«Дайсен слишком ответственный. Он не станет разъезжать по Тэнгурину с ларцом, полным золота. Его люди нуждаются в помощи, и как бы он не любил леди Тэнгу, он сначала вернется домой. Он поедет через пустоши!»
— Ваша Светлость, — Ульв вздрогнул, он совсем забыл, что не один. Послышался шорох — это Хлоя опустилась перед ним на колени.
— Мой господин, я служила вам много лет. И сейчас умоляю меня выслушать.
— У меня нет времени на глупости, Хлоя.
— Это не глупости, — женщина поймала руку Ульва и поднесла её к губам. Наследник почти сразу же отдернул ладонь. — Вы же знаете, у меня бывают верные предчувствия. Прошу, забудьте о лорде Дайсене. Этот человек обладает силой, которая может уничтожить вас. Вы уже столкнулись с ним — и проиграли. Зачем снова испытывать судьбу? Позвольте ему уехать. Вдали от столицы он не станет для вас угрозой. Ему не нужен трон…
— … зато нужна леди Тэнгу. А я очень не люблю делиться. Какая радость считаться правителем, если не можешь получить всё, что хочешь?
Ульв всё решил для себя, не собираясь слушать советы няньки. И в подтверждение своих слов он приказал ей забрать из сокровищницы одну ценную вещь.
— Золотой браслет с рисунком в виде танцующей змеи, — воскликнула Хлоя, — это же одно из самых дорогих украшений!
«И одно из самых опасных, — мысленно продолжил наследник. — В процессе изготовления к расплавленному металлу добавили сильный яд нагов. При соприкосновении с кожей браслет нагревается, и яд медленно, по капле, проникает в тело. То, что нужно. Дайсен умрет через несколько дней, среди пустоши, по дороге домой. Жаль только, что я этого не увижу».
— Передай лорду Дайсену мои наилучшие пожелания, — приказал Ульв. — Принеси мои извинения за то, что я не смог проститься с ним лично. И пусть он примет этот браслет на память о нашей дружбе.
Примула устало улыбнулась обступившим её селянам. Больше всего ей сейчас хотелось вернуться домой и отдохнуть, но пришлось выслушивать слова благодарности. И не только слова. Жители маленькой деревеньки, находящейся в десятке миль от Одинокого холма, не хотели отпускать леди Тэнгу, не угостив её.
«Надеюсь, они не так наивны, чтобы думать, что сила Тэнгу сделает всё за них. И будут хорошо ухаживать за посаженными деревьями».
Идя по цветущему лугу, вслед за жителями деревни, Прим машинально сорвала ромашку и вдохнула горьковатый аромат. По её лицу пробежала тень — девушка вспомнила медовый запах цветов в своем сне и их насыщенную окраску.
Она жалела, что «цветочные сны» так быстро закончились. И хотя появление в последнем сне змеи напугало её, Прим не отказалась бы вернуться в созданный кольцом мир еще раз. Только бы снова увидеть Дайсена: «Он защитит меня от любого врага. Так же, как сделал это на Одиноком холме».
Прим пила горячий чай, пахнущий малиной, и рассеяно кивала в ответ на пространные рассуждения старейшины деревни. И вдруг словно тонкая игла кольнула в груди. Девушка закашлялась и, поднявшись, покинула дом. Не отвечая на испуганные вопросы людей, бросилась к своей лошади. В дорожной пыли остались только отпечатки копыт.
Примула спешила изо всех сил, то и дело пришпоривая уставшую лошадь. Ей не требовалось прибегать к силе Тэнгу, чтобы понять, что случилась беда. Она на расстоянии чувствовала боль, терзающую Дайсена.
«Как хорошо, что бабушка подарила мне кольцо свиданий. Если бы не оно, я бы не узнала, что с Дайсеном что-то не так. И, конечно, не смогла бы его найти!»
Несколько часов спустя быстро сгущавшиеся сумерки перетекли в ночь, тихую и безветренную. В безоблачном небе светила полная луна. Благодаря ей Прим могла продолжать путь, не боясь сорваться в яму или вылететь из седла, если лошадь споткнётся о камни. Но ехать всё равно пришлось медленнее, внимательно глядя вперед.
Чем дальше она продвигалась к северо-востоку, тем пустыннее становилась местность. Последний поселок, который Прим объехала стороной, остался позади час назад. Ровная широкая дорога сменилась едва заметной тропкой, луга — каменистыми сухими полями, поросшими колючим кустарником.
Девушка остановилась у ручья, который тихо журчал, огибая большие белые камни, и, спрыгнув на землю, с удовольствием напилась холодной воды. Потом дала напиться лошади. Вытащила из сумки бутыль, наполнила её. И продолжила путь.
Погоняя лошадь, Прим думала о том, как изменилась её жизнь всего-то за месяц. И дело заключалось даже не в силе Тэнгу и не в столкновении с Морогом. Она сама изменилась, словно из гусеницы вдруг появилась бабочка или из невзрачного плотного бутона — ослепительно красивый цветок.
Прежде ей бы и в голову не пришло уехать ночью, в одиночестве, неизвестно куда. Не сообщив об этом бабушке, которая наверняка запретит такое безумство. Уехать просто потому, что ей послышался отчаянный призыв о помощи, который многие, даже обладая силой, просто проигнорировали бы или сочли игрой воображения.
«Мы крепко связаны, Дайсен! Ты не бросил меня на Холме, а я не могу оставить тебя сейчас!»
