Чёрный хвост тяжело ударил в бок, и Вихрь отлетел в сторону, тут же наткнувшись на серебристо-голубое крыло. Длинные зазубренные когти зацепили лапу, по спине побежали ледяные мурашки. Неподалёку кто-то заревел от боли, и дракончик узнал голос Глина, однако пробиться туда не удавалось, как и к Луне с Холодом, затерявшимся в кипящей мешанине чёрной и бело-голубой чешуи на скользких от крови камнях.
Раздавшийся дикий вопль перекрыл все остальные крики, и песчаного дракончика обдала волна чудовищного жара. Он отшатнулся и присел, с ужасом наблюдая из-под крыла, как чёрный дракон рушится наземь и корчится, объятый пламенем от рогов до хвоста.
– Кто следующий? – заревела Беда, расправляя дымящиеся медные крылья и хлеща хвостом по бокам. – Кому ещё не нравится Глин?
Уцелевшие ночные с испуганным шипением отпрянули к краю уступа. Ледяные уже слетались со всех сторон, некоторые с длинными копьями-сосульками, но опасливо кружились в воздухе, не решаясь спуститься при виде огненной драконихи.
– Ничего, Беда, переживу, – выдавил земляной, пытаясь подняться, но тут же снова присел, зажимая прокушенную переднюю лапу.
Меднокрылая присела рядом с другом и обвела грозным взглядом наблюдающих драконов.
– Прекратите драться и начните переговоры, как предлагает Солнышко! Иначе я подпалю каждого – но сначала выжгу глаза!
Закинув крыло раненого себе на плечо, она приподняла его. Солнышко подхватила с другой стороны, и так они, пошатываясь, двинулись к пещере. Звездокрыл двинулся было за ними, но золотистая песчаная шепнула что-то, и он уселся на прежнее место.
Вихрь окинул взглядом драконов, на миг забывших о своей вражде в страхе перед меднокрылой. Неужели сработает? Удастся ли запугать их так, чтобы и впрямь начали переговоры?
Однако, повернувшись к западу, он с ужасом увидел наползающую тучу… которая была вовсе не тучей, а ревущей волной из чёрной чешуи и блестящих когтей. Ночные во главе с Мракокрадом наконец явились, и уж точно не заключать мир.
При виде них все ледяные разом поднялись с горных пиков в небо, словно зловещий перевёрнутый снегопад. Снежна прорычала что-то Холоду и махнула крылом Граду, а затем тоже взмыла в воздух, устремляясь в самую гущу своей армии. Чёрная волна накатила, и ледяные с ночными сошлись в яростной схватке, оглашая горы громовым рёвом и оглушительным хлопаньем крыльев.
Град задержался на миг, глядя на мёртвое тело отца. Синяя кровь Нарвала растеклась по каменистой земле, смешиваясь с тёмно-красной ночной и собираясь фиолетовыми лужами. Холод приблизился к брату, они вместе положили лапы на голову отца и закрыли его голубые глаза, смотревшие в никуда.
– Разве ты хочешь драться рядом с нами? – хмуро спросил Град. – После того, что мы…
– Вы моё племя, – сжал зубы дракончик, – моя семья.
– Холод! – шагнула к нему Луна.
– Извини… – Он покачал головой, и братья бок о бок поднялись в небо.
Вихрь огляделся вокруг, чувствуя себя так, будто по нему пронеслись целым стадом верблюды величиной с дракона. Один убитый ночной лежал рядом с Нарвалом, другой превратился в чёрную груду пепла. Над головой кипела яростная битва. Ледяные превосходили врагов числом чуть ли не впятеро, но многие ночные обладали силой десятерых и одним ударом хвоста швыряли врагов о стены утёсов, а когтями разрывали в клочья. Войско ледяных выстроило защитные линии, оградившись ледяным дыханием, но находились ночные, которым и это было нипочём – неуязвимая чешуя позволяла им прорываться в ряды врагов и сеять смерть направо и налево.
– Что же нам делать? – всхлипнула Кинкажу, опускаясь возле лужи крови. Чешуя радужной налилась панической зеленью, сквозь которую, однако, просвечивали пурпурные пятна решимости – во всяком случае, так понял песчаный. – Как их остановить?
К радужной подошёл, волоча крылья и хромая, морской дракончик. Луна стояла, задрав голову и не сводя глаз с дерущихся и умирающих над горой драконов.
– Меня не послушали даже несколько, – уныло вздохнула она, – что же говорить о целой армии.
– А как насчёт одного Мракокрада? – прищурился Вихрь. – Ты единственная, кого он послушает. Может, поговоришь?
Он устремил взгляд в самую гущу боя, где металась гигантская чёрная фигура Ночного короля. Копья отскакивали от его боков, словно тростинки, ледяное дыхание соскальзывало, не причиняя вреда, а когти, клыки и даже самые острые шипы не оставляли на чешуе следов. Магию он применять не мог, поскольку у всех ледяных было по серьге в ухе, но и в обычной схватке с ним выстоять никто не мог. Неуязвимый и непобедимый, он разбрасывал мёртвые тела, словно песок.
– Попробую, – ответила Луна, расправляя крылья.
– Нет-нет, не надо! – Вихрь ухватил её за лапу и придержал крылом. – Там ты будешь просто одной из ночных и до Мракокрада даже не доберёшься, ледяные тут же прикончат.
«Даже Холод в пылу битвы может не отличить, – подумал он, – и что тогда? Это убьёт и его, и меня, всех нас троих».
– Я должна хотя бы попыта… А-а-а! – Она схватилась за голову и скорчилась, превозмогая очередное видение. – Срочно вывести всех… Солнышко, Глина… всех… гора обрушится!
