Дришином и Хоримом, а не ради выгоды, которые мог принести сей союз.

Я достаточно богат, и меня не интересует власть, но я склонен идти навстречу желаниям друзей. Вы видели, что я не причинил вреда двум женщинам, которые попали ко мне; сомневаюсь, что мои партнеры демонстрировали по отношению к ним внимание и заботу. Хотя я не в силах это доказать, я голосовал против уничтожения борделя и убийства тех четырех женщин. Поэтому я готов встретиться с вами, но только после того, как вы победите остальных.

— А если я погибну в поединке с одним из них, вы останетесь безнаказанным, — сказал Арлиан.

Коготь улыбнулся и пожал плечами.

— Вы прекрасно меня поняли, — со вздохом сказал он и вновь поднял бокал. — Жизнь — штука не простая, мой молодой друг, да и справедливость торжествует не всегда. — Он поднес бокал к губам и залпом выпил вино.

Коготь явно собирался уходить, последняя фраза планировалась как прощальная. Однако Арлиан собирался сказать еще кое-что.

— А вы поможете мне выманить остальных за город? — спросил он.

Коготь колебался несколько мгновений, но потом все-таки покачал головой.

— Нет, не помогу. Я за справедливость, но друзей и себя я люблю больше. Я не отрицаю, мы поступали неправильно, но нахожу в себе силы простить своим партнерам совершенные ими преступления. Меня не удивляет, что вы еще к этому не готовы, но я уверен, что вы способны понять мои мотивы.

— Конечно, — ответил Арлиан, и они встали.

Он долго смотрел вслед удаляющемуся старику, потом повернулся к стоящему рядом Ворону и заметил, что тот все это время за ним наблюдал.

— Тебе нравится старый ублюдок, не так ли? — спросил Ворон.

— В некотором роде, — признался Арлиан.

— Но ты все еще хочешь его убить?

— Не знаю, — пожав плечами, ответил Арлиан, — мне так кажется.

— Лаванда и Лилия ничего против него не имеют, — заметил Ворон. — Через месяц после того, как он их привез, они практически перестали его видеть.

Арлиан пожал плечами:

— Дело не в этом.

— Да? Разве ты не собираешься освободить хорошеньких женщин от ужасной участи?

— Конечно, я не хочу, чтобы невинные женщины страдали, но гораздо больше меня волнует другое: зло не должно остаться безнаказанным, и тогда мир станет гораздо лучше, — ответил Арлиан.

— По-твоему, получается, лорд Коготь совершает столько зла, что без него мир станет много лучше?

Арлиан покачал головой.

— Я не знаю, — ответил он. — Я не бог, который видит прошлое и будущее и читает сердца людей, как открытую книгу. Я знаю, что лорд Коготь и его друзья поступили неправильно. Более того, они совершили чудовищное преступление, которое взывает о мести, и только я в состоянии ее осуществить. — Арлиан пожал плечами. — Быть может, боги еще живы и взирают на нас, чтобы вмешаться в критический момент и восстановить справедливость.

Возможно, они пошлют мне видение или я узнаю новые факты, которые позволят мне простить врагов. Может быть, Судьба позаботится о том, чтобы моя рука никогда не коснулась Когтя. Но если вмешательства свыше не будет, я намерен идти по выбранному пути. И не собираюсь убивать никого из них в постели, как они убили Розу и Шелковицу. Мы честно сражались на дуэли, и Каруван мог меня прикончить, но вышло иначе.

— У тебя сердце дракона, у Карувана его не было.

— А кто еще из моих врагов столь же беспомощен?

— Хороший довод, — признал Ворон. — Значит, ты доверяешь Судьбе: пусть она побеспокоится о том, чтобы тебя не освежевали, как борова, когда ты выманишь Хорима или Торибора за городские стены? Не следует забывать, что они гораздо опытнее тебя.

— Как ты сам только что заметил, — заявил Арлиан, — я верю Судьбе, богам, твоим наставлениям и собственному мастерству фехтовальщика.

— Мне такой подход не нравится, — сказал Ворон. — Еще ни разу в жизни мне не доводилось видеть, чтобы боги кому-нибудь принесли пользу.

Арлиан вновь пожал плечами.

Он не знал, следят ли боги за его судьбой и является ли он сам инструментом Судьбы. Может быть, все на земле решают сами смертные? Но счастливое спасение во время нападения драконов на деревню, побег из Глубокого Шурфа, огромное состояние, попавшее к нему в руки, и, наконец, вступление в Общество почти бессмертных людей скорее всего означают, что его жизнь имеет какую-то определенную цель.

Арлиан не сомневался, что обязан добиваться справедливости, раз уж ему сохранили жизнь и дали власть и деньги, чтобы он исправил причиненное другими людьми зло. И если в процессе он погибнет, что ж, он прожил дольше своих односельчан, перед смертью глотнул воздуха свободы, показал всем, что лорд Обсидиан отказывается торговать рабами, и хотя бы частично отомстил за смерть Розы и Шелковицы.

Конечно, он бы предпочел жизнь и с радостью насладился тем, что послала ему Судьба, но если для этого придется принять царящее вокруг зло — нет, его такое положение вещей не устраивает.

— Надеюсь, ты не собираешься заманить всех своих врагов в западню и прикончить их? — спросил Ворон.

Арлиан покачал головой.

— До этого я не унижусь, — заявил он.

— Весьма вероятно, что ты умрешь прежде, чем рассчитаешься со всеми, — сказал Ворон.

Арлиан снова пожал плечами.

— Мне не нужно твое состояние, — тихо проговорил Ворон.

Арлиан задумчиво посмотрел на него. Еще вчера, как об очевидном факте, он размышлял о том, что на целые столетия переживет Ворона, а сегодня готов с легкостью отказаться от жизни ради свершения мести.

— Да, я намерен сразиться с каждым из них и убить всех, — медленно проговорил Арлиан, — но мне некуда спешить. — Он вспомнил о дуэли с Каруваном, как дрожал перед началом схватки, как фехтование уступило место неловкому обмену ударами. — Тебе станет легче, если я попрошу тебя продолжить мое обучение искусству фехтования и откажусь от попыток выманить моих врагов из города в ближайшие несколько дней?

— Безусловно, не огорчит, — улыбнулся Ворон.

— Вот и хорошо, — сказал Арлиан.

Глава 41ВЫЗОВ БРОШЕН

Арлиан удобно устроился в углу главного зала Общества Дракона в мягком, обитом бархатом кресле с резными ручками в виде голов драконов. Перед ним стоял круглый дубовый стол. Напротив, по диагонали, сидела леди Иней, и они мирно беседовали.

— А женат ли кто-нибудь из членов Общества? — поинтересовался Арлиан. — При мне только лорд Уитер упоминал о своей возлюбленной.

— Лорд Паук и леди Прядь, — ответила леди Иней, откинувшись на спинку кресла, — но я не знаю, сколько еще продержится их брак. Они прожили вместе более ста лет, а это большая редкость.

Арлиан встречал леди Прядь, но до сих пор никто не упоминал лорда Паука. Он успел узнать почти всех членов Общества — его посвящение состоялось четыре дня назад, и он приходил сюда каждый вечер, когда Ворон заявлял, что фехтовать при таком слабом освещении невозможно.

Однако Арлиану так и не довелось познакомиться с лордом Хоримом, лордом Дришином и лордом Энзитом. Случайную встречу с лордом Дришином на улице Черного Шпиля возле железной двери, когда Дришин покидал Общество, а Арлиан только пришел, можно не считать. Сначала Арлиан узнал духи Дришина, а потом и его самого, но Дришин успел свернуть за угол, и Арлиан не стал его преследовать.

— Надеюсь, настоящее имя лорда Паука не Хорим. Не Энзит и не Дришин? — спросил Арлиан.

Его не слишком привлекала необходимость убить женатого человека.

Леди Иней покачала головой.

— Нет, нет. Хорим называет себя лордом Клинком, а Энзит и Дришин обычно пользуются своими именами. В прошлом Энзит придумывал себе дюжины кличек, но теперь мало кто из нас их помнит, а вот Дришин никогда не отказывался от своего настоящего имени. Лорда Паука зовут Двиос, а леди Прядь — Алахи.

— Значит, лорд Клинок женат?

— Нет. Как и Энзит, Дришин, Коготь и Пузо. Скорбящих вдов не будет.

— Тем лучше, — ответил Арлиан. Он заметил легкую улыбку на лице леди Иней и то, как она поглаживает пальцами кость, с которой никогда не расстается. — Я вас забавляю?

— Честно говоря, да, дорогой Обсидиан, — ответила лед» Иней. — Вы никак не можете решить, кем вам стать — добросердечным глупцом или хладнокровным убийцей.

— Я бы предпочел не стать ни тем, ни другим, — заявил Арлиан.

— Добросердечный убийца — это нечто особенное, вы со мной не согласны?

— А разве вас можно назвать обычными людьми, — парировал Арлиан, обводя зал рукой. — Вот, к примеру, вы говорите, что никто из тех, кого я поклялся убить, не женат — вам не кажется странным, что ни один из пяти мужчин не имеет жены?

— Если говорить об обычных людях, безусловно, — согласилась леди Иней, — но речь идет о пяти обладателях сердца дракона, более того, им принадлежал бордель. Станет ли женатый человек вкладывать деньги в такое предприятие?

— Почему бы и нет? — ответил вопросом на вопрос Арлиан. — Неужели вы думаете, что у жен не хватило бы здравого смысла не поднимать шум?

— Вполне возможно.

— А вас это оскорбляет?

— Честно говоря, да.

— Однако вы ничего не сделали, чтобы им помешать.

— А что я могла сделать? Они не нарушали ни законов, ни герцогских эдиктов.

— Однако вам не нравилось их предприятие?

Леди Иней вздохнула.

— Совершенно верно. Мало того, я считала их идею неуместной. Однако меня происходящее не касалось; в отличие от вас я не встреваю в опасные предприятия, не имеющие ко мне прямого отношения.

Арлиан нахмурился, его не устраивал оборот, который принял разговор с леди Иней. Некоторое время они молчали. Арлиан застыл в неподвижности, пальцы его собеседницы продолжали скользить по гладкой поверхности кости.

— Вы называете их сердцами дракона?

— Полезное выражение, — сказала леди Иней. — Я называю так всех нас, милорд, — в том числе себя и вас.

Арлиан кивнул.

— Конечно. Значит, Паук и Прядь — сердца дракона, состоящие в браке, не так ли?

— Ну, должна признаться, что у меня было три или четыре смертных партнера, — пожав плечами, сказала леди Иней. — Не помню точно, я не веду им счет.

— Потому, что они умирают, — заметил Арлиан.

— Потому, что они умирают, — согласилась леди Иней. — Я прожила четыреста лет, Обсидиан. Зачем помнить то, что все равно забудется через пару десятков лет?

— И вы ни разу не вышли замуж?

Пальцы леди Иней замерли, и кость упала на колени.

— У меня был муж, — ответила она. — И четверо детей. Но жители нашей деревни потревожили гнездо драконов. Охваченная пламенем, пытаясь спастись от их гнева, я упала в колодец, вода погасила огонь и спрятала меня. Моему мужу повезло меньше.

— Мне очень жаль, — тихо проговорил Арлиан, которому стало стыдно за причиненную леди Иней боль.

— Вода в колодце стала отравленной, — продолжала она. — Не знаю отчего. Я попробовала и поняла, что пить ее не стоит. Чтобы утолить жажду, я сосала собственную кровь из раны на руке. — Она показала левую руку, и Арлиан увидел тонкий белый шрам, пересекающий ладонь. — Я порезала руку о камень, когда падала в колодец, вероятно, туда попал яд, впрочем, я узнала об этом только через несколько лет.

— А нога… это из-за того, что вы слишком долго находились в отравленной воде?

— Что? — Леди Иней посмотрела на деревянную ногу ниже колена, потом перевела взгляд на кость у себя в руке.

Арлиан, считавший кость причудой, как пристрастие Ворона к черному цвету, неожиданно понял, что это человеческая берцовая кость. И сообразил, кому она принадлежала.

— Нет, нет, — сказала она, опуская кость. — Это произошло через много лет, когда меня занесло снегом в Зубчатых Горах. Я почти не пострадала, когда вылезла из колодца и обнаружила, что осталась одна.

— Сочувствую вашей потере, — сказал Арлиан.

Леди Иней пожала плечами.

— С тех пор прошло много лет.

— И вы решили больше не выходить замуж?

— Зачем? — с горечью спросила она. — Я не могу иметь детей, на что мне муж? Мне удалось сколотить состояние благодаря тому, что я жила скромно и удачно вкладывала деньги. Богатый муж мне не нужен. Ради компании? — Она фыркнула. — Посмотрите вокруг. Неужели кто-то из этих людей может стать достойным мужем, да еще учитывая, что брак продлится столетия? Да, несколько романов, естественно, но брак? Ну а если вы имеете в виду тех, кто не обладает сердцем дракона, то мне совсем не хочется полюбить человека, а потом наблюдать за тем, как он будет стареть и умирать, а я не смогу ничем ему помочь.

— Понятно.

— Вот почему брак у нас редкость, Обсидиан; драконы сделали наши сердца холодными, а нас самих самовлюбленными и стерильными.

— Но всех ли? В ваших словах чувствуется страсть, — запротестовал Арлиан. — Уитер любит свою Марасу, а Коготь ценит дружбу.

— Они борются с неизбежным, — вздохнула леди Иней. — Как и я. Чем дольше мы живем, тем более холодными становимся — как Энзит, который, насколько мне известно, старше нас всех. Уитеру и Когтю тоже очень много лет, но им удалось протянуть так долго благодаря своим страстям. Коготь, как мне кажется, действует, сообразуясь с воспоминаниями, а не истинными чувствами.

— Но почему? Неужели дело в усталости, в том, что вы видели слишком много страданий и смертей?

Она покачала головой.

— Я не верю, что причина только в долгой жизни. Вспомните, как мы стали такими. Каждый из нас выпил кровь и яд и, хотим мы того или нет — а чаще всего мы не хотим, — у нас в сердце есть частичка дракона. Человеческая часть не может существовать вечно; наши тела продолжают жить, но сердца все больше и больше становятся сердцами дракона, холодными и безжалостными. Мы начинаем получать больше удовлетворения от страданий других людей, чем от обычных человеческих радостей.

Арлиан нахмурился:

— Вы полагаете, это влияние яда?

Леди Иней рассмеялась:

— Мой дорогой глупый мальчик, посмотрите на нас! Мы не можем стать матерями или отцами. Мы стареем так медленно, что это почти невозможно заметить. Наша кровь ядовита — Уитер, наверное, вам сказал? Так на кого мы больше похожи, на людей или на драконов?

— Похожи… — начал Арлиан, но, прежде чем он успел закончить фразу, раздался шум.

— Эй, ты! — послышатся низкий, ужасно знакомый голос. — Арлиан! Встань!

Удивленный Арлиан повернулся и увидел у двери трои, мужчин в шляпах и плащах — все трое держали руки на рукоятях шпаг. Слева стоял невысокий коренастый человек, одетый в коричневые цвета, его руку покрывал необычный бронзовый футляр. Арлиан его не знал. Справа — лорд Торибор в зелено-серебристых одеждах, даже повязка у него на глазу была зеленой. А в центре замер лорд Дракон в роскошном черно-золотом одеянии. Арлиану показалось, что на нем та же самая шляпа с пером, в которой он много лет назад явился в Курящиеся Горы, а худое лицо со шрамами нисколько не изменилось.

Арлиан отодвинулся от стола и встал. Он почувствовал, как его охватывает дрожь — сколько лет он ждал этого мгновения, — но усилием воли заставил себя успокоиться. Арлиан смотрел в лицо своего врага и вспоминал дымящиеся руины Обсидиана, яркую кровь, брызнувшую из горла мадам Рил, мертвые глаза Розы, лежащей на своей постели среди пламени.

— Лорд Энзит, — спокойно проговорил он. — Мы снова встретились.

— Не могу сказать, что я рад, — заявил Энзит. — Почему ты здесь?

— Я равноправный член Общества, — ответил Арлиан.

— Почему ты в Мэнфорте? — резко спросил Энзит.

— А почему бы и нет? Здесь мое дело и мои друзья; а также заклятые враги.

— Я посоветовал тебе покинуть город, — сказал лорд Дракон. — Я не привык, чтобы моими советами пренебрегали.

— Я не герцог и не один из тех болванов, которых вы привыкли унижать, — достаточно резко ответил Арлиан. — Я поступаю так, как считаю нужным.

— Ты меня раздражаешь, — продолжал Энзит, — и я не намерен терпеть твое присутствие здесь.

— Вы поклялись не причинять мне смертельного вреда, — напомнил Арлиан. — Как же вы заставите меня покинуть Мэнфорт?

— Ты говорил о друзьях и своем деле, — сказал Энзит. — Я не давал клятвы, что не буду убивать их. Кроме того, в моей власти жизни тех, кто тебе дорог.

До сих пор Арлиану удавалось сохранять спокойствие, но теперь он не выдержал.

— Вы готовы лишить жизни ни в чем не повинных людей?

— Таких не бывает, — ответил Энзит. — Мы грязные, вонючие и лишенные чести существа, гниющие заживо и лишь делающие вид, что наша жизнь имеет ценность. Меня в отличие от тебя нельзя обмануть. Мы животные, а те, кто не пил кровь и яд, настоящие ничтожества. Я с радостью сокращу их жалкие жизни на пару десятков лет — все равно им осталось совсем немного. А если тем самым я избавлюсь от тебя, что ж, больше мне ничего не нужно.

Арлиан, которого поразили слова Энзита, спросил:

— Неужели у вас нет чести?

— Я соблюдаю свои клятвы, — ответил Энзит. — Других обязательств у меня нет.

— Чего вы от меня хотите?

— Ты должен немедленно покинуть город. Можешь оставить кого-нибудь свернуть дела, но тебя не должно быть в городе до заката солнца.

— А если я откажусь?

— За каждую ночь промедления будет умирать один из твоих «невинных».

— И вы совершите столь чудовищное преступление? Вы не боитесь мести?

— Ты забываешь, с кем говоришь, Арлиан.

— Нет, — ответил Арлиан, — этого я никогда не забуду. Вы — чудовище в человеческом обличье, извращение, которое необходимо стереть с лица земли.

— Я главный советник герцога Мэнфорта и старший член Общества Дракона. Я поступаю, как пожелаю, и никто не смеет мне перечить.

— Я смею! — воскликнул Арлиан. — И если вы причините вред тем, кто мне дорог, я отвечу тем же — и начну с герцога.

Он услышал, как многие ахнули, даже лорд Дракон растерялся.

Арлиан ответил, повинуясь импульсу, — сказал первое, что пришло в голову. У него было мало шансов привести свою угрозу в исполнение, но он понимал, что должен держаться так, будто абсолютно в себе уверен. Герцог — безвредный старый дурак, и убивать его, разумеется, не следует. Самое страшное зло, которое он совершает, состоит в том, что он слушается Энзита, но это лишь слабость, объяснимая в смертном, имеющем дело с обладателем сердца дракона.

К тому же герцога тщательно охраняют — впрочем, существует масса других способов…

Энзит должен поверить в то, что угроза Арлиана не пустые слова.

— В моем распоряжении имеется волшебство, — продолжал Арлиан. — Не изящная северная магия, а необузданное южное волшебство из Аритейна и Горного Царства Грез. Как, впрочем, и другое оружие. Можете не сомневаться, если я пожелаю, мне по силам уничтожить герцога. И хотя нельзя исключить, что вам удастся снискать расположение наследника, кому нужны дополнительные проблемы? А как вы объясните тот факт, что не сможете меня казнить за совершенное преступление?

— Ты убьешь герцога и меня, добиваясь химерического правосудия? — спросил Энзит.

— Да, — без колебаний ответил Арлиан.

— И внесешь смятение в Земли Людей только для того, чтобы удовлетворить свою жажду мести?

— Да, — повторил Арлиан.

Лорд Дракон горько улыбнулся:

— Значит, тебя интересует порядок и закон не больше, чем меня невинность и честь.

— Совершенно верно.

— Существует легенда, что если линия герцогов прервется, то драконы вернутся, — заявил Энзит.

— Существует много легенд, — ответил Арлиан. — Надеюсь, что ваша лжива, но для меня это не имеет значения.

— Значит, ты готов рискнуть свободой людей?

— Я убью герцога только, если вы причините вред тем, кто мне дорог, — возразил Арлиан. — И если ваша легенда правдива, то последствия всецело падут на вашу голову.

— Очаровательно, — прошипел сквозь сжатые зубы Энзит. — Значит, ты предлагаешь продолжить движение в тупик?

— Вовсе нет, — ответил Арлиан. — Я готов встретиться с вами за пределами городских стен и сразиться на честной дуэли — до смерти одного из нас. Конечно, придется попросить вас дать слово, что никто из ваших наемников не нанесет мне удара в спину…

— Я готов сразиться с тобой, — вмешался человек в коричневых одеждах. — На равных условиях, как ты просишь. Все лучше, чем слушать твой бред!

— Клинок, — заговорил Торибор. — Он убил Карувана.

— Каруван был смертным, — ответил человек в коричневом, не сводя пристального взгляда с Арлиана. — У него сердце дракона — но он всего лишь мальчишка.

Торибор взглянул на Энзита, который задумчиво потер подбородок.

— Что ж, это может решить наши проблемы, — заявил Энзит. — Если ты действительно так хочешь, Клинок, я не стану возражать.

— Значит, вас зовут лорд Клинок? — уточнил Арлиан. — А еще вы известны под именем Хорим?

— Да, — кивнул Хорим. — Ты осмеливаешься принять мой вызов, мальчик?

Арлиан улыбнулся.

— С радостью, — ответил он.

Глава 42ШПАГИ ЗА ВОРОТАМИ

Городские ворота стояли широко открытыми, и Арлиан шагал в их сторону по вымощенной булыжником улице. Хорим шел параллельно Арлиану, несколькими ярдами левее. Все уступали им дорогу, за ними следовали их спутники.

Ворон ускорил шаг, догнал Арлиана и прошептал:

— Ты понимаешь, что это ловушка?

Арлиан бросил через плечо взгляд на лорда Энзита и представителей Общества Дракона, пришедших понаблюдать за дуэлью.

— Нет, я не про них, — продолжал Ворон. — Я о лорде Клинке. Тебе известно, как он получил свое имя? Он убил по меньшей мере два десятка мужчин и нескольких женщин. Клинок — один из самых опасных фехтовальщиков в Землях Людей. Я подозреваю, что лорд Энзит все это подстроил, чтобы избавиться от тебя.

Арлиан снова посмотрел на Энзита. Потом перевел взгляд на Хорима. И не заметил ни страха, ни волнения.

— Наверное, ты прав, — не стал спорить он, но внутри все сжалось от мысли, что он решительно шагает к почти неизбежной смерти. — Тогда я погибну, так и не отомстив своим врагам, — сказал Арлиан, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Надеюсь, ты позаботишься о моем деле и женщинах, а также поможешь аритеянам.

— Еще не поздно отказаться, — напомнил Ворон.

Арлиан печально улыбнулся.

— Нет, — возразил он. — Я не могу.

