Гости продолжали прибывать. Вещий Олег – наставник по Легендологии – вновь появился в зале, на этот раз в компании какого-то пожилого мужчины. За ним пришел Елисей Вилкин, его сопровождала симпатичная девушка в рогатом головном уборе.
– Послушай, а у вас в доме есть обычные комнаты?
– Конечно, Марго! – удивленно ответила Анисья. – Или ты думала, что у нас только бальные залы? Если хочешь, я потом покажу тебе дом.
– Да, было бы здорово! А то мне сложно представить тут, например, кухню или незаправленную кровать.
Створки огромных дверей снова распахнулись. Полина привстала на носочки, чтобы разглядеть, кто еще пожаловал. Рядом смолкли голоса колдуний, а через секунду Полина увидела Севу, который вошел в зал с отцом и мачехой Юлей. Казалось, что головы всех юных девиц обратились в его сторону, пока он пробирался через толпу в поисках Мити. Полина почувствовала, как замерли Василиса, Маргарита и Анисья, провожая его взглядами.
Удивила его новая прическа. Длинной растрепанной челки, закрывающей глаза, больше не было. Волосы были коротко подстрижены и, что еще удивительнее, причесаны. А вместе с копной взлохмаченных волос ушла и последняя теплота из его облика. Даже веснушки уже не смягчали внешность черноглазой хищной нечисти, бросавшей свысока короткие взгляды на гостей.
Но кроме Полины, кажется, никто не замечал таких подробностей. Все девушки продолжали мечтательно глядеть Севе вслед.
– Привет, Полина. – Юля возникла прямо перед Водяной колдуньей. – Ты помнишь меня?
– Конечно, помню! – воскликнула Полина, почувствовав прилив волнения. – Привет. Какое замечательное платье! – Юля и вправду выглядела великолепно в бледно-желтом развевающемся наряде с длинной полупрозрачной накидкой. – А где Лиза?
– Пришлось оставить с няней, – ответила жена Даниила Георгиевича и вопросительно взглянула на Полининых подруг.
Полина спохватилась и собралась представить их, но за спиной Юли возник Сева и сделал это за нее:
– Василиса, Маргарита, а это Анисья Муромец, ты и так знаешь ее, естественно.
– Очень приятно. А я Севина злобная мачеха. Я вас ненадолго покину, пойду поздороваюсь с Василием Ильичом.
– Где именинник? – не церемонясь, спросил Сева, когда Юля скрылась в толпе.
Василиса кивнула в сторону помоста с оркестром, где Митя, уставившись в пол, переговаривался с родителями Марьяны и какой-то молодой колдуньей в облегающем синем платье, усыпанном звездами: очевидно, все гости уже прибыли, и он смог подняться в зал. Полина заметила, как на лице Севы появилось сосредоточенное выражение, и вдруг Митя поднял голову и посмотрел на них. Сева помахал рукой, а именинник, что-то сказав своим собеседникам, направился к друзьям.
– Кажется, все в сборе. Сейчас начнется, – сказал он, добравшись наконец до цели и переводя дыхание. – И первый танец мне придется танцевать с НЕЙ!
– Хочешь, я избавлю тебя от твоей дамы на весь оставшийся вечер? – холодно улыбнулся Сева. – Все-таки у тебя день рождения, ты не должен так мучиться.
– Ты настоящий друг, – кисло улыбнулся Митя. – Но боюсь, будет скандал. Ты же знаешь моих родителей. Для них любой праздник в нашем доме – это репетиция моей свадьбы.
– Мое дело предложить.
Анисья злобно сверкнула глазами и насупилась.
Вступил оркестр, и полились прекрасные звуки медленной музыки.
– Дамы! – Митя схватил за руки Василису и Маргариту и кивком указал в сторону Марьяны и ее родителей. – Приглашайте меня танцевать вальс как можно чаще, иначе мне придется проводить время с Долгорукими! Если же вы пригласите меня раньше, чем я успею пригласить ЕЕ, то все решат, что я просто из вежливости не стал вам отказывать. Договорились?
– Вальс? – встрепенулась Полина. – Я не умею танцевать вальс!
Все, кроме Маргариты, удивленно уставились на нее. Полина смутилась:
– Я в детстве занималась рок-н-роллом, а вот вальс…
Митя и Сева только переглянулись и не ответили, и Полина призналась себе, что ненавидит, когда они ведут себя подобным образом: по их лицам просто невозможно было ничего понять.
Муромец начал пробираться обратно к сцене, чтобы пригласить на танец невесту. Сева же остался в неловком положении, не зная, кого из трех девушек пригласить. Полина в счет не шла, так как не умела вальсировать, и поэтому развернулась и направилась к столикам, краем глаза заметив, как сзади к Севе подкралась еще и Стефани.
Большинство приглашенных разбились на пары и закружились по залу в ослепительно белом свете кристаллов-световиков и заколдованных свечей. Полина добралась-таки до стола с напитками и опустилась на табурет. Отсюда открывалась прекрасная панорама, и можно было внимательно всех разглядеть. Сева танцевал не со Стешкой, а с Анисьей, за чем пристально наблюдала ее мать, стоя в сторонке и беседуя с Юлей. Маргарита грациозно вальсировала с каким-то незнакомым колдуном, иногда дергая за платье Василису, если та оказывалась рядом. Француженка танцевала в объятиях мсье Феншо, то и дело кидая взволнованные взгляды на пару Анисьи и Севы, пока Полинин дядя что-то увлеченно ей разъяснял. В дальнем конце зала, возле сцены, Марьяна кружилась сначала с Митей, а потом вдруг уже с Митиным отцом, Василием Ильичом.
