– Зато у ночных суперпособности, – мрачно заметил Холод.
– Мракокрад сразу узнает, если мы полетим большими силами, – задумчиво прищурился Вихрь. – В своих видениях будущего уж точно разглядит. Не хочется, чтобы песчаные гибли… – Он повертел зеркало в лапах. – А мы с Холодом для него не угроза. По крайней мере, пока – даже не знаем, где его искать.
– Тут зеркало вряд ли поможет, – покачала головой Тёрн. – Оно не показывает самих драконов и их окружение, одни слова подслушивает.
– Знаю, – вздохнул дракончик. – Ну, пожелай мне удачи.
Он дохнул дымом на поверхность чёрного стекла и прошептал:
– Луновзора!
Ледяной дракончик глянул искоса.
– Почему не Карапакс или Мракокрад?
– Их потом, – смутился Вихрь. Имя Луны само сорвалось с языка, так не терпелось узнать, что с ней.
Дым разделился на две завивающиеся струйки – чёрную и жёлто-розовую, поменьше, которая оживлённо сновала вокруг первой.
– Кажется, я знаю, кто это, – хмыкнул песчаный, и в тот же миг раздался голос Луны:
– Кинкажу, успокойся, пожалуйста.
– Значит, с Кинкажу всё в порядке? – Синие глаза Холода блеснули. Вихрь молча кивнул, приложив коготь к губам.
– Мне успокоиться? – возмущённо вскинулась розовая струйка. – Это тебе пора уже наконец разуспокоиться! Распаниковаться!
– Из-за чего? Откуда взяться панике, если ты даже не говоришь, в чём дело?
– Да не могу я тебе рассказать! – завопила радужная. – Гр-р-р! У тебя нет небесного камня, и Мракокрад тут же услышит твои мысли, поймёт, что я тебе сказала, и тогда… тогда случится такое, о чём лучше даже не думать! Ар-р-р!
– О луны! Перестань, Кинкажу. Что бы там ни случилось, это ещё не конец света.
– Самый что ни на есть конец! В буквальном смысле конец! Нет, я срочно лечу на Яшмовую гору! Ты со мной?
– Что, прямо сейчас? – помялась Луна. – Мракокрад попросил меня остаться хотя бы до завтра, хочет с кем-то познакомить. Может, после?
Струйка дыма, изображавшая радужную, замерцала, меняя цвета, и в конце концов остановилась на смеси салатового с красновато-серым.
– Ладно, так и быть! А пока займусь расследованием – уж-жасно секретным! Я тайный секретный сыщик, вот! – Все краски исчезли, и от Кинкажу осталась лишь бледная тень.
– Будь осторожна! – забеспокоилась Луна. – Помни, что Мракокрад всех подозревает… что неудивительно с его прошлыми несчастьями.
– Которые он навлёк на себя сам! – хмыкнула радужная. – Потому что злой!
– Кинкажу…
– Даже не спорь! Короче, дай мне знать, когда сможешь лететь. – Дымок качнулся и растворился в воздухе, оставив чёрную струйку одиноко колыхаться на зеркале.
Ледяной дракончик озадаченно потёр лоб.
– Не могу поверить, что Кинкажу в кои-то веки рассуждает разумнее Луны.
– Надеюсь, радужной повезёт, – покачал головой Вихрь. – Мракокрад может понять, что она не под заклятием. – Он вдруг нахмурился. – Но почему же Луна ещё зачарована? Неужто Цунами не успела? Она должна была передать серьги давным-давно!
– Давай вызовем её тоже, – предложила Тёрн.
– Только сначала Карапакса. – Песчаный дракончик тоскливо глянул в последний раз на чёрную струйку и дохнул, очищая зеркало.
От изумрудно-зелёного дымка морского дракончика, застывшего в центре каменного зеркала, казалось, исходила грусть. Карапакс то ли спал, то ли глубоко задумался, но слышались одни лишь тяжёлые вздохи.
– Ну, хотя бы жив, – проронила Тёрн.
– Должно быть, в тюрьме, – предположил ледяной, – так что и поговорить не с кем.
Вихрь очень надеялся, что это не его вина. В свете последних событий у Мракокрада вполне могли возникнуть подозрения, что против него действует другой чародей… «Прости меня, Карапакс», – подумал дракончик.
Теперь он решил послушать самого Мракокрада, хотя даже выговаривать это имя было страшновато: вдруг как-нибудь услышит и поймёт, что за ним шпионят.
Струйка дыма завивалась выше других, неторопливо передвигаясь по зеркальной поверхности.
– Привет! – пророкотал знакомый голос, и Холод невольно отшатнулся, будто враг мог его заметить.
– Привет! – повторил Мракокрад. – О, как аккуратно вычищены сорняки, хвалю! Надо поскорее снова засадить тут огороды, чтобы еды хватало всем. Ты, кажется, ещё не получал от меня особого дара? Хочешь уметь лучше всех выращивать овощи, фрукты и вообще любые растения? Будешь у нас садовником – разве плохо?
– М-м… – поколебался пурпурно-чёрный дымок пониже. – То есть очень хорошо, ваше величество, просто замечательно, спасибо… только мне больше хотелось бы видеть будущее…
– Ну, видеть будущее тоже неплохо, только тебе зачем? Я и так умею, одного такого для племени вполне достаточно. А вот садовники… короче, ты подумай как следует, а после ещё поговорим.
– Нет-нет… прошу прощения ваше величество, так и есть, мне очень понравилось бы работать садовником!
– Точно? – Мракокрад сделал выразительную паузу.
– Совершенно точно, ваше величество!