— Идиот, — проворчал Ворон.

— Возможно, — ответил Арлиан. — Однако я верю Судьбе И не смогу жить дальше, если сейчас отступлю.

— Ну, замечательно, — с отвращением проговорил Ворон. — Поступай, как пожелаешь. — Он отвернулся, и Арлиану ничего не оставалось, как продолжить путь в молчании.

Едва он вышел за городскую стену, как услышал шорох клинка, покидающего ножны. Быстро повернувшись, Арлиан увидел, что Хорим, успевший первым пройти ворота, обнажил свое оружие и бросился ему навстречу.

Раздались женские крики, путешественники и торговцы бросились в разные стороны.

Хорим держал шпагу в левой руке, а мечелом в правой — Арлиану еще не приходилось драться с левшами. Он отметил эту подробность, отскакивая в сторону и обнажая шпагу. Юноша едва успел парировать выпад противника, однако сумел быстро восстановить равновесие. Когда лорд Клинок устремился в новую атаку, Арлиан уже достал свой мечелом.

Как ни странно, нападение врага не смутило Арлиана и не вывело его из равновесия. Наоборот, он почувствовал облегчение. Теперь обратной дороги нет. Возможно, предупреждение Ворона помогло ему принять неизбежное. Арлиан не ощущал неприятной неуверенности, которая переполняла его во время дуэли с Каруваном. Хорим сам вызвал его на поединок и пытался лишить своего противника жизни, в то время как Карувана вынудили согласиться на дуэль.

Арлиану мешало то, что Хорим левша — он мог использовать мечелом только для защиты. Юноше приходилось тренироваться против несимметричной манеры ведения поединка, но не так много, как хотелось бы, — он знал, что лорд Дракон держит шпагу в правой руке, и не ожидал, что придется иметь дело с таким необычным противником.

Конечно, Хорим тоже знал об этом и пытался использовать свое преимущество, проводя круговые атаки, бессмысленные против другого левши, но опасные для правши. Арлиан нырнул в сторону, но почувствовал, как шпага зацепила его бархатную куртку.

Один из зевак вскрикнул. Арлиан лишь смутно чувствовал, что вокруг собралась солидная толпа зрителей, все его внимание было сосредоточено на противнике.

Он вспомнил одно ложное движение, которому научил его Ворон, — парировать выпад и захватить шпагу неприятеля, чтобы тот получил шанс использовать свой мечелом по прямому назначению. В этот момент у него появлялась возможность вонзить свой собственный мечелом в бок или живот врага, как это произошло с Каруваном.

Весьма рискованный маневр, но Арлиан и так не в самом выгодном положении — хотя он выше ростом, Хорим превосходит его в силе и быстроте, к тому же имеет опыт несимметричного фехтования. Но Арлиан сделал попытку, сознательно парировав очередной выпад слишком медленным и долгим движением…

Хорим громко рассмеялся и, опустив свой мечелом, защитился им еще до того, как Арлиан двинулся вперед, чтобы нанести удар. Хорим использовал неправильное положение шпаги Арлиана, чтобы отвести ее далеко в сторону, и атаковал сам. Юноше пришлось повернуться, чтобы отбить нападение мечеломом.

В результате он оказался в крайне неудобном положении, рука с мечеломом удерживала шпагу Хорима, а его собственная ушла вправо — правый бок Арлиана открылся для удара мечелома. Лорд Клинок попытался воспользоваться полученным преимуществом, выбросив правую руку с мечеломом вперед, но Арлиан успел оттолкнуть лезвие в сторону, одновременно нырнув под шпагу Хорима. Теперь его левое плечо осталось без защиты, но такой удар его не убьет.

Кроме того, он успел вернуть свою шпагу в защитную позицию.

Расстояние между ними сократилось, вести бой стало неудобно — и оба практически одновременно сделали по шагу назад.

Арлиан заметил, что Хорим ухмыляется; он явно получал удовольствие от поединка.

Юноша не мог сказать того же самого о себе. Хорим нанес новый удар, Арлиан его парировал. Хорим сделал выпад, Арлиан уклонился.

Необходим план, подумал Арлиан. Нужно что-то придумать, а не просто парировать атаки Хорима. Его собственные хитрости не производили на Клинка ни малейшего впечатления — казалось, противник готов к любой неожиданности. Видимо, лорд Клинок прекрасно знаком со всеми трюками, характерными для несимметричного фехтования.

Арлиан попытался еще раз осмыслить ситуацию, не отвлекаясь от схватки. Он моложе, выше, возможно, превосходит противника в быстроте, его руки длиннее. На стороне Хорима сила и мастерство.

Арлиан обратил внимание на диковинную бронзовую трубу, надетую на правую руку противника. Он никак не мог понять, зачем она нужна: если это доспех, то почему надет на правую руку, а не на левую? И почему человек по прозвищу Клинок носит бронзу?

Атака, защита, рипост, ответ, финт, защита, мгновенный обмен выпадами.

Арлиан понимал, что Хорим намного его старше, может быть, удастся утомить противника? Впрочем, он обладает сердцем дракона, так что на это рассчитывать не приходилось.

Финт, выпад, защита.

Так что же у него такое на руке? Арлиан разглядел, что предмет состоит из двух частей, скрепленных между собой неким подобием защелки.

Противники кружили по полю, вокруг них образовалось свободное пространство ярдов в пятнадцать в поперечнике, по границе которого теснились зрители, наблюдавшие за дуэлью.

Проклятое бронзовое устройство завораживало Арлиана; несколько раз оно сверкнуло под лучами солнца, и он едва не пропустил выпад. Рассерженный Арлиан развернул мечелом.

Волчья усмешка Хорима исчезла, уступив место недоумению. Во время дуэли никто не держит мечелом острием вниз.

Потом он пожал плечами и пошел в атаку. Арлиан уверенно парировал все удары, но вместо рипоста или отступления сделал шаг вперед, так что шпаги противников скрестились.

Правая рука Хорима поднялась вверх, чтобы парировать удар мечелома, но короткий клинок Арлиана был направлен вниз, а не в горло или грудь Хорима, так что блок не сработал и Арлиану удалось нанести удар по защелке бронзового доспеха.

Раздался негромкий щелчок, бронзовая труба развалилась и упала на землю.

Правая рука Хорима дернулась, и мечелом выпал из скрюченных пальцев. Он закричал, потом отступил, стараясь как можно быстрее разорвать дистанцию, и у Арлиана появился шанс нанести ему удар в грудь.

Однако Арлиан не стал атаковать сразу, вместо этого он внимательно посмотрел на своего противника.

Хорим побледнел. Он явно испытывал боль и не мог контролировать пальцы правой руки. Правое предплечье Хорима оказалось худым и белым, совсем не похожим на сильную левую руку, к тому же оно было неправильной формы.

Наконец Арлиан понял. От предплечья Хорима осталась только половина, покрытая густой сетью жестоких шрамов, плохо заживших следов гигантских зубов. Как и многие другие члены Общества Дракона, Хорим нес на себе следы, оставленные страшным врагом. Он пытался спасти правую руку при помощи металла — но это лишь ослабило ее, мышцы не могли двигаться свободно, а плоть не получала доступа воздуха и солнца. Надев бронзовый футляр, он еще мог ею пользоваться, но без него превращался в калеку.

Никому бы и в голову не пришло атаковать Хорима в том единственном месте, где у него находился доспех, как это сделал Арлиан. Ему помогло безумное любопытство, благодаря которому он получил огромное преимущество.

Арлиан отбросил мечелом Хорима в сторону и пошел в наступление.

Хорим продолжал сражаться, но теперь ему приходилось только обороняться, он явно не привык вести дуэль без мечелома. Правая кисть бессильно сжималась всякий раз, когда Арлиан атаковал его правый бок.

Однако левая рука Хорима сохранила прежнюю силу, да и умения ему было не занимать; он парировал одну атаку Арлиана за другой, понемногу отступая. Зрители перемещались вместе с дуэлянтами, уступая Хориму дорогу.

Арлиан старался не подпустить Хорима к воротам; он не собирался упустить свой шанс отомстить, не нарушая клятвы Общества.

Казалось, дуэль продолжается долгие часы, и оба противника начали уставать. Выпад следовал за выпадом, Арлиан чаще, чем при обычных обстоятельствах, атаковал правый бок Хорима, понимая, что тот лишился мечелома и этим следует воспользоваться.

Наконец Арлиан сделал выпад мечеломом, и Хорим парировал его шпагой, в тот же миг острие шпаги Арлиана вошло в горло врага под самой челюстью, потом проникло в мозг.

Хорим издал жуткий булькающий звук и удивленно уставился на Арлиана. Изо рта у него брызнула кровь, ярко-красная на солнце. Потом он упал на колени, Арлиан вытащил клинок, а Хорим рухнул на землю.

Арлиан отступил на шаг и почувствовал, как дрожат от усталости руки и ноги. Лорд Торибор бросился к лежащему на земле Хориму.

Арлиан сомневался, что человек с сердцем дракона способен выдержать такой страшный удар, но не ушел и не вычистил свой клинок до тех пор, пока Торибор не объявил, что лорд Хорим мертв.

К тому же он не доверял лорду Торибору — ведь тот мог на него напасть, пока они находятся за стенами города. Поэтому Арлиан стоял с обнаженными клинками и ждал.

— Он мертв, — заявил Торибор, стоя на коленях возле тела, его рука все еще лежала на шее Хорима, пытаясь обнаружить пульс. — Он уже остывает, должно быть, лорд Клинок умер еще до того, как упал на землю.

Арлиан сделал глубокий выдох. Потом повернулся и зашагал к городским воротам, так и не убрав оружие в ножны.

При этом он оставался настороже — вдруг Торибор решит атаковать прямо сейчас? Арлиан всматривался в толпу, пытаясь отыскать глазами лорда Дракона. Его враги могли попытаться отомстить за Хорима.

Однако никто из них ничего не предпринял. Шагнув за городские ворота, Арлиан облегченно вздохнул и пошел медленнее. Затем он убрал в ножны мечелом и полез в карман за платком.

Рядом с ним возник Ворон.

— Совсем неплохо, — сказал он.

Арлиан устало покачал головой и вытер платком лицо. Тяжело опустившись на край каменного желоба, он принялся чистить клинок другой стороной платка.

Ворон стоял рядом, с тревогой наблюдая за толпой. Никто к ним не приближался — очевидно, ни у кого не возникло желания поздравить победителя. Торибор с тремя слугами тащили тело Хорима через площадь, толпа начала расходиться. Лорд Дракон исчез.

— Женщины, — сказал Арлиан. — У Хорима было две женщины. Кто его наследники? Нужно выкупить женщин.

Ворон ничего не ответил, однако негромко заметил:

— К нам гости.

Арлиан поднял голову и увидел ковыляющую к ним леди Иней, чья трость и деревянная нога громко стучали по мостовой. Он встал и убрал шпагу в ножны.

— Миледи, — с поклоном поздоровался он.

— Лорд Обсидиан, — ответила она. — Поздравляю вас с победой. Впечатляющий спектакль — вы знали о руке Клинка или вам просто повезло?

— Догадка, — признался Арлиан, — или эксперимент. — После коротких колебаний он спросил: — Лорд Хорим владел двумя женщинами из «Дома плотских утех» — я хочу их освободить. У Хорима есть наследники?

— Сомневаюсь, что они у него есть, — с кривой улыбкой сказала леди Иней. — Разве вы забыли, что я вам рассказывала?

— Вы не женитесь, — вспомнил Арлиан. — И у обладателей сердца дракона не бывает детей.

Леди Иней кивнула:

— Мы оставляем все наше имущество Обществу Дракона. Вы теперь являетесь частичным владельцем рабынь, я уверена, что никто не станет возражать, если вы пожелаете их выкупить. Вам скорее всего просто отдадут женщин.

Несмотря на усталость, Арлиан нашел в себе силы улыбнуться.

— Хорошо, — сказала он, но тут ему в голову пришла новая мысль, и улыбка исчезла. — Я могу назвать пару членов Общества, у которых возникнут возражения.

Леди Иней посмотрела вслед Торибору и его помощникам, которые несли тело Хорима.

— Энзит, — сказала она. — Пузо, Коготь и Дришин?

— Полагаю, Коготь проявит благоразумие, но остальные — несомненно.

— Энзит может преподнести вам сюрприз, — сказала леди Иней, осторожно усаживаясь на край желоба. — Он всегда сохраняет хладнокровие, и если решит, что ему удобнее в мелочах пойти вам навстречу, то сделает это без колебаний.

Арлиан с сомнением посмотрел на свою собеседницу, затем сел рядом с ней.

— Почему он хочет от вас избавиться, Арлиан? — спросила леди Иней. — Какую тайну вы нам не открыли? — Она посмотрела снизу вверх на Ворона, который вдруг принялся с преувеличенным интересом разглядывать толпу, чтобы не слышать разговора двух вельмож. Тон леди Иней стал укоризненным. — У нас не принято ничего скрывать от Общества.

— А я ничего не скрываю, — запротестовал Арлиан. — Я уже говорил вам, что поклялся убить его за то, что он сделал с Розой, Конфеткой и другими девушками и сотворил со мной, когда я был ребенком.

— За это вы хотите его убить, — кивнула леди Иней. — Но почему он так страстно жаждет от вас избавиться?

Арлиан с удивлением посмотрел на леди Иней.

— Я же поклялся его убить, — пробормотал он. — Разве недостаточно?

— Нет, — решительно возразила леди Иней, покачав головой. — Только не для Энзита. Я знаю его вот уже две сотни лет — точнее, почти три, — нет, этого недостаточно. Вы поклялись, что не будете его убивать, пока он находится в стенах Мэнфорта; значит, вы ему не опасны. Энзит весьма терпелив — во всяком случае, раньше было именно так. Он спокойно может подождать лет десять или двадцать, а когда вы покинете город, устроит ловушку и прикончит вас. То, что он рискнул жизнью лорда Клинка, чтобы побыстрее избавиться от вас, означает только одно: тут какая-то тайна. Ему необходимо покончить с вами немедленно.

Арлиан не сводил глаз с леди Иней.

— Почему? — спросил он.

— Я не знаю, мой мальчик, — сердито сказала леди Иней. — И спрашиваю у вас.

— Я тоже не знаю. — Арлиан беспомощно развел руки в стороны. — Клянусь, что рассказал все во время ритуала.

Леди Иней ударила себя ладонями по бедрам и потянулась за тростью.

— Что ж, — заметила она, — теперь нам есть над чем поразмыслить, не так ли?

— Да, — согласился Арлиан, не двигаясь с места. — Вы совершенно правы.

Глава 43РАЗГОВОРЫ И ВОПРОСЫ

Управляющий Хорима открыто ухмылялся, глядя на них, когда леди Иней и Арлиан стояли на мозаичном мраморном полу вестибюля дворца. Он не проявил элементарной вежливости, не предложил пройти внутрь и присесть, несмотря на очевидную слабость леди Иней.

— Здесь нет никаких женщин, — заявил он, скрестив руки на груди.

— Совсем? — кротко уточнила леди Иней. — В доме у вас нет судомойки или прачки?

— Нет, — заявил управляющий. — Мой господин не держал женщин в доме. Тем более калек.

— Он увез их весной, два года назад, из Вестгарда, — вмешался Арлиан, положив левую руку на рукоять шпаги — ему ужасно хотелось пустить ее в дело. — Я сам видел. Если они не здесь, в таком случае, что могло с ними произойти?

— Два года назад? — удивился управляющий и поднял руку. — Ага! Теперь я понял. Эта парочка.

— Да, речь идет именно о них, — с раздражением проговорил Арлиан, борясь с искушением схватить управляющего за горло. — Где они? Он их продал?

— Нет, убил, — ответил управляющий. — Довольно давно. Мне кажется, вторая протянула около месяца.

Пальцы Арлиана сжались на рукояти шпаги.

— Почему? — резко спросил он. — Во имя ушедших богов, почему он их убил?

— Они ему были не нужны, — ответил управляющий. — Зачем тратить деньги на содержание бесполезных рабынь?

— Но он же мог их продать! — вскричал Арлиан. — Или освободить!

Управляющий пожал плечами.

— Очевидно, они знали какую-то тайну, которую мой господин хотел сохранить.

— Поэтому он их убил? — не веря своим ушам, переспросил Арлиан.

— Да.

Правая рука Арлиана сжалась в кулак, а пальцы левой побелели на рукояти шпаги. Он стиснул зубы и заставил себя отвернуться — чего он добьется, ударив управляющего?

— Как их звали? — спросила Леди Иней управляющего. — Родным женщин сообщили об их смерти?

— Понятия не имею, — ответил управляющий.

Не поворачиваясь, Арлиан сказал:

— Искорка. Рыжинка. Цикада. Мазилка. Проныра. Капля. Бархотка. Изюминка. Тебе знакомо какое-нибудь из имен?

Управляющий наморщил лоб.

— Может быть, Мазилка, — ответил он. — Но я не уверен, а имени второй женщины я даже не слышал.

Арлиан стиснул зубы. Бедная маленькая Мазилка мертва? И только потому, что оказалась не нужной лорду Хориму? Ублюдок, наверное, даже не знал, что она умела рисовать, прекрасно разбиралась в косметике и обладала замечательным чувством юмора. Хорим видел в ней лишь искалеченную шлюху, а не человека.

И управляющий сказал, что никогда не слышал имени второй женщины! Значит, она может оказаться любой из тех, кого он назвал. Арлиан сам видел, что Конфетка и Голубка уехали с лордом Драконом, но про остальных до сих пор ничего не знал.

— Ты можешь ее описать? — сквозь зубы спросил Арлиан.

— После двух лет?

— Неужели ты участвовал в таком количестве убийств, что не запомнил двух женщин? — прорычал Арлиан.

— Я ими не интересовался, — начал оправдываться управляющий. — Я не сделал им ничего плохого.

Арлиан с отвращением посмотрел на него.

— Ты сказал, что одна из них прожила в доме почти месяц!

— Я ее редко видел, — настаивал на своем управляющий. — Я не имел к ней отношения. Лорд Клинок держал ее взаперти.

— И тебе было все равно?

— Разумеется.

— Лорд Обсидиан, — вмешалась леди Иней, прежде чем Арлиан успел еще что-то сказать, — вам не кажется, что нам пора зайти в другое место.

Некоторое время Арлиан смотрел на нее, потом перевел взгляд на управляющего.

— Вы правы, — наконец проговорил он.

Управляющий оказался отвратительным, подлым типом, но мир полон таких людей. Арлиан не в силах изменить всех. Сейчас ему следует сосредоточить все силы на самом опасном из них — лорде Энзите.

— Да, — повторил он, — нам пора.

Они вместе вышли из особняка лорда Хорима и зашагали по мощеным улицам Мэнфорта.

Вскоре они остановились, и Арлиан предложил:

— Вы не зайдете ко мне в гости, где мы сможем спокойно поговорить?

Леди Иней кивнула, и они направились в Старый Дворец. Большую часть пути они прошли молча, погрузившись в собственные размышления, но уже подходя к дому, Арлиан сказал:

— Он их убил.

— По всей видимости, — согласилась леди Иней. — Если только не спрятал где-нибудь — но я не могу себе представить, зачем ему их прятать, и мне не хочется, чтобы вы зря надеялись на благополучный исход.

— Нам следовало спросить, что они сделали с телами, — заметил Арлиан.

Леди Иней покачала головой.

— Если я правильно оцениваю характер лорда Хорима, нам лучше не знать подробностей. Он никогда не отличался чувствительностью.

Арлиан вспомнил, как Роза говорила о том, какая судьба ждет старых шлюх, и ничего не ответил. Вместо этого он сказал:

— Если бы я сразу вернулся в Мэнфорт, а не ушел на юг с караваном, то мог бы их спасти.

— В самом деле? — осведомилась леди Иней. — Как?

— Не знаю, — неохотно признался Арлиан. — Тогда у меня не было денег, волшебства и даже шпаги, к тому же я не умел фехтовать.

— Тогда вам не о чем сожалеть, — сказала леди Иней. — Думайте лучше о том, что вы в состоянии сделать. Вы уже спасли четырех женщин, не так ли? А могли бы погибнуть два года назад.

Арлиан ничего не ответил, лишь стиснул зубы.

В Старом Дворце было тепло и уютно, и они удобно устроились в маленькой гостиной с бутылкой хорошего вина и блюдом фруктов.

Когда Ворону рассказали о результатах визита в особняк лорда Хорима, Арлиан повернулся к леди Иней и сказал:

— Вы говорили, что у Энзита могут быть свои собственные причины желать моей смерти.

— Совершенно верно, — ответила леди Иней. — За последние годы появилось немало храбрых молодых людей, которые желают его гибели, впрочем, не все они обладают сердцем дракона, но я никогда не видела, чтобы он вел себя так вызывающе в зале Общества. До сих пор он ни разу не посылал своих друзей драться за себя на дуэли.

— Хорим дрался по своей воле, — заметил Арлиан. — Я поклялся его убить, как Энзита и остальных.

— Можете не сомневаться, — заверила его леди Иней, — лорд Клинок всегда делал то, что просил Энзит. Он не стал бы с вами драться, если бы Энзит возражал.

— Вы уверены?

— Я знакома с ними двести лет, лорд Обсидиан. Да, я уверена. В прошлом Энзит терпеливо дожидался, когда его противник совершит ошибку, чтобы его прикончить. Он не отправлял посланий угрожающего содержания и не разрешал своим соратникам сражаться с ним на дуэли. Он хочет срочно убрать вас. Никогда прежде у него не было таких врагов. Теперь осталось найти ответ на главный вопрос: в чем дело? Какую угрозу вы для него представляете?

Арлиан нахмурился.

— У меня нет никаких тайн, — заявил он. — Я именно тот, за кого себя выдаю, — человек, пытающийся исправить зло, причиненное мне и тем, кто мне небезразличен.

Леди Иней улыбнулась.

— О, я в этом сомневаюсь, — заявила она. — Полагаю, в вас есть многое, что далеко не сразу бросается в глаза, быть может, вы и сами не все о себе знаете.

— Ну, так можно сказать о любом человеке, — запротестовал Арлиан. — Я ничем не отличаюсь от тех, кто мечтает отомстить лорду Энзиту, за исключением, быть может, того, что у меня сердце дракона.

— А лорд Энзит об этом знал? — спросил Ворон. — Он с тобой встречался, сумел разглядеть знаки?

— Он не видел моего лица с тех пор, как меня вытащили из руин нашего дома в Курящихся Горах.

— Возможно, кто-то ему о вас рассказал, — предположила леди Иней.

— Остается найти ответ на вопрос, в какой именно момент он решил от тебя избавиться, — сказал Ворон. — Когда я в качестве твоего посланца пришел к нему после дуэли с Каруваном, он не собирался с тобой встречаться, но и убивать сразу тоже не стал. Он хотел тебя припугнуть.

— Ты прав, — согласился Арлиан. — Вот почему я вступил в Общество Дракона.

— Возможно, он не знал, что ты обладаешь сердцем дракона, до тех пор, пока ты не стал членом Общества, — предположил Ворон.