Песчаный дракончик глянул через плечо на дрожащего Звездокрыла, который всё так же упорно сидел у входа в пещеру. Рядом с ним с решительным видом устроилась Вещунья, готовая защищать академию от кого угодно, даже от родного племени.
– Не обрушится, что-нибудь придумаем! – Вихрь оглядел скалистые склоны, словно в поисках идей.
Двойные пики сияли золотом в лучах заката, и он с удивлением понял, что теперь они на самом деле покрыты инеем и льдом от ледяных выдохов круживших рядом драконов. Какая-то ночная, отброшенная сильным ударом, врезалась в скалу, оставив там трещину.
Дракончик лихорадочно размышлял. Что бы он сам сделал, будучи дракомантом? Владея тем свитком или хотя бы магией Анемоны – что-нибудь уж точно! Надо только подобрать правильное заклятие…
Он повернулся к Карапаксу. Морской дракончик сжался, встретив его решительный взгляд.
– Что? Ну, то есть… Я готов… на всё готов, вот он я.
– А где Анемона?
– Здесь я, – выглянула из пещеры принцесса и подошла, стыдливо волоча за собой хвост. – Извините, что сбежала, но тут такое сразу началось… – Она уныло свесила крылья.
– Не переживай, – махнул крылом Карапакс. – Мать строго-настрого запретила тебе влезать в неприятности, а уж в такие… хуже не придумаешь.
– Их никому не избежать, пока жив Мракокрад! – Она прищурилась с опасным блеском в глазах.
– Ваша магия против него не сработает, – покачал головой Вихрь. – А если её применить для чего-нибудь другого?
Морской дракончик нервно дёрнул крылом.
– Для чего, например? В смысле, я готов, но… Что делать?
– Надо как-то остановить битву, – подняла голову Луна.
– Мракокрад сразу заметит, если Карапакс станет колдовать, – напомнила Кинкажу, потёршись о его крыло. – А как же его душа? Такое большое заклятие – остановить войну! – наверняка повредит ему.
– Тебе решать, Карапакс, – вздохнул песчаный. – Серьга защитит тебя от магии Мракокрада, но он опасен и просто так. Да и душа твоя нас тоже беспокоит, так что если сомневаешься, неволить не станем.
– Нет, я хочу! – Карапакс решительно сжал челюсти. – Только скажите, что делать.
– Может, возвести невидимую стену между ледяными и ночными? – предложил Вихрь. – Чтобы никак не могли напасть друг на друга.
– А где её ставить? – Луна кивнула на небо. – Там уже все перемешались.
Анемона сердито дёрнула хвостом.
– Что бы мы ни придумали, Мракокрад сумеет обойти.
– А если отправить послание? – Вихрь запрыгнул на валун и стал отскребать от лап запёкшуюся кровь. – Мысленное, всем ночным – приказ отступать, как бы от Мракокрада. Должны поверить.
– А что, я бы попробовал, – оживился Карапакс.
– Лучше я, – возразила Анемона, – у меня лучше получится его голос. А ты постоишь рядом, тогда он подумает, что магия твоя.
– Ладно, – кивнул он. Потоптался вокруг, осматривая землю, и подобрал кусочек мха, случайно оторванный чьими-то когтями от валуна во время драки. – Вот, чтобы заклятие привязать.
– К комку грязи? – Принцесса сморщила нос. – Может, найдётся золотое что-нибудь?
– Ему достаточно сработать только раз, – махнул крылом песчаный, – зачем драгоценность?
– Ну ладно… – Передёрнувшись с показной брезгливостью, Анемона взяла мох двумя когтями и прикрыла глаза. Карапакс сел рядом, с интересом наблюдая.
Луна забралась на валун к Вихрю и обвила его хвостом. Сквозь чешую было слышно, как бьётся её сердце. Прижавшись друг к другу, драконята задрали головы, глядя на битву в небе.
– Только бы сработало! – повторяла ночная шёпотом. – Только бы они перестали!
Храбра, одна из учениц академии, мчалась в гуще сражения, разбрасывая ледяных в стороны ударами хвоста. Песчаный дракончик помнил, что она первой получила суперсилу в дар от Мракокрада, и теперь с ужасом смотрел, как ночная проделывает широкие бреши в обороне противника, оставляя за собой трупы и тяжелораненых. Один из них, с бледно-голубой чешуёй, врезался в склон Яшмовой горы, и грохот небольшого каменного обвала эхом раскатился по ущельям. Развернувшись, Храбра набросилась на серебристую дракониху примерно своего возраста с синими веснушками на морде, но пролетавший мимо Холод обернулся и дохнул морозным паром на крыло ночной. Взревев от боли, она закувыркалась в воздухе и упала на склон горы, где заползла в ближайшую пещеру.
Неподалёку Град увёртывался от огненных шаров, которые метали в него двое окутанных дымом ночных. Вихрь нетерпеливо покосился на Анемону. Она всё так же бормотала что-то, прикрыв глаза.
Луна вдруг схватила песчаного за лапу и ахнула. Он снова вгляделся в гущу битвы, где Холод с Градом отбивались от наседавших ночных уже вдвоём, спина к спине. Внезапно чёрные драконы все разом отпрянули и отлетели прочь, растерянно переглядываясь и косясь на Мракокрада. Тот вскинул голову, отбросил в сторону сразу четырёх ледяных и ударил гигантским хвостом по ближайшей скале, вызывая ещё один обвал. Подхватил громадный валун, сорвавшийся с места, и легко, словно щепку, швырнул прямо туда, где сидели Карапакс с Анемоной.