– Ну и ну! – Тёрн подалась вперёд, прислушиваясь к неразборчивому бормотанию чародея. – Вот так просто? Хочешь суперспособность – получай!
– Да, так просто, – кивнул Вихрь, завистливо сжимая когти. Будь у него тот свиток, он так же точно мог бы помогать драконам лучше жить.
Они послушали ещё, но ничего важного так и не прозвучало. Мракокрад просто обходил свои владения и беседовал с подданными, и никто из них не сказал чего-нибудь вроде: «Отсюда всего день полёта до Гнезда скорпионов, по прямой точно на восток» или «Кто бы мог подумать, что наше королевство спрятано под горами, а вход в него прямо под дворцом Пурпур», подтверждая одну из многочисленных гипотез песчаного дракончика. Никаких указаний на место подслушать не удалось, кроме разве что постоянного завывания ветра, будто в узких ущельях, так что версия с подземельем всё же отпала.
– Похоже, нам осталось только одно, – вздохнул Вихрь.
– Что именно? – нахмурился ледяной.
– Возвращаться на Яшмовую гору. – Песчаный дракончик с силой дунул на поверхность обсидиана, прогоняя ненавистный дымок. – Теперь мы знаем, что Луна с Кинкажу собираются туда через день-другой, а может, и Солнышко с Глином как-нибудь помогут. – Он с горечью покачал головой. – Хотя, конечно, очень хочется лететь за Карапаксом прямо отсюда, сейчас.
«И за Луной с Кинкажу, – добавил он мысленно, – они тоже в постоянной опасности».
– Теперь давай Цунами, – кивнул на зеркало Холод.
– Скорее всего, она в академии, – пожал крыльями Вихрь. В дождевой лес опоздала, а догонять было уже слишком далеко, мало ли куда свернул Мракокрад.
Тем не менее дракончик послушно дохнул дымом на гладкий чёрный камень. Поколыхавшись, дым завился в кобальтово-синюю спираль, которая тут же свирепо заорала:
– Ты кто вообще? Трусишь, да? Ну-ка, покажись давай! Что тебе от меня надо? – Перевела дух, словно в ожидании ответа, и заревела снова: – Немедленно выпусти меня отсюда! Моих друзей не знаешь? Они настоящие герои, так что сильно пожалеешь!
Тёрн с Вихрем ошарашенно переглянулись.
Цунами вовсе не на Яшмовой горе!
Главная воительница из пятёрки драконят судьбы и одна из лучших, кого знал песчаный дракончик, захвачена кем-то в плен!
Глава 17
– Цунами похищена? – Королева Тёрн не верила своим ушам.
– Но кем похищена? Как? – задумался Вихрь. – А главное, зачем? Цунами, подумать только!
– Кем? – переспросил Холод. – Мракокрадом, конечно. Кому ещё это могло бы понадобиться? Углядел в своих видениях твои серьги и…
– Нет, ты же слышал: она не знает, кто её захватил! Даже если одурманил сначала и завязал глаза, могла бы потом догадаться – он же такой огромный, и голос…
Песчаный дракончик снова задумался, прикрыв веки. Зачем похищать Цунами, кому это надо? Кто сумел бы одолеть самую сильную из прославленной пятёрки драконят? Да, пожалуй, Мракокрад первым приходит на ум, но… нет, не верится как-то.
– Теперь-то уж нам точно надо лететь на Яшмовую гору! – Холод решительно поднялся на лапы. – Они там небось места себе не находят. Вот и подумаем с ними, как разыскать и Цунами, и Карапакса.
– А я пока послушаю Ореолу и других королев, – кивнула Тёрн, забирая Обсидиановое зеркало и очищая чёрную гладь, – а ещё раздам остальные серьги. Спасибо тебе, Вихрь!
– А хватит ли их? – забеспокоился он. – Давай я оставлю и миску на всякий случай.
– Да ну, глупости! Они и так уже валяются по всему дворцу – не знаю, чего здесь больше, твоего песка или твоих серёг, ничего другого за ними и не видно. Зеркало я оставлю себе, а миску забирай, вдруг пригодится.
– Надо ей тоже дать красивое имя, – усмехнулся дракончик. – Например, «Миска вечной добавки» или как-нибудь ещё.
Песчаная королева обняла его крыльями и крепко прижала к себе.
– Лети спасать мир, – шепнула она на ухо, – я всегда знала, что ты сможешь.
– Кто, я? – удивился он. – В самом деле?
– Да… ну, если только не утопишь его случайно в песке. – Она постучала когтем по медному браслету. – Чтобы никаких больше бурь, Вихрь!
– Само собой, – серьёзно кивнул он. – Конечно, никогда. Разве что в самом крайнем случае.
– Даже не думай! Пользуйся своими мозгами, а не чьей-то подозрительной магией. Иначе поймаю и сама зарою в какой-нибудь бархан!
– Слушаюсь, ваше величество! – шутливо вытянулся дракончик.
Однако, летя на юг к Яшмовой горе, он не переставал думать о магии и власти, и о тех, кто ими обладал, и как с ними бороться, если у тебя нет ни того, ни другого. Разве плохо устроить бурю-другую, если это поможет остановить злодеев? Нет, чтобы им противостоять, магия нужна, хотя бы самая капелька… хотя против Мракокрада, похоже, бесполезна и она.
Как может обычный песчаный дракончик бороться со страшным древним великаном? Да-да, самый обычный – мелкий, незначительный, бесполезный. Что такое бывший уличный воришка по сравнению с самым могущественным драконом в истории и его верными слугами, каждый из которых наделён чудесным даром?