— Он легко мог с вами покончить до того, как вы вступили в Общество, — кивнула леди Иней. — Из чего следует, что причины, по которой он хочет от вас избавиться, еще не существовало или, возможно, она не носила такого срочного характера — до того, как вы прошли ритуал посвящения.

— Значит, дело в том, что я вступил в Общество?

Леди Иней покачала головой.

— У него и раньше были враги среди нас, — сказала она. — Есть они и сейчас, хотя никто из них не клялся его убить. Наверное, вы заметили, что он ни разу не появился в зале, когда вы были там, — на то должна быть причина.

— Какая?

Леди Иней задумчиво постучала берцовой костью по ручке кресла.

— Давайте вспомним порядок развития событий, — предложила она. — Энзит узнал, что вы его враг, после того, как умер Каруван, но лишь потребовал, чтобы вы оставили его в покое. Он всегда так поступал в прошлом. Через некоторое время после вашего вступления в Общество что-то изменилось — он пришел в зал в сопровождении своих друзей, Пуза и Клинка, чтобы бросить вам вызов. Точнее, предложил выбор: подчиниться его воле, покинуть город, или умереть. Что же изменилось?

— Я не знаю, — признался Арлиан. — Я дал слово не убивать его в Мэнфорте — по-моему, он должен был успокоиться.

— Конечно, — согласилась леди Иней. — Более того, мне казалось, что вопрос на этом следует закрыть. Энзит игнорировал бы вас до тех пор, пока дела не заставили бы его покинуть город — могли пройти годы, — а потом он организовал бы на вас покушение, если бы вы отправились за ним в погоню. И тогда ему не потребовалось бы давать согласие на дуэль и рисковать жизнью лорда Клинка — хотя Энзит наверняка считал, что вы вряд ли его победите. Если честно, я тоже удивлена, что вам удалось убить Хорима.

— Значит, изменилось что-то еще, — сказал Ворон. — Но что?

— Возникла новая угроза, — предположила леди Иней. — Интересно, какая?

— Мне пришлось выжидать подходящего момента, чтобы встретиться с Энзитом, — сказал Арлиан.

— И вы начали регулярно появляться в зале Общества, — отметила леди Иней. — Вы разговаривали со мной, Когтем и другими членами Общества.

— Может быть, Энзит опасается, что мне станет известно о какой-нибудь его слабости, о которой знаете вы?

Леди Иней презрительно фыркнула:

— У него нет слабостей, а если бы таковая существовала, он давно нашел бы способ от нее избавиться. Я уже говорила, что у него достаточно врагов среди членов Общества.

— А если он опасается, что лорд Обсидиан знает и выдаст его тайну? — задумчиво проговорил Ворон.

— Похоже на то. — Леди Иней понравилась идея Ворона. — И он узнал об этом только после вашего посвящения. По-видимому, прежде ему было не известно, что вы владеете… чем-то, представляющим для него опасность… — Она замолчала, ритмично постукивая о ручку кресла зажатой в руке костью.

— И о какой же угрозе может идти речь? — спросил Арлиан. — Вы присутствовали на посвящении и слышали все, что я говорил. Неужели я произнес какие-то слова, которые представляют для жизни лорда Энзита более серьезную опасность, чем мой меч?

Леди Иней прекратила стучать.

— Его жизни? — переспросила она. — Я не думаю, что речь идет об угрозе жизни. Сомневаюсь, что лорд Энзит боится смерти.

— В таком случае, чего он может бояться? — поинтересовался удивленный Арлиан.

— А что он ценит? — спросил Ворон. — Именно так следует изучать врага — прежде всего узнать, что для него важно, а что — нет.

— Совершенно верно, — кивнула леди Иней.

— Что занимает Энзита по-настоящему? — задал вопрос Арлиан. — Вы утверждаете, что он не боится смерти, значит, речь не идет о его жизни. Что тогда? Его честь? Семья?

— У него нет семьи, — заявила леди Иней. — И никогда не было, насколько мне известно.

— Чести у него тоже нет, насколько известно мне, — добавил Арлиан.

— Во всяком случае, честь не относится к тем вещам, которые он ценит, — согласилась леди Иней, — хотя я много раз слышала, что он держит свое слово. В противном случае Общество Дракона давно распалось бы — и пролились бы реки крови.

— Он — главный советник герцога Мэнфортского, — напомнил Ворон. — Волнует ли его это?

— В некотором смысле, — ответила леди Иней. — Я полагаю, он ценит власть.

— Что может угрожать его влиянию? — удивился Арлиан. — Герцог — безвредный глупец. Такой человек, как лорд Энзит, не может его бояться.

— Конечно, — сказала леди Иней, — герцоги были марионетками Общества Дракона в течение многих столетий. Возможно, с того самого момента, как драконы покинули Земли Людей.

Ворон откашлялся.

— Я ничего не слышал, — заявил он. — Пожалуйста, не повторяйте свои слова.

— Драконы, — медленно проговорил Арлиан. — Энзит их боится?

— Не знаю, — ответила леди Иней. — Безусловно, многие из нас боятся. Большинство — ненавидит, как я и вы.

— Хорошо, — согласился Арлиан. — А как насчет Энзита?

— Ну, предположим, боится? — осведомилась леди Иней. — Что нам это дает? У вас нет возможности призвать драконов из пещер и попросить их захватить Мэнфорт.

— А разве такое вообще возможно? — удивился Арлиан. — Общество изучало драконов в течение многих веков, не так ли? Вы должны много о них знать.

— К сожалению, не так много, как хотелось бы, — ответила леди Иней, вновь принимаясь постукивать костью о ручку кресла. — Лорду Энзиту известно о драконах больше любого из нас. Если существует способ их разбудить, он о нем знает, а также что Общество никогда не захочет им воспользоваться. Значит, если вы тоже его узнали, Энзиту это не страшно. Он заявит, что вы намерены вызвать драконов, и все немедленно потребуют вашей смерти.

— Вы правы, — сказал Арлиан. — Значит, дело не в драконах — что еще может угрожать его власти?

Ворон вновь откашлялся.

— Надеюсь, вы понимаете, что мне ничего не известно о тайных обществах, — заявил он, — и о тех, кто оказывает неподобающее влияние на правителей Мэнфорта или Земли Людей. Но если бы такое тайное общество действительно существовало, разве оно не могло бы таить в себе угрозу для лорда Энзита?

— Но он же член Общества Дракона! — напомнила леди Иней. — Между прочим, самый старший и один из тех, кого очень волнует политика.

— Может быть, он считает, что я в состоянии настроить Общество против него? — предположил Арлиан.

Леди Иней замерла, кость застыла в воздухе. Она неотрывно смотрела на Арлиана.

— Вы знаете что-то такое, что может настроить нас против него? — спросила она. — Вот самая вероятная причина его ненависти к вам.

Арлиан пожал плечами.

— Ничего я не знаю, — со вздохом сказал он.

— Это как-то связано с тем, что вы говорили во время ритуала посвящения, — продолжала леди Иней. — Мы не обратили на ваши слова внимания, а Энзит уловил в них угрозу.

— И в чем же она состоит? — недоуменно спросил Арлиан.

— Понятия не имею, — призналась леди Иней, поворачивая свое кресло так, чтобы лучше видеть Арлиана, — но я намерена это выяснить. Повторите, Арлиан с Курящихся Гор, все, что вы говорили во время ритуала.

Арлиан собрался с мыслями и начал свой рассказ.

Он поведал о том, как узнал о существовании Общества Дракона, и о своем раннем детстве, описал погоду, которая установилась в день его одиннадцатого дня рождения и закончилась нападением чудовищ на Обсидиан. Затем подробно рассказал о том, как вели себя драконы, как он сам свалился в подвал, умер его дед, а отвратительная смесь крови и яда попала ему в рот.

Дальше он сообщил леди Иней про то, как пришел в себя, его вытащили из подвала люди лорда Дракона и он с ним встретился.

Довольно часто леди Иней прерывала его рассказ вопросами, чтобы уточнить дополнительные факты и подробности, о которых Арлиан забыл или счел их не слишком существенными. В результате он перескакивал с одного эпизода на другой, пока не перешел к описанию печального путешествия к Глубокому Шурфу. И тут леди Иней нахмурилась и спросила:

— Сколько времени вы пролежали в подвале без сознания? Несколько дней, наверное?

— О нет, не думаю, — устало ответил Арлиан. Его лицо исказила гримаса. — Когда я пришел в себя, тело деда было еще теплым; мне хотелось пить, но жажда не была мучительной. Руины перестали гореть, однако дым рассеялся не до конца. Погода изменилась, стало прохладнее, впрочем, в горах такие вещи происходят быстро. Я бы сказал, что прошло несколько часов, и не больше одного дня — в крайнем случае двух.

Леди Иней нахмурилась.

— В таком случае, как там оказались мародеры? От Мэнфорта до Курящихся Гор не меньше пяти дней пути?

— Даже больше, — сказал Арлиан. — Скорее восемь или девять. Я пытался понять, как лорд Дракон мог так быстро оказаться в Обсидиане, и пришел к выводу, что он заранее узнал о предстоящем нападении драконов. Мне известно, что он искусный маг…

— Магия тут ни при чем, — перебила его леди Иней.

— Может быть, он оказался поблизости, издали увидел приближение драконов и решил воспользоваться представившейся возможностью, — предположил Ворон. — В конце концов, зачем такому влиятельному и богатому человеку, как лорд Энзит, грабить какую-то деревушку?

— Но Колпак сказал, что их наняли специально для этого, — вспомнил Арлиан. — Значит, он знал о нападении драконов, но ничего не сделал, чтобы его предотвратить.

— Зачем ему грабить деревню? — спросила леди Иней.

— Его интересовал обсидиан, — пожав плечами, ответил Арлиан. — Он все время спрашивал меня о мастерских.

— Мы говорим о лорде Энзите, — напомнила леди Иней. — Он легко мог скупить весь обсидиан. Более того, и саму деревню.

— Кстати, а зачем ему обсидиан? — поинтересовался Ворон.

— Он используется в магии, — пояснила леди Иней. — Обсидиан обладает властью над огнем и мраком. Но не настолько же он ценен!

Арлиан кивнул.

— В нашей деревне был маг, который работал с обсидианом, — сказал он.

— Однако магия не защитила деревню от драконов, — заметил Ворон, — а если они не огонь и мрак…

— Они больше, чем огонь и мрак, — сказала леди Иней, — а магия весьма ограничена в своих возможностях.

— Тогда зачем Энзиту обсидиан? — спросил Ворон.

— Ну, хоть какая-то добыча, — пожимая плечами, ответила леди Иней. — Полагаю, Энзит не покупал обсидиан, потому что он ему был не нужен, а когда нашел уничтоженную деревню, решил его забрать.

— Нет, он не просто нашел сожженную деревню, — запротестовал Арлиан. — Энзит знал, что деревня будет уничтожена, еще до того, как она погибла. Энзит не участвовал в ее уничтожении — деревню сожгли драконы, — но он знал об их предстоящем появлении, в противном случае не смог бы оказаться там так быстро.

— Он не мог знать, — не сдавалась леди Иней. — Я думаю, он пришел туда с наемниками, чтобы взять обсидиан силой, поскольку не хотел, чтобы кто-то узнал о его интересе к этому минералу, и нашел сожженную деревню.

— Я всегда думал, что ему было известно о появлении драконов, — сказал Арлиан. — Мне казалось, что он узнал об этом с помощью магии.

— Даже магия не в состоянии предсказать будущее, — возразила леди Иней. — Если он знал о предстоящем нападении драконов на Обсидиан, тогда посещение деревни выглядит вполне разумным поступком — возможно, он искал яд драконов или другие следы их присутствия, а может быть, просто собирал информацию, как и следует поступать члену Общества Дракона.

— Но почему туда не отправился еще кто-нибудь из членов Общества? — поинтересовался Арлиан. — Уничтожение Обсидиана не было тайной.

— О, значительно позднее кое-кто из членов Общества посетил пепелище Обсидиана, — ответила леди Иней. — Я не была среди них — нога не позволяет мне путешествовать. Им мало что удалось узнать; яд да и прочие следы быстро исчезают. — Она нахмурилась. — Энзит не упоминал о том, что побывал в деревне. Да и другие ничего не говорили.

— Он там был, — заявил Арлиан.

— Вы думаете, он боится именно того, что Арлиан знает о его посещении сожженной деревни? — спросил Ворон.

— Вполне возможно, — задумчиво проговорила леди Иней. — Однако нельзя исключать, что дело в какой-нибудь мелкой подробности, до которой Арлиан еще не добрался, — какое-нибудь событие в Глубоком Шурфе или в борделе Вестгарда. Дослушаем до конца.

Арлиан возобновил свой рассказ с того места, когда Кнут вытащил его из подвала. Леди Иней попросила его подробно описать внешность каждого из грабителей, сопровождавших лорда Дракона, но ни одна из деталей не привлекла ее внимания.

Они прервались для ужина, а потом вернулись в маленькую гостиную, где Арлиан начал вспоминать годы, проведенные на руднике. Он рассказал все, что знал о Хэтете, Кровавой Руке и Маслолее, а также о рабах, с которыми работал. Леди Иней расспросила Арлиана об аметистах и предположила, что туннели рудника могут вести в пещеры, где спят драконы. Но как все это могло быть связано с лордом Энзитом, они так и не поняли.

Арлиан описал свое спасение, путешествие по лесам и появление в Вестгарде. Он подробно рассказал о каждой из шестнадцати обитательниц «Дома плотских утех», стражниках и внушающей страх Хозяйке, мадам Рил.

Леди Иней особенно заинтересовала история Розы, ей хватило терпения заставить Арлиана вспомнить все, даже самые мельчайшие, полузабытые подробности. Он рассказывал, а лицо леди Иней становилось все более суровым.

— Кто ее убил? — спросила она.

— Чья рука держала кинжал? — уточнил Арлиан. — Я не знаю. Но ее убили по приказу лорда Дракона, тут у меня нет сомнений.

Леди Иней нахмурилась, у нее чуть дрогнули губы.

— Продолжайте, — попросила она.

И Арлиан вновь погрузился в воспоминания.

К тому моменту, когда он закончил, свечи превратились в огарки, все остальные обитатели дворца, кроме Ворона, улеглись спать, а вино в графине закончилось.

— Похоже, мы пропустили какую-то ключевую деталь, — задумчиво проговорила леди Иней. — А если нет, то я вижу два возможных объяснения поведения Энзита. Одно носит личный характер — возможно, ему стала известна тайна, которую я тщательно оберегала, и его деятельность направлена против меня. Звучит маловероятно, и мы будем исходить из того, что это случайное совпадение.

Второе: мы не знаем ответа на вопрос, как ему удалось так быстро оказаться возле деревни у Курящихся Гор, — и это настоящая загадка. — Она посмотрела на Арлиана. — Пока вы были просто лордом Обсидианом или Ланейром, который поклялся отомстить шести лордам, Энзит не тревожился. Но стоило ему услышать, что вы Арлиан с Курящихся Гор, и вы сразу же превратились в серьезную угрозу. Он не мог знать, что произошло с вами после того, как он продал вас в Глубокий Шурф, но предположил, что вы увидели в Обсидиане что-то очень важное. Думаю, именно это его тревожит.

— Но я же рассказал вам все, что там случилось! — вскричал Арлиан.

— Повторяю, тут мы столкнулись с тайной, — ответила леди Иней. — И я считаю, что нам следует провести расследование.

Уставший Арлиан бессмысленно посмотрел на леди Иней.

— Идите спать, — заявила она и потянулась за своей тростью. — И еще раз все обдумайте. — Она встала, но на ее лице появилось сомнение.

— Пожалуйста, леди Иней, — воскликнул Арлиан, вскакивая на ноги и мигом забыв об усталости, — будьте моей гостьей, останьтесь переночевать — я не прощу себе, если в такой час вам придется выйти на улицу!

— Благодарю вас! — ответила она.

Ворона не пришлось ни о чем просить.

— Я покажу вашу комнату, — сказал он и взял леди Иней под руку.

Тяжело опираясь на руку Ворона, леди Иней удалилась, и Арлиан остался один в тускло освещенной гостиной. Одна из свечей погасла. Остальные едва горели.

Арлиан оглядел комнату, ему не хотелось ложиться спать, когда столько вопросов осталось без ответа. Вздохнув, он направился к лестнице. Мысли мешались в голове юноши, когда он не торопясь шагал в свою спальню, однако постепенно у него возник план дальнейших действий.

Глава 44КНУТ И ПРЯНИК

На следующий день Арлиан привел свой план в действие. Если Энзит действительно хотел скрыть подробности своего посещения Курящихся Гор, значит, лорд Дракон не станет о нем рассказывать, а сам Арлиан больше ничего не мог добавить — но в тот день в деревне побывали и другие люди. Всего шестеро.

Колпак умер. Местонахождение Иглы и Красотки неизвестно, вполне возможно, их тоже настигла смерть. Хромой, по всей вероятности, продолжает работать на лорда Дракона, вряд ли к нему удастся подобраться без ведома хозяина. Кулак вступил в гвардию герцога, а посему до сих пор находится под началом у Энзита.

Однако Кнут, по слухам, торгует драгоценными камнями и диковинками на улице Ювелиров, которая находится всего в нескольких сотнях ярдов от Старого Дворца. Почему бы лорду Обсидиану, известному коллекционеру обсидиановых безделушек, не посетить лавку Кнута?

Арлиан надел свою лучшую атласную куртку, роскошный бархатный плащ, новую шляпу с перьями и деловито направился на улицу Ювелиров. Однако здесь он столкнулся с неожиданной проблемой, которую вполне мог бы предвидеть.

Он не знал, какую лавку искать.

Конечно, над входом красовались вывески, кое-где на стеклах окон владельцы писали свои имена, но Арлиан понимал, что кличка Кнут едва ли появится над лавкой ювелира.

Он шел по улице и заглядывал в окна, пытаясь вспомнить, как выглядел Кнут.

И его лицо появилось перед мысленным взором Арлиана — вот Кнут подзывает его к себе и говорит: «Иди сюда, парень. Сейчас мы тебя вытащим». Эпизод навсегда остался в его памяти — но не так четко, как Арлиану хотелось бы. Конечно, с тех пор прошло девять лет — Кнут, несомненно, изменился.

Большинство лавок, заметил Арлиан, не стремились выставлять свой товар в витринах — да и кто станет рисковать, ведь вор может разбить стекло, схватить драгоценности и сбежать. В окнах стояли весьма скромные безделушки — в одном месте золоченый подсвечник, в другом инструменты ювелира.

Однако серебряных дел мастер по имени Гориан украсил свою витрину впечатляющим графином с бокалами, в окружении не таких заметных изделий — пряжки, броши и даже отделанного серебром ошейника для раба, — впрочем, окно здесь было забрано железной решеткой.

А чуть дальше Арлиан заметил еще более яркую витрину — хрусталь, перламутр, редкие сорта дерева, инкрустированные ониксом и нефритом шкатулки, канделябры и статуэтки. Арлиан остановился, чтобы полюбоваться на товары, надеясь, что ему удастся увидеть владельца всего этого великолепия.

Пухленькая молодая женщина появилась на пороге тускло освещенной лавки и крикнула, обращаясь к Арлиану:

— Может быть, хотите разглядеть что-нибудь получше, милорд?

— Нет, благодарю вас, — ответил Арлиан, приподнимая шляпу.

Он отвернулся. Женщина вполне могла оказаться женой Кнута, сестрой или даже дочерью… А вдруг она знает, как найти Кнута? Арлиан снова к ней повернулся.

— Прошу меня простить, — сказал он. — Надеюсь, вы мне и в самом деле поможете. Мне сказали, что мой старый знакомый по прозвищу Кнут держит здесь лавку. Может быть, вы его знаете? Он был довольно крепким парнем и носил кожаную куртку без рукавов, которую очень любил, но, боюсь, теперь у него другое имя.

Женщина мило улыбнулась Арлиану.

— Он и сейчас не пользуется своим настоящим именем. Вы узнаете вашего приятеля, как только его увидите, хотя теперь его зовут вовсе не Кнут.

— Да? — Арлиан улыбнулся в ответ. — И как же он себя называет?

— Пряник, — ответила она.

— Ах вот оно что, — пробормотал Арлиан, глупо ухмыляясь.

— Он интересуется разными диковинками, — объяснила его собеседница. — Периодически у нас с ним бывают общие дела — когда мне удается отыскать нечто настолько необычное, что ему будет гораздо легче найти покупателя, чем мне, или когда ему попадается дорогая вещь, которая заинтересует моих клиентов. — Она показала вниз по улице. — Думаю, вы легко его разыщете.

— Благодарю вас, мадам, — сказал Арлиан, отвесив изящный поклон. — Я у вас в долгу.

— Вы можете легко со мной расплатиться, послав ко мне новых покупателей, ладно?

— Так я и поступлю, — обещал Арлиан. — Но сейчас мне необходимо найти Кнута, точнее, Пряника. — Он еще раз поклонился и повернулся, чтобы уйти.

— Его лавка с правой стороны! — крикнула женщина ему вслед, и он в ответ приподнял шляпу.

Вскоре Арлиан увидел то, что искал.

Лавка Пряника оказалась маленькой, но элегантной; вывеска гласила: «ПРЯНИК ЗА ДИКОВИНКУ», а в витрине на фоне синего бархата красовалась карточка с надписью: «Лучшие экзотические товары в Мэнфорте». Над дверью висел колокольчик, который весело зазвенел, как только Арлиан вошел внутрь.

Он попал в маленькую комнатку с двумя обтянутыми бархатом креслами и прилавком из незнакомого дерева. Панелями из такого же дерева были обшиты и стены. Арлиану еще никогда не приходилось видеть ничего похожего.

На правой стене висели три небольшие полки с товарами — больше в комнатке ничего не было. На одной из полок он увидел четыре кубка, сделанных из перевернутых человеческих черепов на серебряной подставке в форме когтя. Дальше лежали самые разнообразные насекомые, вырезанные из драгоценных камней, а на третьей полке расположилась сложная конструкция из золотой проволоки, хрустальных палочек и сфер из разноцветного стекла, назначение которой так и осталось для Арлиана тайной.

Он разглядывал странное творение, пытаясь разгадать его загадку, когда синий бархатный занавес отодвинулся и в комнатку вошел Пряник.

Арлиан повернулся и внимательно посмотрел на него.

Примерно такого же роста, что и Кнут, да и сложение вполне подходящее. Волосы и борода тщательно подстрижены, смазаны маслом и уложены, кремовый с золотом жилет вышит шелком — в целом владелец лавки производил впечатление богатого и искушенного в жизни человека. Его лицо показалось Арлиану знакомым, но он вдруг засомневался, что перед ним именно тот человек, которого он искал. Пряник казался заметно старше, его тело округлилось, к тому же он был лучше одет, чем Кнут, каким его запомнил Арлиан.

— Могу я вам чем-нибудь помочь, милорд? — спросил Пряник, положив ладони на прилавок.

— Надеюсь, — ответил Арлиан.

— Если то, что вы желаете приобрести, существует в природе, не сомневайтесь, милорд, мы это для вас разыщем, — заверил его Пряник. — Конечно, может потребоваться много времени и денег.

— Не думаю, что в моем случае понадобится много времени или денег, — заявил Арлиан. — Вполне возможно, что речь пойдет об информации, которой вы, быть может, располагаете.

