— Я присяду, — не спрашивая констатировал Леон, — Рилай, я первым делом пришёл к тебе, потому что знаю, как непросто тебе было узнать правду. Но ты знаешь не всё.
— Почему никто не спрашивает, хочу ли я вообще её знать?! — рыкнула Диас, сложив руки на груди и угрожающе глядя из-подо лба.
— Да, она вообще не очень любит менять расклад вещей, — влез в «сказку» Рэй, намекая на то, как долго Рилай собиралась к Далии. — За год отношений с ней ты так этого и не узнал?
— О, поверь, я знаю её куда лучше тебя, но, милая, ты должна это узнать, — почти взмолился незваный гость.
— Я тебе не «милая», — фыркнула змеица. — И ничего никому не должна. Я знаю, что ты обманывал меня и едва не убил. А ещё знаю, что мой брат больной на голову и вина всем моим мучениям. Ты просто наёмник, а он просто ненавидит меня. Есть ли что-то кардинально это меняющее в твоем рассказе?
— Есть, — мужчина тяжело вздохнул, вытягивая руки вдоль стола. — Я буду оправдываться, но пытаясь очистить не свое имя. Я хочу рассказать о Ливае и о том, как он к этому пришёл.
— Он её едва не убил дважды! — вспыхнул уже Рэй. — Как вообще его можно оправдывать?
— Ливай тебя не ненавидит, — неуверенно начал Леон, — он так сильно любит тебя, но совсем не знает, как нужно справляться с этим чувством. Он увидел тебя, а в груди ощутил боль. Ливай не знает как сделать так, чтобы она утихла! Когда он ушёл, то почувствовал вину, такую сильную, что практически не мог терпеть. Он ненавидит отца, ненавидит мать, ненавидит всех драконов в мире. Ливай слаб, но он никогда не сможет признаться об этом никому. В душе он мечтает о добром и светлом мире, где вы родились бы в семье нимф, среди вечнозелёного леса.
— Что за чушь ты несёшь? — нахмурилась с отвращением Диас. — Мой брат жестокий и злой дракон, он может мечтать только о ещё больших злодеяниях.
— Ну, тогда сходится, — хмыкнул Рэй, — Ливай сумел отправить тебя к нимфам почти в последнем вагоне.
Леон кивнул.
— По задумке твоего брата, ты должна была счастливо жить там все эти годы. Он снова ощутил боль, узнав, что мало того, что все пять лет ты просидела в темнице, так ещё и снова вернулась в нашу империю, сражаясь за противоположные его идеалы, — мужчина достал из кармана помятый рисунок, протягивая его Рилай. — Это он нарисовал, чтобы я сумел отыскать тебя среди проданных детей. Разве похоже, что рисовавший ненавидит тебя? Он не знает как нужно любить, знает лишь один язык, которому вас учил отец. Язык насилия. Язык жестокости.
Девушка смотрела на каракули, в которых смутно узнавались те черты, которые мог запомнить о ней юной Ливай. Внешне они были с ней похожи, но Рилай никогда не была такой светлой и милой девочкой, которой её изображал брат. Слёзы невольно выступили на глазах, но Диас небрежно смахнула их рукой.
— Плевать мне на его мотивы, так или иначе, это ничего не меняет, — Рилай невольно отдала листок с рисунком Рэю, что грозился его надорвать, если та не разжала бы пальцы.
— И как ты только узнал её… — усмехнулся северянин. — Тут какой-то ангел нарисован, а наша вон… монстряка.
— Ой, да иди ты, — надув губы, чтобы сдержать улыбку, Диас пихнула Рэя в плечо. — Леон, это всё? Мне ещё завтра утром вылетать на восток.
— После чашки кофе-то спать собралась? — хмыкнул Декстер, забирая пустую посуду со стола. — И тебе вылетать завтра в полночь, рассказчица.
— Ты за кого вообще? — нахмурилась Рилай, но дворецкий только покачал головой и направился к крылу прислуги.
— Это не всё, — незваный гость волнуясь потирал пальцы, заламывая их. — Если ты не против, я бы хотел и себя оправдать.
— Против, — Рилай поднялась, собираясь уходить.
Рэй положил тяжелую ладонь ей на плечо, усаживая обратно:
— Она не против.
— Ты правда была моим заданием, золотых за это мне не платили, но… я был должен твоему брату жизнь. Он спас меня от казни, заплатил судье, оправдавшему меня. По кодексу, я должен служить твоему брату, пока не отдам долг. И он дал мне задание, но… в нём мне совсем не нужно было…
— Трахать меня? — предположила Диас.
— Можно и так сказать… — снова замялся Леон. — Нашей любви не было в плане Ливая, была только служба, я должен был научить тебя всему тому, чему так и не смог научиться он. Любить, чувствовать, разделять боль других. Ты была ещё совсем юна, но я так и не смог до конца изменить то, что вложила в вас ваша семья. Я даже говорил с целительницей, но пока ты помнишь всё то, что произошло, ты никогда не сумеешь стать нормальной.
— Значит, я ненормальная? — хмыкнула девушка.
— Я не совсме это… — стал оправдываться Леон.
— Да, — перебил его Рэй, — ты ненормальная, Рилай. Тебя боится вся империя, ты существ зубами напополам рвёшь! Брату крылья вырвала, меня насиловала на глазах у моих людей. У тебя ещё вопросы есть?
— Ой, да иди ты… — снова сложив руки на груди, обижено пробормотала Диас.
