никто вообще не смог бы справиться… – Перечисляя, дракончик отступал к выходу шаг за шагом. – А ещё… он никого не любит настолько, чтобы даже выслушать.
– Ясно… Что ж, довольно убедительно. Ещё один вопрос, последний: почему за ним гналась очень сердитая морская?
Вихрь изумлённо замер.
– Цунами? Так это ты её схватила? Где она?
– Я вспомнила, что у Мракокрада в прошлом уже случались неприятности с сердитыми морскими, а та была уж очень… шумная и не хотела отвечать на вежливые вопросы. Вот я и решила на всякий случай принять меры.
– Так она здесь, во дворце?
– Нет, – покачала головой ночная, – я оставила её в одной уютной пещерке в дождевом лесу… сначала даже подумала, что можно бы и выпустить, не так уж она и опасна, но её угрозы – очень подробные, надо сказать, – меня несколько встревожили.
– Если скажешь, где она, я сам могу выпустить… И обязательно передам, что по твоему поручению! Обещаю, что отговорю от каких-либо мстительных намерений.
– Что ж, разумно, – кивнула дракониха и протянула сложенный листок.
Развернув его, Вихрь увидел грубый план дождевого леса с крестиком примерно на полпути от гор к деревне радужных.
– Так ты из-за этого хотела со мной поговорить?
Он поднял голову, но незнакомка уже исчезла, и что странно, непонятно куда, потому что стоял он у самой двери. Дракончик окинул взглядом библиотеку и даже заглянул под столы, и в конце концов решил, что в комнате есть скрытый выход.
Продолжая удивляться странной встрече, он поспешил в тронный зал и обследовал все близлежащие коридоры, пока не обнаружил зловещего вида железную дверь, покрытую ржавчиной. К его удивлению, вход в тюрьму никем не охранялся. Должно быть, все стражники ушли на Большой Диамант по призыву своего короля, чтобы отправиться с ним на войну… А может, Мракокрад решил вообще не ставить охрану, чтобы Луна не задавала лишних вопросов.
Дверь запирали три железных засова, и Вихрь отодвинул их один за другим. Затем взялся за ручку и потянул изо всех сил. Пронзительно заскрежетав, дверь поддалась, за ней виднелись ступеньки, уходящие во тьму подземелья.
Поморгав, чтобы привыкли глаза, дракончик уже собирался шагнуть вниз, и тут ощутил сильный толчок в грудь.
– Ай! – Он пошатнулся, едва удерживая равновесие и пытаясь рассмотреть, кто перед ним, но никого не увидел, лишь ощутил прикосновение невидимых драконьих крыльев. – Надеюсь, это одна весёлая радужная, а не кто-то пострашнее?
– Ох, извини! – раздался знакомый голосок.
Из воздуха возникла Кинкажу, замаскированная под ночную с чёрно-серебристой чешуёй, над которой было очень забавно видеть улыбающуюся мордочку радужной. Едва ли кто-то из ночных за всю их историю умел так задорно улыбаться.
– Мы тут застряли на целую вечность, – объяснила она, – и всё потому, что кто-то не захотел остаться снаружи и проследить за дверью!
– Вот именно! – раздался из темноты рассерженный голос Анемоны. Морская принцесса вытянула шею и опасливо оглядела коридор. – И этот кто-то – ты!
– Нет, ты! – зашипела радужная. – Ты! Я говорила о тебе!
– Да понял я, понял, – успокоил её Вихрь.
– Всё в порядке, можно выходить, – бросила Анемона через плечо.
– Нет, это я говорю, что можно, потому что коридор мне виднее! – топнула лапой Кинкажу.
Анемона выразительно закатила глаза и вышла наружу. За ней, подслеповато моргая, плёлся изумрудно-зелёный морской дракончик.
С последней встречи Карапакс как будто повзрослел и выглядел очень усталым. Засохшие потёки крови покрывали его от рогов до хвоста. Сначала Вихрь испугался, что дракончика пытали, но потом вспомнил о драке с Анемоной на берегу, тем более что та смущённо отводила взгляд.
– Значит, получил моё письмо, – проговорил морской дрожащим, но радостным голосом.
– Ну конечно, – кивнул песчаный, чувствуя себя виноватым за то, что так ругал друга за краткость его посланий. – Мы сразу и прилетели. – Он шагнул вперёд и крепко обнял Карапакса крыльями.
– Анемона сказала, что ты снял с неё заклятия Мракокрада… Спасибо тебе!
– Не мне, а тебе! – Вихрь хлопнул его по плечу. – Ты настоящий герой, Карапакс! Ты спас и её, и королеву Тёрн, и всех наших на Яшмовой горе, и даже всё племя ледяных!
Морской дракончик недоумённо моргнул.
– Странно, как я этого не запомнил.
– Так и есть! – Песчаный показал на свою серьгу, а потом на такую же у Анемоны. – Знакомо? То твоё заклятие теперь защищает и Солнышко, и Глина, и Звездокрыла, и Холода, и Луну, и всех остальных. Мракокрад наслал на ледяных мор, а оно спасло их.
– Как это? – Карапакс всё ещё не понимал.
– Говорила я тебе, что ты герой! – гордо вставила радужная, но тут же поморщилась, потирая мордочку лапами. – Опять это дурацкое влюблённое выражение! Ну, Анемона…
– Оно у тебя всегда дурацкое, Кинкажу, – фыркнула морская принцесса.