— Слушаю вас.

— Я еще не решил, о чем вас попросить. — Арлиан посмотрел Прянику в глаза, стараясь определить, что за человек перед ним и является ли он тем самым грабителем, которого он ищет.

Пряник спокойно выдержал взгляд Арлиана.

— И какая вас интересует информация?

Арлиан колебался, Пряник терпеливо ждал. Наконец Арлиан спросил:

— Что вы делали в деревне под названием Обсидиан, что находится в Курящихся Горах? Девять лет назад, когда вас еще называли Кнутом.

Глаза Пряника округлились, но в остальном он сохранил хладнокровие.

— Мне заплатили, — невозмутимо ответил он. — Пять дукатов, все расходы и доля добычи. В те времена этого хватило, чтобы меня заинтересовать. — Он наклонился над стойкой. — Так вы лорд Обсидиан? Вы разделались с Сахасином, лордом Каруваном и лордом Клинком?

— Да, меня зовут именно так, — не стал спорить Арлиан.

— И вы пришли, чтобы отомстить мне за разграбление той деревни?

— А мне следует это сделать? — резко спросил Арлиан.

Впервые с того момента, как Пряник вошел в комнату, на его лице появилась кривая, язвительная улыбка.

— Ну, в данном случае я человек пристрастный, — сказал он. — Я полагаю, что убивать меня — слишком жестокое наказание. В конце концов, кто пострадал от того, что мы разграбили сожженную деревню? У жителей если и имелись родственники, то весьма дальние, похищение собственности, которой они не владели и на которую не собирались претендовать, вряд ли наказуемо смертью. — Он поднял ладони вверх и пожал плечами. — Конечно, ваша точка зрения может отличаться от моей, поскольку вы назначили себя воплощением божества мести. Как я уже говорил, мне трудно сохранять объективность.

— А как насчет продажи в рабство свободнорожденного мальчика, который только что лишился семьи?

Улыбка исчезла.

— Его постигла весьма печальная судьба, — согласился Пряник. — Но если вы хотите найти наказание, соответствующее данному преступлению, я не стал бы выбирать смерть. Она слишком окончательна. Разве продажа в рабство не стала бы более справедливым решением? — Прежде чем Арлиан успел как-то отреагировать на его слова, Пряник добавил: — У вас превосходные источники информации.

— Ну, так уж получилось, — ответил Арлиан. — Значит, вы считаете, что заслуживаете стать рабом?

Пряник нахмурился.

— Это зависит от ряда обстоятельств, — сказал он. — Я готов признать, что принцип «око за око, жизнь за жизнь» имеет право на существование. И тогда мне пришлось бы провести некоторое время в Глубоком Шурфе. Как я понял, мальчику удалось обрести свободу и вы с ним знакомы? Он жив и здоров?

Арлиан кивнул.

— Значит, мое преступление не заслуживает смерти — кроме того, рабство вряд ли будет справедливым наказанием, поскольку мальчик сумел выбраться из рудника еще молодым человеком, впереди у которого вся жизнь. В отличие от меня. Но и это еще не все, милорд. Девять лет назад я почти ничего не смыслил в жизни. С тех пор я изменился, милорд, — и не только внешне. Я не стал бы молча стоять в стороне, как тогда. По меньшей мере я бы протестовал против столь жестокого решения.

Нужно ли карать человека, стоящего перед вами, честного купца, которому доверяют клиенты и которого — я позволю себе польстить — уважают коллеги, за преступления, совершенные юношей, отчаянно пытающимся найти свое место в мире, готового на все, чтобы избежать рабства? Я не уверен. Подумайте и о том, какая судьба ждала мальчика, если бы мы не позволили лорду Дракону его продать, — вся его семья погибла, а дом сгорел. Мы не знали, есть ли у него родственники и согласятся ли они взять его к себе. Вы считаете, нам следовало оставить его, чтобы он умер от голода? Или попал в лапы других работорговцев?

— Вполне возможно, — не стал спорить Арлиан, — но разве он — разве я не имел права самостоятельно сделать выбор?

— Ребенок никогда не распоряжается своей судьбой. — Пряник взмахнул рукой. — Он находится во власти окружающих его людей, будь то родители или другие взрослые, а мы все во власти богов, драконов и Судьбы.

— Мы никогда не узнаем, что произошло бы со мной, если бы вы меня не нашли, — сказал Арлиан. — Не думаю, что этот вариант стоит обсуждать. Предположения подобного, рода бессмысленны.

— Вы правы. — Пряник склонил голову, внимательно разглядывая Арлиана. — Значит, вы и есть тот мальчик? Я бы вас не узнал.

— Да? А вот Колпак узнал сразу, — заметил Арлиан.

— В самом деле? Что ж, значит, у него лучше память. Что с ним стало?

— Он умер от лихорадки. Когда я его нашел, Колпак уже умирал.

— Тем самым избавив вас от необходимости его наказывать.

— Весьма возможно, — согласился Арлиан.

Пряник не спускал с него внимательного взгляда.

— Вы все еще размышляете о том, стоит ли меня убивать?

— Весьма возможно, — повторил Арлиан.

Пряник вновь криво улыбнулся.

— Как я уже говорил, мы все в руках Судьбы. Она привела вас сюда из Глубокого Шурфа. Однако мы свободны в выборе действий и можем отказаться от тех возможностей, которые посылает нам Судьба.

— Иными словами, ты предлагаешь мне отпустить тебя без наказания?

— Ну, естественно, я предпочел бы именно такой исход, — пожав плечами, ответил Пряник. — Я могу предложить вам денежную компенсацию, но, насколько я понял, вы очень богаты и деньги не имеют для вас значения. Я остался стоять в стороне и не помешал лорду Дракону продать вас в рабство. Естественно, вы не испытываете ко мне добрых чувств, но я сомневаюсь, что любое наказание, которое вы способны для меня придумать, будет справедливым. Если его цель состоит в том, чтобы я никогда не повторил свое преступление, тогда вам ничего не следует предпринимать — я больше не совершу ничего подобного.

Меня вполне устраивает моя жизнь в Мэнфорте, и я не окажусь в банде разбойников и не стану грабить руины сожженных деревень. Если вы стремитесь отбить у других охоту совершать преступления, то это может убедить их только в одном: не оставлять живых свидетелей. Ну а если речь идет о мести, то прежде хорошенько подумайте.

— А если я хочу удовлетворить богов и восстановить справедливость?

Пряник покачал головой:

— Если нас покинули не все боги, то они знают о справедливости гораздо больше смертных и сами позаботятся о своих нуждах.

Арлиан сухо улыбнулся.

— Ты рассуждаешь весьма убедительно.

— Я зарабатываю тем, что убеждаю людей купить мой товар, — небрежно махнув рукой, ответил Пряник. — А сейчас, когда моей жизни грозит опасность, я постарался превзойти себя.

— Но ты признаешь, что причинил мне зло, получается, ты у меня в долгу, верно?

— Тут я с вами согласен, — ответил Пряник. — Я с удовольствием расплатился бы с вами, если бы плата не показалась мне чрезмерной. Неужели у меня есть что-то вас интересующее?

— Информация, — ответил Арлиан. — Ты прав, у меня вполне достаточно денег, но я хотел бы получить ответы на некоторые вопросы.

Пряник поклонился так низко, как только позволял прилавок.

— Я к вашим услугам, милорд.

— Тогда как можно подробнее расскажи мне о путешествии к Курящимся Горам. Как лорд Дракон нанял свой отряд? Знал ли ты его настоящее имя? Известно ли оно тебе сейчас? Говорил ли он, куда вы направляетесь и что там найдете?

Пряник сделал глубокий вдох.

— Хорошо, — сказал он. — Дайте немного поразмыслить… — Он задумчиво почесал в затылке и начал свой рассказ.

Еще мальчишкой он начал выполнять поручения для человека по кличке Сверток; глядя на него, возникало впечатление, будто смотришь на нескольких человек сразу, завернутых в один тюк. Потому его так и прозвали. Сверток заплатил Кнуту дукат за первое поручение. Выполнив его, Кнут попросил еще работы, и удивленный Сверток ему не отказал.

Поручения Свертка были совсем не такими безобидными, как обычная доставка посланий: Кнуту пришлось бросить несколько увесистых камней в окна одного лорда, украсть кинжал у леди, пролить масло на мостовую, где должна была произойти дуэль. Когда Кнут вырос, ему стали доверять другие дела, а однажды Сверток ему сказал: «Следуй за мной». И Кнут повиновался. Так в гостинице на улице Роз он встретил хозяина Свертка — лорда Дракона.

— Этот человек производит впечатление, — сказал Пряник. — Даже сейчас, а уж на парня, каким я тогда был… ну, я гордился уже тем, что мне разрешили стоять рядом.

— Я понимаю, — сказал Арлиан, вспомнив, какое впечатление произвел лорд Дракон на него самого.

— Тогда я впервые увидел Красотку и Хромого, — продолжал Пряник. — Они уже работали на лорда Дракона. Игла появилась позже, а Кулака я нанял сам, чтобы заменить Свертка. И предложил взять Колпака, но он работал с нами только один раз — оказалось, что ему такая деятельность не подходит. — Он состроил гримасу. — Теперь я сожалею, что привлек его.

Казалось, он говорит искренне, но Арлиан не спешил ему верить. Пряник сам признался, его профессия — убеждать людей.

— А что случилось со Свертком, — поинтересовался Арлиан, — и почему именно тебе предложили найти ему замену?

Пряник пожал плечами.

— Я не знаю, — ответил он. — Однажды он исчез, и лорд Дракон сообщил нам, что Сверток мертв. Я спросил, что с ним случилось, но лорд Дракон заявил, что это меня не касается, и я не осмелился настаивать. После него исчезали и другие — например, Красотка, хотя про нее лорд Дракон так ничего и не сказал — только что ее больше не будет среди нас и мне не следует о ней беспокоиться. Должен заметить, что на лорда Дракона работали не только те, кого я назвал; они появлялись и уходили, когда на то возникала нужда.

Арлиан кивнул.

— Продолжай, — сказал он.

Лорд Дракон часто находил работу для Кнута и его приятелей — в Мэнфорте, да и в других городах. Он редко объяснял им, что происходит или почему они должны выполнять его поручения. Иногда он посылал целую группу, а порой действовать приходилось в одиночку или парами. Бывало, что их сопровождал сам лорд Дракон или давал им подробные инструкции, а сам уходил. Случалось, что Кнут по нескольку месяцев не встречал лорда Дракона, только получал от него письма.

— Ты знал, кто он на самом деле? — спросил Арлиан.

Пряник покачал головой.

— Тогда — нет, — ответил он. — А сам он нам ничего не говорил. Но довольно скоро у меня возникли подозрения.

— Почему?

— Было совсем нетрудно сообразить, кто выигрывает от брошенного в некое окно камня или записки, доставленной одной леди. Когда я начал работать на лорда Дракона, ходили слухи, что герцог заявил, будто ему наскучил лорд Энзит и он недоволен его советами. Прошло некоторое время, и положение лорда Энзита заметно упрочилось. Его соперники отправились в ссылку, погибли или лишились благоволения герцога. К тому же совпадали описания — ходили слухи, что лорд Энзит никогда не появляется на людях из-за ужасных шрамов на лице.

— Теперь расскажи мне о путешествии к Курящимся Горам, — попросил Арлиан.

Пряник продолжил рассказ.

Одним удушливым утром невероятно жаркого лета лорд Дракон призвал своих людей и сказал им, чтобы они готовились выступить на рассвете следующего дня. Кнут не стал спрашивать, куда лежит их путь, однако Игла хотела знать — ее интересовало, сколько провизии брать с собой. Тогда лорд Дракон сообщил, что они отправляются к Курящимся Горам и что им следует взять инструменты, чтобы копать землю.

— Оружие? — спросил Кулак.

— Не думаю, что там будет кто-нибудь живой, — заверил нас лорд Дракон, — но оружие не помешает. На дорогах нас могут подстерегать разные опасности.

Тем же вечером Кнут встретился с Колпаком в таверне на улице Ворот. Он не слишком рассчитывал на Колпака в схватке или при исполнении хитрого и опасного задания, но копать землю — почему бы и нет? Колпак жаловался, что не может найти работу, и Кнут предложил ему присоединиться к ним на рассвете, чтобы лорд Дракон сам решил, можно ли взять его с собой.

Лорд Дракон согласился, и маленький отряд отправился в Курящиеся Горы.

Большую часть лета погода была отвратительной. Игла постоянно ворчала и сердилась, когда они уныло шагали по дороге. Пряник запомнил реплику лорда Дракона.

— Драконья погода, — сказал он. И улыбнулся.

Кнуту его улыбка не понравилась.

Арлиан вздрогнул, услышав эти слова, — нахлынули воспоминания про деда, стоящего на склоне горы и смотрящего в небо.

Когда Курящиеся Горы появились на горизонте, вспоминал Пряник, они заметили летящих высоко в небе драконов, а потом, довольно скоро, над горой поднялись столбы дыма и пламени. Игла и Колпак хотели повернуть — Игла опасалась, что началось извержение вулкана.

— Мы не сможем копать, если разлилась лава! — протестовала она.

— Не беспокойтесь, вам и не придется, — успокоил ее лорд Дракон.

— Я не помню точно, что сказал лорд Дракон, — продолжал Пряник, — но он дал нам понять, что горит деревня и бояться извержения вулкана не стоит. Потом, обещал он, мы сможем забрать все ценное, что найдем в руинах. «К тому же, — добавил лорд Дракон, — станет прохладнее, так что копать будет легче».

Арлиан с удивлением посмотрел на Пряника.

— Он знал об этом?

— Да, — кивнул Пряник, — знал.

Некоторое время оба молчали, а потом Арлиан попросил:

— Продолжай.

В ту же ночь погода изменилась, а утром лорд Дракон повел свой отряд в горы, где они не торопясь обшарили тлеющие развалины деревни, забирая все ценное, что удалось собрать ее жителям. Кроме того, они обнаружили тайник с обсидианом, талисманы и инструменты местного мага — однако все его бумаги сгорели, к большому разочарованию лорда Дракона.

А еще они нашли Арлиана и забрали его с собой.

— Он знал, — повторил Арлиан. — Он знал, что драконы прилетят. И что погода изменится — но разве такое возможно?

Пряник пожал плечами.

— Магия, наверное. Известно, что лорд Энзит интересовался алхимией.

Арлиан собрался что-то сказать, но потом передумал и лишь кивнул.

— Заслужил ли я жизнь и свободу, милорд? — спросил Пряник.

— При определенных условиях, — ответил Арлиан. — Не исключено, что я попрошу тебя повторить свой рассказ для моих знакомых.

— Я готов сделать это по первому требованию, — обещал Пряник.

— А известно ли тебе, что ты подвергаешь свою жизнь серьезной опасности, давая такое обещание? — спросил Арлиан.

Пряник насторожился.

— Каким образом?

— Я подозреваю, что ты рассказал мне о вещах, которые лорд Дракон хотел бы сохранить в тайне.

— Я не нарушил клятвы, — запротестовал Пряник. — Я никому ничего не обещал.

— Подозреваю, что для лорда Дракона это не будет иметь существенного значения. Некоторые вещи просто не следует никому говорить, не так ли?

— Конечно! Но… — Пряник нахмурился. — Я не думал, что все это так важно для лорда Энзита, но вы, наверное, знаете лучше меня.

— Наверное, — ответил Арлиан.

— Тогда я могу потерять то, что получил от вас?

— Надеюсь, что нет, — заверил его Арлиан. — Искренне надеюсь.

— Судьба любит преподносить нам сюрпризы.

— Тут ты совершенно прав.

С этими словами Арлиан вышел из лавки и направился прямо в зал Общества Дракона.

Глава 45ПРАВДА В ПЛАМЕНИ ПОЖАРА

Леди Иней и лорд Уитер беседовали в углу зала Общества Дракона, Арлиан присоединился к ним, заняв место рядом с леди Иней, напротив Уитера. Со стены на него свирепо взирало чучело крокодила.

Они далеко не сразу соблаговолили его заметить, однако Арлиан не собирался форсировать события. Он не хотел выглядеть дурно воспитанным юнцом, встревающим в разговор людей много старше себя, поэтому постарался скрыть свое нетерпение.

Наконец леди Иней повернулась, приветствовала Арлиана, и он присоединился к их беседе. Через несколько минут разговор обратился к расследованиям Арлиана, и после нескольких предварительных замечаний он сказал:

— Мне удалось совершенно точно установить, что лорд Энзит заранее знал о том, что драконы собираются уничтожить мою родную деревню.

Уитер нахмурился и взглянул на Арлиана.

— Как он мог узнать?

— Понятия не имею, — ответил Арлиан, — но у меня есть свидетель, которой готов поклясться, что это правда, — он был в банде мародеров, которые поживились на развалинах деревни вместе с лордом Драконом.

Леди Иней и лорд Уитер переглянулись.

— Будущее предвидеть невозможно, — заявил Уитер.

— Да, с достаточной степенью вероятности, — согласилась леди Иней. — Знание будущего дает шанс его изменить. Тут магии недостаточно.

— Я слышал о пророческих снах, — возразил Арлиан. — В Аритейне они встречаются довольно часто.

— Но там действует дикое волшебство, — сказала леди Иней. — Кроме того, аритеяне не умеют контролировать такие сны, не так ли?

— Нет, — ответил Арлиан. — Их навевает ветер, который приносит волшебство из Горного Царства Грез.

— Магия действует иначе, — заметил Уитер.

— А разве пророческие сны всегда оказываются верными? — спросила леди Иней.

— Нет, — признал Арлиан. — Они… ну, непредсказуемы. Иногда они сбываются, а порой — нет. К тому же они всегда очень смутные и неопределенные, их трудно использовать в жизни.

— Значит, если Энзиту приснился пророческий сон в Мэнфорте, что весьма маловероятно, мог ли он на его основании снарядить экспедицию в Курящиеся Горы? — поинтересовалась леди Иней.

— Ну… пожалуй, нет, если он был подобен снам аритеян. А он не мог найти магический способ создания надежных предсказаний?

Леди Иней и Уитер обменялись многозначительными взглядами.

— Невозможно, — заявила леди Иней, — впрочем, может быть, подобная задача Энзиту по плечу.

— Если ему это удалось, — вмешался Уитер, — то он обязан поделиться с нами своим открытием.

— С тех пор прошло девять лет, — покачала головой леди Иней, — но он нам ничего не рассказал.

— Может быть, поэтому он хочет моей смерти, — предположил Арлиан. — Чтобы никто не узнал, что он держит свое открытие в тайне. Ведь благодаря ему Энзит может весьма эффективно контролировать герцога и весь Мэнфорт, не так ли?

— Конечно, — проворчал Уитер.

— В таком случае почему предсказания, которыми, как вы считаете, он владеет, не указали ему раньше на то, что вы представляете для него опасность? Прикончил бы вас, и все тут! — заявила леди Иней.

Арлиан пожал плечами:

— Возможно, им нельзя полностью доверять.

Леди Иней схватила свою трость и отодвинула кресло.

— Я хочу встретиться с вашим свидетелем, — заявила она.

— И я тоже, — сказал Уитер, вставая.

— С радостью вас познакомлю, — вскакивая на ноги, ответил Арлиан. — Сейчас он называет себя Пряником и держит лавку на улице Ювелиров.

— Тогда ведите нас, юноша, — сказал Уитер.

Арлиан повел их за собой, но не успели они свернуть на улицу Ювелиров, как он почувствовал отчетливый запах дыма. Несомненно, где-то поблизости начался пожар. Арлиан перешел на бег, Уитер едва поспевал за ним, а леди Иней сразу отстала.

— Идите, — крикнула она им вслед, взмахнув тростью. Арлиан бросился со всех ног вперед, как только заметил мощный столб дыма, поднимающийся над ревущим оранжевым пламенем. Собралась толпа, которая перегородила улицу, люди передавали ведра с водой, так что Арлиану пришлось остановиться и бессильно смотреть на полыхающую лавку Пряника.

— Прянику удалось спастись? — спросил Арлиан у одного из стоящих в толпе мужчин.

Тот повернулся и посмотрел на Арлиана.

— Нет. Его труп остался лежать на полу. Говорят, у него остановилось сердце, он упал и уронил лампу.

Арлиан беспомощно смотрел на огонь. Ведра воды постепенно сбивали пламя. Сквозь выгоревшую дверь Арлиан смог разглядеть на полу тело.

Он не сомневался, что это Пряник; пожар скоро погасят, но для него уже все кончено.

Подошел Уитер, остановился рядом с Арлианом и спросил:

— Ваш свидетель?

— Боюсь, что да, — кивнул Арлиан.

— Какое совпадение — его смерть.

— Не совпадение, — возразил Арлиан. — Его убил лорд Энзит, я уверен. Должно быть, он нас подслушал — магия…

— Ну, если все так, как вы утверждаете, то более вероятно, что его люди шпионили за вами, молодой человек, и увидели, что вы разговариваете с Пряником. Магия тут не нужна.

— Ой, — только и сказал Арлиан, сглотнув.

Получалось, что он послужил причиной смерти Пряника, хотя сам принял решение оставить ему жизнь.

Следовало предположить, что за ним будут присматривать люди Энзита. Арлиан прикусил нижнюю губу, наблюдая за горящей лавкой. В результате он потерял полезного свидетеля, а Пряник расстался с жизнью.

На глаза навернулись слезы — от дыма, сказал себе Арлиан.

— Конечно, все так, если вы сказали правду, — заявил Уитер, прерывая грустные размышления Арлиана. — И если вы сами его не прикончили перед тем, как отправиться за нами. Совсем нетрудно разбить лампу и поднести пламя свечи к разлившемуся маслу.

— Что? — Арлиан резко повернулся к Уитеру.

— Ну, вы же говорили, что он был из числа мародеров, которым вы хотели отомстить, — небрежно напомнил Уитер. — Теперь у нас нет никаких доказательств, кроме вашего слова, а нам хорошо известно, что вы мечтали его прикончить. Так почему мы должны верить вам, вместо того чтобы предположить, что именно вы расправились с ним?

— Но… зачем мне убивать своего свидетеля?

— Потому что он не был вашим свидетелем, — ответил Уитер. — Предположим, что вы, а не Энзит, плетете здесь интриги, тогда человек по имени Пряник мог назвать вас лжецом и помешать реализовать свои планы. А теперь вам не о чем тревожиться; мертвый свидетель уже ничего не скажет. Если мы вам поверим, то получится, что лорд Энзит — убийца, который пытается замести следы. Тогда нам следует вышвырнуть его из Общества Дракона. Ведь он не поделился с нами секретом магического предсказания будущего, которого, вполне возможно, попросту не существует. А вы между тем лишите Энзита власти, освободитесь от клятвы не убивать его и сдержите свое слово.

— Но ничего такого не было! — запротестовал Арлиан, как раз в тот момент, когда к ним присоединилась хромающая леди Иней.

— Чего не было? — спросила она.

— Я только что показал мальчику, что теперь, когда его свидетель мертв, у него не осталось никаких доказательств собственной правоты, — ответил Уитер. — Возможно, лорд Энзит заметает следы, но нельзя исключать, что лорд Обсидиан пытается обвинить лорда Энзита в тех преступлениях, которых тот не совершал.