К полудню следующего дня совершенно измученная девушка заметила вдали, посреди серо-желтой пустоши, что-то живое. Это оказалась лошадь черной масти, неторопливо щипавшая чахлую травку.
Сердце Прим сжалось — она узнала лошадь Дайсена. Подъехав ближе, Прим увидела тянущейся среди песка след, словно бы здесь прополз человек. Взяв поводья чужой лошади, девушка направилась по следу.
Искать пришлось недолго. В тени огромного валуна, напоминавшего основание башни, с закрытыми глазами сидел Дайсен. Воздух с хрипом вырывался из его груди. Лицо и руки покрывали коричневые пятна.
«Что это? Болезнь? Не похоже».
— Дайсен! Дайсен! — со слезами воскликнула девушка, спрыгивая на землю. Привязав обеих лошадей к ветвям кустарника, она поспешно подошла к лорду и опустилась на колени.
— Что с тобой? Как ты себя чувствуешь? Пить хочешь?
Ресницы Дайсена дрогнули, позволяя увидеть покрасневшие глаза. Он с жадностью припал губами к поднесенной Прим кожаной бутыли и выпил почти всю воду.
— Прим… — прошептал он. — Спасибо, что приехала. Я хотел увидеть тебя… в последний раз.
Девушка вспыхнула от гнева:
— Да что за глупости! «Последний раз»? Я не дам тебе умереть из-за нелепой болезни!
Наклонившись ближе, Прим внимательно осмотрела его. К своему стыду, она не знала, чем болен Дайсен. Но сдаваться ещё рано.
— Когда появились первые признаки?
— Через два дня после того, как я покинул столицу, — с трудом ответил лорд.
— А когда ты находился в Арно, ты хорошо себя чувствовал?
Получив утвердительный ответ, Прим задумалась. Для любой известной ей болезни требуется гораздо больше времени, чтобы свалить полного сил и энергии человека: «Больше похоже на отравление. Причем хорошо продуманное!»
Взгляд девушки остановился на левой руке Дайсена, почти полностью покрытой красными пятнами. Её украшал широкий золотой браслет, вдавившийся в кожу.
— Откуда у тебя эта вещь? — Прим машинально отодвинулась.
— Прощальный подарок от наследника трона…
— Снять сможешь? Погоди, я дам тебе чистый платок, чтобы обернуть руку, — в ответ на удивленный взгляд Прим охрипшим от волнения голосом продолжила, — я думаю, что ты не болен, Дайсен. Тебя отравили с помощью этого браслета.
Дайсен не хотел в это верить. Не имел сил поверить. Он переводил взгляд то на девушку, то на браслет — подарок друга, и словно каменел.
«Почему, Ульв? За что? Неужели только из-за того, что я случайно узнал твой секрет?»
Не дождавшись никакой реакции, Прим сама обернула платком ладонь и сдернула браслет. Под ним оказался широкий красноватый след, как от ожога. Побледнев, девушка швырнула браслет как можно дальше, и он наполовину исчез под слоем песка.
— Нужно противоядие, и срочно. Но я не знаю, каким ядом тебя отравили, — с улыбкой, хотя ей хотелось расплакаться, сказала Прим. — Подожди немного, я свяжусь с бабушкой и попрошу совета. Она обязательно нам поможет.
Вытащив из сумки зеркальце, принадлежавшее её сестре, Прим отошла на несколько шагов и прошептала имя леди Инессы. Полированная поверхность засветилась. До лорда донесся взволнованный голос пожилой дамы, явно отчитывающий внучку за безрассудство.
Потом голос стал тише. Прим и её бабушка о чём-то совещались. И, когда девушка вернулась к нему, её лицо напоминало маску — такое же бледное и безжизненное.
— Ничего не получилось, верно? — спросил Дайсен, стараясь говорить, как можно тверже. — Противоядия не существует? Или уже слишком поздно?
— Нет. Бабушка сказала, что ты отравлен ядом нагов, который действует на людей по-разному. В небольших дозах он приводит к болезни. Но ты носил этот браслет несколько дней! Единственное средство — это кровь дракона. Но связь с драконьим Островом нарушена… Если бы в Тэнгурине остался хоть один дракон…
Не сдержавшись, Прим горько, отчаянно зарыдала, закрыв лицо ладонями. Ей показалась невыносима сама мысль о том, что любимый человек умрёт у неё на руках, а она ничего не сможет сделать, несмотря на всю свою силу.
«Это несправедливо! Как же это несправедливо!.. Почему именно Дайсен?!»
Чужие пальцы осторожно коснулись её волос. Прим подняла голову и не поверила своим глазам: Дайсен улыбался. Слабой, но по-настоящему искренней улыбкой.
— Прости меня, Прим, за то, что сразу не сказал тебе. Я долго сам не мог в это поверить и принять. Я всегда был далек от мира волшебства, даже драконов-то считал легендой — в наших краях их нет. А уж в людей, обладающих необычными способностями, и подавно не верил. Но… Как бы сказать? Драконы обладают силой Огня, верно? Так вот, у меня эта сила тоже есть. Как думаешь, из меня получится новый дракон для Тэнгурина?
Прим молчала, лихорадочно дыша. Песок под её ногами вздыбился. В воздухе закружилась мелкая пыль…
Сила земли грозила выйти из-под контроля. Но это последнее, что волновало сейчас Прим.