Пристальный взгляд Стервятника завораживал, словно королевский Ониксовый глаз, затягивая кругами в неведомые чёрные глубины. Казалось, смотришь в зловещую бездонную пропасть.
Однако дракончик вовсе не собирался поддаваться гипнотическому взгляду и гладким речам. Краем глаза он посматривал на Сирокко с Куфией, которые служили постоянным напоминанием о ежедневной травле в юные годы, пока Тёрн его не спасла.
– Я никогда не чувствовал себя одним из вас! – твёрдо заявил он. – Отдай нам Страус и отпусти с миром, тогда я попрошу королеву сохранить тебе жизнь.
– Умный и упрямый! – пробормотал Стервятник, нависая над ним. – Другим я и не ожидал тебя увидеть. Теперь вы понимаете, жалкие братец с сестрицей, почему я так огорчился, когда ваша мать отдала его?
Куфия зашипела, мстительно прищурилась.
– Кто, мы? – испуганно вскинулся Сирокко. – Я-то тут при чём?
– Но раз уж он вернулся к нам – если и впрямь вернулся, – продолжал с улыбкой дед, – то пора, наверное, избавить вашу мать от заслуженного наказания…
– Наказания? – У Вихря упало сердце. Что с ней сделали? До сих пор он считал, что дед сам не хотел внуков, так за что наказывать мать?! – Где она? – ощетинился он, невольно приподняв отравленный шип.
– Идём, покажу. – Старик поманил его крылом и двинулся в сад. – Твой любитель воришек пока останется здесь, – добавил он, не оглядываясь.
Песчаный дракончик растерянно глянул на приятеля.
– Ничего со мной не случится, – заверил Холод со скучающим видом, сворачиваясь клубком на мраморном полу павильона, будто собрался подремать. – Не забывай только, зачем мы сюда прилетели.
– Ладно, а ты, пока меня нет, держись подальше от огня.
Ледяной обиженно фыркнул.
– Подумаешь, раз в жизни всего и было!
Вихрь уже спешил за дедом, который снова что-то говорил. Чёрная накидка развевалась у него за спиной, золотая подкладка отбрасывала слепящие блики на белый мрамор садовой дорожки.
– «Каменный мешок» – мне всегда нравилось, как это звучит, гораздо романтичнее, чем то, что означает. Ты знаешь, что такое каменный мешок? – Стервятник обернулся.
Дракончик молча кивнул, чувствуя, как сердце проваливается сквозь пятки. Жалко, нет здесь Луны, с ней всё кажется как-то легче. Интересно, прочитай она мысли деда, то продолжала бы и дальше считать, что все драконы в душе добрые?
Так или иначе, Луна бы выстояла. А значит, должен выстоять и он, Вихрь. Вцепиться когтями в песок и держаться, что бы ни случилось.
– Вот мы и пришли! – объявил старый дракон, останавливаясь на краю круглого дворика, огороженного пальмами в огромных позолоченных кадках.
Дракончик растерянно осмотрелся, но никого не заметил. Тогда он вспомнил про «каменный мешок» и опустил глаза. Среди мраморных плит в центре дворика виднелся решётчатый люк, в который едва мог бы пролезть дракон средних размеров. Охваченный страхом, Вихрь подошёл ближе.
Сквозь прутья решётки можно было разглядеть отвесные стены колодца, уходящего в глубь земли. Сначала показалось, что дна нет вообще, но потом, когда глаза привыкли к темноте, далеко внизу замаячили смутные очертания драконьей фигуры и огоньки глаз, обращённых кверху.
Глаз было много. Затем в тёмной сырой глубине раздался плеск и тихое шипение.
– Мама что… там? – недоверчиво выдавил дракончик.
– Совершенно верно, – кивнул дед. – Вместе с крокодилами, змеями, крысами… если они ещё не съедены, конечно. В общем, кидаем что придётся.
– Вихрь! – донёсся из темноты хриплый голос.
– Мама! – Дракончик яростно затряс железные прутья решётки. – Мама, я здесь! Я вытащу тебя, обещаю! – Он свирепо обернулся к Стервятнику. – Выпусти её оттуда!
– А это, – усмехнулся пятнистый дракон, – целиком зависит от тебя.
Глава 8
Не подземелье, не тюрьма и уж точно не каменный мешок – однако и здесь, у деда в обсерватории, где песчаный дракончик ожидал мать, ощущение ловушки давило ещё сильнее.
Великолепный павильон из чёрного мрамора, хоть и небольшой, был выше остальных в резиденции благодаря большому куполу. На стенах и колоннах, словно звёзды, сверкали алмазы, а инкрустации из молочно-белого лунного камня изображали различные фазы лун, от полных до полумесяцев и узких серпов.
На серебристо-чёрных и тёмно-синих ворсистых коврах были раскиданы во множестве большие шёлковые подушки, чтобы лежать и смотреть в небо, по стенам висели звёздные карты, а наверху по сторонам купола торчали телескопы, направленные ввысь.
При иных обстоятельствах это место привело бы Вихря в восторг, но теперь лишь раздражало. Он знал, что обсерватория в точности копировала такую же в Песчаном дворце, заброшенную ещё с довоенных времён. В те годы дед был тесно связан с прежним королевским двором. Тёрн и без того непросто вновь налаживать управление разорённой страной, а тут ещё и зреющий заговор новой претендентки на трон и хищного старого Стервятника.