— Значит, свидетель мертв? — уточнила леди Иней.

— Похоже, что так, — ответил Уитер.

— Очень жаль, — сказала леди Иней и посмотрела на Арлиана. — Ты его убил?

— Нет! — воскликнул Арлиан. — Его прикончил Энзит. Я уверен!

— Может быть, несчастный случай?

Чувствуя, что все складывается против него, Арлиан и сам вдруг засомневался.

— Ну, такой вариант нельзя исключать, — неуверенно проговорил он.

Это сняло бы с него обвинение в убийстве Пряника — но уж слишком жестокую шутку сыграла с ним в таком случае Судьба. Нет, гораздо легче поверить, что Энзит или его люди прикончили Пряника и подожгли лавку.

— Пожалуй, будет лучше выяснить, что же здесь произошло в действительности, — предложила леди Иней.

— И будь осторожен, мальчик, прежде чем начнешь предъявлять обвинения, — предостерег его Уитер. — Я знаю Энзита с тех самых пор, когда здесь правили драконы, а с тобой знаком всего неделю. Энзит, конечно, хладнокровный ублюдок, тут я с тобой согласен, но если мне придется выбирать, кому из вас поверить, пожалуй, я встану на его сторону.

— Но!.. — начал Арлиан.

Леди Иней подняла руку, заставив его замолчать.

— Уж не знаю, чего стоят мои слова, но я бы выбрала тебя, а не Энзита, — заявила она, — но мне понятна позиция Уитера. Ты чужак, пытающийся убедить нас, что самая могущественная фигура Мэнфорта, человек, которого мы знаем уже несколько столетий, все время лгал и вводил нас в заблуждение. Нам потребуется нечто большее, чем твое слово. Другие свидетели у тебя есть? С которыми мы могли бы поговорить, пока они живы?

— Они не имеют права войти в зал, — запротестовал Арлиан. — Они же не члены Общества.

— Значит, другие свидетели существуют? — спросил Уитер.

— Их четверо, — ответил Арлиан. — Если, конечно, они еще живы и я сумею их найти.

— Тогда найди их и отведи в Старый Дворец, где ты сможешь обеспечить им надежную охрану, после чего пошли за нами, — сказала леди Иней. — И не оставляй их без присмотра.

Арлиан нахмурился.

— Лорд Энзит может убить посланца.

На губах у леди Иней появилась кривая улыбка.

— Конечно, может. Постарайся соблюдать осторожность. — Она протянула руку и потрепала Арлиана по щеке.

— Если ты говоришь правду, — сказал Уитер, — то найдешь другого свидетеля. И будь с ним поосторожнее, чем с этим! — Он отвернулся и решительно зашагал прочь.

Леди Иней ободряюще улыбнулась и удалилась вслед за Уитером.

Арлиан проводил их взглядом, а потом посмотрел на пожар.

Колпак и Пряник мертвы, осталось четверо свидетелей — но Игла и Красотка исчезли много лет назад. Из чего следует, что нужно найти еще двоих. Кулак стал стражником герцога. Арлиану почему-то казалось, что стражник в отличие от Пряника не будет откровенничать, а угрожать ему слишком опасно.

А вот Хромой по последним сведениям до сих пор работает на лорда Дракона. Арлиан запомнил громадного, тупого и злобного грабителя. Опыт Глубокого Шурфа и путешествия с караваном научили Арлиана, что подобные качества часто сочетаются с трусостью. Быть может, Хромого удастся запугать и он расскажет о лорде Драконе то, что их интересует.

Как и всякий, кто все еще работает на лорда Энзита, Хромой может знать и другие полезные вещи. Возможно, ему даже известно что-нибудь о Конфетке — Арлиана постоянно мучили мысли о несчастной женщине, остававшейся в руках Энзита. С тех пор как он узнал, что Хорим сделал с Мазилкой и ее безымянной подругой, он боялся, что Конфетка и Голубка давно мертвы.

Впрочем, Энзит угрожал жизням невинных — из чего Арлиан сделал вывод, что речь шла о Конфетке и Голубке. Энзит мог солгать, но Арлиан надеялся, что он сказал правду.

Он очень многое хотел узнать об Энзите. Едва ли сам Энзит станет распространяться о своей особе, а вот Хромой мог бы стать идеальным информатором, если Арлиану удастся заставить его говорить.

Прежде всего необходимо найти Хромого и захватить его, дальше все будет сравнительно просто. В конце концов, Арлиан — лорд с сердцем дракона, а Хромой всего лишь тупой негодяй.

Однако чтобы добраться до Хромого, необходимо проникнуть в поместье лорда Энзита.

Что ж, придется проникнуть. Остается выяснить, как это сделать?

Лорд Энзит — богатый и могущественный человек, к тому же владеет магией.

Со слов леди Иней и Уитера Арлиан знал, что Энзит осторожен, терпелив и не склонен к излишнему риску. Его дом наверняка прекрасно охраняется и, чтобы похитить кого-то, нужно придумать нечто необычное.

Тут потребуется волшебство аритеян. В Землях Людей никто, кроме Арлиана, не располагает такими запасами волшебства, пришло время ими воспользоваться.

Он отвернулся от затухающего пожара и решительно зашагал к Старому Дворцу.

Глава 46ЛОГОВО ЛЬВА

Сырым туманным утром ранней осени Арлиан проходил мимо развалин лавки Пряника и ненадолго остановился взглянуть на руины.

Соседи успели растащить все сколько-нибудь ценное еще до того, как пожар кончился. Те, кто его тушил, забрали себе товары Пряника в награду за помощь. Арлиан послал Ворона на улицу Ювелиров, чтобы тот позаботился о похоронах, а потом и сам посетил краткую церемонию. Пряник умер, а от его лавки остались лишь камень, дерево и обрывки мокрых тряпок.

Со временем кто-нибудь выкупит место и построит здесь новую лавку, но пока желающих не нашлось.

Арлиан тоже не собирался этого делать — он пришел посмотреть на очередное убийство лорда Энзита.

И твердо решил заставить своего врага заплатить за все преступления.

Арлиан знал, что сейчас лорд Энзит отправился к герцогу Мэнфортскому, чтобы обсудить важные государственные проблемы. После многочисленных отсрочек лорду Обсидиану наконец удалось добиться аудиенции у герцога. Это произошло два дня назад во время неофициального завтрака — обычный визит, естественно, поскольку Обсидиан не являлся советником герцога, да и не стремился занять столь ответственный пост. Однако ему удалось поговорить с герцогом на различные темы, в том числе и об управлении городом, а заодно узнать, когда лорд Энзит бывает у него.

Арлиану далеко не сразу удалось встретиться с герцогом, и он опасался, что Энзит предпримет против него какие-нибудь действия — например, однажды утром он обнаружит у своей постели убийцу или посланец доставит ему один из пальцев Конфетки вместе с предложением покинуть Мэнфорт. Арлиан не снимал защитных заклинаний со Старого Дворца, и до сих пор их никто не потревожил.

Вероятно, Конфетка все еще жива — во всяком случае, Энзит не сказал, что убил ее. Мысли о несчастной женщине, находящейся во власти Энзита, постоянно мучили Арлиана, но он ничем не мог ей помочь.

Энзит больше не пытался использовать Конфетку и Голубку, чтобы шантажировать Арлиана. Очевидно, леди Иней права — он выжидает подходящего момента. Прикончив Пряника таким образом, что подозрение в равной степени падало на него и Арлиана, Энзит вновь создал тупиковую ситуацию — свидетель погиб, и любое заявление Арлиана можно истолковать против него.

Но так не могло продолжаться вечно; рано или поздно один из них найдет новый довод, и Арлиан рассчитывал сделать это, захватив Хромого. Получив наконец приглашение на завтрак в Цитадель, Арлиан сразу же ухватился за представившийся ему шанс. Герцог думал, что Арлиан поддерживает ничего не значащий светский разговор, и охотно отвечал на праздные вопросы лорда Обсидиана относительно управления городом.

В результате Арлиану удалось удовлетворить свое любопытство и узнать расписание лорда Энзита. Если его враг в Цитадели, значит, дома его нет и некому будет восстановить магическую защиту, как только они ее пробьют. Лишь вернувшись домой, лорд Энзит сможет все исправить.

Тириф сразу почувствовал охранные заклинания и сообщил Арлиану об их существовании; Арлиан попросил его снять их любой ценой, чтобы войти в особняк, пока Энзит занят в Цитадели.

Даже Энзит не сумеет покинуть совещание с герцогом Мэнфортским, когда поймет, что его защита пробита; у Арлиана будет какое-то время. Немного, но его должно хватить.

Шибель, аритеянка, наложила на Арлиана чары, которые не только делали его более привлекательным и вынуждали всех ему повиноваться, но и преобразили внешность, сделав неузнаваемым. Теперь он совсем не походил на лорда Обсидиана — Арлиан превратился в худощавого смуглого человека с длинным носом и узкой челюстью. Ни один случайный прохожий не распознает в нем лорда Обсидиана, и хотя Энзит наверняка заподозрит правду, у него не будет никаких доказательств.

Теперь оставалось подождать, пока Тириф справится с защитными заклинаниями, а лорд Энзит углубится в проблемы Мэнфорта, после чего Арлиан проскользнет в особняк Энзита и попытается отыскать Хромого.

Конечно, предстояло преодолеть стены и пройти мимо охраны. Но Арлиан считал, что справится.

В конце улицы Ювелиров он свернул направо и начал подниматься вверх по склону холма, в сторону скромного особняка, стоявшего неподалеку от Цитадели.

Сначала он собирался подойти прямо к воротам, но там стояли стражники, а он не хотел причинять им вред. Поэтому Арлиан решил обойти особняк с тыла.

Дом Энзита был небольшим и довольно старым по стандартам верхушки Мэнфорта, однако оказался выше остальных городских зданий. Три этажа из почерневшего от дыма камня с узкими окнами, вышедшими из моды столетие назад. Дом окружал небольшой мощеный двор с высокой каменной оградой. Энзит не стал утруждать себя садом, скульптурами, красивыми коваными решетками или террасами.

Арлиан свернул в переулок за домом и, не обращая внимания на запертую на засов заднюю дверь, медленно прошел вдоль стены, изучая возможные подходы.

Стена, сложенная из необработанных гранитных блоков, достигала в высоту восьми футов, Арлиану удалось заметить только двое ворот.

Да, как, наверное, безрадостно смотреть из окон первого этажа, подумал он.

Легкий утренний туман мешал разглядеть детали, и потому Арлиан отказался от затеи выбрать наиболее подходящее с точки зрения неровностей место для атаки на стену. В результате он нашел участок, который плохо просматривался из дома и находился достаточно далеко от конюшни, кухни, ворот и двери черного хода. Надев толстые кожаные перчатки, он вытащил из кармана аритеянский опал и проверил, нет ли поблизости прохожих.

Все было спокойно. Через несколько мгновений опал вспыхнул — сигнал Тирифа. Арлиан засунул камень обратно в карман, побежал к стене, подпрыгнул и ухватился руками за верхнюю часть.

Как он и предполагал, острые края впились в перчатки, но толстая кожа выдержала. Подтянувшись, он легко взобрался наверх и застыл на стене.

Вдоль верхней кромки стены шли зазубренные железные лезвия. Арлиан рассчитывал, что прошли десятилетия с тех пор, как их в последний раз приводили в порядок, — и не ошибся. Ржавчина, дожди и ветер сделали свое дело, и Арлиан благополучно их миновал.

Неожиданно начался противный мелкий дождь, и Арлиану пришлось сморгнуть капли с ресниц, чтобы получше рассмотреть двор и дом. Он находился над окнами первого этажа, но ниже второго. Сейчас его могли заметить практически отовсюду, поэтому он быстро развернулся и осторожно спрыгнул во двор, угодив одной ногой в лужу.

До дома оставалось не больше двадцати футов голого камня — прямо перед Арлианом возвышалось основное здание, справа, в дальнем углу двора, находилась конюшня. Задняя дверь и кухни также располагались по правую руку — он сомневался, что кто-то хоть раз появлялся здесь за последний десяток лет, если только Энзит не заставляет стражников патрулировать весь двор.

Такого варианта Арлиан не имел права исключать; он быстро зашагал к дому.

Сквозь узкие окна пробраться в дом было невозможно, даже если бы удалось их открыть — наверное, именно с такой целью они и сконструированы. Не приходилось сомневаться, что все двери охраняются.

Арлиан нахмурился.

Если он не в силах проникнуть в дом сквозь стены, значит, необходимо пройти под или над ними, а рыть туннель времени нет. Даже такой небольшой дом должен иметь внутренний двор или хотя бы крытый портик. Оказалось, что узкие окна обеспечивают удобные опоры для ног.

Почти все окна оставались темными. Арлиан старался держаться в стороне от тех из них, из которых лился даже слабый намек на свет — ему потребовалось всего несколько мгновений, чтобы решить, как он заберется на крышу. Пробежав несколько шагов, он подпрыгнул вверх.

Взбираясь наверх, Арлиан вспомнил, что один раз уже проделывал похожий путь, почти три года назад, когда проник в Дом шести лордов. Тогда он попал в объятия Конфетки, а на сей раз намеревался отыскать Хромого — однако у него и сейчас были шансы повидать Конфетку. Лорд Энзит увез Конфетку и Голубку в своей карете, и кто-то из них или даже обе могли находиться в его доме. А если Энзит отправил девушек в одно из своих поместий за городом или они уже давно мертвы… он не имеет права ни на что надеяться.

Конечно, Хромой вовсе не обязательно живет в доме, он мог погибнуть или уехать куда-нибудь, размышлял Арлиан, стоя одной ногой на выступе окна второго этажа и пытаясь найти опору на третьем.

Сейчас не время об этом думать, напомнил он себе. Кто знает, может быть, удастся найти здесь другие доказательства преступлений Энзита — если не свидетеля, то дневник или записи…

Шершавый влажный камень холодил щеку, но Арлиану наконец удалось ухватиться за подоконник окна третьего этажа. Он уперся свободной ногой о край и подтянулся вверх, а в следующую секунду уже крепко держался за подоконник правой рукой.

Край крыши оказался ближе к окнам третьего этажа, чем верхняя кромка окон второго, но то, что он выступал на целый фут от стены, заметно усложнило его задачу — Арлиану не удалось прижаться к стене, когда он тянулся вверх, пришлось изогнуться.

Наконец его пальцы нащупали верхнюю часть крыши, оставался последний бросок. Если он промахнется, то упадет с высоты в тридцать футов на мощенную камнем мостовую…

Удача не отвернулась от него; Арлиан повис на козырьке, вцепившись обеими, руками в черепицу. Он попытался закинуть ногу наверх, но не достал, зато ему удалось забросить на крышу локоть, при этом ножны ударились о стену.

Еще одна попытка, и носок сапога зацепился за край черепицы, после чего юноша быстро подтянулся наверх.

Он остановился, чтобы перевести дыхание и оценить ситуацию.

Арлиан сидел на корточках на крыше, и сейчас ему ничего не угрожало, к тому же отсюда открывался прекрасный вид на Верхний город, от Цитадели до Черного Шпиля. Он даже мог заглянуть в окна дюжины дворцов.

Из чего следовало, что его заметит всякий, кто выглянет из окон. Арлиан не стал терять времени и полез вверх по скату, разыскивая какое-нибудь отверстие.

Добравшись до конька крыши, он разглядел внутренний дворик, выходящие в него окна были самого обычного размера. Арлиан перебрался на другую сторону крыши и наполовину сполз, наполовину соскользнул вниз. Через десять минут после начала своего рискованного предприятия он уже стоял на балконе третьего этажа и пробовал открыть дверь.

Она оказалась запертой — в отличие от широкого створчатого окна. Арлиан, не теряя времени, открыл его и забрался внутрь.

Он попал в роскошно обставленную спальню, но сразу понял, что сейчас здесь никто не живет. Провел пальцем по краю стоящего возле постели умывальника и увидел толстый слой пыли — прошло уже несколько недель с тех пор, как этой кроватью пользовались.

Арлиан слегка расслабился. Он был вне поля зрения возможных свидетелей в первый раз с того момента, как вошел в переулок за домом. С другой стороны, он нарушил границы чужих владений, лорд Энзит мог узнать о том, что кто-то проник в его дом, в тот момент, когда он перебрался через стену. Не исключено, что даже раньше — когда Тириф снимал охранные заклинания. Тут все зависело от искусства Тирифа и того, какую защиту поставил Энзит. Тириф — могущественный волшебник, но у Энзита за спиной столетия опыта, а Тирифу пришлось работать в незнакомом климате, да еще с ограниченным набором инструментов.

Вполне возможно, что Энзит уже возвращается домой, чтобы наказать злоумышленника. И хотя он поклялся не причинять Арлиану смертельного вреда, слуги такого слова не давали. Нельзя терять ни минуты. Арлиан осторожно приоткрыл дверь в коридор и выглянул наружу. Никого.

Он выскользнул из спальни и аккуратно затворил за собой дверь, постаравшись запомнить, где она находится. Затем приоткрыл следующую дверь — за ней оказалась еще одна пустая спальня. Соседняя дверь была заперта; в помещении рядом хранилось чистое постельное белье.

Арлиан подошел к угловой лестнице, но не стал по ней спускаться, а свернул в следующий коридор.

Комната в дальнем конце, была заперта на засов. Арлиана охватило любопытство, и он осторожно подкрался к заинтересовавшей его двери.

Что бы там ни находилось, лорд Энзит не хотел, чтобы оно выбралось наружу: дубовую щеколду толщиной с руку поддерживали мощные железные скобы. Арлиан приложил ухо к тяжелой деревянной двери и ничего не услышал — во всяком случае, ничего определенного. Только в какой-то момент ему показалось, что изнутри доносится какой-то слабый звук.

Вряд ли здесь живет Хромой, однако Арлиана охватило отчаянное любопытство: что может находиться за такой надежной дверью? Он отступил на пару шагов и вытащил шпагу на случай, если обитатель комнаты окажется опасным, после чего вернулся и отодвинул засов. Протянув руку, попытался открыть дверь.

Заперто!

Арлиан нахмурился. Он понимал, что нужно уходить; у него слишком мало времени, Хромого здесь наверняка нет. Но все же ему хотелось узнать, кого же лорд Дракон держит здесь под замком. Он провел свободной рукой по верхнему краю дверного проема, осмотрел соседние стены, но нигде не нашел ключа.

Арлиан вытащил из кармана собственные ключи и был приятно удивлен, когда третий ключ, самый обычный, легко повернулся в замке.

Впрочем, спросил он себя, зачем ставить здесь сложный замок? Наверняка он найдет за дверью лишь пыль да старые ящики. Скорее всего дверь закрыта на засов просто по привычке.

Но когда ключ в замке повернулся, ему показалось, что он услышал сдавленное рыдание, вот только не смог определить, откуда оно доносится. Арлиан поднял шпагу и осторожно приоткрыл массивную дверь.

Прежде всего он ощутил тяжелый земной запах — человеческих выделений, крови и пота. А потом он увидел ее.

Конфетка сидела, скрестив ноги, на соломенном матрасе, брошенном на каменный пол, и смотрела на него. Она была обнажена, желтые и багровые синяки покрывали руки и живот. Густые черные волосы свалялись и свисали грязными космами, по щекам текли слезы.

Но это была Конфетка. Сердце радостно забилось у Арлиана в груди, и он широко улыбнулся, хотя у него самого глаза наполнились слезами.

Конфетка смотрела на него, не узнавая. Ее лицо выражало отчаяние и покорность судьбе. Улыбка Арлиана исчезла. Он осторожно вошел в комнату и поднес палец к губам, призывая Конфетку к молчанию.

Она сидела и ждала.

Он решил не закрывать дверь — засов будет серьезным препятствием, а ему совсем не хотелось стать пленником вместе с Конфеткой.

— Как ты? — прошептал он.

Она удивилась:

— Я не понимаю.

Арлиан смущенно посмотрел на открытую дверь, а потом оглядел комнату.

Помещение оказалось большим и практически пустым. Кроме матраса в комнате находился тяжелый стол грубой работы, покрытый с одной стороны темными пятнами. В каменную стену были вбиты железные шкворни, с которых свисали цепи, в углу стояли два здоровенных сундука, закрытых на замки. На них кто-то поставил деревянные ящики. В другом углу валялся треснутый ночной горшок. Голый пол в нескольких местах был чем-то запачкан; одну из стен почти полностью закрывал камин, но дрова в нем догорели.

Очевидно, Энзит не баловал своих пленниц, как Каруван.

— Ты не ранена? — спросил Арлиан. — Я знаю, ты не можешь ходить, но двигаться ты в состоянии?

— Я могу двигаться, — ответила Конфетка, которая явно не понимала, чего от нее хотят. Она выпрямила ноги, показывая, что у нее нет ступней. — Чего вы от меня хотите?

Арлиан смотрел на нее, не зная, что ответить. Он хотел, чтобы она оказалась в тепле и безопасности Старого Дворца, как можно дальше от этого холодного, отвратительного, зловонного места, от Энзита и его приспешников, — но Конфетка его даже не узнала!

Потом он вспомнил о чарах, которые на него наложили.

— Конфетка, это я, — сказал он. — Ник.

— Что? — Теперь она смотрела на него в полнейшем смущении.

— Я специально изменил внешность, — объяснил он. — Неужели ты не узнаешь мой голос?

Она заморгала.

— Ник? — Арлиану показалось, что в ее голосе появились нотки узнавания, но не надежды.

— Я пришел тебя освободить, — сказал он.

Конечно, Арлиан пришел совсем не за этим — он искал Хромого. Забрав отсюда Конфетку, он поступит безрассудно глупо, но он не мог оставить ее здесь.

— Я не понимаю, — повторила она.

Что с ней сделал Энзит? Арлиан почувствовал, как у него сжалось сердце.

— Я пробрался сюда, чтобы тебя освободить, — продолжал Арлиан. — У меня есть для тебя безопасное место — Пушинка, Киска, Лилия и Лаванда уже там. Ты знаешь, где Голубка?

— Здесь, — ответила Конфетка, показывая на большой деревянный ящик, стоящий на сундуке.

Теперь пришел черед удивляться Арлиану.

Ему было некогда добиваться от Конфетки объяснений, поэтому он просто пересек комнату и попытался открыть крышку.

Оказалось, что ящик закрыт. Арлиан вытащил мечелом, засунул его в щель и сильно нажал. Замок сломался, и крышка отлетела в сторону.

В коробке было полно костей — череп, полдюжины кривых ребер, осколок, который мог быть частью человеческого таза, и еще куча более мелких косточек. Потом Арлиан заметил что-то коричневое и осторожно вытащил непонятный предмет из кучи.

Оказалось, что это высохший женский скальп, покрытый ломкими каштановыми волосами — именно такого цвета были волосы Голубки.

— Клянусь ушедшими богами, — прошептал Арлиан.

— Это Голубка, — сказала Конфетка. — Точнее, то, что от нее осталось.

Арлиан посмотрел на Конфетку, на лице которой застыло спокойное, почти отрешенное выражение, после чего открыл второй ящик — замка на нем не было.

