– В конце концов, – успокоила себя Полина, глядя на перо в отражении в зеркале, – буду говорить всем, что помимо французов, у меня немало родственников и среди индейцев.
Она покинула дамскую комнату и снова оказалась перед широкой мраморной лестницей. Митя все еще разговаривал с гостями, Марьяна была с ним, а дядюшка на пару с мсье Монье куда-то испарились, и Полина решила найти подружек или хотя бы кого-нибудь более-менее знакомого.
– Добрый вечер, милая, – услышала она и, поняв, что приветствие адресовано ей, оглянулась. Тут же, сама не понимая зачем, присела, как бы делая реверанс – так показывали в исторических фильмах. Этот необычный глубокий голос она слышала редко и каждый раз внимала ему очень покорно.
Перед ней стояла Вера Николаевна, которую Полина никак не ожидала здесь увидеть. Она, конечно, знала от Анисьи, что род Велес был таким же знаменитым, древним и богатым, как и род Муромцев, однако Полина вовсе не предполагала, что Вера Николаевна посещает балы, подобные этому.
– Здравствуйте, – робко пискнула она.
– Но-но, реверансы нынче не обязательны. Особенно со мной, – и Вера Николаевна по-дружески подмигнула. Или Полине это только почудилось?
Ее взгляд случайно упал на Евдокию Рюриковну, которая подала руку Диме Велес. Кафтан на нем был темный: темно-синий или темно-зеленый, отсюда трудно было разобрать, хотя сидел прекрасно и шел ему гораздо больше, чем его обычные черные рубашки. На этот раз у него не имелось при себе сумки, а значит, и таинственной книги по Темной магии. Водяная колдунья чуть не рассмеялась, представив, что Анисья, когда увидит его, решит, будто он заглянул на день рождения Мити только для того, чтобы пробраться в библиотеку Муромцев и стащить оттуда какой-нибудь запретный старинный фолиант.
Все еще улыбаясь своим мыслям, Полина зашагала наверх вслед за Верой Николаевной и очутилась в зале, недалеко от дверей которого заметила наконец Анисью, Василису и Маргариту. Осмотревшись немного, она поняла, что зря переживала из-за пера коршуна в своих волосах – никого тут этим не удивить.
Многие присутствующие дамы просто поражали своими прическами. Головы некоторых украшали яркие неувядающие цветы, кто-то покрывал голову тканью или подвязывал к косам звонкие колокольчики. А у одной колдуньи на голове возвышалось настоящее гнездо из веток – Полина так и ждала, что скоро из него вылетит какая-нибудь птичка.
– О, вот ты где! – заметила засмотревшуюся подругу Анисья. – Ну, как тебе у нас?
– Ты еще спрашиваешь! Я только что видела Веру Николаевну и сделала ей реверанс. Боюсь, у меня плохо со знанием здешнего этикета, как мне следует здороваться со всеми?
– Не забивай себе голову. В нашем этикете очень сложно разобраться, так что если тебе почему-то захочется пожать кому-нибудь руку или поклониться – пожалуйста! Все просто подумают, что так принято у потусторонних. А от реверансов многие будут в восторге, тут полно любителей старины.
– Представляешь, – Маргарита перебила Анисью и подтянула Полину к себе. – Здесь Звездинка с отцом.
– Здесь вообще треть Заречья, как минимум, – улыбнулась Василиса. – Я видела Вещего Олега, Алешу Попова, Тихона, Мастера, Елисея Вилкина.
Через некоторое время гости были приглашены к столу, но немногие взялись за угощения. Колдуны продолжали прохаживаться по залу, переговариваться, смеяться.
Василиса, Полина и Маргарита пробирались сквозь толпу вслед за Анисьей к елке. Анисья ловила восхищенные взгляды и получала комплименты со всех сторон. Она чувствовала себя как рыба в воде на таком грандиозном мероприятии: вела себя непринужденно и просто, ничуть не стесняясь того, что выглядит самой красивой из всех присутствующих колдуний, направо и налево дарила кокетливые улыбки и подавала мужчинам руку для поцелуя. Маргарита тоже привлекала внимание и к тому времени, когда подруги добрались наконец до середины зала, получила целых два приглашения на первый танец. Полина же чуть не споткнулась от смущения, когда какой-то молодой человек, которого она видела впервые в своей жизни, не просто кивнул ей, а еще и поцеловал ее пальцы в знак приветствия. Она испуганно улыбнулась ему, пробубнила что-то вроде «Я… да… хм» и поспешила за подружками.
Гости продолжали прибывать. Вещий Олег – наставник по Легендологии – вновь появился в зале, на этот раз в компании какого-то пожилого мужчины. За ним пришел Елисей Вилкин, его сопровождала симпатичная девушка в рогатом головном уборе.
– Послушай, а у вас в доме есть обычные комнаты?
– Конечно, Марго! – удивленно ответила Анисья. – Или ты думала, что у нас только бальные залы? Если хочешь, я потом покажу тебе дом.
– Да, было бы здорово! А то мне сложно представить тут, например, кухню или незаправленную кровать.
Створки огромных дверей снова распахнулись. Полина привстала на носочки, чтобы разглядеть, кто еще пожаловал. Рядом смолкли голоса колдуний, а через секунду Полина увидела Севу, который вошел в зал с отцом и мачехой Юлей. Казалось, что головы всех юных девиц обратились в его сторону, пока он пробирался через толпу в поисках Мити. Полина почувствовала, как замерли Василиса, Маргарита и Анисья, провожая его взглядом.