Луна – вот кому бы здесь точно понравилось! Целое здание, чтобы любоваться лунами. Вот бы построить что-нибудь подобное на Яшмовой горе и пускать всех, кто хочет. Многие наверняка оценили бы. А здесь, в дедовой резиденции, обсерватория наверняка пустует – стоит для красоты, и только.
Дракончик задумчиво ходил кругами, обходя широкое пятно солнечного света. Время шло, солнце в открытом отверстии купола над головой ползло по небу, но смотреть туда не хотелось, чтобы не встретиться взглядом с шестью драконами в чёрных капюшонах, бдительно следившими за гостями.
С утра от Карапакса пришло только одно сообщение – как и все, безобразно короткое:
Мы с Кинкажу и Луной летим за Мракокрадом в Ночное королевство. Надеемся скоро вернуться на Яшмовую гору.
Вихрь буквально разрывался пополам, мечтая оказаться в двух местах разом и узнать ответы на терзавшие его вопросы. Много ли ночных летят с Мракокрадом? В какой стороне находится их древнее королевство? Что с Луной, как её изменило заклятие – или Цунами всё-таки успела принести серьги? Нет, вряд ли, в письме про морскую ни слова!
Луна, Луна… Как же хочется узнать что-нибудь о ней, получить весточку! Меньше двух дней прошло, как виделись, а кажется, что миллион лет! Хоть бы на один миг повидаться, и сразу станет легче дышать. Услышать голос, сказать ей что-нибудь весёлое… Как же плохо без неё!
Верность королеве Тёрн и Вольным когтям, обещания, данные родителям Страус, а теперь ещё и долг перед матерью не давали вырваться, но мысли о Луне постоянно крутились в голове.
Наверное, и у него то же самое, подумал он, бросив взгляд на ледяного. Скорее всего.
А о ком из них сейчас думает она? Наверняка о принце!
– Как же ты умеешь раздражать! – прорычал Холод, удобно развалившийся на шёлковой подушке. – Не можешь хоть чуточку посидеть спокойно?
– Нет, ну сколько можно ждать? – возмутился песчаный. – Стервятник обещал их сразу привести, а сейчас уже почти полдень! Может, кто-то из них ранен, а он не хочет, чтобы мы узнали? Или просто обманул, а сам собирается просто держать нас взаперти, чтобы я не мог защитить королеву?
– Ну конечно, кто бы сомневался, – хмыкнул ледяной. – Разве без тебя её защитят сотни верных Когтей вместе с дворцовой стражей и армией песчаных?
– Интересно, что будет, когда новость о выжившей внучке Оазис разнесётся по всей пустыне? – задумался Вихрь, проводя крылом по стене. – Драконы уважают королевскую кровь.
– А если ещё продолжатся эти взрывы, которые неизвестно кто устраивает…
– Неизвестно кто? – фыркнул песчаный. – Мой дед, кто же ещё!
Холод растерянно моргнул.
– Ты думаешь? Он же сказал, что расследует взрывы и ловит преступников!
– Ну конечно! Старая как мир уловка: потихоньку делаешь всем какую-нибудь гадость, потом вопишь на всех углах, что твой противник не может защитить племя, и выступаешь благородным спасителем. А ведь он и впрямь может убедить песчаных начать войну с земляными! Они тут ни при чём, я уверен, что бы ни болтал тот любитель золота… – Вытянув лапы, дракончик глянул на браслеты Анемоны. – Может, они как-нибудь помогут выбраться отсюда? – Одна мысль о владении магией заставляла когти чесаться.
– Отличный план, – хмыкнул ледяной. – Вызвать дождь, чтобы нас затопило.
– Сильная гроза могла бы их отвлечь…
– Да ну, глупости, разве что намочит, – отмахнулся Холод. – Я знаю, тебе нравятся магические игрушки, но побереги их на случай, если и впрямь понадобятся.
Они задрали головы, услышав шум крыльев. В отверстие купола спускались двое драконов. Впереди летел Стервятник, за ним виднелась длинная тощая фигура Кобры.
У Вихря перехватило дыхание. Мать осталась такой же красивой и сильной, как в день расставания. Даже каменный мешок не смог погасить опасного блеска в её глазах.
Однако выражение, с которым она взглянула на сына, пожалуй, изменилось. Может, ему и хотелось выдать желаемое за действительное, но на месте прежнего «не приставай ко мне, ничтожная козявка», хотя и смутно, различалось непривычное «а вот и мой дракончик».
Опустившись на мягкий ковёр следом за Стервятником, мать шагнула к Вихрю, задумчиво покачивая ядовитым шипом на кончике хвоста.
– Значит, вернулся всё-таки? Долго же тебя пришлось ждать.
– Извини… – пролепетал дракончик, – я не знал, что тебя наказали… Что, правда, из-за меня? Ты просидела там все эти годы?
– Из-за её ошибки, – поправил старый дракон. – Она знала, что мне нужны наследники, и я не разрешал убивать или прогонять никого из вас. Тем не менее она отдала тебя – да ещё этой жалкой выскочке Тёрн! – хотя не могла не понимать, что отвечать придётся.
– Да, я совершила ошибку, – покорно согласилась Кобра.
С ума сойти! Вихрь не верил своим ушам. Выходит, мать вовсе не спасала драконят от жестокого деда, а, наоборот, подчинялась его приказам! Привычная картина безрадостного детства расплывалась перед глазами, словно мираж в раскалённых песках.
– Слетаю за другой, – бросил Стервятник, – а вы пока поворкуйте тут. – Он развернул крылья и взмыл в небо.