В нем лежало два необычных пергамента, кусок мыла и кувшин, наполовину заполненный чем-то оранжево-желтым — жир или масло.

— А это остальное, — сказала Конфетка.

Арлиан захлопнул крышку.

— Я должен забрать тебя отсюда! — воскликнул он. — Немедленно!

Глава 47ЗАПОЗДАЛОЕ СПАСЕНИЕ

Арлиан не рассчитывал, что ему придется нести обнаженную женщину по улицам Мэнфорта. Он предполагал, что поведет Хромого, держа кинжал у его горла, если, конечно, все пройдет успешно.

И все же он не мог оставить Конфетку здесь. Теперь поиски Хромого показались ему абсолютно ненужными. Он подхватил Конфетку на руки.

— У тебя есть что-нибудь ценное, что ты хочешь забрать с собой? — спросил он.

Она только посмотрела на него.

— Держись крепче. — Он положил ее на плечо и решительно двинулся к двери.

В коридоре было пусто. Арлиан автоматически направился к лестнице. Ему удалось незаметно спуститься на второй этаж, но когда он оказался между вторым и первым этажами, внизу послышались шаги, и Арлиан отступил назад.

Он почувствовал, как тело Конфетки напряглось, и резко развернулся, предполагая, что она увидела кого-то у него за спиной. И хотя Конфетка весила совсем немного, Арлиан не рассчитал и потерял равновесие — ему удалось опереться о стену правой рукой, но клинок шпаги, зажатый в ладони, лязгнул о стену.

Шаги внизу замедлились, но вскоре стихли в конце коридора.

Конечно, в защищенном магией доме никто не беспокоится о разгуливающих по лестницам чужаках. Тот, кто шел внизу по коридору, подумал, что по лестнице спускается кто-то из слуг и его это не касается.

Однако Конфетка принялась вертеться у Арлиана на плече; он опустил ее на ступеньку и оглядел лестницу, но ничего подозрительного не заметил.

— В чем дело? — прошептал он.

Лицо Конфетки оживилось — конечно, она не стала прежней веселой и игривой девушкой, какой ее запомнил Арлиан, но уже не была равнодушным тупым существом, которое он нашел в комнате третьего этажа.

— Ты действительно Ник? Ты пришел за мной? — спросила она.

— Да, конечно! — ответил он. — Мне очень жаль, что это заняло так много времени и мне не удалось спасти Голубку.

— Но ты не можешь! Он тебя убьет!

— Лорд Энзит поклялся при свидетелях, что никогда не нанесет мне смертельного вреда, пока я нахожусь в стенах Мэнфорта.

— Но я… но ты не можешь!

— Я не могу оставить тебя здесь!

Конфетка посмотрела на ведущую вверх лестницу и на глазах у Арлиана вновь превратилась в забитое существо, сидевшее на соломенном матрасе.

— Ты прав, — тихо промолвила она. — Я готова на что угодно, только бы туда не возвращаться.

— Ты знаешь, как отсюда выбраться? — спросил он с надеждой в голосе. — Чтобы нас никто не заметил?

— Нет. — Она покачала головой, и спутанные волосы закрыли лицо. — Я не покидала ту комнату… уже даже и не помню сколько. С тех пор как меня сюда привезли.

— Клянусь кровью богов и богинь, — прорычал Арлиан и с опаской огляделся по сторонам, но вокруг по-прежнему никого не было. — Я не могу вытащить тебя на крышу, так? А через главные ворота выйти невозможно, значит, остается задняя дверь…

— Почему ты не можешь взять меня на крышу? — спросила Конфетка. — Ведь ты попал сюда именно так?

— Ну, потому что… — Он замолчал.

А правда, почему? В конце концов, Конфетка в состоянии ползти — все лучше, чем с боем пробиваться мимо стражников, держа Конфетку на плече. Он видел снаружи, что задняя дверь закрыта на засов и заперта на замок. А путь на крышу открыт.

Она не сможет карабкаться по стене, да и до крыши Конфетка не достанет, но он завернет ее в простыни и спустит на землю…

Арлиан легко поднял девушку на плечо и зашагал вверх по лестнице, в сторону пустых спален.

Конфетка сидела на голой постели и наблюдала за тем, как он рвет на длинные полосы простыни и занавески, превращая их в веревки.

Арлиан не знал заранее, что ему понадобится, и не предполагал найти здесь Конфетку. Он рассчитывал, что Хромой поможет ему выбраться из дома через главные ворота, поэтому не обращал внимания на высоту каждого этажа и расположение труб и других выступов, к которым можно было привязать веревку. Вот почему он решил сделать «веревки» максимально длинными.

Он собрал веревки в большой узел, оказавшийся объемнее жалкого матраса, на котором спала Конфетка в течение двух страшных лет. Интересно, хватит ли их длины, подумал он, но Конфетка неожиданно прервала его размышления:

— Я люблю тебя, Ник.

— Что? — Он с удивлением посмотрел на нее.

— Я люблю тебя, — повторила она. — Ты пришел за мной.

Он горько улыбнулся.

— Мне потребовалось больше двух лет, — сказал он. — Я давно должен был за тобой прийти — и плевать на стражников, которые охраняют дом. Я не знал, что он так с тобой обращается, но мог бы и догадаться. Лорд Хорим убил двух девушек, которых увез с собой, мне следовало немедленно отправиться за тобой.

— Кто их убил?

— Лорд Хорим — его еще называли лорд Клинок. Он забрал двух девушек и убил обеих. Одна из них Мазилка; я даже не знаю, как звали вторую. Я не сумел их спасти. И Голубку тоже. Только боги и драконы знают, что случилось с теми, кого увез лорд Дришин.

— Но, Ник, ты все-таки пришел за нами. Пришел за мной. Я не могла об этом даже мечтать.

— В Вестгарде ты спасла мне жизнь, — сказал Арлиан. — Я должен был тебе помочь!

— И я люблю тебя за это.

Арлиан несколько секунд с недоумением смотрел на Конфетку, потом повернулся к связке веревок.

— Думаю, этого хватит, — задумчиво проговорил он. — Получилась одна длинная веревка — если потребуется, я всегда сумею ее разрезать. — Он взвесил связку на ладонях. — У тебя остались силы?

— Не слишком много, — вздохнула Конфетка. — Меня плохо кормили. Я не смогу забраться по этой штуке.

— Я и не рассчитывал, — честно ответил Арлиан. — Но если я посажу тебя в петлю, ты удержишься?

— Думаю, да, — сказала Конфетка.

— Хорошо. — Он подошел к балкону и выглянул наружу. Во внутреннем дворе никого не было, большинство окон оставались темными — холодная сырая погода не слишком способствовала прогулкам. Все, кто мог, уже давно забрались в теплые постели или устроились возле очага.

Тут Арлиан вспомнил, что Конфетка обнажена. Проклиная себя за невнимательность, он схватил покрывало, которое оказалось слишком толстым, чтобы разорвать его на полосы, и протянул Конфетке.

— Завернись, — сказал он. — На улице холодно.

— Спасибо, — тихо ответила Конфетка, заворачиваясь в покрывало. Она внимательно посмотрела на своего спасителя, и на ее лице появилась робкая улыбка — первая после его бегства из борделя. — Я правда тебя люблю. А твое лицо… оно навсегда останется таким?

— Что? Нет, это всего лишь заклинание. Его действий закончится, как только мы благополучно вернемся домой.

— Я рада. Старое лицо нравилось мне гораздо больше. Так хочется снова его увидеть.

Арлиан еще раз внимательно посмотрел на Конфетку и вновь увидел, какой худой, бледной и слабой она стала. Ему в голову пришла новая мысль.

— Как часто тебя кормили?

— Один раз в день, — ответила она. — Утром. Они… — Она немного помолчала. — Каждое утро, — тихо закончила она.

Арлиан кивнул и улыбнулся:

— Хорошо. Тогда подожди меня немного. — Он быстро вышел из спальни, свернул за угол и вскоре оказался перед комнатой, где так долго прожила Конфетка.

Дверь в ее темницу оставалась открытой; он закрыл ее и задвинул засов.

Если повезет, ее отсутствие заметят только утром.

Покончив с этим, Арлиан бегом вернулся в спальню с балконом.

Ему никак не удавалось ухватиться за выступ крыши, но как только он догадался поставить на балкон стул, задача заметно упростилась. Немного подумав, Арлиан принес второй стул, посадил на него Конфетку, завернутую в покрывало, затем привязал один из концов веревки к поясу со шпагой и встал на первый стул.

Несколько мгновений спустя он уже стоял на крыше и спускал «веревку» вниз.

— Ник! — позвала Конфетка, в голосе которой появилась паника.

— Ш-ш-ш! — зашипел Арлиан, наклоняясь над краем крыши. — Тихо! Что такое?

— Я просто хотела убедиться, что ты здесь, — ответила она. — И не ушел без меня.

— Разве ты не видела, как двигалась веревка? Держись за нее; обещаю, что никуда без тебя не уйду.

Конфетка печально кивнула, а он принялся забрасывать «веревку» — вязаное покрывало, льняная простыня, бархатная занавеска, льняная простыня, — однако она всякий раз падала обратно на черепицу крыши. Наконец ему удалось перекинуть ее через конек, он огляделся по сторонам и заметил торчащую трубу, которая подходила для его целей. Арлиан подполз на четвереньках, накинул на нее несколько футов «веревки» и крепко завязал. Потом спустил часть «веревки» вниз, держа оба конца в руках.

— Хватайся! — сказал он. — Постарайся сесть на «веревку» и держись за нее обеими руками!

Он почувствовал, как «веревка» дернулась — Конфетка поймала ее, и почти сразу же «веревка» натянулась. Арлиан наклонился вниз, чтобы проверить, что происходит.

Конфетка все сделала как надо, она сидела на «веревке» и смотрела на него.

— Держись крепко! — сказал он.

Потом Арлиан забрался повыше и начал тянуть «веревку» на себя.

Послышался тихий, сдавленный вскрик — Конфетка начала медленно подниматься вверх.

Она преодолела почти половину пути, когда Арлиан сообразил, что у них ничего не получится. Чем выше она поднималась, тем меньше становился выигрыш в силе; он попросту не сумеет вытянуть ее через козырек на крышу.

— Ты можешь достать до края? — спросил он.

— Я не… ты же велел мне держаться!

— Ладно, держись, — проворчал он. — Послушай, сейчас я спущу вниз ногу. Как только увидишь ее, хватайся одной рукой, а другой продолжай держаться за веревку. Поняла?

Конфетка ничего не ответила, и Арлиан соскользнул вниз по крыше, предварительно несколько раз обвязав «веревку» вокруг талии, чтобы не сползти слишком низко. Арлиан прекрасно понимал, что если он не удержится, то повиснет несколькими футами ниже края крыши, в дюжине ярдов от балкона.

Все же лучше, чем рухнуть на землю.

Наконец ему удалось подобраться к самому краю и спустить вниз обутую в сапог ногу.

Почти сразу же он почувствовал, как рука Конфетки схватила его; он инстинктивно отдернул ногу, и она испуганно вскрикнула.

— Тихо! — прошипел он. — Извини! А теперь давай! — Он снова опустил ногу.

Ее рука ухватилась за его щиколотку, Арлиан наклонился вперед, так что «веревка» у него на груди приняла на себя большую часть веса, и схватил Конфетку за запястье.

— А теперь вторую руку! — приказал он.

Появилась вторая рука, он крепко ее сжал и резко потащил Конфетку вверх.

Она зацепилась лицом за край черепицы и поморщилась.

— Боже мой, извини, — сказал он.

— Ничего страшного, — прошептала она, отворачиваясь, чтобы не поцарапаться еще сильнее.

Арлиан перехватил одну руку и постепенно вытащил Конфетку на крышу. Однако покрывало упало на балкон, и обнаженная Конфетка задрожала на холодной крыше. Арлиан быстро вытащил «веревку» и отвязал от конца льняную простыню.

— Возьми, — сказал он.

Она взяла простыню, но, покачав головой, сказала:

— Я не смогу ползти, если буду ее придерживать.

— О, кровь и смерть, — пробормотал Арлиан. — Давай ее сюда. — Конфетка молча повиновалась, и он засунул простыню себе за пояс. — Переберемся на другую сторону крыши, пока ты совсем не замерзла, а потом, когда окажемся на земле, сможешь завернуться. Вперед!

На четвереньках они полезли вверх, перебрались через конек и начали осторожно спускаться к противоположному краю крыши. Конфетка успешно справлялась с этой задачей, сказывались годы практики. «Веревка» оставалась обвязанной вокруг груди и талии Арлиана.

У края крыши Арлиан снял с себя «веревку» и обмотал ее вокруг груди Конфетки, после чего девушка неловко свесилась с края крыши. Он постарался понадежнее упереться в черепицу, крепко держа «веревку» в руках и потихоньку спуская Конфетку вниз.

Казалось, прошла вечность, прежде чем натяжение ослабло — Конфетка оказалась на земле.

Теперь осталась не самая трудная часть — он сбросил «веревку» и принялся спускаться по ней вниз.

Арлиан добрался до второго этажа, когда узлы развязались; он тяжело приземлился на обе ноги и упал. Слегка ошеломленный, Арлиан ощупал ноги — все кости целы, он не ударился головой. Удача не отвернулась от него!

И Конфетка совсем не пострадала — он еще не успел прийти в себя, а она уже ползла к нему.

«Веревка» разорвалась на краю крыши — там, где в нее впились острые края черепицы. Большая ее часть валялась рядом с Арлианом. Поднявшись на ноги и отряхнувшись, он с улыбкой посмотрел на Конфетку.

Если они сумеют выбраться со двора и унести с собой «веревку», пройдут часы или даже дни, прежде чем кто-нибудь поймет, что произошло.

В этот момент слева от них поднялся какой-то шум. Арлиан бросился к Конфетке и подхватил ее на руки.

Конец «веревки» был все еще обвязан вокруг его груди. С Конфеткой на плече Арлиан побежал к противоположному концу ограды, подальше от задних ворот и конюшни.

Послышался стук копыт, зазвенела сбруя, раздались крики — вернулась карета лорда Энзита. Лорд Дракон наверняка почувствовал, что защитные заклинания сняты.

Как только они оказались за углом дома, Арлиан быстро завернул Конфетку в простыню, затем сорвал с себя «веревку», несколько раз сложил ее и набросил на стену. Подняв Конфетку на вытянутых руках, посадил ее на стену — простыня и «веревка» обеспечивали минимальную защиту от железных лезвий.

— Они острые, — пожаловалась Конфетка.

— Я знаю, — прошептал он. — Извини. — С этими словами он с разбегу запрыгнул на стену и оказался рядом с ней.

Через несколько мгновений он уже торопливо шагал по переулку сквозь туман с огромным узлом на спине. Только очень наблюдательные люди могли бы заметить, что из свертка периодически выглядывает пара блестящих глаз.

Глава 48ИСТОРИЯ КОНФЕТКИ

В маленькой гостиной было тепло — в камине ревело пламя. От горы тряпок на полу поднимался пар. Конфетка лежала на обитом синим шелком диванчике, накинув на себя принесенный слугой халат, рядом на коленях устроилась элегантно одетая Лаванда. Чуть поодаль стояли Ворон и Арлиан.

— Не совсем то, что я планировал, — заметил Арлиан, — но она может что-то знать.

Над еле живой Конфеткой склонилась Лаванда, осторожно вытиравшая ей лицо теплым влажным полотенцем. Она живо вскинула голову.

— Надеюсь, вы не собираетесь допрашивать бедняжку?

— Обещаю, что мы не станем ее утомлять, — заверил ее Арлиан. — Я, как и ты, не хочу причинить ей боль.

Лаванда с опаской посмотрела на Ворона, стоявшего за спиной Арлиана.

— А как насчет него?

— Он причинит ей не больше вреда, чем тебе.

Ворон фыркнул.

— Ну, в любом случае она сейчас не может отвечать на вопросы, — заявила Лаванда, вновь принимаясь хлопотать над Конфеткой.

— Женщина с деревянной ногой, леди Иней, наверное, захочет с ней поговорить, — предположил Ворон. — Может быть, стоит пригласить ее.

— Хорошая мысль, — согласился Арлиан. — Она просила послать за ней, если я найду другого свидетеля.

— А это свидетель?

— В данный момент у нас нет лучшего, Ворон. Пошли кого-нибудь за леди Иней.

Ворон пожал плечами.

— Лучше я сам. — Он повернулся и вышел из комнаты — управляющий не любил терять время.

Арлиан остался в гостиной, наблюдая за Лавандой и Конфеткой. Потом опустился рядом с диванчиком на колени и нежно спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

Конфетка открыла глаза и взглянула на него. На одной щеке осталась большая царапина — там, где она ударилась о черепицу. Лаванда успела стереть большую часть крови. Остальные повреждения Конфетка получила раньше, но они были хорошо заметны.

Она улыбнулась Арлиану.

— У тебя снова прежнее лицо! — радостно воскликнула Конфетка.

Она не ошиблась: заклинание прекратило свое действие, как только Арлиан переступил порог своего дома.

— Да, я знаю, — сказал он. — Ты как?

— Со мной все будет в порядке, — ответила она. — Так замечательно снова оказаться в тепле и лежать на мягкой постели! И Лаванда! — Она посмотрела на свою старую подругу, чье округлое лицо так разительно отличалось от ее собственного. — Ник сказал, что ты жива, но я не верила. А еще кто-нибудь уцелел?

— Лилия, Киска и Пушинка, — ответила Лаванда. — Они здесь, живы и здоровы. Насчет остальных я не знаю.

— Роза, Шелковица и Мазилка мертвы, и три другие, но мы не знаем, кто именно, — сказал Арлиан. — Остальные — ну, у нас еще остается надежда.

— Роза? — Голос Конфетки дрогнул. — Я видела, как они ее убили. И Бархотку. Я не знала про Шелковицу и Мазилку.

— Ты видела? — спросил Арлиан.

Она кивнула.

— И Голубка, конечно. Он заставил меня смотреть.

— Он заставил тебя? — переспросил Арлиан. — Зачем?

Конфетка удивленно посмотрела на него.

— Ради забавы, естественно, — ответила она. — Он получает удовольствие, наблюдая за страданиями людей. Как иначе объяснить его поведение? Однако он всегда казался сердитым, когда кого-то мучил.

Арлиан, в бессильной ярости сжимая и разжимая кулаки, с ужасом смотрел на Конфетку.

— Я его убью, — наконец проговорил он. — Я его убью.

Конфетка закрыла глаза.

— Мне кажется, его никто не убьет, — тихо промолвила она. — Он маг, ты же знаешь. И разговаривает с драконами так, словно и сам дракон. Я не думаю, что он может умереть, как и они, — возможно, он и есть дракон в человеческом облике. Может быть, он носит чары вроде тех, что были у тебя.

Арлиан не отрывал от нее взгляда, так и не разжав кулаков.

— Он разговаривает с драконами? — спросил он.

— Именно поэтому он и называет себя лордом Драконом, — пробормотала Конфетка, снова закрывая глаза. — Он дракон.

Арлиан оглядел комнату, точно искал помощи — неужели Конфетка говорит правду в буквальном смысле или ее слова лишь плод воображения несчастной женщины, которую два долгих года мучили и избивали?

В этот момент вошел слуга с тяжелым подносом, уставленным едой и питьем, что позволило Арлиану отвлечься от тяжелых мыслей.

— Поставь сюда, — сказал Арлиан, показывая на низкий столик. Повернувшись к Конфетке, он спросил: — Ты можешь сесть, чтобы немного подкрепиться?

Она удивилась:

— Разве уже утро?

— Нет, конечно, нет — здесь ты можешь есть, когда захочешь, — объяснила Лаванда. — Давай я тебе помогу.

Лаванда и Арлиан вместе помогли измученной Конфетке сесть и поднесли бокал с вином к ее губам.

Она залпом выпила вино, слегка расплескав его. За вином последовало медовое пирожное, затем изюм, вновь вино и сыр. Несколько минут она жадно ела, а Лаванда и Арлиан молча на нее смотрели.

Неожиданно Конфетка перестала есть, согнулась, и ее вырвало на ковер.

— Слишком много жирной пищи, — пробормотала Лаванда. — Бедняжка столько голодала! — Она повернулась к слуге, продолжавшему стоять в углу, и сказала: — Принеси бульон — то, что принято давать больным детям.

Слуга поклонился и направился к двери.

— И пришли кого-нибудь навести здесь порядок, — добавил Арлиан.

Слуга вновь поклонился и вышел.

Через полтора часа, когда появилась леди Иней, Арлиан, Конфетка и Лаванда перешли в другую комнату, где Конфетка, завернувшись в теплое одеяло, устроилась в обитом бархатом кресле и маленькими глотками пила горячий мясной бульон. К ним присоединилась Пушинка, на которую приходилось часто шикать за то, что она все время спорила с Конфеткой, утверждая, будто Энзит не мог вести себя плохо. Теперь уже не осталось сомнений, что Пушинка беременна от Карувана и полна решимости хорошо думать не только об отце своего будущего ребенка, но и обо всех его друзьях.

Арлиан встал, когда леди Иней, прихрамывая, вошла в гостиную, и почтительно поклонился. Три женщины, конечно, не могли встать, но Лаванда попыталась ей поклониться. В ответ леди Иней приветственно помахала тростью.

— Значит, это один из твоих четверых свидетелей или очередная шлюха, которую тебе удалось освободить? — без всяких предисловий спросила леди Иней. — Ворон не смог ответить на мой вопрос однозначно.

Вслед за леди Иней в гостиную вошел лорд Уитер. Арлиан вновь поклонился. Ворон остановился на пороге.

— Прошу вас, заходите, — пригласил всех Арлиан. — Это Конфетка. Да, она одна из женщин, которых я поклялся освободить, но, кроме того, она может оказаться свидетелем предательства лорда Энзита.

— Предательства? — удивилась Конфетка.

— Ты утверждала, что он разговаривает с драконами, — мягко сказал Арлиан. — Что ты имела в виду?

Она с недоумением посмотрела на Арлиана.

— Он разговаривает с драконами. Однажды я видела, как лорд Энзит заколдовал кубок с водой. Я ничего не слышала, но разглядела в воде дракона, и лорд Энзит рассказал мне о том, что тот ему поведал. — Конфетка содрогнулась.

Уитер наклонился вперед и пристально посмотрел на Конфетку. Леди Иней также не сводила с нее глаз.

— Ты серьезно? — осведомилась леди Иней.

— Конечно! — воскликнула Конфетка, поплотнее заворачиваясь в одеяло.

— А какого цвета был дракон? — резко спросила леди Иней.

Конфетка заколебалась и бросила испуганный взгляд на Арлиана.

— Черного, — ответила она. — Но, может быть, дело в магии, я всегда считала, что драконы зеленые.

— Они черные, — сказал Арлиан.

— Некоторые, — согласилась леди Иней. — Самые большие.

— Почему он тебе их показал? — спросил Уитер.

— И когда? — добавила леди Иней.