Удивила его новая прическа. Длинной растрепанной челки, закрывающей глаза, больше не было. Волосы были коротко подстрижены и, что еще удивительнее, причесаны. А вместе с копной взлохмаченных волос ушла и последняя теплота из его облика. Даже веснушки уже не смягчали внешность черноглазой хищной нечисти, бросавшей свысока короткие взгляды на гостей.
Но кроме Полины, кажется, никто не замечал таких подробностей. Все девушки продолжали мечтательно глядеть Севе вслед.
– Привет, Полина. – Юля возникла прямо перед Водяной колдуньей. – Ты помнишь меня?
– Конечно, помню! – воскликнула Полина, почувствовав прилив волнения. – Привет. Какое замечательное платье! – Юля и вправду выглядела великолепно в бледно-желтом развевающемся наряде с длинной полупрозрачной накидкой. – А где Лиза?
– Пришлось оставить с няней, – ответила жена Даниила Георгиевича и вопросительно взглянула на Полининых подруг.
Полина спохватилась и собралась представить их, но за спиной Юли возник Сева и сделал это за нее:
– Василиса, Маргарита, а это Анисья Муромец, ты и так знаешь ее, естественно.
– Очень приятно. А я Севина злобная мачеха. Я вас ненадолго покину, пойду поздороваюсь с Василием Ильичом.
– Где именинник? – не церемонясь, спросил Сева, когда Юля скрылась в толпе.
Василиса кивнула в сторону помоста с оркестром, где Митя, уставившись в пол, переговаривался с родителями Марьяны и какой-то молодой колдуньей в облегающем синем платье, усыпанном звездами: очевидно, все гости уже прибыли, и он смог подняться в зал. Полина заметила, как на лице Севы появилось сосредоточенное выражение, и вдруг Митина голова поднялась и повернулась в их сторону. Сева помахал рукой, а именинник, что-то сказав своим собеседникам, направился к друзьям.
– Кажется, все в сборе. Сейчас начнется, – сказал он, добравшись наконец до цели и переводя дыхание. – И первый танец мне придется танцевать с НЕЙ!
– Хочешь, я избавлю тебя от твоей дамы на весь оставшийся вечер? – холодно улыбнулся Сева. – Все-таки у тебя день рождения, ты не должен так мучиться.
– Ты настоящий друг, – кисло улыбнулся Митя. – Но боюсь, будет скандал. Ты же знаешь моих родителей. Для них любой праздник в нашем доме – это репетиция моей свадьбы.
– Мое дело предложить.
Анисья злобно сверкнула глазами и насупилась.
Вступил оркестр, и полились прекрасные звуки медленной музыки.
– Дамы! – Митя схватил за руки Василису и Маргариту и указал кивком головы в сторону Марьяны и ее родителей. – Приглашайте меня танцевать вальс как можно чаще, иначе мне придется проводить время с Долгорукими! Если же вы пригласите меня раньше, чем я успею пригласить ЕЕ, то все решат, что я просто из вежливости не стал вам отказывать. Договорились?
– Вальс? – встрепенулась Полина. – Я не умею танцевать вальс!
Все, кроме Маргариты, удивленно уставились на нее. Полина смутилась:
– Я в детстве занималась рок-н-роллом, а вот вальс…
Митя и Сева только переглянулись и не ответили, и Полина призналась себе, что ненавидела, когда они ведут себя подобным образом: по их лицам просто невозможно было ничего понять.
Муромец начал пробираться обратно к сцене, чтобы пригласить на танец невесту. Сева же остался в неловком положении, не зная, кого из троих девушек пригласить. Полина в счет не шла, так как не умела вальсировать, и поэтому развернулась и направилась к столикам, краем глаза заметив, как сзади к Севе подкралась еще и Стефани.
Большинство приглашенных разбились на пары и закружились по залу в ослепительно белом свете кристаллов-световиков и заколдованных свечей. Полина добралась-таки до стола с напитками и опустилась на табурет. Отсюда открывалась прекрасная панорама, и можно было внимательно всех разглядеть. Сева танцевал не со Стешкой, а с Анисьей, за чем пристально наблюдала ее мать, стоя в сторонке и беседуя с Юлей. Маргарита грациозно вальсировала с каким-то незнакомым колдуном, иногда дергая за платье Василису, если та оказывалась рядом, кружась в танце с Тихоном. Француженка танцевала в объятиях мсье Феншо, то и дело кидая взволнованные взгляды на пару Анисьи и Севы, пока Полинин дядя что-то увлеченно ей разъяснял. В дальнем конце зала, возле сцены, Марьяна кружилась сначала с Митей, а потом вдруг уже с Митиным отцом, Василием Ильичом.
«А где же тогда Митя?» – пронеслось в голове у Полины.
Митя же в это время с виноватым видом протискивался между танцующими и через несколько секунд неожиданно предстал перед Водяной колдуньей:
– Ой! Почему ты здесь сидишь? – спросил он с удивлением. Вид у него был такой, будто она сорвала его планы.
– Как я уже говорила, с вальсом я на «вы», – улыбнулась Полина.
Митя в задумчивости поглядел на двери. Было ясно, что он только что собирался ускользнуть через них, но теперь замешкался.