— В общем… я и в правду влюбился в маленькое чудовище, — Леон почесал затылок, невольно растягивая губы в легкой улыбке, вспоминая хорошие моменты. — Так что это было по-настоящему.
— Это уже не имеет никакого значения, — Диас выдохнула, чувствуя, как после разговора стало немного легче. Видимо, её всё-таки было за что полюбить. — И что теперь? Что будешь делать дальше?
— Ливай отпустил мне долг, — грустно усмехнулся Леон. — Носле почти шести лет в бегах я не очень вписываюсь в местный колорит, наверное, вернусь в леса, уже как-то привычнее.
— Думаю, Рилай есть, что тебе предложить, — усмехнулся Рэй. — Есть у неё один электрический дракон, что заинтересуется в твоей персоне.
— И точно, — девушка надменно хмыкнула. — Этот гений стратегии будет рад заполучить ещё одну частицу истории. Нужно отправить ему письмо. Леон, тебе есть где остановиться?
— Я снимаю комнату у Густава, — кивнул тот.
— Отлично, но не слишком безопасно, — Рилай задумалась. — Здесь тоже лучше не оставаться, к нам любят наведываться всякие твари из разных миров. Нужно подумать куда тебя спрятать. Иначе Сальварес меня убьёт, что я такой бриллиант упустила.
— Погоди, — Рэсалор поднял руку. — А что насчёт того культа? Раньше говорили, что «Последняя надежда» так хотела проиграть войну.
— Всё верно, — кинул Леон. — Просто я никогда не был её членом по-настоящему. Вступил по приказу, недобил Рилай тоже.
— Да, а мы строили догадки… — Рэй ухмыльнулся, глядя на задумчивую Рилай. — Что думаешь?
— Думаю, что нужно было убить его ещё при входе.
***
Первое, что они с Рэем заметили, это просто ужасная атмосфера проигрываемого боя. Рилай отправилась на восток ещё с полуночи, чтобы на рассвете уже собрать войско. Аскелад припаздывал, попросил её немного погулять где-то и не мешать ему проводить инструктаж и всё прочее. Девушка была и рада, у неё появилась возможность навестить Далию и брата, первой нужно было передать рисунок портала, а второму — подзатыльник. Слова Леона слишком шли вразрез с действиями брата, но заскочившая к ним Марта, чтобы посмотреть руки Рэя, рассказала, что нимфы уже давно научились определять другой вид болезни. Их называли болезнью души, когда тело здорово, но существо всё равно ведёт себя странным образом. О них только-только стали упоминать в деле лечения, хотя, конечно, таковые присутствовали всегда.
О Ливае она сказала, что он определённо душевнобольной. Он живёт в мире своих фантазий, его не интересуют женщины, он предпочитает одиночество и совсем не умеет проявлять свои эмоции. Они для него слишком непонятны, чтобы внутри себя Ливай мог разделить любовь и ненавистьКраткое описание шизоидного расстройства личности. Бесспорно, медицина в их мире не настолько развита, чтобы его классифицировать, сводка указана для более глубокого понимания проблемы читателем..
***
Рилай верила в это уже охотнее, ей очень хотелось найти брату оправдание. Слова Марты о том, что сама младшая Диас вполне может оказаться такой же душевнобольной, дракон благополучно пропустила мимо ушей. Секс её интересует, с эмоциями порядок, разве что такой же уклон в агрессию, но с такой жизнью и подобным воспитанием довольно сложно не превратиться в чудовище.
И вот они с Рэем медленно плыли по коридору, в самом деле продвигаясь по щиколотку в воде. Мимо плыли книги, некоторая одежда и куски дерева, очевидно отколотые с дверей или украшений коридоров. Где-то вдалеке слышался шум борьбы, но запах Далии был дальше. Рилай не планировала вмешиваться в дела Аарона, но им так или иначе нужно было пройти через зал, в котором не на шутку разыгралось сражение. Поджимая под себя перемотанную лапу, Ливай слабо отбивался сразу от четырёх демонов. Рядом с ним, сжимая в неуверенной стойке меч, Аарон в облике человека сдерживал ещё двоих. Остальные их люди, будь то слуги или охрана, так же сражались, стараясь не пустить нападающих дальше по замку.
— Привет Аарон, — махнул им Рэй, проходя мимо, — привет сумасшедший братец Рилай, привет лысый демон из подворотни.
— Стойте! — крикнул им герцог, отбрасывая от себя противников. — Вы не поможете?
— О, нет, — весело сказала Диас, продолжая путь по воде, что всё прибывала. — Зачем нам? Мы просто зайдем к Далии на минутку.
— Ага, — подтвердил её пёс. — Вы, кажется, отлично справляетесь.
Когда они уже скрывались в дверях, Аарон снова остановил их уже более отчаянным криком:
— Рилай! Я же пытаюсь защитить Далию! Неужели ты не волнуешься о ней?! Неужели даже не попытаешься её защитить?!
Девушка замерла, а затем медленно повернула голову на герцога, глядя на него без прежней улыбки.
— Если ты не забыл, ты сам вызвался быть первым и единственным защитником, — она скривила губы. — Как ты тогда сказал? М-м-м… «Потом тебя не было рядом, я спас её, ты своими руками привела её к тому обрыву, хочу защитить её…» И бла-бла-бла. Вот тебе шанс, — она ещё на секунду задумалась и уставила алые глаза на лысого демона. — Давай, товарищ, надеюсь, ты оторвёшь ему яйца. Хорошей вам битвы, я больше не стану влезать.