— Он… он меня мучил, — ответила Конфетка. — Насмехался надо мной, говорил, что я всю жизнь буду игрушкой в его руках. А я сказала, что рано или поздно надоем ему и он меня убьет, как Голубку. Но он ответил, что заставит меня жить до тех пор, пока я не стану старой и седой и еще более беспомощной, чем сейчас. — Она сглотнула. — Я была… тогда я еще не стала такой трусливой и слабой — все это случилось очень давно, наверное, летом, но далеко не сразу после того, как он привез меня в Мэнфорт.

Я помню, стоял очень жаркий день. Тогда я заявила, что он старше меня и умрет задолго до того, как мои волосы поседеют, а он рассмеялся и заявил: «Я маг и буду жить вечно». Однако я ему не поверила, вот почему он взял чашу с водой, которой обычно смывал кровь, и показал мне, как он беседует с драконами. — Конфетка посмотрела на Арлиана и добавила: — Я думаю, он может быть драконом — в человеческом облике, — но сам он этого никогда не говорил, просто я так думаю.

— Он не дракон, — покачал головой Уитер.

— Пока еще не дракон, — добавила леди Иней. — Но с каждым годом все больше становится похож на дракона.

Уитер взглянул на леди Иней.

— Ты полагаешь, речь идет об иллюзии?

— Скорее всего, — ответила леди Иней.

— В таком случае откуда он узнал, что моя деревня будет уничтожена! — воскликнул Арлиан. — Драконы рассказали ему о своих намерениях!

— Да, пожалуй, — задумчиво проговорила леди Иней, повернулась к Уитеру и спросила: — А ты можешь сделать так, чтобы изображение дракона появилось в чаше с водой?

— Ну, это не просто, — ответил Уитер. — Кровь в воде… нет, не поможет. — Он взглянул на Конфетку. — А он использовал что-нибудь еще? Порошки или инструменты?

— Я не знаю, — ответила Конфетка. — Мне ничего не удалось заметить.

— Если он просто хотел сотворить иллюзию, чтобы доказать свои магические способности, — поинтересовался Арлиан, — зачем он выбрал изображение дракона?

— Предположим, Энзит действительно может разговаривать с драконами, — сказал Уитер. — Почему он не сказал о своем открытии нам?

— Он сохранил его в тайне, чтобы иметь перед нами преимущество, — ответила леди Иней.

— И как он сможет использовать драконов?

— Он ведь узнал, когда будет уничтожена моя деревня в Курящихся Горах, — заметил Арлиан.

Уитер отмахнулся от этого предположения.

— Как часто он сумеет использовать такое знание?

— Предположим, Энзит может разговаривать с драконами, зачем им доверять ему свои тайны? — спросила леди Иней.

— А если ему по силам заставить их говорить? — предположил Ворон.

Леди Иней и Уитер с удивлением повернулись к Ворону, словно забыли о его присутствии.

— Заставить дракона что-нибудь делать? — усмехнулся Уитер.

Ворон пожал плечами.

— Ну, вы знаете о них больше меня, — ответил он, — но ведь кому-то удалось заставить их уйти в пещеры?

— Но это не… — начал Уитер, потом замолчал и нахмурился.

— Мы не знаем, почему драконы сдались и ушли в пещеры, — сказала леди Иней. Она вопросительно взглянула на Уитера. — Не так ли?

Уитер промолчал, и после неловкой паузы Арлиан предположил:

— Может быть, Энзит знает.

— Похоже, Энзит знает очень многое, о чем он нам не рассказал, — проворчал Уитер.

Затем он неожиданно вскочил на ноги и, не прощаясь, ушел. Остальные недоуменно смотрели ему вслед.

— Подождите минуту! — крикнула леди Иней и заковыляла вслед за ним.

— Сходить за ним? — спросил Ворон у Арлиана.

— И что ты с ним сделаешь? — вздохнул Арлиан. — Притащишь назад силой? — Арлиан покачал головой. — Нет, не стоит. Я не знаю, куда он направился, но в любом случае, какой вред он может нам причинить? Энзит поклялся не убивать никого из членов Общества — нам сейчас ничто не грозит, а Конфетка с нами, в полной безопасности. Аритеяне защитят всех нас от магии Энзита. Пусть уходит. Даже если он расскажет Энзиту о нашем разговоре — что с того?

Леди Иней, которая не успела даже выйти из гостиной, вернулась на свое место.

— Возможно, ты сейчас совершил ошибку, — заявила она. — Уитер разгневан, но они с Энзитом дружат не одну сотню лет.

Они услышали, как хлопнула входная дверь.

— Что ж, он ушел, — сказал Арлиан и посмотрел на Конфетку. — Вот почему Энзит не хотел, чтобы я его навестил. Он опасался, что я найду Конфетку и услышу ее рассказ.

— Скорее всего он просто не хотел, чтобы ты его беспокоил, — возразила леди Иней. — Но он позволил этой девушке узнать свою тайну и оставил ее в живых. Чего нельзя было делать. Я уже не говорю об уничтожении твоей деревни; совсем не похоже на Энзита — две грубые ошибки в течение одного десятилетия. К тому же ему не повезло: люди, ставшие свидетелями его промахов, знакомы между собой. — Она покачала головой. — В последнее время он становится все более и более странным.

Конфетка содрогнулась.

— Он ужасное существо, — заявила она. — То, что он сделал со мной и Голубкой…

— А что он с тобой сделал? — с любопытством спросила леди Иней.

Конфетка посмотрела на нее, а потом повернулась к остальным — Пушинке, Лаванде, Арлиану и Ворону.

— Вам не нужно этого знать, — сказала она.

— Если ты готова рассказать, то мы тебя выслушаем, — ответил Арлиан. — Но если тебе тяжело вспоминать об этом, мы не будем настаивать. Поступай, как посчитаешь нужным.

Конфетка некоторое время молчала, а потом проговорила:

— Мне необходимо поделиться с кем-нибудь, я больше не могу молчать о том, что лорд Дракон вытворял с нами. И как можно быстрее. Когда меня посещал особенно мерзкий клиент, я обычно рассказывала о нем Розе и мне становилось легче. А она мне. Но Роза мертва. — Конфетка неожиданно разрыдалась, и Арлиан поспешно наклонился к ней, чтобы утешить.

Успокоившись, Конфетка заговорила:

— Сначала я подумала, что мне там будет не хуже, чем в борделе. — Ее голос стал тихим и монотонным. — Просто теперь мне придется обслуживать гостей лорда Энзита, а не тех, кто платит Хозяйке. Мы с Голубкой говорили об этом в карете, и в первую ночь в доме нам показалось, что так и будет — он поместил нас в одну из пустых спален. Но на следующий день приказал приготовить другую комнату — ту самую, в которой ты меня нашел, Ник…

Конфетка говорила и не могла остановиться. Она даже не успела добраться в своем рассказе до того момента, как Голубка умерла от пыток, когда Пушинка не выдержала и попросила отнести ее к себе. Ворон выполнил ее просьбу.

Лаванда часто плакала, а несколько раз даже закрывала уши руками.

Ворон отнес Пушинку в ее комнату, но был вынужден снова уйти, чтобы избавиться от содержимого желудка, после того как услышал о том, что Энзит сделал с телом Голубки.

Несколько раз Арлиану становилось плохо, он дважды заплакал, но ему удалось с собой справиться.

Леди Иней сидела и спокойно слушала от самого начала и до конца. Казалось, рассказ Конфетки ее совсем не тронул.

Девушка начала немногим позже полудня; к тому времени, когда она закончила, солнце село и пришлось зажечь свечи. Несколько раз они ненадолго прерывались, чтобы поесть, но она говорила в течение нескольких часов и немного охрипла.

— …сначала я его не узнала, — сказала она, протягивая руку, чтобы пригладить волосы Арлиана. — Он назвал свое имя, но я не могла поверить. Я подумала, что лорд Дракон придумал новый способ, чтобы окончательно свести меня с ума. Но это и вправду оказался Ник, и он взял меня с собой, вытащил на крышу, потом спустил вниз и принес сюда на спине. И я буду любить его за это до тех пор, пока не умру. — Конфетка притянула его к себе, чтобы поцеловать.

— Ну, — сказала леди Иней, положив ладонь на рукоять трости, — полагаю, у вашей сказки хороший конец, а мне пора идти. — Она показала тростью на Арлиана. — Завтра, в полдень, я жду тебя на улице Черного Шпиля. Мне кажется, нам есть, что обсудить.

— Конечно, — ответил Арлиан, высвобождаясь из объятий Конфетки. — Значит, завтра в полдень.

— Не бери ее с собой, — посоветовала леди Иней. — Здесь она будет в безопасности.

Арлиан кивнул.

— И еще, — сказала напоследок леди Иней, ковыляя к двери, — всем необходимо отдохнуть. Не сомневаюсь, что силы нам еще понадобятся.

Глава 49ПРИГЛАШЕНИЕ НА СЛУШАНИЯ

Утро выдалось туманным, но слабые лучи солнца пробивались сквозь дымку, и Арлиан не сомневался, что со временем туман рассеется — впрочем, всякий раз, когда он оказывался в зале Общества Дракона, внешний мир переставал для него существовать.

Он прибыл в зал ровно в полдень, как его и просили, и застал на месте нескольких человек, в том числе и леди Иней. Он узнал Флейту, Щепку и многих других, а Привратник, как обычно, стоял на страже у входа. Уитера, Энзита, Дришина, Торибора и Когтя в зале не было. Арлиан нахмурился, их отсутствие его встревожило: вдруг они собрались убить Конфетку, чтобы уничтожить тем самым свидетеля своего предательства?

Конечно, в этом случае они все должны знать об уникальных способностях Энзита — таланте прорицателя или умении входить в контакт с драконами; вполне возможно, что на самом деле им ничего не известно.

— А, вот и ты, — сказала леди Иней, поднимая голову. Она сидела за столом, почти в самом центре зала. — Подойди и сядь, чтобы я могла объяснить тебе кое-что, о чем нельзя говорить вне этих стен.

Арлиан уселся на стул рядом с ней и приготовился слушать.

— Общество Дракона имеет не слишком много правил, — сказала ему леди Иней, — однако они существуют. Одно из них состоит в том, что все сведения о драконах должны становиться общим достоянием — это говорится в клятве, которую ты произнес. Другое правило, хотя оно и не является столь же важным, заключается в необходимости делиться с остальными членами Общества любыми новыми магическими приемами. Похоже, что Энзит нарушил по меньшей мере одно из них.

Никого не тронет сообщение о том, что он пытал одну девушку и убил с полдюжины других, но нарушение клятвы — к этому мы относимся очень серьезно. Теоретически необходимо устроить слушание, чтобы все заинтересованные стороны имели возможность его допросить, как во время ритуала приема, и он должен правдиво отвечать на все вопросы. Если он откажется, у нас есть выбор — исключение, ссылка или смерть.

За восемьсот лет существования Общества Дракона, насколько мне известно, не было ни одного подобного слушания, но таковы правила. Учитывая, что речь пойдет о лорде Энзите, я не могу представить себе, что мы проголосуем за его смерть, но ты сможешь убить его сам.

— Я так и подозревал, — признался Арлиан.

— Естественно. Однако не следует считать, что твоя проблема решена. Энзит не глуп, иначе ему не удалось бы прожить тысячу лет. Я полагаю, он будет честно отвечать на все вопросы. Может статься, он вообще не нарушил никаких правил, хотя я не представляю, как такое может быть. Возможен и такой вариант: он признает, что нарушил правила, но заявит, что возникли исключительные обстоятельства, и будет просить у Общества прощения — которое, весьма вероятно, получит.

Арлиан заскрипел зубами:

— И мы вновь окажемся в тупиковой ситуации.

— Совершенно верно. Однако сейчас я хочу рассмотреть некоторые возможности, которые не подходят под существующие правила. — Леди Иней огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не слушает, и продолжала: — Энзит является одним из основателей Общества вместе с Шарре, Уитером, Когтем и Рехирианом. Уитер, Коготь и Рехириан на несколько лет моложе; Энзит выглядит моложе, чем Коготь или Уитер, потому что все зависит от возраста, когда ты выпил эликсир.

После смерти Шарре, триста лет назад, Энзит стал самым старшим членом Общества, из чего следует, что он занимает в нем самое высокое положение. Все ныне здравствующие основатели Общества пользуются большим уважением, причем Энзит самый энергичный и влиятельный из них. Многие его побаиваются. Кроме того, он является главным советником герцога Мэнфортского, а как маг уступает только лорду Дришину. Я не уверена, что Общество в целом найдет в себе мужество выступить против него, примет решение исключить Энзита, выслать или приговорить к смерти.

На самом деле я предполагаю, что даже созвать слушание окажется для Общества непосильной задачей. Вся система может рухнуть, и Общество Дракона перестанет существовать как единое целое, разбившись на отдельные фракции. — Она помолчала и посмотрела Арлиану в глаза. — Ты готов пойти на такой риск?

Арлиан не отвел глаз.

— Да, — коротко ответил он.

Арлиан больше ничего не сказал, но было очевидно, что он не испытывает особой любви к Обществу Дракона. Арлиан совсем недавно стал его членом и не нуждался в нем. Он слышал, что Общество тайно управляет Землями Людей, а его члены считают себя важным элементом стабилизирующей силы, но ему не хотелось в это верить.

Более того, он подозревал, что уничтожение Общества пойдет остальному миру только на пользу. Человечество не может быть счастливо, когда делами обычных смертных управляют люди, обладающие сердцами дракона. Холодные и обособленные, лишенные семьи, забывшие о возрасте, равнодушно взирающие на проходящее время — что эти люди знают о том, как живет мир, от которого они так далеки?

Леди Иней считала Общество полезной организацией, но Арлиан мог бы с ней поспорить.

Леди Иней продолжала пристально наблюдать за ним, словно ее не удовлетворил односложный ответ, поэтому Арлиан решил объяснить, что имел в виду.

— Если Общество может легко прекратить свое существование, стоит ли стремиться к его сохранению?

— Ты слишком молод, — ответила леди Иней, откидываясь на спинку кресла. — И еще не понимаешь, что довольно часто люди делают все возможное, чтобы сберечь вещи, которые кажутся хрупкими и ненадежными.

— Лорд Энзит — преступник по любым разумным законам, в том числе и по правилам Общества, в создании которого он участвовал. Он должен ответить за свои преступления.

— И ты готов заплатить любую цену? — спокойно спросила леди Иней.

Арлиан задумался.

— Нет, — наконец промолвил он. — Я не готов зайти так далеко. Есть цена, которую я не стану платить. Однако Обществом Дракона я могу пожертвовать.

— Прекрасно, — сказала леди Иней, стукнув тростью о пол. Она встала, взяла в руки полированную кость и постучала по столу.

— Прошу внимания, милорды и леди! — произнесла она чистым, звучным голосом.

Присутствующие в зале члены Общества с удивлением обернулись к ней.

— Только что выдвинуто серьезное обвинение, — заявила леди Иней. — Один из пользующихся уважением членов Общества обвиняет лорда Энзита в предательстве наших интересов и нарушении клятвы. Давайте призовем лорда Энзита на слушание, чтобы он узнал об обвинениях и ответил на них!

— Энзит? Вы сошли с ума? — спросил кто-то.

Леди Иней пристально посмотрела на говорившего.

— Лорд Энзит обвиняется в том, — холодно продолжала она, — что вступил в сговор с драконами.

— Безумие!

— У нас есть свидетель, — вмешался Арлиан.

— Кто он?

— Она не является членом Общества и не может войти сюда, — ответила леди Иней. — Однако трое из нас слышали ее рассказ, и мы полагаем, что она говорила правду.

— Если она не является членом Общества, то кто стоит за обвинением?

— Я, — заявил Арлиан, вставая.

Раздалось сразу несколько голосов.

— Но вы же совсем недавно стали членом Общества!

— Разве вы не поклялись убить лорда Энзита?

— Почему мы должны вам верить?

Леди Иней подняла руку, чтобы установить тишину.

— Лорд Обсидиан пользуется нашим уважением, — сказала она. — Он имеет право призвать лорда Энзита на слушание, и если Общество посчитает обвинение необоснованным или мы убедимся в том, что лордом Обсидианом двигали соображения личного характера, — что ж, тогда мы устроим слушание самому лорду Обсидиану.

Арлиан с удивлением посмотрел на леди Иней; она не упоминала о такой возможности.

— Я заявляю, что лорд Энзит должен явиться на слушание! — провозгласила леди Иней.

— Привратник, это ведь твоя обязанность, не так ли? — осведомилась леди Щепка.

— Если никто не предложит свои услуги, — с некоторым смущением ответил Привратник.

— Ему не следует идти одному, — вмешалась леди Флейта. — Ведь речь идет об Энзите.

— Я пойду с ним, — предложила леди Щепка.

Еще несколько человек заявили о своей готовности навестить лорда Энзита. Арлиан посмотрел на леди Иней.

— Ты обвинитель, — сказала она. — Поэтому тебе следует остаться здесь. Созвав слушания, я назначила себя наблюдателем, поэтому должна находиться рядом с тобой. Если ты опасаешься, что они помогут ему бежать, у тебя есть возможность включить в делегацию того, кому ты доверяешь.

Арлиан огляделся по сторонам и покачал головой.

— Мне некого послать.

Леди Иней пожала плечами.

— Хорошо. — Она повернулась, чтобы понаблюдать за тем, как Привратник собирает добровольцев для похода за Энзитом, и уселась в кресло. — Мы сыграли свою роль, теперь остается только ждать.

Арлиан чувствовал тревогу, ему хотелось что-нибудь предпринять — но он мог лишь дожидаться появления Энзита. Юноша молча смотрел, как дюжина добровольцев во главе с Привратником отправилась за Энзитом, и сидел, стараясь сохранять спокойствие. Однако нервы у него были напряжены до предела. Арлиан не выдержал и встал, оглядываясь по сторонам, в надежде придумать себе какое-нибудь занятие.

— Ты не должен покидать зал, — напомнила леди Иней. — Это оговорено в правилах. Теоретически для того, чтобы ты не устроил ловушку.

— Будь у меня такие намерения, я мог это сделать заранее, — заметил Арлиан.

— Совершенно верно, — согласилась леди Иней. — Но я ведь не утверждала, что правила разумны.

Арлиан бросил на нее мрачный взгляд и отвернулся. Он подумал, не отправить ли послание в Старый Дворец, чтобы проверить, как дела у Конфетки и остальных — что, если Энзит попытается вернуть свою «собственность»? В конце концов, Арлиан выкрал законно приобретенную рабыню.

Однако послать было некого, поэтому он принялся расхаживать по залу, разглядывая собранные здесь диковинки, изредка задавая о них вопросы леди Иней и другим членам Общества.

Время тянулось невыносимо медленно и в конце концов Арлиан решил, что прошло несколько часов или даже дней. Неожиданно дверь широко распахнулась и раздался возбужденный говор голосов, привлекший внимание присутствующих. Делегация, отправившаяся за Энзитом, вернулась — но Арлиан не заметил среди них ни лорда Дракона, ни его дружков Торибора и Дришина.

Зато в зал совета пришли Уитер и Коготь.

— Он исчез, — заявил, переступив порог, Привратник. — Прихватив с собой нескольких стражников, слуг и наемников. Лорд Дришин и Пузо, а также часть их слуг и охраны составили им компанию. Они собрались в особняке Энзита сегодня утром и покинули город.

— Однако у ворот дома Энзита мы обнаружили эту парочку. Они отчаянно спорили, — добавил кто-то, показывая на Уитера и Когтя.

— Тогда расспросим их, — предложил кто-то другой. — Я хочу знать правду!

Уитер повернулся и свирепо взглянул на говорившего.

— По какому праву? — взревел он.

Гул голосов сразу смолк.

— По какому праву ты предлагаешь устроить мне допрос? — продолжал Уитер. — Или меня тоже обвиняют в том, что я скрыл информацию, которой поклялся поделиться с вами? Если да, то я хочу взглянуть на своего обвинителя!

— Никто вас ни в чем не обвиняет, — устало сказал Привратник.

— Хватит пугать меня допросом словно я слуга, растративший ваши деньги, или капризный ребенок! — закричал Уитер, размахивая здоровой рукой. — Я старше вас всех. И я стоял на городских бастионах и сражался с драконами задолго до того, как вы появились на свет!

Коготь громко откашлялся. Леди Иней криво улыбнулась и прошептала Арлиану:

— Никто не знает, кто из них старше.

— Милорд, — сказал кто-то, — мы ничего не требуем, мы просим вас рассказать о том, что вам известно о случившемся, — в любой форме, как вы того пожелаете.

Все присутствующие закивали головами.

— Что ж, едва ли я могу отказать, — с поклоном ответил Уитер. — Садитесь и не перебивайте меня.

Многие, в том числе и Арлиан, уселись в кресла — всего в зале присутствовало более двух десятков членов Общества — и приготовились выслушать Уитера. Коготь сел рядом с ним; Привратник устроился у Уитера за спиной, перекрывая выход.

— Вчера, — начал Уитер свой рассказ, — лорд Обсидиан захватил одну из рабынь, которая находилась в доме лорда Энзита. Рабыня, которую лорд Обсидиан давно знает и которой доверяет, рассказала Обсидиану, леди Иней и мне, что лорд Энзит похвалялся своими магическими способностями, незнакомыми никому из нас. Он даже продемонстрировал их рабыне. В то время как лорд Обсидиан и леди Иней посчитали слова женщины достаточным основанием для обвинения лорда Энзита, я решил навестить его вчера вечером, рассказать обо всем и потребовать объяснений. — Он замолчал, чтобы отдышаться, и оглядел два десятка обращенных к нему внимательных лиц.

— Он не дал мне никаких объяснений, — продолжал Уитер. — Энзит говорил о смягчающих вину обстоятельствах — их суть так и осталась для меня тайной, — которые помешали ему рассказать нам правду. Речь якобы идет о клятве, которую он дал еще до основания Общества Дракона и которая до сих пор не позволяет ему поделиться с нами секретами его магического мастерства.

Я сказал, что нахожу его объяснения недостаточными, тогда Энзит ответил, что готов отправиться в некое место, чтобы испросить разрешения нарушить древнюю клятву, и если я дам согласие, он покинет город. Энзит заверил меня, что после возвращения предстанет перед Обществом. Я дал свое согласие, он собрался, пригласил нескольких друзей и рано утром покинул город.

— И куда он направился? — спросила Флейта.

— Не знаю, — ответил Уитер. — Я его спросил, но он не сказал. Энзит заявил, что будет отсутствовать довольно долго, но обязательно вернется — скорее всего весной.

— Он покинул Мэнфорт, — сказала женщина по прозвищу Линза, глядя на Арлиана.

— Да, покинул, — согласился Уитер.

Коготь фыркнул и встал.

— Самая настоящая ловушка, — заявил он. — Энзит сказал мне то же самое и пригласил присоединиться к нему и остальным. Верно, он и в самом деле отправился по какому-то таинственному делу, которое позволит ему удовлетворить Уитера, больше я ничего не знаю. Теперь у Арлиана появляется шанс встретиться со всеми своими врагами, кроме меня, вне стен города, и смешно говорить о совпадениях. — Он посмотрел Арлиану в глаза. — Вы можете последовать за ним. Энзит на это рассчитывает — и будет вас ждать.