– Всё, всё! – одёрнул их песчаный, удерживая радужную за лапы. – У меня плохие новости. Те ледяные, которых спасло заклятие Карапакса, сильно разозлились на Мракокрада и летят на Яшмовую гору искать его, а он собирает ночных, чтобы дать решительный бой.
– Прямо над академией? – испуганно вытаращила глаза Кинкажу. – Это же было в…
– Вот именно, – кивнул Вихрь, – в видении Луны и в пророчестве.
– Но почему? Мы же нашли гнёзда улетевшей тьмы! Пророчество не должно сбыться!
– Пока не сбылось, и если мы успеем предупредить наших, то сможем как-то помешать. Если понадобится, то с помощью вашей магии. – Он глянул на Анемону и Карапакса.
Морской дракончик горестно свесил крылья.
– У меня больше нет магии, – признался он. – Мракокрад отобрал.
– Бедный Карапакс! – вздохнула радужная, обвивая его хвостом. Она бросила на Анемону свирепый взгляд, словно говоря: «Это я сама, без твоего колдовства!»
Вихрь покачал головой. Потерять магические способности – хуже не придумаешь. Гораздо хуже, чем никогда не иметь их.
«Всё равно что держать в лапах свиток бесконечной власти, а потом смотреть, как он сгорает без следа», – подумал он.
– Моя серьга с твоим заклятием это поправит, – вдруг осенило его. – Колдовство Мракокрада исчезнет, и ты снова станешь дракомантом! – Он порылся в мешочке, отметив себе, что пора делать новые серьги.
Карапакс грустно покачал головой.
– Думаю, я этого не заслуживаю.
– Какая разница! – фыркнула принцесса. – Придётся заслужить, хочешь ты или нет.
– Да уж, – согласился песчаный дракончик, – чтобы справиться с Мракокрадом, нам понадобятся все силы, которые удастся собрать. – Он протянул серьгу, и Карапакс взял её со слезами на глазах.
– Только никакие наши заклятия на Мракокрада не подействуют, – напомнила Анемона, – так что особо не радуйтесь… Ну что, так и будем стоять плакаться и друг друга жалеть? Полетели на Яшмовую гору!
– Какое глубокое сочувствие! – покачала головой Кинкажу. – Как отрадно думать, что в один прекрасный день ты станешь править королевством!
– Туда, за мной! – Вихрь бросился в лабиринт коридоров.
Во всём дворце драконятам никто не встретился. Казалось, племя ночных снова покинуло родные места, и здесь опять царит запустение. Однако когда они выглянули из окна, то увидели, что площадь стала чёрной от хлопающих крыльев. Всюду мелькали огоньки факелов. На этот раз ночные собирались не бежать, а драться. Скоро должна была пролиться кровь.
Вихрь держал в памяти план дворца, и вскоре, минуя многочисленные повороты и лестницы, все ввалились, запыхавшись, в комнату Луны, где Холод уже готов был взорваться от нетерпения.
– Привет-привет, рад видеть – а теперь полетели! – скомандовал он и первым прыгнул с ограды балкона.
Следом один за другим взмыли в воздух друзья. Поймав попутный ветер, они поднялись высоко над горами и изо всех сил заработали крыльями.
«Бойся драконьего мрака…» – Слова звучали в голове у Вихря барабанным боем, отдаваясь в стуке сердца.
«Древние горы уже трясёт…»
Страшные видения Луны вот-вот должны были стать явью.
«Яшме грозят ураган и лёд…»
Как помешать пророчеству сбыться?
Часть третьяДраконий свет
Глава 25
Невидимые кисти тронули облака на горизонте розовыми и оранжевыми мазками, а скоро над ним впереди, слепя глаза, поднялся и огненный шар солнца. Вихрь был очень рад, что появился на свет песчаным драконом и создан для долгих перелётов через пустыню без отдыха и пищи. Кстати, когда же он в последний раз ел?
Кинкажу, Анемона и Карапакс махали крыльями из последних сил, хотя и не жаловались – даже принцесса, что было вообще уж удивительно. Радужные драконы не привыкли путешествовать на большие расстояния и долго обходиться без еды, обычно они только перелетают с ветки на ветку в своём лесу, полном фруктов и дичи, а морские предпочитают перемежать полёт с подводными заплывами. Кроме того, Анемона с Карапаксом пересекли континент всего несколько дней назад и почти не успели отдохнуть.
Что касается Холода, то длинные перелёты его не утомляли, но жар пустыни явно подтачивал силы. Тем не менее он упорно летел, сжав зубы, подхлёстываемый опасностью, в которой оказалось родное племя.
Одна Луна летела так же быстро и уверенно, как и Вихрь, но время от времени в её глазах вспыхивала боль от страшных видений. Один раз от нахлынувшего кошмара она даже затрепыхалась в воздухе и стала падать, но песчаный дракончик вовремя подставил плечо. В глазах Луны мелькнуло печальное «спасибо».
Долгий молчаливый перелёт оставлял много свободного времени, и Вихрь только и делал, что думал – и думал, и думал…
У них есть магия, но как применить её? Мракокрад скоро обнаружит, что Карапакс на свободе, поэтому морской принц должен начать колдовать как можно скорее, пока тот не придумал другой способ остановить его.
Какое же заклятие могло бы помочь?
Заколдовать оба враждебных племени, чтобы они помирились и подписали договор? Но честно ли прибегать к такому насилию? Нельзя ли обойтись без грубой магии вроде принудительной симпатии к Мракокраду и любовного заклятия Анемоны? Управлять напрямую мыслями и чувствами драконов всё-таки нехорошо.