«А где же тогда Митя?» – пронеслось в голове у Полины.
Митя же в это время с виноватым видом протискивался между танцующими и через несколько секунд неожиданно предстал перед Полиной.
– Ой! Почему ты здесь сидишь? – спросил он с удивлением. Вид у него был такой, будто она сорвала его планы.
– Как я уже говорила, с вальсом я на «вы», – улыбнулась Полина.
Митя в задумчивости поглядел на двери. Было ясно, что он только что собирался ускользнуть через них, но теперь замешкался.
– Ну ладно. – Он протянул Полине руку, будто передумав. – Пока папа развлекает мою суженую, я, пожалуй, научу тебя танцевать.
– Но… нет, если у тебя какие-то дела… – попыталась возразить Полина. – Я вовсе не страдаю от того, что не умею вальсировать.
– Но ты моя гостья. Мне будет неспокойно из-за того, что ты пропускаешь главное увеселение всех девчонок.
– Спасибо! – Полина рассмеялась и встала. – И все же как-то неловко, что ты оставил свою невесту, но будешь танцевать со мной.
– А представь, как будет неловко, если какой-нибудь богатый красавец пригласит тебя на танец, а тебе придется отказаться, потому что не умеешь. Ты потом еще обвинишь меня в том, что своими дурацкими вальсами Муромцы разрушили твою судьбу.
– Митя, большего красавца, чем ты, здесь нет, – довольно сказала Полина, позволяя ему взять себя за талию.
– Более богатого, ты хотела сказать? Левой ногой шагай на меня. Теперь вот так. Полина! Левой, а не правой. Мои родители очень любят вальс, и… чтобы все было пышно… великолепно… теперь поворот… и чтобы все было как в старину, поэтому вальс-вальс-вальс, поэтому… правой назад… поэтому его придется танцевать часто. Ха-ха-ха! Осторожней, ты же упадешь!
Так, спотыкаясь и подшучивая друг над другом, они провели несколько минут. Почему вдруг Митя передумал покидать зал и остался танцевать? Она не стала спрашивать, но вдруг подумала, что Мите трудно было бы сбежать. Не мог же он исчезнуть из зала и спрятаться в одной из бесчисленных комнат поместья Муромцев? Нет, не мог. Хотя, скорее всего, сначала собирался сделать именно это. Полина не могла знать, как бунтовало его сердце, не желая мириться с судьбой. Но могла догадываться, что именинника тянуло в эту минуту побыть рядом с кем-то близким. Сева танцевал с его сестрой, Арсений – с Аленкой, Вилкин – со своей спутницей, и Мите не к кому было пойти, кроме Полины, случайно оказавшейся на его пути, – между ними как-то сразу установились хорошие отношения.
– Как тебе удалось отделаться от Марьяны? – Полина должна была это выяснить. Ей надоело гадать.
– Папа меня очень кстати выручил. Наверное, у меня было такое подавленное лицо, что он отобрал у меня мою партнершу и попросил сбегать в его кабинет и кое-что принести.
– Видишь, оказывается, твой папа все понимает!
– Естественно, он ведь находился когда-то в точно такой же ситуации, – заметил Митя. – Именно он, кстати, и открыл мне один маленький секрет.
– Какой?
– То, что я могу встречаться с другими девушками, будучи помолвленным. Но должен это делать так, чтобы никто не узнал.
– Ай. – Полина споткнулась. – Да, но как это возможно? Ведь в Заречье все тебя знают, ты у всех на виду.
– Да, в этом-то и трудность. Кто захочет встречаться со мной, зная, что я все равно женюсь на другой?
– Кто-нибудь очень наивный, кто решит, что ради нее ты бросишь невесту, богатство, титулы и все прочее, – засмеялась Полина, снова запутавшись в ногах и платье. – Папа тебе на этот счет ничего не говорил?
– Он говорил только, что я все равно женюсь на Долгорукой и что мне никуда от этого не деться. Я должен принять это как данность. – Голос Мити вдруг стал спокойным, как будто он только что проговорил заученную и много раз повторенную фразу.
– И что, никакого выхода? – спросила Полина.
– Все не так просто. И не пытайся этого понять… Хочешь, я кое-что скажу тебе?
– Да.
– Мне на роду написано жениться на Долгорукой. Так при рождении мне предсказали.
– Разве это обязательно должно сбыться?
– Я с самого начала в это поверил. И теперь меня преследует пророчество, – закончил Митя. – Правой ногой назад, так, а теперь левой. И вообще, не лучшая тема для разговора на балу, верно? Забудь о том, что я тебе сказал.
– Ладно.
Когда музыка кончилась, запыхавшаяся Полина упала на свой стул.
– Следующий танец мне надо танцевать с ЕЕ матерью, – сказал Митя, отпуская руки девушки.
Полина кивнула и взяла со стола бокал дядюшкиного французского вина, которое он привез в подарок имениннику. Сейчас она радовалась, что рядом не было Светослава, хотя совсем недавно сокрушалась по поводу того, что его не пригласили. Перед самым ее отъездом на бал Светик опять за что-то на нее обиделся: кажется, он и впрямь считал, что она должна была отказаться от приглашения Муромцев. Какие все-таки мальчики эгоисты!