Арлиан встал и спросил Уитера:

— Это правда? — Полагаю, да, — признал Уитер. — Для нас будет только лучше, если вы раз и навсегда разберетесь друг с другом, а нас оставите в покое. Да, меня не удивит, если он тебя убьет, но если ты найдешь его и прикончишь, я плакать не стану — пожалуй, изрядно удивлюсь, но сокрушаться не буду. — Он подошел поближе и понизил голос. — С того самого момента, как ты здесь появился, Обсидиан, от тебя одни неприятности, и мне это не нравится. Так или иначе, я хочу, чтобы все устроилось и в нашем Обществе вновь воцарилась гармония.

— Всегда он все испортит, — проворчала себе под нос леди Иней.

Арлиан бросил на нее короткий взгляд, потом повернулся к Когтю.

— А почему вы не приняли предложение Энзита? Почему не уехали вместе с ним? Я поклялся отомстить вам, так же как и остальным его дружкам.

— Я бы хотел, чтобы вы отреклись от своей клятвы, — спокойно ответил Коготь. — Меня больше устроит ваше прощение, чем кровь. Я уже говорил, что сожалею о совершенных преступлениях, и с радостью еще раз повторю свои слова. Я попытался компенсировать нанесенный мной урон и готов сделать все, что в моих силах. Если вы будете продолжать настаивать на своем, я постараюсь максимально затруднить выполнение вашей задачи — буду до последней возможности оставаться в стенах Мэнфорта. Энзит полон решимости уничтожить вас, Уитер хочет разрешения конфликта, но я предпочитаю, чтобы все осталось, как есть.

Некоторое время Арлиан смотрел на него, а потом повернулся к Уитеру.

— Почему вы остались? — спросил он. — Зачем вы его предупредили и позволили ему сбежать?

Старик наклонился над ним и прошептал:

— Послушай, Обсидиан, ты прав. Энзит говорит с драконами. Он мне признался. Неужели ты не понимаешь, что это значит?

— Нет, — сердито ответил Арлиан. — Если не считать того, что он обманывал всех нас.

— Он знает, где они находятся! — прошипел Уитер. — Может пойти к ним, и они его не убьют. Значит, ему под силу достать яд!

Арлиан не спускал с него глаз.

— Для вашей подруги, — сказал он.

— Да! — Уитер стукнул кулаком по столу. — Для Марасы! И для твоей женщины, если она у тебя есть! Для всякого, кого ты выберешь! Мы все станем бессмертны!

— В обмен на обещание принести яд вы отпустили Энзита, — с горечью сказал Арлиан.

— Да, — со вздохом признался Уитер. — Я не хотел лишиться такого шанса. И я не желаю, чтобы Общество Дракона погибло из-за вашей вражды. Поэтому я его отпустил, а когда Энзит вернется, я буду защищать его всеми силами, если он принесет яд.

— Если он вернется, — уточнил Арлиан. — А вдруг я его убью раньше?

— Я готов рискнуть, — ответил Уитер.

— Ты последуешь за ним? — поинтересовалась леди Иней.

— Это же ловушка, — настаивал на своем Коготь.

— Но и возможность, которой ты ждал, — возразил Уитер. — Сразу трое из них оказались вне городских стен.

Арлиан переводил взгляд с одного на другого, пытаясь принять правильное решение.

Его враги лишились защиты, которую им давала клятва Арлиана, и стали уязвимы — однако они наверняка поджидают его в полной боевой готовности. К тому же они заметно превосходят его числом. Уитер подстроил все так, чтобы Арлиан попытался отомстить и погиб, покончив тем самым с конфликтом внутри Общества. А он получит драконий яд для своей возлюбленной — Уитер сам в этом признался.

В Старом Дворце его ждет Конфетка, еще не оправившаяся после жестоких страданий, — имеет ли Арлиан право ее покинуть?

Не следует забывать и о другом: Арлиан не знает, забрали ли с собой своих пленниц Дришин и Торибор. Живы ли женщины? Получить ответы на эти вопросы можно, оставшись в городе.

Однако он поклялся убить всех троих — другого шанса может не представиться.

В Старом Дворце его ждет Конфетка, которая нуждается в его заботе.

Может быть, следует немного подождать и последовать за ними позднее, тогда ему удастся застать Энзита и его компанию врасплох; но если слишком медлить, как он узнает, куда они направились?

— Так ты последуешь за Энзитом? — повторила свой вопрос леди Иней.

— Я не знаю, — ответил Арлиан, закрывая лицо руками. — Не знаю!

Глава 50РАССТАВАНИЕ С КОНФЕТКОЙ

Арлиана переполняла тревога, когда он подходил к особняку лорда Дришина. Конфетка поправлялась очень медленно. Более того, она выглядела совсем плохо, когда он покинул ее, чтобы отправиться сюда.

Он взглянул на стражников, стоящих перед воротами, и спросил, может ли он повидать лорда Дришина, словно не знал, что тот отправился в длительное путешествие. Привратник ответил, что лорд Дришин в отъезде, но оставил подробные распоряжения на случай, если его особняк посетит лорд Обсидиан.

Арлиану следовало бы встревожиться, но он так сильно беспокоился о Конфетке, что не обратил на его слова никакого внимания. В конце концов, Дришин не мог приказать убить лорда Обсидиана. И хотя слова клятвы позволяли по-разному трактовать отдельные моменты, Дришин прекрасно понимал, что остальные члены Общества Дракона не потерпят обмана с его стороны.

Арлиана провели по двору, между клумбами ярких цветов, на которые он не обратил ни малейшего внимания, в вестибюль особняка. Он оказался в небольшой комнате с окнами из цветного стекла, на полу играли синие и желтые отблески. Здесь один из сопровождавших его стражников сказал, обращаясь к взволнованной служанке:

— Лорд Обсидиан.

— О! — воскликнула она. — Тот самый…

Она не закончила предложения и вопросительно посмотрела на стражника.

Он кивнул.

На сей раз Арлиан насторожился и огляделся, пытаясь понять, не заготовил ли лорд Дришин какой-нибудь ловушки.

— Прошу вас пройти за мной, — сказала служанка и повела Арлиана по коридору.

Вскоре они оказались в библиотеке с высоким потолком. По стенам на высоте десяти футов шел балкон, откуда можно было добраться до второго ряда книжных полок.

Два обнаженных тела свисали с перил балкона — женщины, лишенные ступней, подвешенные за шею.

— Он повесил их прошлой ночью, — сказала служанка. — В страшной спешке.

Арлиан смотрел на мертвых женщин. Ему не сразу удалось разглядеть их — лица были искажены гримасами страха и боли. И все же Арлиан их узнал — Искорка и Проныра.

— Он сказал, это подарок для вас, милорд, — продолжала служанка. — Прощальный подарок, который мы должны вам показать, как только вы придете.

Арлиан заскрипел зубами, без единого слова развернулся на каблуках и покинул особняк Дришина.

Он знал, как Энзит относится к людям, не обладающим сердцем дракона, — считает их жалкими вещами, от которых можно избавиться, когда нужда в них отпадает. Однако для Арлиана стало неожиданностью, что Дришин такой же.

Еще две невинные женщины погибли из-за того, что он не предвидел грозящей им опасности.

Возможно, он опоздал, но остались еще две. Арлиан бежал всю дорогу до дома Торибора и вскоре добрался до скромного поместья, находившегося в южной части Верхнего города.

— Я ищу двух рабынь, — сразу обратился он к привратнику. — Двух женщин без ступней.

Привратник с удивлением посмотрел на него.

— Их зовут Цикада и Капля? — спросил он.

— Да, — кивнул Арлиан — теперь, методом исключения, он знал имена еще двух погибших женщин, Изюминка и Рыжинка; наконец прояснилась судьба всех шестнадцати.

— Я так и подумал, что вы имеете в виду именно их, — заявил привратник. — Они долго здесь жили. Только у них не было ступней.

Во всяком случае, Торибор не расправился с ними сразу, как Энзит с Голубкой, а Хорим с Мазилкой и ее подругой, но он мог последовать чудовищному примеру Дришина.

— Где они сейчас? — резко спросил Арлиан.

— Лорд Торибор взял их с собой, — ответил привратник.

— Значит, они живы? — с облегчением спросил Арлиан.

— Ну, во всяком случае, были живы, когда уезжали, — заверил его привратник, у которого вопрос Арлиана вызвал недоумение.

Арлиан не посчитал нужным удовлетворить его любопытство, молча повернулся и быстро зашагал домой.

Еще две женщины погибли — но две живы! Остается шанс спасти их. На лице юноши появилась слабая улыбка, но он тут же ее прогнал.

Цикада и Капля — он хорошо их помнил. Капля была самой миниатюрной из женщин Дома шести лордов.

Некоторые клиенты приказывали ей изображать ребенка — она ненавидела эту роль и часто старалась вести себя как взрослая женщина.

А Цикада получила свое имя за то, что любила тихонько напевать, когда работала или была счастлива.

Эти две — еще один серьезный аргумент, заставляющий его покинуть город и устремиться в погоню за врагами, но его тревожила Конфетка. Она казалась совсем больной. Арлиан вновь помрачнел и ускорил шаг.

Вернувшись в Старый Дворец, он быстро сбросил плащ и поспешил в комнату Конфетки. Он поместил ее в восточном крыле, откуда открывался прекрасный вид в сад — хотя в это время года цветы уже завяли, а листья пожелтели.

Ворон встретил Арлиана в коридоре перед спальней Конфетки и сказал:

— Ей не стало лучше. Ари, дело не в пытках; возможно, стоит послать за лекарем. Я спросил Тирифа, может ли он помочь. Но он только покачал головой.

— Конечно, они ничего не в состоянии сделать, — ответил Арлиан. — Волшебство — это обман и разрушение. Оно не исцеляет. В лучшем случае заставит Конфетку думать, что она поправляется, но от этого мало пользы.

— Так послать за лекарем?

— Пока нет, — ответил Арлиан. — Сначала я хочу с ней поговорить. Возможно, она еще не все нам рассказала.

Ворону не понравилось решение Арлиана.

— Как пожелаешь, — проворчал он. — Я сказал слугам, что в ее комнате должен постоянно кто-то находиться, на случай, если ей станет хуже.

— Хорошо, — похвалил его Арлиан и похлопал по плечу. — Спасибо тебе, Ворон.

Ворон несколько мгновений колебался, но потом сказал:

— Мое настоящее имя Берон. Я давно хотел назвать его тебе. А что с остальными женщинами?

— Берон, — кивнул Арлиан и вздохнул. — Дришин повесил тех, что жили у него, — их звали Проныра и Искорка. Лорд Пузо забрал с собой Цикаду и Каплю.

— Но они живы?

— Пока да, — сказал Арлиан.

— Ты ей расскажешь?

— Решу, когда придет время.

— Правильно, — отозвался Ворон.

Он повернулся и отправился по своим делам, а Арлиан вошел в комнату Конфетки. Она лежала в постели и тихо разговаривала с Киской, рядом суетилась служанка, наводившая в комнате порядок. Киска надела длинное синее платье, полностью скрывающее ноги, и, устроившись на краю постели, весело болтала с подругой.

Все три женщины услышали, как Арлиан вошел в комнату, и повернулись к нему.

— Ник! — воскликнула Конфетка, на ее лице появилась радостная улыбка.

Она поманила его к себе, а Киска отодвинулась в сторону, чтобы освободить место.

Арлиан присел на кровать и наклонился, чтобы поцеловать Конфетку в лоб. Ее кожа оказалась влажной. Когда он выпрямился, Конфетка протянула ему руку, и Арлиан заметил, что у нее дрожат пальцы.

Ворон оказался прав, да и опасения самого Арлиана подтвердились — это не последствия долгого и тягостного плена.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Чудесно, ведь ты рядом со мной, — сияя, ответила Конфетка.

Он улыбнулся в ответ, но тревога за девушку заставила его погрустнеть.

— Я хочу поговорить с тобой прямо, — сказал он. — Ты выглядишь не лучшим образом. Я думаю, ты серьезно больна. Мне послать за лекарем?

Улыбка дрогнула, и Конфетка покачала головой.

— Нет, нет. Со мной все в порядке.

— Ты нездорова, — настаивал Арлиан.

Улыбка исчезла с ее лица. Она посмотрела на Киску и служанку, а потом перевела взгляд на Арлиана.

— Пусть они уйдут, — сказала она.

Арлиан поднял руку, чтобы она замолчала.

— Я сейчас вернусь, — сказал он Конфетке и встал.

Он подхватил протестующую Киску на руки, девушка обняла его за шею и прошептала на ухо:

— Ник, пожалуйста, разреши мне остаться!

— Нет! — возразил Арлиан. — Обещаю, я скоро принесу тебя обратно. — Потом он повернулся к служанке и поманил ее за собой. — Пойдем.

Он перенес Киску в соседнюю комнату и посадил в кресло; за ним вошла служанка и остановилась, дожидаясь новых распоряжений.

— Позаботься о ней, — сказал Арлиан, показывая на Киску. — Я скоро вернусь. — После чего отправился к Конфетке.

Через мгновение Арлиан уже сидел у нее на постели.

— Ты знаешь, что с тобой происходит? — спросил он. — Расскажи.

Она слабо ему улыбнулась.

— Я люблю тебя, Ник, — сказала она.

— Тогда расскажи, — настаивал он.

— Дело в магии, — призналась она. — В магии лорда Энзита.

— Он наложил на тебя заклятие?

— В некотором роде, — ответила она, вздрагивая. — Всякий раз, когда лорд Энзит приходил взглянуть на меня, он заставлял меня пить его кровь.

Арлиан с ужасом посмотрел на нее.

— Но… его кровь ядовита, — сказал он.

— Ты знаешь? — удивилась Конфетка.

Арлиан не знал, как ей ответить. Ему совсем не хотелось признаваться женщине, к которой он неравнодушен, что его собственная кровь тоже является смертельно опасным ядом. Однако он потребовал, чтобы она раскрыла ему свои тайны, — имеет ли он право скрывать от Конфетки правду о себе?

Арлиан кивнул, но ничего не сказал.

— Может быть, тебе известно еще что-нибудь? — нетерпеливо спросила Конфетка. — И у меня есть надежда…

— Расскажи все, что знаешь, — попросил Арлиан, — возможно, мы что-нибудь придумаем.

Конфетка нахмурилась.

— Это началось вскоре после того, как он привез меня в Мэнфорт, — начала Конфетка. — Тогда мы еще пытались сопротивляться — однажды я даже укусила его за руку, у него пошла кровь. Энзит рассердился, отшвырнул меня в сторону, а потом схватил за волосы и сказал: «Значит, тебе нравится вкус моей крови? Что ж, ты напьешься ее досыта!» И он сжал руку в кулак, чтобы кровь пошла сильнее, а потом прижал ее к моим губам. — Она задрожала. — У крови был отвратительный вкус, Ник. От нее несло разложением.

— Я тебе верю, — пробормотал Арлиан.

— Потом он отвел руку в сторону и сказал: «Нет, так будет слишком легко. Выплюни кровь». И я выплюнула то, что смогла, но на следующий день проснулась вся в поту…

— Как сегодня?

Она кивнула.

— Да, как сегодня. Энзит пришел и задумчиво на меня посмотрел. Вскоре он вернулся с иголкой, уколол свою руку, после чего прижал мой рот к появившейся капельке крови.

— Зачем? — удивленно спросил Арлиан.

— Он ставил на мне эксперимент. Мне стало лучше — лихорадка отступила и некоторое время я хорошо себя чувствовала. Несколько дней спустя приступ повторился, и лорд Энзит снова заставил меня выпить капельку его крови. С тех пор это стало обычным делом, частью моего существования в его доме. Он сказал, что у меня появилась привычка пить его кровь и магия навсегда изменила мое тело. Если мы с ним расстанемся хотя бы на несколько дней, я умру. — Конфетка криво улыбнулась.

— Однако доза больше одной капли будет для меня смертельной. Так он сказал, — продолжала она. — Иногда я пыталась ранить его или укусить, чтобы глотнуть побольше крови, но мне ни разу это не удалось. Я получала одну каплю всякий раз, когда в ней нуждалась. — Конфетка состроила гримасу. — Так с тех пор и продолжалось; я ждала его очередного визита, когда появился ты, чтобы меня спасти.

— Ты знаешь, что тебе грозит смерть?

— Он так говорил, — пожав плечами, сказала Конфетка.

— Но… клянусь ушедшими богами, Конфетка, почему ты ничего не сказала? Почему позволила мне унести тебя оттуда, если знала, что умрешь без его крови?

Она улыбнулась ему:

— Лучше умереть рядом с тобой, чем жить с ним.

Арлиан некоторое время молча смотрел на Конфетку, чувствуя, как у него перехватило горло, а на глаза навернулись слезы.

— Ты не умрешь, если я смогу этому помешать, — обещал он. В конце концов, если она нуждается в крови дракона, ее легко найти. Ему захотелось немедленно вытащить мечелом, уколоть палец и дать Конфетке каплю собственной крови, но тогда пришлось бы признаться, что он такой же, как Энзит. Арлиан не спешил раскрывать свою тайну Конфетке.

— Я скоро вернусь, — сказал он.

Арлиан встал и вышел в коридор, где вытащил клинок, уколол большой палец и выдавил каплю темной крови.

Он не мог позволить Конфетке узнать, что кровь его, поэтому растер каплю по тыльной стороне ладони, вложил клинок в ножны и вернулся к постели Конфетки.

— Вот, — сказал он, протягивая окровавленную руку. — Слижи.

Она посмотрела на красную полоску, потом взглянула в его лицо.

— Он здесь? — воскликнула она.

— Нет, конечно, — заверил ее Арлиан. — Я получил кровь от другого мага.

Конфетка с сомнением подняла голову, закрыла глаза и осторожно высунула язык. Арлиан поднес руку к ее губам.

Она осторожно лизнула и закашлялась. Арлиан отдернул руку.

— У нее другой вкус! — сказала она. — Она… не такая мерзкая.

— Однако она может тебе помочь, — с тревогой сказал Арлиан.

— Вполне возможно, — ответила Конфетка, которая ему явно не поверила.

Она откинулась на подушки и закрыла глаза. Арлиан взглянул на нее.

— Тебе нужно отдохнуть, — сказал он.

Несколько раз в течение ночи он заходил к Конфетке, но заставал одну и ту же картину — лоб взмок от пота, руки дрожат, бледная кожа остается холодной.

Его кровь не спасет ее.

На следующий день он отправился в особняк Уитера, чтобы с ним проконсультироваться. Уитеру уже приходилось наблюдать действие крови человека с сердцем дракона, когда он пытался спасти свою возлюбленную.

Когда Арлиан все рассказал Уитеру, тот помрачнел.

— Мне не приходилось слышать ни о чем подобном, — признался Уитер. — Создается впечатление, что лорд Энзит многое скрывал от нас. — Задав еще несколько вопросов, он вместе с Арлианом вернулся в Старый Дворец, захватив с собой целый мешок магического оборудования, чтобы изучить состояние Конфетки.

Она разрешила ему осмотреть себя, взять пробы крови и слюны, но только в присутствии Арлиана, поэтому он все время оставался рядом с ней.

Когда Уитер сделал анализы, они уединились с Арлианом в маленькой гостиной.

— Дело не только в крови лорда Энзита, — объяснил Уитер. — Создается впечатление, что он сам принимал какие-то снадобья, с которыми я не знаком, и вместе со своей ядовитой кровью передал все это несчастной крошке.

— Вы можете что-нибудь сделать? — спросил Арлиан. — Можете понять, какие снадобья он принимал?

Уитер покачал головой.

— Нет. У нас слишком мало информации.

— Кто-нибудь еще может знать?

— Кроме Энзита? Даже не представляю.

Арлиан пристально посмотрел на него, а потом попросил принести ему плащ и шпагу.

Вскоре он уже прижимал острие своей шпаги к горлу того стражника, что имел несчастье охранять ворота особняка Энзита. А еще через несколько мгновений Арлиан разговаривал с управляющим Энзита.

— Он забрал все лекарства с собой, — объяснил управляющий.

Перед Арлианом стоял худощавый седой человек, которого не слишком расстроило вторжение лорда Обсидиана. Да и вопросы Арлиана не вызвали у него удивления; вероятно, на службе у лорда Энзита ему случалось видеть и не такое и он научился ко всему относиться спокойно.

— А как выглядели его лекарства? — продолжал свой допрос Арлиан. — Что именно он забрал с собой?

— Понятия не имею, — ответил управляющий. — Это тайна. Большинство слуг даже не знает, что он принимает снадобья, и никому не известно, что в них содержится. Он сам добывает составные части и сам их смешивает — никто из нас никогда ему не помогал. Проявлять любопытство к делам моего лорда крайне неразумно.

Арлиан с гневом посмотрел на управляющего, но потом отпустил его. Тот явно говорил правду. Домой Арлиан вернулся с пустыми руками.

Ночью он лег в постель рядом с Конфеткой и сказал ей:

— Я не знаю, что делать, — может быть, мне следует отправиться вслед за Энзитом и попытаться привезти его обратно живым?

— Нет! — решительно сказала она. — Он тебя убьет.

— Но ты можешь умереть, если он не вернется.

— Не имеет значения, — проговорила она. — Я уже сказала: лучше умереть здесь, чем жить рядом с ним. — Она замолчала, собираясь с силами, а Арлиан беспомощно смотрел на нее.

— Мне очень жаль, — тихо проговорила Конфетка, наконец отдышавшись. — Я ничего не могла поделать. — Она слабо рассмеялась. — Такого со мной еще не было!

Арлиан нахмурился.

Быть может, она выживет, сумеет победить яд: но он ничем не может ей помочь. У него нет ни малейшего шанса быстро отыскать Энзита, схватить его и вернуться назад.

Он может лишь устроить ее поудобнее и надеяться на лучшее.

Арлиан отбросил все мысли о лорде Энзите; жизнь Конфетки вдруг показалась ему важнее мести. У него будет достаточно времени разобраться с Энзитом, когда она поправится — или умрет.

— Тебе не следовало разрешать мне забирать тебя из его дома, — пробормотал он, укладываясь рядом с ней.

Она улыбнулась.

— Не говори глупости, — сказала она.

— Я люблю тебя.

— И это глупо, — тихо проговорила Конфетка. — Я безногая шлюха, которая не может обходиться без ужасного снадобья, а ты лорд Обсидиан. Тебе будет лучше, когда я умру.

— Нет, — возразил он, положив руку на ее сердце. — Ты поправишься.

Потом они заснули.

Через несколько часов после наступления полуночи, но задолго до рассвета Арлиан неожиданно проснулся. Что-то его встревожило, но сначала он не понял, в чем дело. В комнате царила тишина.

И тут он понял — стало слишком тихо. Он больше не слышал биения сердца Конфетки и легкого шороха ее дыхания.

Целый день она лежала в своей постели, а Арлиан бесцельно бродил по дворцу; иногда плакал, но чаще его глаза оставались сухими. На второй день, когда появились первые легкие снежинки, Конфетку похоронили в саду под ее окном.

А на третий день Арлиан начал готовиться к охоте, преследованию и сражению, в котором твердо решил победить. Он повторял свою клятву снова и снова.

Лорд Энзит должен умереть!

Книга IV